- Против кого или чего? - Он висел в воздухе рядом с ней - фигурка из комикса с серьезным выражением на примитивном лице.
- Думаю, против законов о воплощении. Вряд ли они так уж сильно страдают, раз могут позволить себе такой марш. - Она презрительно фыркнула. - Богатые детишки, обиженные на родителей за то, что те не позволяют им одеваться как вздумается. Пошли.
Они перелучились в дальний конец Колыбельной улицы, куда процессия еще не дошла. Здесь ясно ощущалась бедность. Многие узлы, казалось, еще поблекли со времени последнего визита Рени. По обе стороны улицы выстроились бесцветные контуры домов.
Перестук музыки привлек их внимание к недалекому тупику. Чудовищная реалистичность «Мистера Джи» в этом призрачном месте казалась еще более зловещей.
Ксаббу улыбнулся, глядя на многобашенного спрута.
- Так вот он каков.
- Выделенка, - бросила Рени. - Ее и держись, если только не придется отвечать на вопросы. Как только закончишь фразу - переключайся обратно. И не бойся, что промедлишь с ответом, - я уверена, что у них тут хватает клиентов с замедленными рефлексами.
Они медленно поплыли вперед, к мерцающему и переливающемуся фасаду.
- Почему никого нет? - спросил Ксаббу.
- Это не та часть Внутреннего Района, куда приходят поглазеть. Посетители «Мистера Джи», думаю, перелучаются прямо внутрь. Готов?
- Думаю, да. А вы?
Рени поколебалась. Вопрос мог быть и риторическим, но на бушмена это не похоже. Осознав, что напряжена до звона в нервах, Рени сделала несколько глубоких вдохов и постаралась расслабиться. Зубастая пасть над входом шлепала красными губищами, словно нашептывала нечто искушающее. Раньше клуб звался «Улыбка мистера Джинго». Почему они сменили имя, но оставили эту жуткую гримасу?
- Это дурное место , - внезапно произнес Ксаббу.
- Я знаю. И ты не забывай.
Рени резко разжала кулак, и мгновение спустя они уже стояли в сумрачном вестибюле, где вместо стен были кривые зеркала в золотых рамах. Оглядываясь, Рени обратила внимание, что задержка - провал между действием и противодействием, характерный для сложных ВР-симуляций, - почти отсутствовала. Вполне убедительная имитация реальной жизни. Проработка деталей тоже впечатляла. В вестибюле они находились одни, но в зеркалах их окружали тысячи танцующих призраков - фигуры мужчин, женщин, зверей плясали вокруг кривых отражений двух симов. Отражениям, кажется, нравилось.
- Добро пожаловать к «Мистеру Джи». - Сказано было по-английски со странным акцентом, но хозяин голоса не отражался ни в одном из зеркал.
Рени обернулась. За ее спиной стоял высокий, элегантно одетый белый мужчина и улыбался. Он поднял руку в перчатке, и зеркала исчезли. Теперь они стояли втроем в луче света, пронзающем бесконечную тьму.
- Как хорошо, что вы пришли к нам. - Голос звучал у самого уха. - Откуда вы?
- Из Лагоса, - чуть задыхаясь, вымолвила Рени. Она надеялась, что ее голос, транспонированный на октаву ниже, чтобы соответствовать мужской личине, не покажется швейцару писклявым. - Мы… мы много слышали об этом месте.
Мужчина улыбнулся еще шире и коротко поклонился.
- Мы гордимся своей всемирной известностью и всегда рады приветствовать гостей из Африки. Вы, конечно, совершеннолетние?
- Разумеется. - Произнося это слово, Рени понимала, что цифровые пальчики сейчас ощупывают ее мнимую личность, но не слишком тщательно - в таких местах от личины требуется лишь достоверность. - Я показываю приятелю достопримечательности Внутреннего Района - он тут впервые.
- Превосходно. Вы нашли подходящее место.
Разодетый швейцар перестал их задерживать - это означало, что их удостоверения личности проверены. Он отвесил театральный поклон, и в черноте отворилась дверь - прямоугольная дыра, откуда сочился дымно-алый свет и выплескивался шум: громкая музыка, смех, голоса.
- Наслаждайтесь, - посоветовал он. - И приводите друзей.
Он исчез. Рени и Ксаббу вплыли в алый свет.
Музыка потянулась к ним, как псевдоподия невидимой, но ощутимой огромной амебы. Она походила на громовой свинг-джаз прошлого века, но порой ее передергивало, сбивало с темпа в тайном, глубинном ритме - так бьется сердце идущего по следу хищника. Мелодия гипнотизировала; Рени поймала себя на том, что мурлычет вслух, еще до того, как разобрала быстро пришедшие на ум слова.
- Так отправляйся же в полет…
пел кто-то, пока на заднем плане стонал и грохотал оркестр.
- Улыбка станет приглашеньем -
Решенье
Твое на праздник приведет…
Зал был невозможно огромен - чудовищный восьмиугольник, залитый алым светом. Колонны по углам - каждая размером с небоскреб - исчезали в тени под потолком; усеивавшие их вертикальные ряды ламп сходились в перспективе, пока расстояние не стягивало их в единую огненную нить. А еще выше, где и эти огни гасли в неизмеримой высоте, кувыркались и извивались в черноте фейерверки.
В дымном воздухе плясали лучи прожекторов, двигая по бархатным стенам ускользающие ярко-красные эллипсы. Сотни лож теснились между колоннами, по балконам - по дюжине ярусов балконов, уходящих в клубящийся вверху дым. Паркетный пол покрывала бесконечная поросль столов-поганок, между ними, как бильярдные шары, скользили серебряные фигурки - официанты и официантки, тысяча, две тысячи, больше, двигавшиеся бесшумно и быстро, как капли ртути.
В центре неимоверного пространства, на сцене, вращающейся в воздухе, как положенное набок карнавальное чертово колесо, находился оркестр. Музыканты были одеты в строгие черные с белым костюмы, но в них самих не было ничего строгого. Карикатурно вытянутые плоские фигурки колыхались, плыли под музыку, как безумные тени. Некоторые вырастали, пока их взгляды не упирались в самые верхние ярусы балконов. Блестящие зубы-надгробия щелкали перед посетителями, которые визжали от радости, убираясь в более безопасное место.
Не менялась только певица в белом платье, примостившаяся на дальнем краю вращающейся сцены. Музыканты-тени клубились вокруг нее, сияющей как кусочек радия.
-… Так запевай без сожаленья,
пела она. Голос ее был неприятен и в то же время притягателен; он дрожал, как голосок ребенка, которого не пустили спать, и он вынужден смотреть, как взрослые напиваются.
- Без грусти и без суеты -
Мечты
Твои найдут здесь отраженье…
Певица была лишь искоркой в сердце циклопического зала и безумного оркестра, но Рени долго не могла отвести от нее взгляд. Огромные черные глаза на бледном лице придавали ей мертвенный вид. Каскад белокурых волос в половину роста и белое платье с широкими рукавами делали певицу похожей на райскую птичку.
- Начинай,
Запевай,
Свой порок выбирай,
Вот рок,
Наш рок,
Карнавала порог…
Певицу качало тяжелым ритмом, как ураганом голубку. Глаза ее были закрыты, как у человека, впавшего в транс… Впрочем, на транс это было не похоже. Рени никогда не видала такой безысходности на человеческом лице, и все же певица сияла, полыхала - как лампочка под высоким напряжением, готовая вот-вот взорваться.
Медленно, почти неохотно, Рени потянулась к Ксаббу, нашарила его руку и крепко сжала.
- Ты в порядке?
- Это… довольно странное место.
- О да. Пошли… сядем.
Она провела его через зал к одной из лож вдоль дальней стены - в РЖ это заняло бы несколько минут, здесь они достигли цели за секунды. Теперь подпевал весь оркестр, хлопал в ладоши, ухал, топал ножищами. Музыка гремела так, что казалось - еще секунда, и обвалится потолок.
- Тогда держи свое виденье -
Вперед!
Адамы, Евы всей Земли -
В полет!..
Лучи прожекторов заметались еще быстрее, скрещиваясь и расходясь, как шпаги дуэлянтов. Музыка нарастала, потом грянула канонада барабанов, протрубили саксофоны, и оркестр исчез. Огромный зал гулко откликнулся жидкими аплодисментами.
Едва Рени и Ксаббу опустились на мягкую бархатную банкетку, как рядом появился официант в облегающем фраке стального цвета. Его сим явно лепили с античных божеств плодородия.
- Пр-ривет, ползецы, - протянул он. - Что будем?
- Мы… мы не можем есть или пить в этих симах, - ответила Рени. - Есть у вас что-нибудь еще?
Официант смерил ее понимающим взглядом, словно позабавился, щелкнул пальцами и исчез. На его месте, точно забытое, повисло в воздухе светящееся меню.
- Этот список озаглавлен «Эмоции», - с удивлением заметил Ксаббу. - Печаль, от слабой до интенсивной. Счастье, от спокойного довольства до бурной радости. Исполнение желаний. Скорбь. Оптимизм. Отчаяние. Приятное удивление. Безумие… - Он обернулся к Рени: - Что это? Я не понимаю.
- Можешь не пользоваться выделенкой. Никто не удивится, что ты задаешь вопросы, - вспомни, мы пара деревенщин из Нигерии, пришедших поглазеть на большой виртуальный город. - Она сменила канал. - Полагаю, это симулируемые ощущения. Эдди… ну, тот парень, наш знакомый - он говорил, что тут могут предложить даже такие ощущения, которые твой костюм не воспроизводит. Или они в этом клиентов убеждают.
- И что нам теперь делать? - В огромном зале маленький сим бушмена казался еще меньше, словно шум и суматоха придавливали его к земле. - Что вы хотите делать?
- Я думаю. - Рени уставилась на висящие перед ней огненные буквы, занавес из слов, не дающий ни защиты, ни уединения. - Я бы предпочла более тихое место, если мы себе сможем это позволить.
Ложа не изменилась, только приобрела терракотовый цвет и переместилась в Тихую галерею. За аркой входа, посреди мощенной булыжником площади плескался просторный синий бассейн.
- Это прекрасно, - заметил Ксаббу. - И мы попали сюда… вот так? - Он щелкнул пальцами, но не раздалось ни звука.
- И деньги с нашего счета тоже утекают… вот так. Должно быть, это единственный клуб в ВР, где дешевле снять отдельную комнату, чем приглушить звук у себя за столиком. Наверное, клиентов заставляют пользоваться услугами.
Рени выпрямилась. Бассейн завораживал. Капли падали с мшистого потолка, и круги на воде сходились, пересекались, на стенах плясал отраженный свет факелов.
- Я хочу оглядеться. Посмотреть, что это вообще за место.
- А денег хватит?
Рени переключилась на выделенку.
- Я положила немного денег на счет моей личины, и именно немного - преподаватели столько не зарабатывают. Но за эту комнату мы платим только потому, что сами захотели. Если мы просто побродим… нас должны предупредить, прежде чем затикает счетчик.
Губы Ксаббу растянулись в сим-улыбке.
- Вы подозреваете владельцев этого клуба во… многом, но не представляете, что они могут обмануть клиента?
Рени не хотелось обсуждать, в чем она подозревает владельцев клуба, даже по выделенке.
- Если обжуливать клиентов, вылетишь из бизнеса в пять минут. Даже бродербундовские клубы на набережной Виктория дерут безбожно и обслуживают с черного хода наркоманов и токоманов, но и им приходится держать марку. - Она встала и потянулась. - Пошли, пройдемся.
Когда они с Ксаббу прошли под аркой и ступили на дорожку, опоясывающую бассейн, в глубине спокойных вод загорелся свет.
- Сюда. - Рени шагнула к краю.
- Но… - Ксаббу последовал было за ней и остановился.
- Это иллюзия. Не забывай. И если только тут не забыли стандартную символику ВР, 0-нам показывают путь к выходу.
Рени сделала еще шаг, поколебалась, потом прыгнула в воду. Погружение длилось долго. Тело Рени висело горизонтально на ремнях упряжи в политехе, так что ощущения падения не было, но удивительно реальными были встретившая ее прозрачно-синяя толща, рожденные ее прыжком мириады пузырьков. В глубине призывно мерцал свет. Рени устремилась туда.
Секундой позже ее нагнал Ксаббу. В отличие от Рени, нырнувшей в воду ласточкой, бушмен просто тонул ногами вниз.
- Что… - начал он и рассмеялся. - Мы можем говорить!
- Это не вода. А это - не рыбы.
Ксаббу снова фыркнул. Их окружила стайка сверкающих рыбок; шевелились хвостики, плавнички работали, как пропеллеры. Одна, в яркую красно-черно-желтую полоску, пристроилась под самым носом бушмена.
- Чудесно! - Ксаббу потянулся к ней, но рыбка развернулась и умчалась прочь.
Дверь еще сияла, но вода вокруг них темнела неуклонно. Кажется, они перешли на другой уровень бассейна, вернее, симуляции - Рени различала внизу морское дно, скалы, белый песок, колышущиеся водоросли. Ей показалось даже, что она различает в сумеречных дебрях что-то почти человекообразное, наделенное руками, пальцами, ясным взглядом - и мускулистым хвостом океанского хищника. За плеском волн слышалось смутное пение. Рени оно показалось пугающим; взмахом руки она увеличила скорость.
Вблизи круг света распался на венок сияющих разноцветных колец.
- Выбирай любое, - сказала она Ксаббу.
Тот ткнул пальцем. Красное кольцо засветилось ярче.
- Инферно и другие нижние уровни, - прошептал над ухом бесстрастный и бесполый голос.
Ксаббу покосился на Рени. Она кивнула, не обращая внимания на пробежавшие по шее мурашки. Вот такие места и привлекают мальчишек вроде Стивена. Ксаббу снова коснулся кольца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129