– А что насчет его корабля?
– Меня заверили, что он прибудет на место сегодня ночью, – ответил Ксонк. (Мисс Темпл недоумевала – почему именно он из всех владеет информацией о кораблях.) – Канал в последнюю неделю был закрыт на реконструкцию.
– А что до научного чуда доктора?
– Похоже, Лоренц уверен, что с этим нет никаких проблем, – заметила графиня. – Оно упаковывается очень аккуратно.
– А как насчет… гм-м-м… лорда? – спросил Роджер. Сразу же никто не ответил – незаметно обменявшись взглядами.
– Мистер Граббе выражал любопытство… – начал было Роджер.
– Лорд согласен со всем, – сказала графиня. – А сторонники? – спросила она.
– Бленхейм сообщил, что им удалось незаметно прибыть на место отдельными группами в течение дня, – ответил Роджер. – Вместе с эскадроном драгун.
– Нам больше не нужно солдат – это ошибка, – сказал граф.
– Согласен, – сказал Ксонк. – Но Граббе настаивает, и в том, что касается правительства, мы согласились следовать его требованиям.
Графиня обратилась к Роджеру через сидящую между ними мисс Темпл:
– У него есть какая-нибудь новая информация о… нашем… кузене из драгун?
– Нет, насколько мне известно – нет. Мы, конечно, давно не разговаривали…
– Блах настаивает на том, чтобы это дело было улажено, – сказал Ксонк.
– Полковник был отравлен, – отрезала графиня. – Майор возражает вовсе не против использованного метода… ведь Кардинал заверил меня, что он не делал этого, а если бы сделал, то потребовал бы оплату наличными. Более того, он никак не мог узнать, что его жертва будет подвергнута Процессу. Не мог он это знать. Эта информация была известна избранному – очень избранному – кругу. – Она кивнула на забинтованную руку Ксонка и нахмурилась. – Разве это похоже на работу тонкого интригана?
Ксонк не ответил.
После некоторой паузы Роджер Баскомб откашлялся и выразил свое сомнение вслух:
– Может быть, майор и сам уже созрел для Процесса?
* * *
– Вы уверены, что у Лоренца на борту все есть? – спросил Ксонк у графа. – Сроки определены очень жестко… груза много…
– Несомненно, – прохрипел в ответ граф.
– Как вам известно, – продолжал Ксонк, – приглашения разосланы.
– С тем текстом, который мы согласовали?
– Конечно. Они достаточно угрожающие… но если бы у вас не было рычагов влияния, которые мы получили в стране…
– У меня нет никаких сомнений. – Графиня рассмеялась. – Если с ним Элспет Пул, то доктор Лоренц обречен на успех.
– В обмен на то, что она присоединится к нему в его трудах праведных! – хохотнул Ксонк. – Я уверен, что эта сделка соответствует его математическому складу ума – синусы, тангенсы, стереометрия, вы же понимаете.
* * *
– А как насчет нашей маленькой сороки? – спросил Ксонк, наклонившись вперед и заглядывая в глаза мисс Темпл. – Она достойна пройти Процесс? Она достойна полистать книгу? Или она не поддается воздействию?
– Воздействию поддаются все, – сказал граф. Ксонк оставил его слова без внимания, он протянул руку и потрогал один из локонов мисс Темпл.
– Возможно… случится что-то еще… – Он повернулся к графу. – Я, видите ли, читал, что написано на подрамниках всех картин. Я знаю, что у вас на уме… чего вы пытались добиться с вашей азиатской шлюхой. – Граф ничего не ответил, и Ксонк рассмеялся, восприняв молчание как подтверждение своих слов. – Вот что бывает, когда попадешь в компанию умных собеседников, граф. Когда вокруг столько дураков, немудрено решить, что никто никогда ничего не узнает!
– Хватит, – сказала графиня. – Селеста нанесла оскорбление лично мне, и потому – по праву – она бесспорно принадлежит мне. – Она протянула руку и потрепала мисс Темпл по щеке. – Уверяю вас, никто не будет разочарован!
* * *
Экипаж загрохотал по вымощенной булыжником площади перед Харшмортом, и мисс Темпл услышала, как кучер покрикивает на лошадей, останавливая их. Дверь экипажа открылась, и ей помогли сойти на землю два лакея в черных ливреях. Камни под ее ногами были твердые и холодные. Прежде чем мисс Темпл сумела оглядеться как следует, она увидела, как из второго экипажа вышли принц и вся его компания; на лице мисс Вандаарифф улыбка сменялась хмурым выражением, чтобы тут же смениться на улыбку, железная рука графа направила ее к группке людей, стоящих у парадного входа. Без всяких церемоний (и даже не убедившись, что остальные следуют за ними) Селесту грубо повели вперед, а она изо всех сил старалась не поранить ступню о какой-нибудь неровный камень. Остановилась она, только когда граф ответил на приветствие мужчины и женщины, выделившихся из группы людей (здесь стояли слуги, макленбургские солдаты в черной форме и драгуны в красных мундирах). Мужчина был высок и широкоплеч, с седыми и ужасающе густыми баками и лысой макушкой, отражавшей свет факелов, отчего все его лицо походило на дикарскую маску. Он вежливо поклонился графу. На женщине было темное платье, которое, несмотря на свою простоту, было довольно изысканным, а на ее вежливом лице виднелись узнаваемые шрамы вокруг глаз. Ее каштановые вьющиеся волосы были связаны на затылке черной лентой. Она кивнула мисс Темпл, потом улыбнулась графу.
– Рады вас снова видеть в Харшморте, господа, – сказала она. – Лорд Вандаарифф в своем кабинете.
Граф кивнул и повернулся к мужчине:
– Бленхейм?
– Все как было приказано.
– Займитесь принцем. Миссис Стерн, пожалуйста, проводите мисс Вандаарифф в ее комнаты. А мисс Темпл присоединится к вам. Графиня заберет обеих дам, когда придет время.
Мужчина подчеркнуто вежливо кивнул, а женщина сделала реверанс. Граф потащил мисс Темпл вперед и подтолкнул ее в направлении двери. Она оглянулась и увидела, как женщина (миссис Стерн) снова присела – теперь перед графиней и мисс Вандаарифф, потом приподнялась на цыпочки, чтобы чмокнуть Лидию сначала в одну, потом в другую щеку, а потом взяла ее за руку. Граф отпустил мисс Темпл – его внимание привлек разговор между Ксонком, Блахом и Бленхеймом, – и миссис Стерн тут же взяла ее за руку, а Лидия Вандаарифф заняла место по другую сторону. Все трое в сопровождении четырех ливрейных лакеев последовали в дом.
Мисс Темпл скользнула взглядом по миссис Стерн, уверенная, что наконец-то обнаружила четвертую попутчицу по экипажу в первую ее поездку в Харшморт. Это была пиратка, прошедшая Процесс в анатомическом театре. Миссис Стерн поймала взгляд мисс Темпл и улыбнулась, пожав ее руку.
* * *
Комнаты Лидии Вандаарифф выходили в большой регулярный сад, примыкавший к задней части дома; мисс Темпл решила, что прежде это был тюремный плац. Сама мысль устроить себе жилье в таком месте представлялась ей жуткой, чтобы не сказать нарочитой, к тому же комнаты для жилья здесь были так увешаны занавесками со всевозможными кружевами, что напоминали одну большую подушку с массой оборочек. Лидия вместе с двумя горничными немедленно удалилась в маленькую гардеробную переодеться. Мисс Темпл усадили на широкую банкетку, отделанную вышивкой. Когда она села, на виду оказались ее грязные ноги, и миссис Стерн послала еще одну горничную за тазом с водой и полотенцем. Девушка села на корточки и тщательно вымыла ноги мисс Темпл, а потом вытерла мягким полотенцем. Мисс Темпл все это время хранила молчание, пытаясь разобраться в ситуации, в которой оказалась. Сердце ее то загоралось гневом, то погружалось в отчаяние. Она попыталась запомнить путь, которым ее вели от парадной двери до апартаментов Лидии, но надежды бежать этим путем практически не было – тут повсюду находились слуги и солдаты, словно весь особняк превратился в казарму. Мисс Темпл не могла не заметить, что нигде вокруг нее не было ничего (ни пилочки для ногтей, ни хрустального подноса для конфет, ни ножа для бумаги, ни канделябра), чем она могла бы воспользоваться как оружием. Когда девушка закончила мыть ее ноги, собрала принесенные ею вещи, кивнула сначала мисс Темпл, потом миссис Стерн и спиной вперед вышла, в комнате воцарилась тишина, точнее, почти что тишина, потому что, несмотря на расстояние и закрытую дверь, до них доносился голос мисс Вандаарифф, выговаривавшей что-то своим горничным.
– Вы были в том экипаже, – сказала наконец мисс Темпл. – Пиратка.
– Да.
– Я не знала вашего имени. После этого я познакомилась с миссис Марчмур и слышала, как другие упоминали мисс Пул…
– Называйте меня Каролина, – сказала миссис Стерн. – Стерн – фамилия моего покойного мужа. Я, конечно, тоже не знала вашего имени… я ничьих имен не знала, хотя, мне кажется, каждая из нас пришла к выводу, что остальные бывали в доме и прежде. Возможно, миссис Марчмур и бывала в доме, но я уверена, что она была испугана – и взволнована, – как и все остальные.
– Вряд ли она признается в этом, – ответила мисс Темпл.
– Я тоже так думаю. – Каролина улыбнулась. – Я так до сих пор и не знаю, как вы оказались в нашем экипаже… Это свидетельствует о вашей смелости. А то, что вы совершили после того… Я могу только догадываться, как нелегко вам пришлось.
Мисс Темпл пожала плечами.
– Конечно, – кивнула Каролина. – У вас не было выбора, хотя многие на вашем месте пошли бы на сотрудничество. Вот как я, например. Ведь в конечном счете мы с вами обе снова оказались здесь. Какими бы ни были наши характеры, они открываются нам по-настоящему только во время испытаний. У нас, возможно, больше общего, чем мы готовы это признать… Только глупец не признает правду, когда она становится очевидной.
* * *
Платье на Каролине было гораздо проще, чем на миссис Марчмур, менее нарочитое, менее отвечающее представлению актера о том, как одеваются богатые, подумала мисс Темпл, которая огорчилась оттого, что сердце ее потянулось к своей надзирательнице. Несомненно, эту женщину потому-то и приставили к ней, что ее природная притягательность каким-то образом сохранилась и после Процесса или, по крайней мере, сохранилась способность легко таковую имитировать, чтобы поколебать твердость мисс Темпл.
– Я наблюдала за вами, – придирчиво сказала мисс Темпл, – в театре… вы так… кричали…
– Конечно кричала, – сказала Каролина. – Это похоже как если у тебя тянут больной зуб. Сама эта процедура такая тяжелая, что кажется никоим образом не оправданной… но когда все позади, наступает душевный покой… легкость существования… при этом, поймите меня правильно, моя прежняя жизнь была вовсе не тяжелой, ну, обычные повседневные докуки… а теперь я себе не представляю, как бы смогла жить без этого… понимаете, это что-то вроде благодати.
– Благодати?
– Может, вам это и кажется глупым.
– Вовсе нет… я видела миссис Марчмур… ее этот, ну, как бы спектакль… и я видела книгу… одну из ваших стеклянных книг… я была внутри, все эти ощущения… вероятно, «благодать» не самое подходящее слово, – сказала мисс Темпл.
– Не судите миссис Марчмур слишком строго. Она делает то, что должна, ради более высоких целей. Ведь нас всех ведут по пути. Даже вас, мисс Темпл. Если вы заглядывали в эти необыкновенные книги, то должны знать… – Она сделала движение рукой в сторону гардеробной мисс Вандаарифф. – Ведь многие люди такие хрупкие, страждущие, такие нуждающиеся. Сколько из того, что вы прочитали – или, точнее, запомнили, – коренилось в мучительном одиночестве? Если человек может избавиться от такого источника страданий… то неужели вы в этом видите что-то плохое?
– Боль и страдание – часть жизни, – ответила мисс Темпл.
– Да, – согласилась Каролина. – И все же… если избавиться от них?
Мисс Темпл тряхнула головой и прикусила губу.
– От вас исходит доброта, а остальные… Это какое-то змеиное гнездо. Мои товарищи убиты. Меня сюда привезли против моей воли… Меня подвергали и подвергнут насилию… будто я попала не в изысканно воспитанное и хорошо одетое общество знати и государственных чиновников, а в банду разбойников с большой дороги!
– Я искренне надеюсь, что дело обстоит не так, – сказала Каролина. – Но если Процесс и открыл мне на что-то глаза, так это на то, что здесь все происходит только по вашему собственному выбору и только то, о чем вы сами попросили.
– Я вас не понимаю.
– Я это говорю не для того, чтобы вас рассердить. – Она подняла руку, предупреждая возражение мисс Темпл, которая собиралась сказать, что она уже сердита. – Неужели вы думаете, что я не вижу царапины на вашей хорошенькой шейке? Неужели вы думаете, что мне это нравится? Я не из тех женщин, которые мечтают о власти или славе, хотя я знаю, что люди здесь погибали ни за что. Я ведь в курсе, что вокруг меня в доме происходили убийства. Я понятия не имею, что за планы строят наши хозяева, но я испытала на себе, что несут с собой эти сны, эти мечты – их и мои, – другая сторона монеты, если хотите – чистая радость благодати и, должна вам сказать, Селеста… радость повиновения.
Мисс Темпл резко вздернула носик, полная решимости не сдаваться. Она не привыкла, чтобы ее так бесцеремонно называли по имени – ее это выводило из себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132
– Меня заверили, что он прибудет на место сегодня ночью, – ответил Ксонк. (Мисс Темпл недоумевала – почему именно он из всех владеет информацией о кораблях.) – Канал в последнюю неделю был закрыт на реконструкцию.
– А что до научного чуда доктора?
– Похоже, Лоренц уверен, что с этим нет никаких проблем, – заметила графиня. – Оно упаковывается очень аккуратно.
– А как насчет… гм-м-м… лорда? – спросил Роджер. Сразу же никто не ответил – незаметно обменявшись взглядами.
– Мистер Граббе выражал любопытство… – начал было Роджер.
– Лорд согласен со всем, – сказала графиня. – А сторонники? – спросила она.
– Бленхейм сообщил, что им удалось незаметно прибыть на место отдельными группами в течение дня, – ответил Роджер. – Вместе с эскадроном драгун.
– Нам больше не нужно солдат – это ошибка, – сказал граф.
– Согласен, – сказал Ксонк. – Но Граббе настаивает, и в том, что касается правительства, мы согласились следовать его требованиям.
Графиня обратилась к Роджеру через сидящую между ними мисс Темпл:
– У него есть какая-нибудь новая информация о… нашем… кузене из драгун?
– Нет, насколько мне известно – нет. Мы, конечно, давно не разговаривали…
– Блах настаивает на том, чтобы это дело было улажено, – сказал Ксонк.
– Полковник был отравлен, – отрезала графиня. – Майор возражает вовсе не против использованного метода… ведь Кардинал заверил меня, что он не делал этого, а если бы сделал, то потребовал бы оплату наличными. Более того, он никак не мог узнать, что его жертва будет подвергнута Процессу. Не мог он это знать. Эта информация была известна избранному – очень избранному – кругу. – Она кивнула на забинтованную руку Ксонка и нахмурилась. – Разве это похоже на работу тонкого интригана?
Ксонк не ответил.
После некоторой паузы Роджер Баскомб откашлялся и выразил свое сомнение вслух:
– Может быть, майор и сам уже созрел для Процесса?
* * *
– Вы уверены, что у Лоренца на борту все есть? – спросил Ксонк у графа. – Сроки определены очень жестко… груза много…
– Несомненно, – прохрипел в ответ граф.
– Как вам известно, – продолжал Ксонк, – приглашения разосланы.
– С тем текстом, который мы согласовали?
– Конечно. Они достаточно угрожающие… но если бы у вас не было рычагов влияния, которые мы получили в стране…
– У меня нет никаких сомнений. – Графиня рассмеялась. – Если с ним Элспет Пул, то доктор Лоренц обречен на успех.
– В обмен на то, что она присоединится к нему в его трудах праведных! – хохотнул Ксонк. – Я уверен, что эта сделка соответствует его математическому складу ума – синусы, тангенсы, стереометрия, вы же понимаете.
* * *
– А как насчет нашей маленькой сороки? – спросил Ксонк, наклонившись вперед и заглядывая в глаза мисс Темпл. – Она достойна пройти Процесс? Она достойна полистать книгу? Или она не поддается воздействию?
– Воздействию поддаются все, – сказал граф. Ксонк оставил его слова без внимания, он протянул руку и потрогал один из локонов мисс Темпл.
– Возможно… случится что-то еще… – Он повернулся к графу. – Я, видите ли, читал, что написано на подрамниках всех картин. Я знаю, что у вас на уме… чего вы пытались добиться с вашей азиатской шлюхой. – Граф ничего не ответил, и Ксонк рассмеялся, восприняв молчание как подтверждение своих слов. – Вот что бывает, когда попадешь в компанию умных собеседников, граф. Когда вокруг столько дураков, немудрено решить, что никто никогда ничего не узнает!
– Хватит, – сказала графиня. – Селеста нанесла оскорбление лично мне, и потому – по праву – она бесспорно принадлежит мне. – Она протянула руку и потрепала мисс Темпл по щеке. – Уверяю вас, никто не будет разочарован!
* * *
Экипаж загрохотал по вымощенной булыжником площади перед Харшмортом, и мисс Темпл услышала, как кучер покрикивает на лошадей, останавливая их. Дверь экипажа открылась, и ей помогли сойти на землю два лакея в черных ливреях. Камни под ее ногами были твердые и холодные. Прежде чем мисс Темпл сумела оглядеться как следует, она увидела, как из второго экипажа вышли принц и вся его компания; на лице мисс Вандаарифф улыбка сменялась хмурым выражением, чтобы тут же смениться на улыбку, железная рука графа направила ее к группке людей, стоящих у парадного входа. Без всяких церемоний (и даже не убедившись, что остальные следуют за ними) Селесту грубо повели вперед, а она изо всех сил старалась не поранить ступню о какой-нибудь неровный камень. Остановилась она, только когда граф ответил на приветствие мужчины и женщины, выделившихся из группы людей (здесь стояли слуги, макленбургские солдаты в черной форме и драгуны в красных мундирах). Мужчина был высок и широкоплеч, с седыми и ужасающе густыми баками и лысой макушкой, отражавшей свет факелов, отчего все его лицо походило на дикарскую маску. Он вежливо поклонился графу. На женщине было темное платье, которое, несмотря на свою простоту, было довольно изысканным, а на ее вежливом лице виднелись узнаваемые шрамы вокруг глаз. Ее каштановые вьющиеся волосы были связаны на затылке черной лентой. Она кивнула мисс Темпл, потом улыбнулась графу.
– Рады вас снова видеть в Харшморте, господа, – сказала она. – Лорд Вандаарифф в своем кабинете.
Граф кивнул и повернулся к мужчине:
– Бленхейм?
– Все как было приказано.
– Займитесь принцем. Миссис Стерн, пожалуйста, проводите мисс Вандаарифф в ее комнаты. А мисс Темпл присоединится к вам. Графиня заберет обеих дам, когда придет время.
Мужчина подчеркнуто вежливо кивнул, а женщина сделала реверанс. Граф потащил мисс Темпл вперед и подтолкнул ее в направлении двери. Она оглянулась и увидела, как женщина (миссис Стерн) снова присела – теперь перед графиней и мисс Вандаарифф, потом приподнялась на цыпочки, чтобы чмокнуть Лидию сначала в одну, потом в другую щеку, а потом взяла ее за руку. Граф отпустил мисс Темпл – его внимание привлек разговор между Ксонком, Блахом и Бленхеймом, – и миссис Стерн тут же взяла ее за руку, а Лидия Вандаарифф заняла место по другую сторону. Все трое в сопровождении четырех ливрейных лакеев последовали в дом.
Мисс Темпл скользнула взглядом по миссис Стерн, уверенная, что наконец-то обнаружила четвертую попутчицу по экипажу в первую ее поездку в Харшморт. Это была пиратка, прошедшая Процесс в анатомическом театре. Миссис Стерн поймала взгляд мисс Темпл и улыбнулась, пожав ее руку.
* * *
Комнаты Лидии Вандаарифф выходили в большой регулярный сад, примыкавший к задней части дома; мисс Темпл решила, что прежде это был тюремный плац. Сама мысль устроить себе жилье в таком месте представлялась ей жуткой, чтобы не сказать нарочитой, к тому же комнаты для жилья здесь были так увешаны занавесками со всевозможными кружевами, что напоминали одну большую подушку с массой оборочек. Лидия вместе с двумя горничными немедленно удалилась в маленькую гардеробную переодеться. Мисс Темпл усадили на широкую банкетку, отделанную вышивкой. Когда она села, на виду оказались ее грязные ноги, и миссис Стерн послала еще одну горничную за тазом с водой и полотенцем. Девушка села на корточки и тщательно вымыла ноги мисс Темпл, а потом вытерла мягким полотенцем. Мисс Темпл все это время хранила молчание, пытаясь разобраться в ситуации, в которой оказалась. Сердце ее то загоралось гневом, то погружалось в отчаяние. Она попыталась запомнить путь, которым ее вели от парадной двери до апартаментов Лидии, но надежды бежать этим путем практически не было – тут повсюду находились слуги и солдаты, словно весь особняк превратился в казарму. Мисс Темпл не могла не заметить, что нигде вокруг нее не было ничего (ни пилочки для ногтей, ни хрустального подноса для конфет, ни ножа для бумаги, ни канделябра), чем она могла бы воспользоваться как оружием. Когда девушка закончила мыть ее ноги, собрала принесенные ею вещи, кивнула сначала мисс Темпл, потом миссис Стерн и спиной вперед вышла, в комнате воцарилась тишина, точнее, почти что тишина, потому что, несмотря на расстояние и закрытую дверь, до них доносился голос мисс Вандаарифф, выговаривавшей что-то своим горничным.
– Вы были в том экипаже, – сказала наконец мисс Темпл. – Пиратка.
– Да.
– Я не знала вашего имени. После этого я познакомилась с миссис Марчмур и слышала, как другие упоминали мисс Пул…
– Называйте меня Каролина, – сказала миссис Стерн. – Стерн – фамилия моего покойного мужа. Я, конечно, тоже не знала вашего имени… я ничьих имен не знала, хотя, мне кажется, каждая из нас пришла к выводу, что остальные бывали в доме и прежде. Возможно, миссис Марчмур и бывала в доме, но я уверена, что она была испугана – и взволнована, – как и все остальные.
– Вряд ли она признается в этом, – ответила мисс Темпл.
– Я тоже так думаю. – Каролина улыбнулась. – Я так до сих пор и не знаю, как вы оказались в нашем экипаже… Это свидетельствует о вашей смелости. А то, что вы совершили после того… Я могу только догадываться, как нелегко вам пришлось.
Мисс Темпл пожала плечами.
– Конечно, – кивнула Каролина. – У вас не было выбора, хотя многие на вашем месте пошли бы на сотрудничество. Вот как я, например. Ведь в конечном счете мы с вами обе снова оказались здесь. Какими бы ни были наши характеры, они открываются нам по-настоящему только во время испытаний. У нас, возможно, больше общего, чем мы готовы это признать… Только глупец не признает правду, когда она становится очевидной.
* * *
Платье на Каролине было гораздо проще, чем на миссис Марчмур, менее нарочитое, менее отвечающее представлению актера о том, как одеваются богатые, подумала мисс Темпл, которая огорчилась оттого, что сердце ее потянулось к своей надзирательнице. Несомненно, эту женщину потому-то и приставили к ней, что ее природная притягательность каким-то образом сохранилась и после Процесса или, по крайней мере, сохранилась способность легко таковую имитировать, чтобы поколебать твердость мисс Темпл.
– Я наблюдала за вами, – придирчиво сказала мисс Темпл, – в театре… вы так… кричали…
– Конечно кричала, – сказала Каролина. – Это похоже как если у тебя тянут больной зуб. Сама эта процедура такая тяжелая, что кажется никоим образом не оправданной… но когда все позади, наступает душевный покой… легкость существования… при этом, поймите меня правильно, моя прежняя жизнь была вовсе не тяжелой, ну, обычные повседневные докуки… а теперь я себе не представляю, как бы смогла жить без этого… понимаете, это что-то вроде благодати.
– Благодати?
– Может, вам это и кажется глупым.
– Вовсе нет… я видела миссис Марчмур… ее этот, ну, как бы спектакль… и я видела книгу… одну из ваших стеклянных книг… я была внутри, все эти ощущения… вероятно, «благодать» не самое подходящее слово, – сказала мисс Темпл.
– Не судите миссис Марчмур слишком строго. Она делает то, что должна, ради более высоких целей. Ведь нас всех ведут по пути. Даже вас, мисс Темпл. Если вы заглядывали в эти необыкновенные книги, то должны знать… – Она сделала движение рукой в сторону гардеробной мисс Вандаарифф. – Ведь многие люди такие хрупкие, страждущие, такие нуждающиеся. Сколько из того, что вы прочитали – или, точнее, запомнили, – коренилось в мучительном одиночестве? Если человек может избавиться от такого источника страданий… то неужели вы в этом видите что-то плохое?
– Боль и страдание – часть жизни, – ответила мисс Темпл.
– Да, – согласилась Каролина. – И все же… если избавиться от них?
Мисс Темпл тряхнула головой и прикусила губу.
– От вас исходит доброта, а остальные… Это какое-то змеиное гнездо. Мои товарищи убиты. Меня сюда привезли против моей воли… Меня подвергали и подвергнут насилию… будто я попала не в изысканно воспитанное и хорошо одетое общество знати и государственных чиновников, а в банду разбойников с большой дороги!
– Я искренне надеюсь, что дело обстоит не так, – сказала Каролина. – Но если Процесс и открыл мне на что-то глаза, так это на то, что здесь все происходит только по вашему собственному выбору и только то, о чем вы сами попросили.
– Я вас не понимаю.
– Я это говорю не для того, чтобы вас рассердить. – Она подняла руку, предупреждая возражение мисс Темпл, которая собиралась сказать, что она уже сердита. – Неужели вы думаете, что я не вижу царапины на вашей хорошенькой шейке? Неужели вы думаете, что мне это нравится? Я не из тех женщин, которые мечтают о власти или славе, хотя я знаю, что люди здесь погибали ни за что. Я ведь в курсе, что вокруг меня в доме происходили убийства. Я понятия не имею, что за планы строят наши хозяева, но я испытала на себе, что несут с собой эти сны, эти мечты – их и мои, – другая сторона монеты, если хотите – чистая радость благодати и, должна вам сказать, Селеста… радость повиновения.
Мисс Темпл резко вздернула носик, полная решимости не сдаваться. Она не привыкла, чтобы ее так бесцеремонно называли по имени – ее это выводило из себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132