А пятым оказался Черный Вэл.
Я затаил дыхание, когда Искатель принялся обнюхивать его опущенную руку. Никто из нас не имел понятия, как этот зверь находит свою жертву. Но он недолго задержался возле зелейника и, миновав девочку-добровольца, подошел к нам.
Даниил пискнул и попытался укрыться за меня, когда черный нос с сопением ткнулся ему в живот. Дама Морана даже вскрикнула – но тут Искатель отвернулся от перепуганного мальчика и не менее внимательно обнюхал меня. Он долго тыкался в наши с Даниилом сцепленные руки, потом изучил мои ноги и… отошел.
В стороне, среди остальных учителей, стоял Спурий – уже в своем человеческом облике. Искатель направился прямо к нему и уселся перед изумленным оборотнем, задрав морду.
Тот побледнел и попытался отступить, но в этот миг их взгляды встретились, и оборотень замер, как парализованный. Наши дамы отодвинулись от него – даже Лилита отступила на шаг.
– Но я тут ни при чем! – выдохнул Спурий. – Я сам пострадавший! Это ошиб…
Он осекся и стал медленно нагибаться, не отрывая глаз от взгляда Искателя до тех пор, пока они не оказались на одном уровне.
– Я его понимаю! – изумленно ахнул Спурий. – Мы с ним… Мы одной крови! И он говорит мне… Да, – это он промолвил совсем другим тоном, явно обращаясь к Искателю, – я так и сделаю.
Спурий выпрямился и подошел к нам. Склонив голову набок и словно к чему-то прислушиваясь, он прошелся туда-сюда перед нами и, повернувшись к зрителям, развел руками.
– Да, – кивнул он, – кто-то из них пытался заставить меня напасть на лорда Мортона. Я это чувствую так же, как и Искатель. Кто-то из них. Но кто – я не могу объяснить. Этот человек… он… хорошо спрятался. Он затаился. Его нельзя идентифицировать обычным способом. Можно только его спровоцировать.
Даниил – я видел это – перевел дух. На лице Черного Вэла не дрогнул ни единый мускул. Зато Эмиль Голда был близок к обмороку.
– Значит, надо ждать? – подвел черту директор.
Спурий и Искатель кивнули.
– Это невозможно! – кинулась в бой дама Морана. – Это школа! Мы не можем превращать ее в следственный изолятор! У нас и так сегодня будет сорвана половина уроков потому, что дети слишком возбуждены, чтобы сосредоточиться на учебном процессе. Я уж не говорю о педагогах! Я требую, чтобы правонарушитель был вычислен как можно скорее, чтобы мы вернулись в нормальный режим работы! Я надеюсь, мои претензии тут кого-нибудь волнуют?
Искатель отреагировал на ее тираду своеобразно – он прошел к камину и лег на коврик у огня, свернувшись калачиком.
– Надо ждать! – отрубил директор и посмотрел на часы. – До начала занятий еще четверть часа. Есть время добраться до своих аудиторий. Вы меня слышите? Ко всем относится!
Когда надо, наш директор умеет быть грозным и действительно опасным. Не прошло и трех минут, как большинство зрителей исчезли. Искатель не пытался нас задержать, поэтому мы тоже ушли.
Весь день школа жила под напряжением. Мессир Леонард не вылезал из своего кабинета, потому что едва он высовывал нос наружу, как его начинали атаковать сороки с телеграммами от различных журналистских агентств с просьбой дать эксклюзивное интервью. Даму Морану бомбардировали реляциями и пространными письмами из Министерства Образования и высших сфер. Вороны и сороки с гербами на крыльях носились по этажам на бреющем полете, сбрасывая на учеников свои визитные карточки, так что многие девушки уже к обеду ходили в платках, оберегая волосы. Пришло несколько писем и десяток телеграмм и мне. Кроме семейства Граф, которое были обеспокоено моим состоянием, о моем существовании вспомнила добрая треть моих однокурсников по Неврской Школе Искусств, что в Беловежской Пуще, и из Педагогического Маг-Колледжа в Похиоле. Пришла даже коротенькая телеграммка от моего преподавателя в Ветеринарной Школе: «Горжусь и тревожусь». И только от загадочного наблюдателя, чьи конверты приходили без обратного адреса, с единственной литерой «М», я не получил ни строчки.
Но главное было не это, а Искатель. Огромный черный пес, сверкая глазами, важно расхаживал по этажам и время от времени обнюхивал кого-нибудь из учеников. Во время перерыва на обед он уселся возле учительских столов на возвышении, и школьники ели под его пристальным взглядом. А когда я встал, он направился за мной и проводил меня до аудитории, но конца урока не дождался – отправился бродить по своим делам.
Искатель ни на кого не нападал, ни к кому не выказывал враждебности: я после четвертой пары, увидев его у дверей учительской, даже подошел и дотронулся до торчащих ушей – но вместе с тем это странное существо внушало всем суеверный страх. Так простые смертные обыватели смотрят на настоящего мага. Он ничего не делал, но я чувствовал, что Искатель видит и слышит больше, чем любой из нас.
В пятницу у меня пять пар уроков, так что освобождаюсь я только часам к пяти. Поскольку впереди ждали два выходных, можно было не осчастливливать своим присутствием учительскую, и я отправился в живой уголок.
В поведении его обитателей уже чувствовалась весна. Козлерог, грифоны и гриф линяли, сбрасывая зимнюю шерсть и оперение. Началась линька и у Жаравь-птиц – две из них встретили меня с голыми спинами и без маховых перьев на крыльях. Фараонки и албасты проснулись, но были еще вялыми и только плавали туда-сюда вдоль стенок аквариумов. Я решил в выходные сменить им воду, чтобы ускорить пробуждение. Единственными, кто проигнорировал начало весны, была пара волков. Они сидели в разных концах своей вольеры и даже не смотрели друг на друга.
Я присел перед решеткой. Звери обратили в мою сторону две пары янтарных умных глаз.
– Понимаю, – сказал я, – вам тут ужасно тесно. В вольере, где и самим побегать негде, заводить щенков – верх легкомыслия. Но обещаю, что в будущем году выбью для вас отдельную вольеру в школьном парке.
Звери не сводили с меня глаз, но я вдруг почувствовал, что они прислушиваются не только к моим словам. За стеной, в тамбуре, отделявшем живой уголок от кабинета для практических занятий, что-то происходило.
В школе еще не объявили отбой, более того – до ужина оставалось почти полчаса, и зайти туда мог любой. Но дело в том, что я запер дверь на крюк! В тамбур не мог никто проникнуть!
И все-таки там кто-то был. Волки внезапно прыгнули вперед, прижимаясь лбами к решетке, и я сквозь шорохи, попискивание, хруст и шипение обитателей живого уголка услышал… голоса.
Они мне были смутно знакомы – мужской и женский. И они ссорились.
– Ты должен попытаться! Еще раз! – убеждал женский.
– Я уже пробовал, убедись сама, – возражал мужской.
– Попробуй еще раз! Не сдавайся! В конце концов, это твой долг!
– Знаю!
– А раз знаешь, почему ничего не делаешь?
– Я пытаюсь, но ты же сама видишь…
– Ничего я не вижу и ничего не хочу знать! Ты мужчина или кто?
Я осторожно встал и направился к двери. Волки угадали мой маневр и заметались вдоль решетки, подвывая. Пользуясь любым предлогом, чтобы пошуметь, к ним присоединились шуликуны, а дивы подняли такой крик, что я испугался, как бы этот бедлам не спугнул незваных гостей. Тогда я не узнаю, кто они такие.
Левой рукой я коснулся амулета. Он слегка нагрелся – верный признак того, что совсем рядом кто-то использует магию. Наши амулеты – это одновременно аккумуляторы магической энергии и индикаторы среды. Они подают сигнал тревоги, если против хозяина совершаются враждебные колдовские действия, а также при случае могут выступать как вампиры, забирая чужую энергию. В случае с колдовством Вероники мой амулет не сработал, во-первых, потому, что магические действия были сильно растянуты во времени, а во-вторых, он просто не принял ее любовную магию за враждебную.
Итак, я подкрался к двери, сжимая в кулаке амулет и мысленно проговаривая необходимые формулы, чтобы оказаться в нужном состоянии сознания. Голоса за дверью ненадолго умолкли. Я ощутил сильную вибрацию – кто-то пытался проникнуть мыслью в мой разум. Автоматически – натренировался на нежити еще в Колледже – я поставил защиту.
– Вот, опять, – тихо вскрикнул мужской голос.
– Больно? – встревожился женский.
– Ты же знаешь – я больше не могу чувствовать боль…
– Тебе не удалось?
– Нет. Он меня учуял.
– Что же делать? Мы обязаны встретиться с ним!
Я почувствовал, что вспотел. Эти незнакомцы говорили обо мне!
– Попробуем еще раз, попозже!
– О, чтоб мне исчезнуть! Этого попозже может и не быть! Ну, что это такое! Один раз получилось – и то не сумел удержать контакт! Придется делать все самой. Когда-то я неплохо управлялась с толпой. Неужели не управлюсь с одним-единственным человеком!
– Будь осторожна, Жен…
«Жен!» Женевьева? Так звали мою мать… Возможно ли? Мои родители…
Я распахнул дверь.
В тамбуре не было окон, его освещали два светильника у наружной двери и еще одна лампа-факел у большого трюмо. Мой силуэт возник темным пятном на фоне света из живого уголка.
Тамбур был залит бледно-голубым сиянием, струящимся из трюмо. Зеркало стояло боком ко мне, я не видел, кто там отражается, но в тот миг, когда сделал шаг, входная дверь дрогнула от мощного толчка.
Мне показалось, что из зеркала раздался крик. Дверь дрогнула снова, и крючок слетел с петли.
Черная тень ворвалась в тамбур и ринулась на трюмо. Я успел узнать Искателя, но остановить его уже не мог. Огромный пес со всего размаха обрушился на зеркало, и оно треснуло.
Дождь осколков посыпался на пол, голубое сияние померкло.
Отряхнувшись от осколков, Искатель, как ни в чем не бывало, подошел и ткнулся большой головой мне в руки, словно обычный, требующий хозяйской ласки пес.
– Что ты наделал, скотина? – промолвил я. Но он только посмотрел снизу вверх блестящими желтыми глазами. Волки за моей спиной взвыли.
Вечер пятницы был тягостным. Искатель ластился ко мне, пытаясь даже вилять задом вместо отсутствующего хвоста, но я гнал его прочь чуть ли не пинками. После ужина я заперся у себя и тихо предавался самобичеванию. Раскинув мозгами, я решил, что сам во всем виноват – ну что бы мне запереть дверь на ключ! Или раньше не полениться и прибить новый крючок взамен этого хлипкого! Да его ребенок легко вырвет из петли, не то что пес ростом с теленка! Теперь я лишился возможности поговорить со своими родителями… А ведь они явно хотели мне что-то сказать!
До звонка к отбою оставалось всего несколько минут, когда в дверь забарабанили.
– Мастер Мортон!
Это был голос Вероники. Уже несколько дней девушка ловко избегала моего общества, да и я дал себе зарок держаться от нее подальше, но тут все обещания были забыты, и я поспешил отпереть дверь.
– Мастер Мортон, скорее!
Она ворвалась ко мне в комнату, бледная, растрепанная, и схватила меня за руку:
– Бежим!
– Куда?
– Нам нужна ваша помощь!
Если честно, другую такую ловушку придумать было бы трудно. Я пошел за этой девушкой, даже не спросив ее ни о чем. Ее магия еще владычествовала надо мной, но и без этого я ей верил – столько тревоги было в голосе Вероники.
– Куда мы идем?
– Мы вам все объясним! Скорее же!
Звонок на отбой застал нас на полпути в одну из рекреаций. Она была не заперта, но огни уже погасли, и дети сидели вокруг камина, держа в руках свечки. Десяток лиц повернулись к нам.
– Привела! – Вероника гордо поставила меня перед учениками.
Я огляделся. Здесь было несколько третьекурсников во главе с Антоном Буре, почти весь шестой курс и кое-кто из семикурсников. В числе последних обнаружился Адам Лекс, полулежавший в кресле. Кристина Шульц сидела рядом с ним и держала его за руку.
– Ты откуда здесь взялся? – спросил я Адама.
– Сбежал, – лаконично ответил он и напустился на Веронику: – Ты кого нам привела? Это же препод!
– Ну и что! – кинулась на мою защиту Вероника. – Макс самый лучший из преподов! Вы сами знаете – остальные бы тут же стали спрашивать, что да как, а Макс пошел сразу!
– Макс? – не поверил я своим ушам. – Что за фамильярность?
– Ой, да хватит, – отмахнулась девушка. – У нас проблема, а вы нам еще морали читать будете!
– Адам прав, – вступил в разговор его сокурсник. – От преподов одни проблемы!
– Во-первых, не препод, а мастер Мортон, – неожиданно вспылил я. – А во-вторых, Вероника сказала, что вам нужна помощь. И если это не розыгрыш, то вы просто обязаны принять любую помощь, в том числе и мою – и еще благодарить за то, что до вашей просьбы снизошли. Рассказывайте, что случилось?
Ребята переглянулись. Девушки шестого тревожно зашептались. Взгляды присутствующие переместились на Антона Буре.
– Мастер Мортон прав, – проворчал он и поднял на меня глаза. – Нам просто некому довериться. И если вы не поднимете нас на смех…
– И не подумаю, – пообещал я. – Что случилось?
– Дэн ушел, – сказал он. – Сразу после ужина. И увел с собой Эмиля.
Обоих мальчишек отпустили, и они весь день провели вместе со всеми, а вечером вернулись в свои спальни в рекреации третьекурсников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56