Свенсон резко развернулся, черпая энергию из своего спасения, и (вспомнив драку, увиденную им как-то раз в портовом кабачке) наступил на ногу полковника Аспича и в то же мгновение толкнул его обеими руками в грудь. Полковник падал, а Свенсон всем своим весом прижимал его ногу к земле, отчего тот был не в состоянии ни восстановить равновесие, ни предотвратить свое падение. Свенсон услышал хруст, и в тот же миг полковник, упав и подвернув ногу, закричал от бешенства и боли. Свенсон отпрыгнул (Аспич, хотя и поверженный, размахивал своей саблей, лицо его покраснело, в уголках глаз появились слезы) и метнулся к лестнице. Элоиза выстрелила еще раз, не попав в Граббе, который отступил в угол площадки, закрыв руками лицо и уворачиваясь от пули. Свенсон подскочил и ударил его в живот. Граббе сложился пополам и обхватил руками живот. Свенсон ударил теперь уже в незащищенное лицо заместителя министра, и тот рухнул на площадку. Свенсон ахнул – он понятия не имел, как такой удар мог повредить его руку, – и, пошатываясь, направился к своей спасительнице.
– Спасибо вам, моя дорогая, – выдохнул он, – вы спасли мне жизнь. Бежим.
– Они идут! – сказал она, и голос ее задрожал от страха.
Он посмотрел вниз и увидел помощников Лоренца и группку из тех, что прежде сидели на скамьях, – все они пустились за ними. Лоренц помог Аспичу подняться, и хромающий, прыгающий полковник, размахивая своей саблей, выкрикивал команды.
– Они убили герцога!
– Герцога? – прошептала Элоиза.
– Вы молодец, – успокоил ее Свенсон. – Если бы у меня была возможность самому его прикончить!
Он протянул руку, взял у нее револьвер и взвел боек, потом метнулся к скорчившемуся Граббе. Тот попытался было броситься вверх по лестнице, но Свенсон взял министра за шиворот и поставил на колени, приставив дуло пистолета к его уху. Нападавшие подбежали к самому краю площадки, откуда с ненавистью глядели на Свенсона и Элоизу. Свенсон посмотрел через перила вниз, туда, где Лоренц поддерживал Аспича, и прокричал им:
– Я его убью! Вы знаете, что я это сделаю! Скажите вашим людям – пусть убираются!
Он снова посмотрел на эту толпу – она расступилась, и вперед вышла мисс Пул с ледяной улыбкой на лице.
– Как вы там, министр? – спросила она.
– Жив, – пробормотал Граббе. – Доктор Лоренц закончил свою работу?
– Закончил.
– А ваши подопечные?
– Как видите – в полном порядке. Готовы защитить вас и отомстить за герцога.
Граббе вздохнул.
– Возможно, это наилучший вариант, возможно, так оно будет лучше. Вам нужно подготовить его тело.
Мисс Пул кивнула, потом посмотрела на стоящую за Свенсоном Элоизу.
– Кажется, мы недооценили вас, миссис Дуджонг!
– Вы оставили меня умирать! – вскрикнула Элоиза.
– Конечно оставили, – сказал Граббе, потирая челюсть. – Вы не прошли испытания – нам показалось, что вы умрете, как те другие. Тут ничего не поделаешь – не стоит обвинять в этом Элспет. И потом, посмотрите на себя теперь: вы сама смелость!
– Вы считаете, что мы поторопились с нашим решением, министр? – спросила мисс Пул. – Возможно, миссис Дуджонг еще присоединится к нам?
– Присоединиться к вам? – воскликнула Элоиза. – К вам? После… после всего…
– Вы все это забудете, – сказала мисс Пул. – Если вы не помните, зачем приехали сюда, то я об этом не забыла – я помню все те маленькие отвратительные тайны, что вы нам поведали.
Элоиза стояла с открытым ртом, глядя то на Свенсона, то на мисс Пул.
– Я ничего… я не могу…
– Раньше вы этого хотели, – сказала мисс Пул. – Да и теперь хотите.
– Выбора практически нет, моя дорогая, – вздохнув, заметил Граббе.
Свенсон увидел смятение на лице Элоизы и еще сильнее сунул пистолет в ухо Граббе, заставляя его замолчать.
– Вы слышали, что я сказал? Мы немедленно уходим!
– О да, доктор Свенсон, я вас хорошо слышал, – пробормотал Граббе, сморщившись. Он посмотрел на мисс Пул. – Элспет?
С лица женщины не сходила холодная улыбка.
– Какое рыцарство, доктор. Сначала мисс Темпл, теперь мисс Дуджонг… вы, похоже, настоящий Дон Жуан. Никогда бы не подумала!
Свенсон проигнорировал ее слова и подтолкнул Граббе к лестнице:
– Мы уходим…
– Элспет! – прохрипел заместитель министра.
– Никуда вы не уходите, – заявила мисс Пул.
– Что-что? – переспросил Свенсон.
– Вы никуда не уйдете. Сколько патронов осталось у вас в револьвере?
Снизу раздался какой-то неживой голос Аспича:
– Она стреляла три раза. Это шестизарядный барабан.
– Ну вот, видите, – продолжила мисс Пул, указывая на толпу вокруг. – Три выстрела. А нас не меньше десяти. Вы в лучшем случае убьете троих. У вас нет шансов.
– Но первым я убью министра Граббе.
– Нам важнее продолжать нашу работу, а ваше бегство может повредить ей. Вы согласны, министр?
– К несчастью, Свенсон, она права…
Свенсон больно ударил его по голове рукоятью пистолета.
– Молчать!
Мисс Пул обратилась к окружавшим ее людям:
– Доктор Свенсон – немецкий агент. Ему удалось отправить на тот свет брата самой королевы…
Доктор Свенсон посмотрел на Элоизу – глаза у нее были широко открыты от ужаса.
– Бегите, – сказал он ей. – Спасайтесь… Я их задержу…
– Не утруждайтесь, мисс Дуджонг, – сказала мисс Пул. – Мы никому из вас не можем позволить уйти – поверьте, мы просто не можем это сделать. И я вам гарантирую, доктор, сколько бы времени вы своим мужеством ни выиграли для вашей союзницы, этого будет мало: она в своем платье недалеко уйдет от этих джентльменов на открытой дороге.
* * *
Свенсон был в растерянности. Он не верил, что они так легко пожертвуют Граббе… но мог ли он рисковать жизнью Элоизы? А если он сдастся (что было невероятно), то какой шанс у них будет остаться в живых? Ни малейшего! Они сгорят в печке Лоренца – сама мысль об этом была ужасна, невероятна…
– Доктор… Абеляр… – прошептала сверху Элоиза.
Он беспомощно поднял голову, посмотрел на нее, бормоча:
– Ведь вы не присоединитесь к ним… не останетесь…
– А если она захочет остаться? – игриво спросила мисс Пул.
– Не захочет… не сможет… замолчите!
– Доктор Свенсон! – Это снизу окликнул его Лоренц.
Свенсон приблизился к перилам, подтащив с собой заложника, и посмотрел вниз. Лоренц подошел к сшитым полотнам, укрывающим железнодорожный вагон.
– Возможно, это убедит вас в наших великих целях.
Лоренц потянул за веревку, и полотно соскользнуло вниз. И сразу же находившаяся под полотном громадина, освободившись от покровов, подскочила метров на двадцать вверх. Это был огромный цилиндрический аэростат, воздухоплавательный корабль, дирижабль. Когда корабль выбрал длину удерживающих его канатов, Свенсон увидел пропеллеры, двигатели и большую кабину снизу. Аппарат этот оказался даже больше, чем Свенсон думал поначалу, он был похож на насекомое, выбравшееся из своего кокона, металлический скелет каркаса встал на место с подъемом аппарата, который был идеально выкрашен под полуночное небо. Ночью он был бы абсолютно невидим в небесах.
Прежде чем Свенсон успел произнести хоть слово, Элоиза вскрикнула. Он повернулся и увидел, что она потеряла равновесие, а через зазор в ступеньках ее за ногу неожиданно ухватила рука полковника. Пока Лоренц отвлекал его этим представлением, словно легковерного дурачка, Аспич подкрался к ним снизу. Свенсон беспомощно смотрел, как она пытается высвободиться, наступить на кисть Аспича другой ногой, – этого оказалось достаточно, чтобы чары разрушились. Люди, окружавшие мисс Пул, ринулись вперед, отрезав Свенсона от Элоизы. Граббе рухнул на площадку, свернувшись клубком. Прежде чем доктор успел нацелить пистолет в ухо Граббе, на него набросились – он почувствовал удар кулака в челюсть, отбросивший его к перилам. Раздался крик Элоизы – ее окружили со всех сторон, он не сумел ее защитить. Его подхватили, подняли и перебросили за перила.
* * *
Когда он пришел в себя, голова его волочилась по гравию и грязи. Его тащили за ноги. Доктору понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить: руки его закинуты за голову, шинель спуталась клубком и тянется за ним, загребая рыхлую землю. Он знал, что тащат его к печи. Он повернул голову и увидел двух помощников Лоренца. А где Элоиза? У него затекла шея, все его тело ныло, но он не чувствовал той невыносимой рваной боли, которая – по тому как его тащили, как волочились его руки – была бы неминуема, будь они у него переломаны. Что случилось с его револьвером? Он выругал себя за дурацкие героические потуги. Его спасла женщина, а он предал ее своим неумелым поведением. Как только эти люди увидят, что он пришел в себя, ему вышибут мозги. А что он, безоружный, сможет против них двоих? Он вспомнил обо всех, кого подвел, – как это скажется на их судьбе?
Тащившие без всяких церемоний отпустили его ноги, и они грохнулись об землю. Свенсон моргнул, все еще пребывая в прострации, и в этот момент один из них посмотрел на него с хитрой улыбкой, а другой шагнул к печке.
– Он очухался, – сказал улыбающийся.
– Шарахни его лопатой, – отозвался второй.
– С удовольствием, – сказал первый и начал оглядываться в поисках лопаты.
Свенсон попытался сесть, но тело – неловкое, изнывающее от боли, одеревенелое – не слушалось его. Он перекатился на бок и подогнул под себя ногу, оттолкнулся, а потом предпринял неуклюжую попытку отползти прочь.
– Эй, ты куда это собрался? – услышал он смеющийся голос у себя за спиной.
Свенсон вздрогнул, ожидая в любую секунду удара лопатой по черепу. Глаза его искали какой-нибудь ответ, какую-нибудь подсказку, но видели только дирижабль, повисший над днищем карьера, а над ним – безжалостное черное небо. Неужели это конец? Такой прозаический и жестокий – забьют, как свинью на скотном дворе. В неожиданном порыве Свенсон повернулся лицом к человеку и выставил вперед открытую ладонь.
– Одну минуту, прошу вас.
Тот уже и в самом деле поднял лопату и готов был размахнуться ею для удара. Его товарищ стоял в нескольких метрах позади с металлическим крюком, которым он только что открыл дверцу, – даже на таком расстоянии от раскаленной печи Свенсон ощутил, как усилился жар. Они улыбались, глядя на него.
– Ты как думаешь, он нам деньги будет предлагать? – спросил тот, что с крюком.
– Не буду, – сказал доктор. – Во-первых, денег у меня нет, а во-вторых, если бы и были, они в любом случае окажутся у вас. При этих словах человек кивнул, усмехаясь.
– Мне нечего вам предложить. Но я могу предупредить вас… пока еще могу… потому что знаю, для вас это важно… Мне было бы жаль оставить таких честных ребят – я ведь знаю, вы всего лишь делаете то, что вам приказано, – не предупредив их об ужасной, страшной опасности.
Несколько мгновений они смотрели на него. Свенсон проглотил слюну.
– Какой еще опасности? – спросил тот, что с лопатой, перехватывая черенок, чтобы удобнее было размозжить голову Свенсону.
– Конечно… конечно… вас никто не предупредил. Ну да бог с ним… я не собираюсь вмешиваться… но если вы пообещаете выбросить это, этот предмет прямо в печь после… гм-м-м, после меня… – Его рука залезла в карман и вытащила остававшуюся там синюю карточку (он понятия не имел – какую) и поднял в руке, чтобы они увидели. – На первый взгляд это всего лишь стекляшка, я знаю… но вы должны, ради вашей же безопасности, бросить ее прямо в огонь. Сделайте это сейчас… или позвольте сделать мне…
Оборвав его на полуслове, тот, что держал лопату, сделал шаг вперед и вырвал карточку из его руки, потом шагнул назад, с угрюмой подозрительностью глядя на доктора, потом посмотрел на карточку и замер. Второй взглянул на него, потом на Свенсона, а затем подошел поближе и, из-за плеча товарища посмотрев на карточку, потянулся к ней большой мозолистой рукой. Потом и он замер, взгляд его был прикован к стеклу.
Свенсон, не веря своим глазам, смотрел на них. Неужели все так просто? Он сделал осторожный шаг вперед, но, когда протянул руку к лопате, видения карточки подошли к концу и оба человека вздохнули, отчего Свенсон замер на месте как вкопанный. Они тут же погрузились во второй просмотр – рты у них приоткрылись, глаза замаслились. С ожесточенной решимостью Свенсон выхватил лопату и нанес ею два удара плашмя сначала по черепу одного, потом – другого; они лишь успели посмотреть на него недоуменным взглядом. Бросив лопату, он взял синюю карточку и бросился прочь со всей скоростью, на какую был способен.
* * *
Гулким эхом по карьеру разнесся грохот. Шум был такой оглушающий, что Свенсон поначалу решил, будто источник внутри его гудящей головы. Видимо, это был дирижабль – его двигатель и пропеллеры! Что приводит его в действие, подумал он, – пар, уголь? Кабина в металлическом каркасе на вид была прискорбно хрупкой. Слышал ли кто-нибудь его разговор с теми двумя? Он поднял глаза, прищурился – что случилось с его моноклем? – глядя на демонический воздушный корабль. Дирижабль поднялся на высоту рыжеватых каменных стен и держался лишь на нескольких тонких тросах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132