Даже не взглянув на меня, он рухнул перед Мигуном на колени.
– Я знал! Я знал, что это вы! – воскликнул он непередаваемым тоном. – Я сразу почувствовал ваше возвращение! И я хотел быть вам полезен. Но вы прятались от меня в личине этого мальчишки. Вы не доверяли мне! Почему? Вы же знаете, что я все для вас сделаю! Я бы привел к вам этого, – небрежный кивок в мою сторону, – в любой день и час. Я бы сделал его вашим рабом! Я бы завербовал для вас сотни новых сторонников! Но вы мне не доверяли! Почему? Чем я провинился?
– Ты веришь мне?
– Да!
– Тогда не спрашивай меня ни о чем! – И Даниил-Мигун положил ладонь на голову Черного Вэла. Лицо зелейника озарилось такой светлой и счастливой улыбкой, что мне стало страшно и тоскливо. Я был один, среди врагов, предан и брошен на произвол судьбы.
– А теперь займемся делом! Максимилиан Мортон! Повернись к зеркалу!
Я оглянулся – и ахнул. За стеклом больше не было нас троих. Да и самого стекла больше не было. Там пылал огонь, и по ту сторону языков пламени, держась за руки, стояли мужчина моих лет и девушка со светлыми волосами. Даже сейчас я легко узнал их, хотя видел всего один раз в жизни.
Это были мои родители. Они ничего не говорили, не двигались – они просто смотрели на меня. Отец был спокоен, а мать вся трепетала. Она была беременна, и я вдруг ясно понял, что это – мой нерожденный брат.
– Рад? – прозвучал за спиной голос Мигуна, и я увидел, как мои родители вздрогнули. Отец крепче стиснул ладонь матери, она обняла свободной рукой выпуклый живот. – Мне стоило большого труда вызвать их сюда. Догадываешься, в честь чего эта встреча.
– Тайна лордов Мортонов? – сказал я.
– Ты умен, Максимилиан. Я знаю – ты не Хранитель Тайны, твой отец почему-то не рискнул доверить ее младенцу. И это большая потеря для мира магов. Представляю, какой начнется хаос, когда все узнают, что Тайны больше нет!.. Это будет покруче конца света. Но у тебя есть шанс – ты можешь сейчас провести Ритуал и забрать Тайну у своего отца. Здесь и сейчас он не посмеет тебе отказать.
Я во все глаза смотрел на родителей. Отец еле заметно покачал головой. Он запрещал… или пытался запретить мне что-то. Мать разве что не приплясывала на месте. Мой отец был Хранителем Тайны, которую нельзя доверить ушам постороннего. А сейчас таким посторонним был не кто-нибудь, а сам Белый Мигун. И я знал, что Ритуал будет пройден – дух, заключенный в зеркало, не может отказать тому, кто его изловил.
– Это вам даром не пройдет, – с трудом вымолвил я. – Искатель найдет вас и тогда…
– Искатель? Посмотри сюда!
Я обернулся. В углу у стены лежало то, что еще недавно было огромным черным псом. Шкура, снятая кое-как, с ошметками плоти. И я понял, чьей кровью были намалеваны пентаграмма и руны на теле Эмиля Голды.
– Зверек оказался тут очень вовремя, – сказал Даниил-Мигун. – Мне нужна была кровь.
– Зачем? – ощетинился я. Не потому, что желал потянуть время – просто не могу я не реагировать на упоминания о магических животных!
– Мне нужна была кровь, – повторил Даниил-Мигун. – Кровь волшебного существа, чтобы моя магия вступила в силу. Сначала была Арысь – но мне помешал Спурий. Да и образцы ее крови не подошли… Потом настал черед твоих зверей из живого уголка. Я хотел устроить кровопускание драконам или кому-либо еще, но драконы вырвались, а остальные тоже не подходили. И когда пришел Искатель, я понял, что инквизиторы сами дали мне в руки оружие – это существо РОЖДЕНО с помощью магии и подошло как нельзя лучше.
Я попятился от этого страшного человека – и тяжелые руки легли мне на плечи. Руки Черного Вэла.
– У нас мало времени, – твердо сказал он. – Не бойся – это не больно.
– Да-да, начнем! – Белый Мигун потирал руки.
Вокруг вспыхнули прежде невидимые черные свечи – мы оказались в кольце зловещего огня. На полу под нашими ногами проступили руны.
– Запомни… – Черный Вэл подтолкнул меня к зеркалу и поставил перед стеклом, удерживая за плечи. Из его сильных рук я не смог бы вырваться, даже если бы был полностью свободен. – Запомни – ты можешь задать всего один вопрос. Всего один-единственный, но самый важный. Второго случая не будет, поэтому хорошенько подумай, О ЧЕМ ты хочешь спросить своих родителей. Вопрос должен быть САМЫМ ВАЖНЫМ для тебя. Понял? Самым важным! И только одним!
– Отойди! – прикрикнул на него Мигун. – Будешь подслушивать – убью!
– Конечно, учитель! – Черный Вэл кивнул ему и последний раз наклонился к моему уху: – Только один вопрос. Второго просто не будет, как ни старайся!
Я встал перед зеркалом, и мой отец начал говорить.
Слова Ритуала звучали в гробовой тишине подземелья и камнями падали мне в сердце. Я не понимал и не старался вникнуть в смысл – каким-то особым чувством я знал, что запомню их на всю жизнь и произнесу второй раз, лишь когда буду передавать новому Хранителю. Но даже без этого знания я все равно не мог бы сосредоточиться на Ритуале. Передо мной были мои родители, которые бросили меня в двухлетнем возрасте, покончив с собой. Мне о многом хотелось поговорить с ними, а надо ограничиться одним-единственным вопросом. Как страшно и больно – задать родителям ВСЕГО ОДИН вопрос! И как трудно – выбрать один-единственный вопрос из сотен и сотен не заданных за всю жизнь!
…Странно – почему я думаю именно об этом, когда должен – о Ритуале и о том, как бы спасти Тайну от Белого Мигуна? Почему слова Черного Вэла не дают мне покоя? Ведь ясно же, каким должен быть вопрос. Ясно?
Мать смотрела на меня во все глаза. Смотрела так, словно знала – через несколько минут мы расстанемся навсегда. Но что мешало ей остаться со мной двадцать лет назад? Приговор? Страх? Гордость? Но им должны были сохранить жизнь. Почему они добровольно расстались с нею? И со мной? Ведь если бы не самоубийство, ничего бы этого не было! Они тоже меня предали. Они меня бросили!
– Почему? – закричал я, не дожидаясь, пока прозвучат последние слова Ритуала и настанет время Формулы. – Почему вы бросили меня двадцать лет назад? Почему допустили, чтобы я вырос у чужих людей? Почему вы так со мной обошлись? Почему?
– Максимилиан! – страшно закричал Белый Мигун.
Мать рванулась ко мне, таща отца за руку. Он замолчал, и я понял, что ПРОПУСТИЛ весь Ритуал.
– Мы не бросили тебя, Максимилиан! – услышал я ее крик. – Нас убил Мигун!
За моей спиной раздался сдавленный звук – не то стон, не то хрип. Но я не обернулся. Тот единственный вопрос, на который мне намекал Черный Вэл, был задан, и я внимал ответу.
– Мы ждали решения суда, – это заговорил мой отец. – Ночью пришел ОН. И спросил, совершил ли я уже Ритуал. Я знал о предстоящем помиловании и сказал, что нет. Тогда Мигун предложил совершить Ритуал прямо сейчас. Но я догадался, что он задумал, и отказался. И тогда он…
– Макс, сзади!
Крик матери опоздал – страшный удар, от которого у меня потемнело в глазах, отбросил меня к стене. Я откатился кубарем, упав на влажную от крови шкуру Искателя. Разъяренный Белый Мигун, еще более страшный оттого, что был в личине Даниила Мельхиора, навис надо мной, но за миг до того, как он обрушился на меня, перед ним выросла черная тень.
Черный Вэл закрыл меня собой, скрестив свои стилеты над головой.
– Макс, беги! – выкрикнул он, и молния из рук Мигуна ударила в образованный стилетами крест. – Беги!
Лишенный магии, он не имел шансов выстоять против черного мага, который недавно убил Искателя. И я побежал.
Голубые вспышки молний озаряли мне путь. Я проскочил первый зал с телом Эмиля и заметался, спеша выбрать один из трех выходов.
Возле центрального на полу лежала метла. Обычная школьная метла – на таких девчонки играли в мамбалет. Теперь понятно, как Вэл сюда попал так быстро! Не раздумывая, пока страх не сковал мои члены, я вскочил на нее, щелкнул тумблером и взмыл в воздух.
Но на первом же вираже я все-таки зажмурился от страха, и поэтому не знаю, обо что ударился головой, и потерял сознание.
Глава 17
– Он приходит в себя!
– Отойди, дай мне посмотреть!
– Еще чего не хватало! Уж ты насмотришься… Иди на других любуйся, сколько влезет, а этого не дам!
– И пожалуйста, больно надо!
Это были голоса мессира Леонарда и Невеи Виевны. Они ссорились, но так спокойно, что их пререкания звучали, как музыка. Я пошевелился.
– Что я говорил! Ты отошла, и он очнулся!
– Дай посмотреть!
– Уволю! Юноша столько пережил…
Я открыл глаза, и надо мной раздался восхищенный вздох облегчения. Мессир Леонард стоял на задних ногах, опираясь передними о край моей кровати. Я лежал на больничной койке. Из-за спины директора мне был виден ряд кроватей, две из которых были закрыты с боков ширмами. Невея Виевна маршировала между ними с раздраженным видом.
– С возвращением, – нелюбезно приветствовала она меня. – Я же говорила, что он очнется.
– Что со мной было? – прошептал я.
– Ты сильно ушибся, – ответил директор.
– Ударился головой. Были бы мозги – было бы сотрясение, – уточнила лихоманка.
– Что было ТАМ? – повторил я вопрос.
– Что бы ни было, все уже кончилось. Можешь не беспокоиться.
– Как я сюда попал?
– Тебя принес Черный Вэл. Он две ночи не отходил от твоей постели.
Мессир Леонард поймал мой недоуменный взгляд и пояснил: – Сегодня воскресенье, девять часов утра. Ты проспал больше суток.
– Там, в подземельях Башни Баньши, Белый Мигун, – вспомнил я. – И ученик Голда!
– Они уже здесь. – По знаку директора лихоманка отодвинула одну ширму, и я увидел белое лицо Даниила. – Ученик Голда с другой стороны. Он будет жить.
– Вы ничего не понимаете! Белый Мигун в теле Даниила Мельхиора!
– Я все знаю. – Мессир Леонард надавил мне копытами на плечи, заставляя лечь. – Черный Вэл мне все рассказал, и я тут же принял меры… Правда, ученику Мельхиору все равно придется встретиться с инквизиторами. С Мигуном не шутят. Но я лично просил их пощадить жизнь мальчика.
Хлопнула входная дверь. На пороге стоял Черный Вэл.
– Лорд Вэл! – покачал рогами директор. – отправил вас отдохнуть! Почему вы не у себя?
– Извините, – скривился тот, подходя, – я шел к себе, но это… Доставили только что утренней почтой письмо для лорда Мортона.
В руках у него был белый пергаментный конверт.
– Это от твоего деда, Максимилиан. – Черный Вэл подошел и приподнял подушку, помогая мне сесть повыше.
– От деда? – Я повертел конверт. – Но я…
– Ты не единственный Мортон в мире. – Вэл присел на соседнюю кровать. – У тебя есть дед, двоюродный дядя, родной дядя и кузина. И все они очень о тебе беспокоятся!
Я вскрыл конверт. С первых же строчек слова поплыли у меня перед глазами, потому что почерк был мне знаком. Тот самый…
«Дорогой мне внук, Максимилиан! Я очень рад, что ты с честью выдержал все испытания и достоин носить высокое имя Мортонов. Вот уже несколько лет я наблюдаю за тобой…»
Я сложил письмо и порвал его.
– Нет, – отрезал я под недоуменными взглядами мессира Леонарда и Черного Вэла, – он называет меня дорогим внуком, а сам столько лет не подавал о себе вестей! У меня были родственники, а жил я у чужих людей! Моя родня обо мне беспокоилась – и палец о палец не ударила, чтобы познакомиться!
– Это крайне неразумно, Максимилиан! – возразил директор.
– И у них были на то причины! – Черный Вэл собрал клочки бумаги, сложил их на прикроватной тумбочке и прочел отрывок:
«Когда твой отец покончил с собой в тюрьме, я был очень зол на него и сгоряча дал согласие на твое усыновление. У меня оставался младший сын, которого я надеялся женить и чей потомок должен был стать новым Хранителем. Четыре года спустя у твоего дяди родилась дочь. Других детей у него не было, и я вспомнил о тебе. Но твои новые родители увезли тебя в другой город, так что пришлось потратить время на поиски. Тебе к тому времени исполнилось двенадцать лет, и я решил, что не стоит ломать твою жизнь. Я встретился с семейством Граф, заявил на тебя права и договорился с ними, что в день твоего совершеннолетия сам открою тебе тайну твоего происхождения. Заодно надо было понять, каким человеком ты вырос, ибо быть Мортоном – особая миссия. Мой информатор внимательно следил за твоими успехами и докладывал мне и я рад, что мой единственный внук оказался настоящим человеком».
Против воли я дослушал письмо деда до конца.
– За мной следили? – спросил я, когда Вэл замолчал. – Кто?
– Я, – признался мессир Леонард. – А Вэл… то есть лорд Вэл пытался мне помогать.
– Я сразу заподозрил ученика Мельхиора, – объяснил тот, отводя взгляд. – И решил проверить. Мне, как бывшему сектанту, это не составило труда, хотя от моей магии инквизиторы не оставили ничего. А после урагана, когда ты повредил руки, я решил написать лорду Иерониму Мортону и предложил стать твоим охранником. Я обещал, что позабочусь о тебе, но лорд Мортон мне не поверил…
– И написал мне, чтобы я держался от вас подальше, – вспомнил я анонимное письмо.
– Но я все-таки следил за тобой. И когда вечером в пятницу ученица Корбут-Вайда прибежала ко мне и сказала, что ты пошел в подвалы, я сразу понял, что тебе грозит опасность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
– Я знал! Я знал, что это вы! – воскликнул он непередаваемым тоном. – Я сразу почувствовал ваше возвращение! И я хотел быть вам полезен. Но вы прятались от меня в личине этого мальчишки. Вы не доверяли мне! Почему? Вы же знаете, что я все для вас сделаю! Я бы привел к вам этого, – небрежный кивок в мою сторону, – в любой день и час. Я бы сделал его вашим рабом! Я бы завербовал для вас сотни новых сторонников! Но вы мне не доверяли! Почему? Чем я провинился?
– Ты веришь мне?
– Да!
– Тогда не спрашивай меня ни о чем! – И Даниил-Мигун положил ладонь на голову Черного Вэла. Лицо зелейника озарилось такой светлой и счастливой улыбкой, что мне стало страшно и тоскливо. Я был один, среди врагов, предан и брошен на произвол судьбы.
– А теперь займемся делом! Максимилиан Мортон! Повернись к зеркалу!
Я оглянулся – и ахнул. За стеклом больше не было нас троих. Да и самого стекла больше не было. Там пылал огонь, и по ту сторону языков пламени, держась за руки, стояли мужчина моих лет и девушка со светлыми волосами. Даже сейчас я легко узнал их, хотя видел всего один раз в жизни.
Это были мои родители. Они ничего не говорили, не двигались – они просто смотрели на меня. Отец был спокоен, а мать вся трепетала. Она была беременна, и я вдруг ясно понял, что это – мой нерожденный брат.
– Рад? – прозвучал за спиной голос Мигуна, и я увидел, как мои родители вздрогнули. Отец крепче стиснул ладонь матери, она обняла свободной рукой выпуклый живот. – Мне стоило большого труда вызвать их сюда. Догадываешься, в честь чего эта встреча.
– Тайна лордов Мортонов? – сказал я.
– Ты умен, Максимилиан. Я знаю – ты не Хранитель Тайны, твой отец почему-то не рискнул доверить ее младенцу. И это большая потеря для мира магов. Представляю, какой начнется хаос, когда все узнают, что Тайны больше нет!.. Это будет покруче конца света. Но у тебя есть шанс – ты можешь сейчас провести Ритуал и забрать Тайну у своего отца. Здесь и сейчас он не посмеет тебе отказать.
Я во все глаза смотрел на родителей. Отец еле заметно покачал головой. Он запрещал… или пытался запретить мне что-то. Мать разве что не приплясывала на месте. Мой отец был Хранителем Тайны, которую нельзя доверить ушам постороннего. А сейчас таким посторонним был не кто-нибудь, а сам Белый Мигун. И я знал, что Ритуал будет пройден – дух, заключенный в зеркало, не может отказать тому, кто его изловил.
– Это вам даром не пройдет, – с трудом вымолвил я. – Искатель найдет вас и тогда…
– Искатель? Посмотри сюда!
Я обернулся. В углу у стены лежало то, что еще недавно было огромным черным псом. Шкура, снятая кое-как, с ошметками плоти. И я понял, чьей кровью были намалеваны пентаграмма и руны на теле Эмиля Голды.
– Зверек оказался тут очень вовремя, – сказал Даниил-Мигун. – Мне нужна была кровь.
– Зачем? – ощетинился я. Не потому, что желал потянуть время – просто не могу я не реагировать на упоминания о магических животных!
– Мне нужна была кровь, – повторил Даниил-Мигун. – Кровь волшебного существа, чтобы моя магия вступила в силу. Сначала была Арысь – но мне помешал Спурий. Да и образцы ее крови не подошли… Потом настал черед твоих зверей из живого уголка. Я хотел устроить кровопускание драконам или кому-либо еще, но драконы вырвались, а остальные тоже не подходили. И когда пришел Искатель, я понял, что инквизиторы сами дали мне в руки оружие – это существо РОЖДЕНО с помощью магии и подошло как нельзя лучше.
Я попятился от этого страшного человека – и тяжелые руки легли мне на плечи. Руки Черного Вэла.
– У нас мало времени, – твердо сказал он. – Не бойся – это не больно.
– Да-да, начнем! – Белый Мигун потирал руки.
Вокруг вспыхнули прежде невидимые черные свечи – мы оказались в кольце зловещего огня. На полу под нашими ногами проступили руны.
– Запомни… – Черный Вэл подтолкнул меня к зеркалу и поставил перед стеклом, удерживая за плечи. Из его сильных рук я не смог бы вырваться, даже если бы был полностью свободен. – Запомни – ты можешь задать всего один вопрос. Всего один-единственный, но самый важный. Второго случая не будет, поэтому хорошенько подумай, О ЧЕМ ты хочешь спросить своих родителей. Вопрос должен быть САМЫМ ВАЖНЫМ для тебя. Понял? Самым важным! И только одним!
– Отойди! – прикрикнул на него Мигун. – Будешь подслушивать – убью!
– Конечно, учитель! – Черный Вэл кивнул ему и последний раз наклонился к моему уху: – Только один вопрос. Второго просто не будет, как ни старайся!
Я встал перед зеркалом, и мой отец начал говорить.
Слова Ритуала звучали в гробовой тишине подземелья и камнями падали мне в сердце. Я не понимал и не старался вникнуть в смысл – каким-то особым чувством я знал, что запомню их на всю жизнь и произнесу второй раз, лишь когда буду передавать новому Хранителю. Но даже без этого знания я все равно не мог бы сосредоточиться на Ритуале. Передо мной были мои родители, которые бросили меня в двухлетнем возрасте, покончив с собой. Мне о многом хотелось поговорить с ними, а надо ограничиться одним-единственным вопросом. Как страшно и больно – задать родителям ВСЕГО ОДИН вопрос! И как трудно – выбрать один-единственный вопрос из сотен и сотен не заданных за всю жизнь!
…Странно – почему я думаю именно об этом, когда должен – о Ритуале и о том, как бы спасти Тайну от Белого Мигуна? Почему слова Черного Вэла не дают мне покоя? Ведь ясно же, каким должен быть вопрос. Ясно?
Мать смотрела на меня во все глаза. Смотрела так, словно знала – через несколько минут мы расстанемся навсегда. Но что мешало ей остаться со мной двадцать лет назад? Приговор? Страх? Гордость? Но им должны были сохранить жизнь. Почему они добровольно расстались с нею? И со мной? Ведь если бы не самоубийство, ничего бы этого не было! Они тоже меня предали. Они меня бросили!
– Почему? – закричал я, не дожидаясь, пока прозвучат последние слова Ритуала и настанет время Формулы. – Почему вы бросили меня двадцать лет назад? Почему допустили, чтобы я вырос у чужих людей? Почему вы так со мной обошлись? Почему?
– Максимилиан! – страшно закричал Белый Мигун.
Мать рванулась ко мне, таща отца за руку. Он замолчал, и я понял, что ПРОПУСТИЛ весь Ритуал.
– Мы не бросили тебя, Максимилиан! – услышал я ее крик. – Нас убил Мигун!
За моей спиной раздался сдавленный звук – не то стон, не то хрип. Но я не обернулся. Тот единственный вопрос, на который мне намекал Черный Вэл, был задан, и я внимал ответу.
– Мы ждали решения суда, – это заговорил мой отец. – Ночью пришел ОН. И спросил, совершил ли я уже Ритуал. Я знал о предстоящем помиловании и сказал, что нет. Тогда Мигун предложил совершить Ритуал прямо сейчас. Но я догадался, что он задумал, и отказался. И тогда он…
– Макс, сзади!
Крик матери опоздал – страшный удар, от которого у меня потемнело в глазах, отбросил меня к стене. Я откатился кубарем, упав на влажную от крови шкуру Искателя. Разъяренный Белый Мигун, еще более страшный оттого, что был в личине Даниила Мельхиора, навис надо мной, но за миг до того, как он обрушился на меня, перед ним выросла черная тень.
Черный Вэл закрыл меня собой, скрестив свои стилеты над головой.
– Макс, беги! – выкрикнул он, и молния из рук Мигуна ударила в образованный стилетами крест. – Беги!
Лишенный магии, он не имел шансов выстоять против черного мага, который недавно убил Искателя. И я побежал.
Голубые вспышки молний озаряли мне путь. Я проскочил первый зал с телом Эмиля и заметался, спеша выбрать один из трех выходов.
Возле центрального на полу лежала метла. Обычная школьная метла – на таких девчонки играли в мамбалет. Теперь понятно, как Вэл сюда попал так быстро! Не раздумывая, пока страх не сковал мои члены, я вскочил на нее, щелкнул тумблером и взмыл в воздух.
Но на первом же вираже я все-таки зажмурился от страха, и поэтому не знаю, обо что ударился головой, и потерял сознание.
Глава 17
– Он приходит в себя!
– Отойди, дай мне посмотреть!
– Еще чего не хватало! Уж ты насмотришься… Иди на других любуйся, сколько влезет, а этого не дам!
– И пожалуйста, больно надо!
Это были голоса мессира Леонарда и Невеи Виевны. Они ссорились, но так спокойно, что их пререкания звучали, как музыка. Я пошевелился.
– Что я говорил! Ты отошла, и он очнулся!
– Дай посмотреть!
– Уволю! Юноша столько пережил…
Я открыл глаза, и надо мной раздался восхищенный вздох облегчения. Мессир Леонард стоял на задних ногах, опираясь передними о край моей кровати. Я лежал на больничной койке. Из-за спины директора мне был виден ряд кроватей, две из которых были закрыты с боков ширмами. Невея Виевна маршировала между ними с раздраженным видом.
– С возвращением, – нелюбезно приветствовала она меня. – Я же говорила, что он очнется.
– Что со мной было? – прошептал я.
– Ты сильно ушибся, – ответил директор.
– Ударился головой. Были бы мозги – было бы сотрясение, – уточнила лихоманка.
– Что было ТАМ? – повторил я вопрос.
– Что бы ни было, все уже кончилось. Можешь не беспокоиться.
– Как я сюда попал?
– Тебя принес Черный Вэл. Он две ночи не отходил от твоей постели.
Мессир Леонард поймал мой недоуменный взгляд и пояснил: – Сегодня воскресенье, девять часов утра. Ты проспал больше суток.
– Там, в подземельях Башни Баньши, Белый Мигун, – вспомнил я. – И ученик Голда!
– Они уже здесь. – По знаку директора лихоманка отодвинула одну ширму, и я увидел белое лицо Даниила. – Ученик Голда с другой стороны. Он будет жить.
– Вы ничего не понимаете! Белый Мигун в теле Даниила Мельхиора!
– Я все знаю. – Мессир Леонард надавил мне копытами на плечи, заставляя лечь. – Черный Вэл мне все рассказал, и я тут же принял меры… Правда, ученику Мельхиору все равно придется встретиться с инквизиторами. С Мигуном не шутят. Но я лично просил их пощадить жизнь мальчика.
Хлопнула входная дверь. На пороге стоял Черный Вэл.
– Лорд Вэл! – покачал рогами директор. – отправил вас отдохнуть! Почему вы не у себя?
– Извините, – скривился тот, подходя, – я шел к себе, но это… Доставили только что утренней почтой письмо для лорда Мортона.
В руках у него был белый пергаментный конверт.
– Это от твоего деда, Максимилиан. – Черный Вэл подошел и приподнял подушку, помогая мне сесть повыше.
– От деда? – Я повертел конверт. – Но я…
– Ты не единственный Мортон в мире. – Вэл присел на соседнюю кровать. – У тебя есть дед, двоюродный дядя, родной дядя и кузина. И все они очень о тебе беспокоятся!
Я вскрыл конверт. С первых же строчек слова поплыли у меня перед глазами, потому что почерк был мне знаком. Тот самый…
«Дорогой мне внук, Максимилиан! Я очень рад, что ты с честью выдержал все испытания и достоин носить высокое имя Мортонов. Вот уже несколько лет я наблюдаю за тобой…»
Я сложил письмо и порвал его.
– Нет, – отрезал я под недоуменными взглядами мессира Леонарда и Черного Вэла, – он называет меня дорогим внуком, а сам столько лет не подавал о себе вестей! У меня были родственники, а жил я у чужих людей! Моя родня обо мне беспокоилась – и палец о палец не ударила, чтобы познакомиться!
– Это крайне неразумно, Максимилиан! – возразил директор.
– И у них были на то причины! – Черный Вэл собрал клочки бумаги, сложил их на прикроватной тумбочке и прочел отрывок:
«Когда твой отец покончил с собой в тюрьме, я был очень зол на него и сгоряча дал согласие на твое усыновление. У меня оставался младший сын, которого я надеялся женить и чей потомок должен был стать новым Хранителем. Четыре года спустя у твоего дяди родилась дочь. Других детей у него не было, и я вспомнил о тебе. Но твои новые родители увезли тебя в другой город, так что пришлось потратить время на поиски. Тебе к тому времени исполнилось двенадцать лет, и я решил, что не стоит ломать твою жизнь. Я встретился с семейством Граф, заявил на тебя права и договорился с ними, что в день твоего совершеннолетия сам открою тебе тайну твоего происхождения. Заодно надо было понять, каким человеком ты вырос, ибо быть Мортоном – особая миссия. Мой информатор внимательно следил за твоими успехами и докладывал мне и я рад, что мой единственный внук оказался настоящим человеком».
Против воли я дослушал письмо деда до конца.
– За мной следили? – спросил я, когда Вэл замолчал. – Кто?
– Я, – признался мессир Леонард. – А Вэл… то есть лорд Вэл пытался мне помогать.
– Я сразу заподозрил ученика Мельхиора, – объяснил тот, отводя взгляд. – И решил проверить. Мне, как бывшему сектанту, это не составило труда, хотя от моей магии инквизиторы не оставили ничего. А после урагана, когда ты повредил руки, я решил написать лорду Иерониму Мортону и предложил стать твоим охранником. Я обещал, что позабочусь о тебе, но лорд Мортон мне не поверил…
– И написал мне, чтобы я держался от вас подальше, – вспомнил я анонимное письмо.
– Но я все-таки следил за тобой. И когда вечером в пятницу ученица Корбут-Вайда прибежала ко мне и сказала, что ты пошел в подвалы, я сразу понял, что тебе грозит опасность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56