Я глянула себе за спину и увидела мужчину в чёрной рубашке. Это был Базз, вампир, который обычно стоит у этой двери. Чёрные волосы у него были подстрижены обычным ёжиком, из-под них блестели светлые глазки, а мышц у него куда больше, чем может понадобиться мертвецу. На рубашке было написано «ЗАПРЕТНЫЙ ПЛОД», а ниже помельче «СЕКЬЮРИТИ». Вообще я от Базза не в восторге, но сегодня обрадовалась, его увидев. Прибыла подмога.
Я бы могла расчистить лестницу, если бы можно было действовать жёстко, но вести себя приветливо и в то же время твёрдо — это вне моих возможностей. Я просто этому никогда не обучалась.
Базз нацепил на лицо улыбку раньше, чем женщины у меня за спиной успели его рассмотреть. Он был мёртвым недавно, лет двадцать, а потому для мертвеца выглядел очень живо. Его многие не отличили бы в толпе. Большинство считает, что вампиры постепенно приобретают способность выдавать себя за людей, но мой опыт говорит обратное. Чем старше, тем он меньше человек, просто лучше владеет ментальной манипуляцией, и люди не замечают.
— Леди, а вам здесь быть не полагается, — жизнерадостно и приветливо произнёс Базз.
Он протиснулся мимо меня — мускулы вздувались так, что, казалось, нам не разминуться, да и на площадке вдвоём не поместиться.
Шатенка спросила:
— А она на самом деле из охраны?
— Если она так говорит, значит, так и есть, — ответил он тем же тоном доброго знакомого, жизнерадостно извлекая Натэниела из группы дам. Он сумел превратить это в игру, и дамы липли к его мускулистому телу, будто говоря, что уж если не Натэниел, то любой мужик подойдёт. Конечно, Базза блондинки тоже знали, судя по шуточкам.
Брюнетка чуть отступила вниз по лестнице, слегка расширив глаза. Она в эту игру играть не хотела, отчего моё мнение о ней повысилось.
Я втащила Натэниела в открытую дверь под убийственным взглядом шатенки. Она слишком лично все воспринимала, и меня это нервировало. Мы с Натэниелом оказались в безопасности помещения, но мне не хотелось закрывать дверь и бросать Базза на произвол судьбы. Он же помог нам. Какие там правила насчёт секьюрити? Их тоже надо защищать, или только танцоров и посетителей? Если охранника порезать, разве не идёт у него кровь? Так что я застыла в нерешительности, и дверь закрыл Натэниел.
— Базз справится, он умеет с ними разговаривать.
— Ты мои мысли читаешь?
Он улыбнулся:
— Нет, я просто тебя знаю. Он нам помог, и ты чувствуешь себя обязанной.
Я подавила желание потупиться и смущённо поковырять пол носком сапога. Терпеть не могу, когда меня кто-нибудь насквозь видит. Неужто я так прозрачна? Видимо, да. Лучше сменим тему.
— А откуда они знали, что «Брэндон» сегодня будет выступать?
— Когда мы заменяем ведущих актёров, рассылаем извещение по электронке по списку. Есть список конкретно по Брэндону.
Я посмотрела на него:
— То есть эти женщины все бросили, поменяли все свои планы, потому что узнали о сегодняшнем выступлении Брэндона?
Он пожал плечами и дал себе труд слегка смутиться.
— Некоторые — да.
Я покачала головой и снова сменила тему, потому что опять растерялась.
— А кто должен был не пускать фэнов к этой двери?
Указанная дверь открылась. Базз шутил и смеялся, пока дверь не закрылась за ним, потом он прислонился к ней с усталым видом.
— Примо.
Я не сразу поняла, что он ответил на мой вопрос. А я спрашивала, когда дверь была закрытой.
— Ты слышал, что я спросила?
Базз кивнул, потом осклабился, показав клыки — примета вампира-новичка.
— Разве ты не знаешь, что я слышу сквозь двери?
— Слышишь — да, но я думала, ты был там слишком занят этими дамами.
Он посмотрел мимо меня на Натэниела:
— Ты как?
— Нормально.
Базз отодвинулся от двери и встал, расправляя гипертрофированые плечи, как птица оправляет перья.
— Поговорю с Примо, хотя толку в этом мало будет.
— Почему это — мало толку? — спросила я.
Он перевёл взгляд на меня.
— Примо — стар, стар по-настоящему. Он хочет быть в числе вампиров Жан-Клода, при этом поглядывает на место номер два или хотя бы номер три. И его злит, что приходится быть охранником в стрип-клубе. И ещё больше злит, что его прямой начальник — младенец вроде меня. — Базз был встревожен. — Он старой школы, и думает, что если будет меня доставать, я его вызову. Только я этого типа вызывать не буду. Он меня убьёт.
— Ты говорил Жан-Клоду?
Он кивнул:
— Он сказал Примо, что если тот не может выносить эту работу и слушаться меня, то он свободен покинуть город.
— И это на время помогло?
Базз улыбнулся:
— Тебе уже кто-то рассказывал?
— Нет, но я знаю, как могут вести себя старые вампиры. Очень гордые, заразы.
Натэниел тронул меня за руку:
— Мне надо поговорить с Жан-Клодом насчёт сегодняшнего выступления.
— Иди, я через минуту приду.
Натэниел хотел что-то сказать, но сообразил, что без толку, и просто пошёл по белому коридору. Я смотрела вслед, пока он не вошёл в кабинет через несколько дверей от нас. Тогда я повернулась к Баззу:
— Он просто не делает, что ему говорят, или есть ещё что-то?
— Он начал брать деньги и впускать людей, которых мы не впускаем.
— Кого, например?
— Мужчин.
Я приподняла брови:
— Вы вообще мужчин не впускаете?
— Не табунами. Женщинам при них неуютно, и некоторым из танцоров тоже не нравится. Тем, кто не любит трясти своими украшениями перед другими мужчинами.
— Понимаю. Но некоторых вы все же пускаете.
— Пары, как во всех женских стрип-клубах на той стороне реки.
— А Примо стал пускать одиноких мужчин.
Он кивнул.
— Что сказал Жан-Клод, когда ты ему доложил?
— Сказал, чтобы я с этим разобрался. Либо я настоящий вампир и могу управиться с Примо, либо, может быть, я не дотягиваю до своей должности. Жан-Клод — он тоже стар, Анита. Я думаю, они оба меня толкают бросить вызов, и тогда Примо меня изувечит или убьёт.
— У тебя такой вид, будто ты тоже можешь за себя постоять.
— Если бы дело было только в мышцах, Анита, то да. Но Примо — не уличный хулиган, он просто брызжет силой. Я даже с ним согласен, что Жан-Клод плохо его использует. Он слишком силён, чтобы заниматься тем, что ему поручено, и характер у него для этого не подходящий.
— То есть?
— Он больше склонен затевать драки, чем прекращать. Берет у мужиков деньги, чтобы их пропустить, а потом сам же и вышибает.
Я покачала головой:
— А знаешь, Базз, Жан-Клоду не свойственно до такой степени запускать подобные проблемы.
— Обычно — нет, — согласился он, — но вполне в духе Жан-Клода ждать, что мы сами сделаем до того, как он вмешается. А я к тому времени уже буду мёртв.
— Вот так плохо?
— С женщинами пока тут все в порядке, но за одним танцором кто-то начал следить. За другим гонялся с ножом разъярённый муж, возревновавший, что его жена в фэн-клубе у этого танцора.
— У танцоров есть свои фэн-клубы?
— У ведущих — да.
— У Натэниела есть свой фэн-клуб?
Я так понимала, что должен быть.
— Да, у Брэндона свой фэн-клуб есть… — он посмотрел на меня и рассмеялся: — Ты не знала?
— Я как-то не обращала внимания на ход здешней жизни.
Он кивнул, и вид у него опять стал озабоченный.
Базза я никогда особо не любила. Нельзя сказать, что относилась к нему неприязненно, просто в число моих друзей он не входил. Но, если его версия того, что происходит с Примо, верна, то он попал, и попал как-то странно. Жан-Клод — очень грамотный бизнесмен… бизнесвампир, а так бизнес не ведут.
— Я поговорю с Жан-Клодом, Базз. Выясню, что он там думает насчёт Примо.
Базз вздохнул.
— Ну, о большем я и просить не мог бы. — Он усмехнулся, снова внезапно показав клыки. — Ты знаешь, я думал до сих пор, что ты меня недолюбливаешь.
Это вызвало у меня улыбку:
— Если ты так думал, зачем вываливать на меня свои проблемы?
— А к кому мне ещё пойти?
— Ашер — второй после Жан-Клода.
Он покачал головой:
— Я работаю здесь, и проблемы тоже должны здесь остаться. Так все наши заведения работают.
— Я не знала. — Наверное, осталось со времён, когда каждым заведением управлял свой вампир. — А я, если я навещаю их все, кто я тогда? Дипломат?
Он снова блеснул клыками в улыбке:
— Вроде того.
— Я постараюсь выяснить, в чем дело. Сделаю, что смогу. Если Жан-Клод действительно подставляет тебя в битву сил с Примо, я тебе скажу.
От этого он несколько успокоился:
— Понимаешь, мне просто нужно знать, на каком я свете.
— Понимаю.
Человек в чёрной рубашке выбежал из двери в конце коридора, сопровождаемый взрывом музыки и шума. Он был светловолос и похож на студента колледжа, но бежал по коридору, как напружиненный. Ликантроп какой-то породы.
Он заговорил, ещё не добежав до нас:
— Там проблема. Примо впустил группу мужиков, и они налетели на Байрона. Ты сказал, позвать тебя в следующий раз, когда будет заваруха, так она уже есть.
Базз уже двигался по коридору, почти бегом. Я задержалась на миг и затрусила за ними.
Базз глянул на меня:
— Ты с нами?
Я вроде как пожала плечами:
— Неудобно было бы просто взять и уйти.
— Наша работа — разруливать скандалы, — сказал он. — А не раздувать.
— То есть ты не хочешь, чтобы я с вами шла?
— Да ты что! — возмутился блондин. — Истребительница на нашей стороне — это же класс!
— Как тебя зовут? — спросила я, переходя на бег, чтобы за ними угнаться.
— Клей, — ответил он, протягивая руку для пожатия.
— Церемонии потом, — сказал Базз.
У двери он замялся, будто собираясь с силами. Вдруг я почувствовала еле слышное жужжание — Базз испускал энергию. Раньше я за ним такого не замечала. Серые глаза светились, если серое может светиться.
— Как мне эта фигня надоела, — сказал он, открывая дверь.


Глава тридцать четвёртая

Музыка ещё играла, ритм пульсировал, но человек на сцене перестал танцевать, потому что все смотрели уже не на него. Внимание публики обращено было на небольшое море студентов, в своих джинсах и куртках с эмблемой колледжа окруживших возвышающегося над ними башней мужика. Самый высокий еле доходил ему до плеча, но их было много и почти на каждом была куртка, указывающая, что владелец её занимается каким-то спортом. Были среди них ребята, не уступающие рельефом мышц охранникам клуба. Примо подобрал подходящую компанию, если хотел затеять скандал, а значит, этого он и хотел.
Остальные охранники в чёрных рубашках не знали, что им делать. Неуверенность выразилась в том, что они не бросились помогать Примо — только болтались у края толпы студентов, сдерживая их как могли, но не оттаскивали от здоровенного вампира. Если бы я ничего не знала о Примо заранее, кое-что мне стало бы ясно из того, что его коллеги не рвутся ему помогать.
Не в размерах Примо было дело, а в волнах силы, которые расходились от него. В большинстве случаев сила вампира — а временами и ликантропа — наполняет помещение постепенно, будто вода поднимается — пока в ней не утонешь. Сила Примо в буквальном смысле слова пульсировала и лилась. Каждый раз, как он кого-нибудь бил огромной раскрытой ладонью, сила взмывала вверх, и у меня кожа натягивалась. Эта сила будто питалась от его собственной грубости. Но он держал ладони раскрытыми, раздавая не удары, а пощёчины, что, естественно, оскорбляло мужское достоинство студентов.
Самый большой из группы напрыгнул на Примо сзади, повис на плечах и на руке. Примо ухватил его за плечо, отодрал от себя без малейшего усилия и швырнул через весь зал, в гардеробную, за что был вознаграждён визгом дежурной по камере хранения освящённых предметов.
Сила его загустела так, что хоть топор вешай, и схлынула. Удерживать её на этом уровне он не мог.
— Хватит, — сказал Базз таким тоном, будто ему очень не хотелось этого говорить.
Он махнул рукой, и этот жест положил конец нерешительности охранников. Они врезались в толпу и стали помогать коллегам оттеснять студентов к двери. Кое-как это получалось, но ребята не хотели оставлять друзей в драке с огромным вампиром. Вообще-то я их понимаю.
И опять-таки ситуация была за пределами моего умения. Я могла бы вытащить значок и пистолет и прекратить это, если бы собиралась арестовать или убить Примо, а вот как спустить драку на тормозах — это не ко мне. Как точно сказал Базз, тут надо не раздувать, а разруливать, а это я не знала, как делается.
Баз орал:
— Примо, перестань драться! Прекрати драку в клубе!
В ответ Примо ухватил двоих студентов за горло, каждого в одну руку, будто собирался стукнуть их головами. Но так как руки у него были заняты, третий студент, с коротко стриженными тёмными волосами и плечами почти такими же широкими, как у Базза, ударил его в лицо. А бить он умел. У вампира голова качнулась назад, кровь проступила на губах алым цветком на белой коже.
Резко смолкла музыка на сцене, и в наступившей тишине заорал Примо — мощным, низким, полным ярости боевым кличем. Тех двоих он отбросил как тряпки и схватил того, кто его стукнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113