– Я понимаю, что, коли Коплины или Конгары прослышат про Айз Седай, жди беды, и потому от них такое надо держать в секрете. Но зачем скрывать это от мэра? И от нас?
– Зачем, зачем! – с нескрываемым раздражением отозвалась госпожа ал'Вир. – Да затем, что так мы уговорились. – Похоже, злилась она в равной мере и на Перрина, и на Стража, все еще державшего их на прицеле, а возможно, отчасти и на Айз Седай. – Они находились в Сторожевом Холме, когда нагрянули Белоплащники. Никто о них не знал и не знает, кроме Круга Женщин, и Круг поручил мне их укрыть. А чем меньше народу знает секрет, тем надежнее он хранится. О Свет, я знаю пару женщин, которые перестали делить ложе со своими мужьями, боясь проговориться во сне. Мы уговорились хранить тайну.
– Так почему же ты передумала? – сурово вопросил Страж.
– По причинам, которые нахожу вескими и основательными, Томас. – По тому, как нервно она теребила шаль, Перрин понял – ей очень хотелось, чтобы и Круг, и Айз Седай с ней согласились. Он слышал, что по отношению друг к другу члены Круга проявляют большую строгость, чем к остальным жителям деревни. – А где тебя лучше всего укрыть, Перрин, как не у Айз Седай? Ведь ты с одной из них бежал, а стало быть, вовсе их не боишься. И… ладно, скоро сам все узнаешь. А пока просто доверься мне.
– Айз Седай бывают разные, – сказал ей Перрин. Впрочем, те из них, кого он считал худшими из всех, не бывали связаны со Стражами. Красные Айя вообще предпочитали не иметь дела с мужчинами.
Взгляд темных глаз Томаса был неколебимо тверд. Они могли попытаться броситься на него или, наоборот, уйти восвояси, но Перрин знал: Страж всадит стрелу в первого сделавшего то, что придется ему не по нраву, и стрел у него достаточно. Гаул и Девы, судя по всему, понимали это не хуже его: они готовы были мгновенно ответить на атаку, но держались так, будто намеревались стоять здесь до скончания века. Перрин погладил Фэйли по плечу.
– Все будет хорошо, – сказал он.
– Само собой, – ответила девушка. Нож она уже спрятала. – Как госпожа ал'Вир говорит, так и будет. Уж на нее-то можно положиться.
Перрин искренне надеялся, что она не ошиблась. Он уже не был таким доверчивым, как прежде. Насколько можно полагаться на этих Айз Седай? И даже на Марин ал'Вир. Но, с другой стороны, Айз Седай могут помочь управиться с троллоками. Одного нельзя забывать: Айз Седай, что бы они ни делали, руководствуются лишь собственными соображениями. Для него Двуречье – родной дом, а для них, возможно, всего лишь камушек на игровой доске. Однако Фэйли и Марин ал'Вир, кажется, вполне доверяют друг другу.
Гаул и Девы выжидали. Кажется, другого выхода у него нет.
Глава 31. ЗАВЕРЕНИЯ
Айвон вернулся через несколько минут.
– Вы можете идти, госпожа ал'Вир, – коротко сказал он и снова скрылся в кустах. Исчез и Томас – даже листок не шелохнулся.
– Хороши, – пробормотал Гаул, с подозрением озираясь по сторонам.
– Здесь и ребенок мог бы спрятаться, – пренебрежительно бросила Чиад, похлопав по ветке красницы. За подлеском, однако, она следила не менее внимательно, чем Гаул.
Ни Гаул, ни Девы, кажется, совсем не стремились идти дальше. Не то чтобы они выказывали нежелание, и уж конечно же" не боялись – но явно не стремились. Перрин решил, что когда-нибудь непременно выяснит, какие же чувства испытывают айильцы к Айз Седай. Когда-нибудь. Сегодня его и самого не очень-то тянуло вперед.
– Ну, пойдем познакомимся с этими вашими Айз Седай, – хрипло сказал он госпоже ал'Вир.
Старая лечебница оказалась еще более ветхой, чем ему помнилось: стены скособочены, половины крыши как не бывало, а посреди одной из комнат выросло здоровенное, в добрых сорок футов, дерево сургам.
Густая сеть вьюна и дикого винограда оплетала стены и покрывала уцелевшую кровлю. Перрину подумалось, что, пожалуй, только эта растительность и не дает зданию рухнуть. Однако дверь была расчищена, и из-за нее он учуял слабый запах бобов и ветчины, но – странное дело – ничего похожего на дымок костра.
Привязав лошадей к нижним ветвям деревьев, они следом за Марин ал'Вир вошли в дом. Заросшие лозой окна пропускали лишь тусклый свет. В просторной передней не было никакой мебели, а по углам сохранились, видимо, не замеченные во время наспех сделанной уборки паутина и пыль. На полу лежали четыре скатанных одеяла, а седла, седельные сумы и аккуратно увязанные тюки были прислонены к стене. Чайник на каменной плите пофыркивал, несмотря на отсутствие каких-либо признаков огня. Две Айз Седай уже дожидались гостей. Марин ал'Вир присела и принялась сбивчиво объяснять, в чем дело.
Перрин оперся подбородком о лук. Обеих Айз Седай он знал. Верин Матвин была пухлой женщиной с квадратным лицом. Хотя щеки ее были гладкими, как и у всех Айз Седай, в каштановых волосах пробивалась седина. Она принадлежала к Коричневой Айя и, как все Коричневые сестры, большую часть жизни посвятила поискам знания – как древнего, давно позабытого, так и нового. Однако порой ее темные глаза приобретали какое-то туманное, мечтательное выражение – как сейчас, когда она, глядя мимо Марин, сверлила ими Перрина. Лишь две Айз Седай помимо Морейн знали о Ранде, и Верин была одной из них. Перрин подозревал, что и о нем самом ей известно немало, хотя она и не подает виду. Ее отсутствующий взгляд был обманчив – она все примечала, оценивала, взвешивала и учитывала. С ней надо быть настороже.
С другой – смуглой стройной женщиной в темно-зеленом шелковом дорожном наряде, разительно отличавшемся от непритязательного, запачканного чернилами платья Верин, – он не был знаком и видел ее прежде всего один раз. Насколько он помнил, Аланна Мосвани была Из Зеленой Айя. Красивая женщина, с длинными черными волосами и проницательными темными глазами. Она слушала Марин, но ее испытующий взгляд тоже был устремлен на юношу.
Перрин вспомнил, что говорила ему Эгвейн: "Кое-кто из Айз Седай, те, кому вовсе не следовало бы знать о Ранде, проявляют к нему слишком большой интерес. Например, Элайда и Аланна Мосвани. По-моему, доверять им не стоит".
Он решил, что, пока не узнает больше, будет придерживаться совета Эгвейн. Слушая нерешительные объяснения Марин, юноша насторожился.
– Вы спрашивали о нем, Верин Седай, я имею в виду Перрина. Вы говорили обо всех троих, ну и о нем в том числе. Вот я и решила, что лучший способ уберечь парнишку от гибели – это привести его к вам. Спрашивать разрешения было некогда. Надеюсь, я не…
– Все в порядке, госпожа ал'Вир, – успокаивающе прервала ее Верин. – Вы поступили совершенно правильно. Теперь Перрин в надежных руках. К тому же я не могу не радоваться редкой возможности узнать побольше об айильцах, ну а беседа с огир – просто праздник для ума. Огирские книги достойны восхищения.
Лойал ответил ей довольной улыбкой. Он был польщен, да и всякое упоминание о книгах доставляло ему удовольствие. Гаул, однако, обменялся с Байн и Чиад настороженными взглядами.
– Все в порядке, но надеюсь, больше таких неожиданностей не будет, – твердо заявила Аланна. – Если только… Ты один? – спросила она Перрина тоном, требовавшим немедленного ответа. – Те двое, они, случаем, с тобой не вернулись?
– А что вы здесь делаете? – столь же требовательно спросил Перрин.
– Перрин! – воскликнула госпожа ал'Вир. – Если ты нахватался грубых манер, болтаясь невесть где, то хотя бы дома мог вспомнить о приличиях.
– Не беспокойтесь, – промолвила Верин, – мы с Перрином старые друзья. Я его понимаю. – Глаза Айз Седай сверкнули.
– Мы о нем позаботимся, – холодно заключила Аланна. Слова ее, особенно в сочетании с тоном, можно было истолковать по-разному.
Верин улыбнулась и погладила Марин по плечу.
– Лучше бы вам вернуться в деревню. Люди могут удивиться – отчего столь почтенная женщина блуждает по чащобам.
Госпожа ал'Вир кивнула. Задержавшись возле Перрина, она положила ладонь ему на руку.
– Ты знаешь, что я тебе сочувствую, – ласково промолвила она. – И помни, если позволишь себя убить, никому этим не поможешь. Слушайся во всем Айз Седай.
В ответ Перрин пробормотал что-то совершенно невразумительное, но ее это, похоже, удовлетворило.
Когда госпожа ал'Вир ушла, Верин сказала:
– Мы тоже тебе очень сочувствуем и, если бы могли что-нибудь сделать, непременно сделали бы.
Сейчас ему не хотелось говорить о родных.
– Вы так и не ответили на мой вопрос.
– Перрин! – воскликнула Фэйли, ухитрившись почти в точности скопировать интонацию госпожи ал'Вир.
– Почему вы здесь? Больно уж странное совпадение – и троллоки, и Белоплащники, и Айз Седай нагрянули сюда в одно и то же время!
– А это вовсе не совпадение, – промолвила Верин. – Вот, кстати, и чайник вскипел.
Она принялась заваривать чай, попросив Фэйли достать из прислоненного к стене узла кружки. Аланна, скрестив руки на груди, буравила Перрина взглядом. Ее горящие глаза являли разительный контраст с холодным, невозмутимым лицом.
– С каждым годом, – продолжала меж тем Верин, – мы находим все меньше девушек, которых можно обучить направлять Силу. Шириам полагает, что, возможно, последние три тысячи лет мы только тем и занимались, что подавляли в человечестве эту способность, укрощая каждого обладавшего ею мужчину. По ее словам, это подтверждается и тем, что такие мужчины нынче тоже редки. А ведь если верить хроникам, сто лет назад каждый год находили двоих-троих, а пятьсот лет назад…
– А что нам оставалось делать? – встряла Аланна. – Позволить им сойти с ума? Или последовать безумному плану Белой Айя?
– Я думаю, нет, – спокойно ответила Верин. – Даже если найдутся согласные зачать и выносить детей от укрощенных мужчин, нет уверенности ни в том, что у них родятся девочки, ни в том, что они будут способны направлять Силу. Я предложила другое. Если мы хотим закрепить эту способность в потомстве, иметь детей должны именно Айз Седай. Алвиарин не очень-то обрадовалась.
– А с чего ей радоваться? – рассмеялась Аланна. Неожиданное веселье пугало еще больше, чем горящий взгляд. – Но жаль, что я не видела выражения ее лица.
– Лицо у нее тогда было… интересное, – подумав, промолвила Коричневая сестра и обратилась к Перрину:
– Успокойся, я отвечу на твой вопрос. Чаю?
Пытаясь хоть как-то укрыться от пытливых взглядов, Перрин сам не заметил, как оказался сидящим на полу с металлической кружкой крепкого чая в руке. Все уселись в кружок посередине комнаты. Отвечать на вопрос Перрина вызвалась Аланна. В отличие от большинства Айз Седай, она не была склонна распространяться вокруг да около, а говорила кратко и по существу.
– Здесь, в Двуречье, куда, я думаю, за последнюю тысячу лет не наведывалась ни одна Айз Седай, Морейн обнаружила сразу двух девушек – да каких! Обладающих прирожденной способностью. И она прослышала еще об одной, которая умерла оттого, что ее вовремя не обучили.
– Не говоря уже о сразу трех та'веренах, – пробормотала Верин.
– Ты хоть представляешь, – продолжала Аланна, – сколько городов и селений требуется объехать, чтобы найти трех девушек с врожденной способностью? Древняя кровь сильна здесь, в Двуречье. Так вот, мы обосновались в Сторожевом Холме за неделю до того, как сюда заявились Белоплащники. Из осторожности мы не открылись никому, кроме Круга Женщин, что несколько сужало возможности поиска, но даже при этом нам удалось найти четырех девушек, способных к обучению, и одну девочку, у которой, кажется, есть природные способности.
– Пока об этом трудно судить, – добавила Верин, – ей всего двенадцать. Возможности у всех найденных далеко не те, что у Эгвейн или Найнив, но то, что мы их нашли, само по себе примечательно. Может быть, в окрестностях Сторожевого Холма обнаружатся и другие. Дальше к югу мы еще не искали – возможности не представилось. Ну а Таренский Перевоз нас разочаровал. Тамошняя кровь не чиста – видать, сказалось смешение с чужаками.
С этим Перрин вполне мог согласиться, однако все услышанное еще не было ответом на его вопрос и не устранило всех сомнений. Он вытянул ногу – рана в бедре все еще ныла.
– Но все же я не понимаю, почему вы сидите здесь сложа руки. Белоплащники хватают невинных людей. Троллоки зверствуют по всему Двуречью, а вам будто и дела нет. – Перрин расслышал, как Лойал пробормотал себе под нос что-то насчет Айз Седай и осиного гнезда, но не унялся:
– Почему вы ничего не предпринимаете? Ведь вы же Айз Седай! Почему, чтоб мне сгореть, вы ничего не делаете?!
– Перрин, – прошипела Фэйли и с извиняющейся улыбкой обратилась к Верин и Аланне:
– Простите его, пожалуйста. Его испортила Морейн Седай. Кажется, она слишком снисходительна и многое спускала ему с рук. Простите его, он больше не будет.
Девушка бросила на него сердитый взгляд, давая понять, что сказанное предназначалось и для его ушей. Пожалуй, в первую очередь для его ушей. Но он в ответ посмотрел на Фэйли еще более гневно. Нечего ей встревать в его дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175
– Зачем, зачем! – с нескрываемым раздражением отозвалась госпожа ал'Вир. – Да затем, что так мы уговорились. – Похоже, злилась она в равной мере и на Перрина, и на Стража, все еще державшего их на прицеле, а возможно, отчасти и на Айз Седай. – Они находились в Сторожевом Холме, когда нагрянули Белоплащники. Никто о них не знал и не знает, кроме Круга Женщин, и Круг поручил мне их укрыть. А чем меньше народу знает секрет, тем надежнее он хранится. О Свет, я знаю пару женщин, которые перестали делить ложе со своими мужьями, боясь проговориться во сне. Мы уговорились хранить тайну.
– Так почему же ты передумала? – сурово вопросил Страж.
– По причинам, которые нахожу вескими и основательными, Томас. – По тому, как нервно она теребила шаль, Перрин понял – ей очень хотелось, чтобы и Круг, и Айз Седай с ней согласились. Он слышал, что по отношению друг к другу члены Круга проявляют большую строгость, чем к остальным жителям деревни. – А где тебя лучше всего укрыть, Перрин, как не у Айз Седай? Ведь ты с одной из них бежал, а стало быть, вовсе их не боишься. И… ладно, скоро сам все узнаешь. А пока просто доверься мне.
– Айз Седай бывают разные, – сказал ей Перрин. Впрочем, те из них, кого он считал худшими из всех, не бывали связаны со Стражами. Красные Айя вообще предпочитали не иметь дела с мужчинами.
Взгляд темных глаз Томаса был неколебимо тверд. Они могли попытаться броситься на него или, наоборот, уйти восвояси, но Перрин знал: Страж всадит стрелу в первого сделавшего то, что придется ему не по нраву, и стрел у него достаточно. Гаул и Девы, судя по всему, понимали это не хуже его: они готовы были мгновенно ответить на атаку, но держались так, будто намеревались стоять здесь до скончания века. Перрин погладил Фэйли по плечу.
– Все будет хорошо, – сказал он.
– Само собой, – ответила девушка. Нож она уже спрятала. – Как госпожа ал'Вир говорит, так и будет. Уж на нее-то можно положиться.
Перрин искренне надеялся, что она не ошиблась. Он уже не был таким доверчивым, как прежде. Насколько можно полагаться на этих Айз Седай? И даже на Марин ал'Вир. Но, с другой стороны, Айз Седай могут помочь управиться с троллоками. Одного нельзя забывать: Айз Седай, что бы они ни делали, руководствуются лишь собственными соображениями. Для него Двуречье – родной дом, а для них, возможно, всего лишь камушек на игровой доске. Однако Фэйли и Марин ал'Вир, кажется, вполне доверяют друг другу.
Гаул и Девы выжидали. Кажется, другого выхода у него нет.
Глава 31. ЗАВЕРЕНИЯ
Айвон вернулся через несколько минут.
– Вы можете идти, госпожа ал'Вир, – коротко сказал он и снова скрылся в кустах. Исчез и Томас – даже листок не шелохнулся.
– Хороши, – пробормотал Гаул, с подозрением озираясь по сторонам.
– Здесь и ребенок мог бы спрятаться, – пренебрежительно бросила Чиад, похлопав по ветке красницы. За подлеском, однако, она следила не менее внимательно, чем Гаул.
Ни Гаул, ни Девы, кажется, совсем не стремились идти дальше. Не то чтобы они выказывали нежелание, и уж конечно же" не боялись – но явно не стремились. Перрин решил, что когда-нибудь непременно выяснит, какие же чувства испытывают айильцы к Айз Седай. Когда-нибудь. Сегодня его и самого не очень-то тянуло вперед.
– Ну, пойдем познакомимся с этими вашими Айз Седай, – хрипло сказал он госпоже ал'Вир.
Старая лечебница оказалась еще более ветхой, чем ему помнилось: стены скособочены, половины крыши как не бывало, а посреди одной из комнат выросло здоровенное, в добрых сорок футов, дерево сургам.
Густая сеть вьюна и дикого винограда оплетала стены и покрывала уцелевшую кровлю. Перрину подумалось, что, пожалуй, только эта растительность и не дает зданию рухнуть. Однако дверь была расчищена, и из-за нее он учуял слабый запах бобов и ветчины, но – странное дело – ничего похожего на дымок костра.
Привязав лошадей к нижним ветвям деревьев, они следом за Марин ал'Вир вошли в дом. Заросшие лозой окна пропускали лишь тусклый свет. В просторной передней не было никакой мебели, а по углам сохранились, видимо, не замеченные во время наспех сделанной уборки паутина и пыль. На полу лежали четыре скатанных одеяла, а седла, седельные сумы и аккуратно увязанные тюки были прислонены к стене. Чайник на каменной плите пофыркивал, несмотря на отсутствие каких-либо признаков огня. Две Айз Седай уже дожидались гостей. Марин ал'Вир присела и принялась сбивчиво объяснять, в чем дело.
Перрин оперся подбородком о лук. Обеих Айз Седай он знал. Верин Матвин была пухлой женщиной с квадратным лицом. Хотя щеки ее были гладкими, как и у всех Айз Седай, в каштановых волосах пробивалась седина. Она принадлежала к Коричневой Айя и, как все Коричневые сестры, большую часть жизни посвятила поискам знания – как древнего, давно позабытого, так и нового. Однако порой ее темные глаза приобретали какое-то туманное, мечтательное выражение – как сейчас, когда она, глядя мимо Марин, сверлила ими Перрина. Лишь две Айз Седай помимо Морейн знали о Ранде, и Верин была одной из них. Перрин подозревал, что и о нем самом ей известно немало, хотя она и не подает виду. Ее отсутствующий взгляд был обманчив – она все примечала, оценивала, взвешивала и учитывала. С ней надо быть настороже.
С другой – смуглой стройной женщиной в темно-зеленом шелковом дорожном наряде, разительно отличавшемся от непритязательного, запачканного чернилами платья Верин, – он не был знаком и видел ее прежде всего один раз. Насколько он помнил, Аланна Мосвани была Из Зеленой Айя. Красивая женщина, с длинными черными волосами и проницательными темными глазами. Она слушала Марин, но ее испытующий взгляд тоже был устремлен на юношу.
Перрин вспомнил, что говорила ему Эгвейн: "Кое-кто из Айз Седай, те, кому вовсе не следовало бы знать о Ранде, проявляют к нему слишком большой интерес. Например, Элайда и Аланна Мосвани. По-моему, доверять им не стоит".
Он решил, что, пока не узнает больше, будет придерживаться совета Эгвейн. Слушая нерешительные объяснения Марин, юноша насторожился.
– Вы спрашивали о нем, Верин Седай, я имею в виду Перрина. Вы говорили обо всех троих, ну и о нем в том числе. Вот я и решила, что лучший способ уберечь парнишку от гибели – это привести его к вам. Спрашивать разрешения было некогда. Надеюсь, я не…
– Все в порядке, госпожа ал'Вир, – успокаивающе прервала ее Верин. – Вы поступили совершенно правильно. Теперь Перрин в надежных руках. К тому же я не могу не радоваться редкой возможности узнать побольше об айильцах, ну а беседа с огир – просто праздник для ума. Огирские книги достойны восхищения.
Лойал ответил ей довольной улыбкой. Он был польщен, да и всякое упоминание о книгах доставляло ему удовольствие. Гаул, однако, обменялся с Байн и Чиад настороженными взглядами.
– Все в порядке, но надеюсь, больше таких неожиданностей не будет, – твердо заявила Аланна. – Если только… Ты один? – спросила она Перрина тоном, требовавшим немедленного ответа. – Те двое, они, случаем, с тобой не вернулись?
– А что вы здесь делаете? – столь же требовательно спросил Перрин.
– Перрин! – воскликнула госпожа ал'Вир. – Если ты нахватался грубых манер, болтаясь невесть где, то хотя бы дома мог вспомнить о приличиях.
– Не беспокойтесь, – промолвила Верин, – мы с Перрином старые друзья. Я его понимаю. – Глаза Айз Седай сверкнули.
– Мы о нем позаботимся, – холодно заключила Аланна. Слова ее, особенно в сочетании с тоном, можно было истолковать по-разному.
Верин улыбнулась и погладила Марин по плечу.
– Лучше бы вам вернуться в деревню. Люди могут удивиться – отчего столь почтенная женщина блуждает по чащобам.
Госпожа ал'Вир кивнула. Задержавшись возле Перрина, она положила ладонь ему на руку.
– Ты знаешь, что я тебе сочувствую, – ласково промолвила она. – И помни, если позволишь себя убить, никому этим не поможешь. Слушайся во всем Айз Седай.
В ответ Перрин пробормотал что-то совершенно невразумительное, но ее это, похоже, удовлетворило.
Когда госпожа ал'Вир ушла, Верин сказала:
– Мы тоже тебе очень сочувствуем и, если бы могли что-нибудь сделать, непременно сделали бы.
Сейчас ему не хотелось говорить о родных.
– Вы так и не ответили на мой вопрос.
– Перрин! – воскликнула Фэйли, ухитрившись почти в точности скопировать интонацию госпожи ал'Вир.
– Почему вы здесь? Больно уж странное совпадение – и троллоки, и Белоплащники, и Айз Седай нагрянули сюда в одно и то же время!
– А это вовсе не совпадение, – промолвила Верин. – Вот, кстати, и чайник вскипел.
Она принялась заваривать чай, попросив Фэйли достать из прислоненного к стене узла кружки. Аланна, скрестив руки на груди, буравила Перрина взглядом. Ее горящие глаза являли разительный контраст с холодным, невозмутимым лицом.
– С каждым годом, – продолжала меж тем Верин, – мы находим все меньше девушек, которых можно обучить направлять Силу. Шириам полагает, что, возможно, последние три тысячи лет мы только тем и занимались, что подавляли в человечестве эту способность, укрощая каждого обладавшего ею мужчину. По ее словам, это подтверждается и тем, что такие мужчины нынче тоже редки. А ведь если верить хроникам, сто лет назад каждый год находили двоих-троих, а пятьсот лет назад…
– А что нам оставалось делать? – встряла Аланна. – Позволить им сойти с ума? Или последовать безумному плану Белой Айя?
– Я думаю, нет, – спокойно ответила Верин. – Даже если найдутся согласные зачать и выносить детей от укрощенных мужчин, нет уверенности ни в том, что у них родятся девочки, ни в том, что они будут способны направлять Силу. Я предложила другое. Если мы хотим закрепить эту способность в потомстве, иметь детей должны именно Айз Седай. Алвиарин не очень-то обрадовалась.
– А с чего ей радоваться? – рассмеялась Аланна. Неожиданное веселье пугало еще больше, чем горящий взгляд. – Но жаль, что я не видела выражения ее лица.
– Лицо у нее тогда было… интересное, – подумав, промолвила Коричневая сестра и обратилась к Перрину:
– Успокойся, я отвечу на твой вопрос. Чаю?
Пытаясь хоть как-то укрыться от пытливых взглядов, Перрин сам не заметил, как оказался сидящим на полу с металлической кружкой крепкого чая в руке. Все уселись в кружок посередине комнаты. Отвечать на вопрос Перрина вызвалась Аланна. В отличие от большинства Айз Седай, она не была склонна распространяться вокруг да около, а говорила кратко и по существу.
– Здесь, в Двуречье, куда, я думаю, за последнюю тысячу лет не наведывалась ни одна Айз Седай, Морейн обнаружила сразу двух девушек – да каких! Обладающих прирожденной способностью. И она прослышала еще об одной, которая умерла оттого, что ее вовремя не обучили.
– Не говоря уже о сразу трех та'веренах, – пробормотала Верин.
– Ты хоть представляешь, – продолжала Аланна, – сколько городов и селений требуется объехать, чтобы найти трех девушек с врожденной способностью? Древняя кровь сильна здесь, в Двуречье. Так вот, мы обосновались в Сторожевом Холме за неделю до того, как сюда заявились Белоплащники. Из осторожности мы не открылись никому, кроме Круга Женщин, что несколько сужало возможности поиска, но даже при этом нам удалось найти четырех девушек, способных к обучению, и одну девочку, у которой, кажется, есть природные способности.
– Пока об этом трудно судить, – добавила Верин, – ей всего двенадцать. Возможности у всех найденных далеко не те, что у Эгвейн или Найнив, но то, что мы их нашли, само по себе примечательно. Может быть, в окрестностях Сторожевого Холма обнаружатся и другие. Дальше к югу мы еще не искали – возможности не представилось. Ну а Таренский Перевоз нас разочаровал. Тамошняя кровь не чиста – видать, сказалось смешение с чужаками.
С этим Перрин вполне мог согласиться, однако все услышанное еще не было ответом на его вопрос и не устранило всех сомнений. Он вытянул ногу – рана в бедре все еще ныла.
– Но все же я не понимаю, почему вы сидите здесь сложа руки. Белоплащники хватают невинных людей. Троллоки зверствуют по всему Двуречью, а вам будто и дела нет. – Перрин расслышал, как Лойал пробормотал себе под нос что-то насчет Айз Седай и осиного гнезда, но не унялся:
– Почему вы ничего не предпринимаете? Ведь вы же Айз Седай! Почему, чтоб мне сгореть, вы ничего не делаете?!
– Перрин, – прошипела Фэйли и с извиняющейся улыбкой обратилась к Верин и Аланне:
– Простите его, пожалуйста. Его испортила Морейн Седай. Кажется, она слишком снисходительна и многое спускала ему с рук. Простите его, он больше не будет.
Девушка бросила на него сердитый взгляд, давая понять, что сказанное предназначалось и для его ушей. Пожалуй, в первую очередь для его ушей. Но он в ответ посмотрел на Фэйли еще более гневно. Нечего ей встревать в его дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175