Это было несложно - даже если ее догадка верна, шанс на то, что план сработает, невелик. Скорее всего, она сорвется и будет бесконечно скользить по туннелю во тьме, как до нее Стивен, во тьме, неотличимой от смертной.
Она не ощущала своего физического тела, безвольно висевшего, без сомнения, рядом с телом Ксаббу в упряжной. От нее остались только глаза и уши, безмерно измученные ревущим смерчем огня - Кали.
Без выхода, без сдерживающих факторов отчаяние бежало в ее жилах, как неслышный высоковольтный разряд. Но этого было мало. Рени представила себе, как колотится ее сердце. Позволив страху заполнить себя, она рисовала мысленную картину, как все быстрее сокращаются мышцы, пытаясь справиться с нагрузкой, которой не могла предусмотреть эволюция.
«Безнадежно, - говорила она себе, представляя, как трепыхается, торопится сердце. - Я умру здесь или навечно останусь в этом безумии». Ком темного миокарда - как скрытная тварь, устрица, вырванная из раковины, отчаянно пытается выжить, качает кровь, напрягается, сбивается с ритма и мешает само себе.
Волны холода и жара прокатывались по ее телу, отравляющий страх, иглы животного ужаса.
Бег, сражение, поражение.
«Я потеряюсь, как Стивен, как Ксаббу. Скоро меня отволокут в госпиталь и запакуют в кислородный саван, как дохлую тушку».
Перед глазами начали мелькать картины, затмевая крутящийся калейдоскоп, - Стивен, серый, лишенный разума, потерянный, блуждающий где-то в безбрежной пустоте.
«Я умираю».
Мать, кричащая в агонии, застрявшая на верхнем этаже магазина, когда пожар жадно глодал лестницы, знающая, что никогда больше не увидит детей.
«Я умираю, умираю».
Смерть, разрушитель, великое Ничто, морозный кулак, что хватает тебя, и давит, и растирает в пыль, плывущую в межзвездной пустоте.
Сердце стучало, работая на износ, как перегруженный мотор.
«Умираю умираю умираю уми…»
Мир дрогнул и посерел. Тьма и свет слились. Рени ощутила, как по руке огнем прошла боль. Она в каком-то чистилище, живая, нет, она умирала, она…
«Я вырвалась», - подумала она, и мысль гулко задребезжала в опустевшем черепе. Звенящий гул стих. Ее мысли принадлежали только ей, но даже несмотря на боль ею овладевала тягучая клейкая усталость. «Кажется, я схлопотала инфаркт…»
Но она уже наметила свой путь. Она не могла позволить себе отвлекаться на боль, на ненужные раздумья - пока.
- Возврат к последнему узлу. - Ее громкий голос казался сухим шепотком в окружающей тишине.
Мгла рассеялась, не успев сформироваться. Снова вокруг Рени сомкнулась пещера, залитая кровавым светом. Но теперь она стояла сбоку, в стороне от Кали, склонившейся над скорченной фигуркой Ксаббу, как любопытный стервятник. Руки богини смерти были неподвижны, лишающий разума голос смолк. Лицо под вуалью обратилось к возвратившейся Рени.
Метнувшись вперед, Рени схватила бушмена за руку. Плечо прошила новая игла боли; Рени стиснула зубы, подавляя тошноту. «Выход!» - крикнула она, запуская последовательность схода с линии, и тут же прервалась, когда принадлежащая Ксаббу часть программы не отозвалась. Под ложечкой снова засосало. Ее маленького друга все еще держала ловушка, невидимый крючок. Придется найти другой способ выручить его.
Тень скользнула по ней, как луч негативного прожектора. Подняв глаза, она увидала громоздящуюся над ней, распростершую руки фигуру Кали в алом сиянии.
- О черт .
Рени еще крепче вцепилась в Ксаббу, удивляясь жизнеподобности этой симуляции. Приготовившись к вспышке боли, она выпрямилась и заехала богине в живот локтем. Ощущения удара не было, но тварь отлетела на несколько шагов и повисла в багровом сиянии над дымящимся разломом, попирая ногами пустоту.
Одна из восьми рук Кали метнулась к лицу и сорвала вуаль, обнажив синюю кожу, зияющую пасть, обвисший красный язык… и пустые глазницы.
Зрелище призвано было ошеломить чужаков, задержать, пока гипнотический свет не включится снова. Раньше оно, быть может, и сработало бы, но сейчас у Рени не осталось сил на удивление.
- Как мне надоели ваши долбаные игры, - прохрипела она.
Перед глазами плавали темные пятна, но Рени сомневалась, что они имели какое-то отношение к программистам веселого карманного ада «Мистера Джи». Она отвернулась от слепой твари. Вновь послышался вой.
Рени еле дышала.
- Ужрись, сука, - прошептала она. - Случайно.
Переход был неожиданно быстрым. Пещера истаяла, на мгновение повис перед глазами сумрачный коридор. Краем глаза Рени заметила бесконечный ряд канделябров в бесплотных руках по стенам, и тут ее перенесло куда-то снова - без приказа и против ее воли.
Этот переход был не таким гладким, как предыдущие. Несколько томительных секунд все плыло перед глазами, словно мир не желал входить в фокус. Рени споткнулась и упала всем ноющим телом на мягкую землю - или ее симуляцию. Не открывая глаз, она протянула руку и нащупала неподвижное тело Ксаббу. Казалось невозможным проползти еще хоть дюйм, но Рени знала, что должна встать и искать выхода.
- У нас всего несколько секунд, - произнес кто-то. Несмотря на торопливый тон, голос успокаивал; тембр его равно отличался от мужского и женского. - В этот раз им будет намного легче найти вас.
Пораженная Рени открыла глаза. Ее окружала толпа народу, точно жертву аварии на людной улице. Секундой позже она осознала, что все стоящие вокруг серые фигуры неподвижны. Все, кроме одной.
Незнакомец был белым. Не в том смысле, в каком Рени была черной, не белой расы, но действительно белым, как чистый лист бумаги. Сим незнакомца - а это мог быть только сим, ведь из системы она не выходила - представлял собой лишенную окраски пустоту, словно кто-то взял ножницы и вырезал в ткани ВР силуэт, смахивающий на человеческий. Контур его подрагивал и мерцал, ни секунды не оставаясь в покое.
- Оставь… нас.
Говорить было трудно - не хватало воздуха и кулак боли сжимался в груди.
- Не могу, хотя иду на глупый риск. Сядь и помоги мне поднять своего друга.
- Не трожь его!
- Не дури. Ваши преследователи в любую секунду могут вас засечь.
Рени заставила себя встать на колени и замерла, переводя дыхание.
- Кто… кто ты? Где мы?
Пустота присела на корточки рядом с недвижным телом Ксаббу. Лица, да и фиксированного облика, у незнакомца не было, и Рени не могла разобрать, куда он смотрит.
- Я и так рискую. Я тебе ничего не могу сказать - вас могут еще поймать, и тогда вы погубите других. А теперь помоги мне поднять его! У меня почти нет физических сил, а взывать к чужим я опасаюсь.
Рени подползла к безликой паре и тут впервые обратила внимание на то место, в котором оказалась. Это была лужайка в парке, окруженная деревьями и увитыми плющом каменными стенами и накрытая сверху свинцовым небом. По сторонам ряд за рядом стояли неподвижные фигуры, отчего лужайка одновременно походила и на кладбище, и на сад скульптур. Фигуры были человеческие, некоторые - искусно сработанные, некоторые - столь же бесформенные, как симы Рени и Ксаббу. И каждая словно застыла в момент потрясения. Некоторые простояли уже довольно долго и, как заброшенные дома Карнавала, потеряли цветность и плоть, но большинство выглядели свежими.
Незнакомец при приближении Рени поднял голову.
- Когда с посетителями что-то случается в сети, их симы остаются здесь. Те, кто владеет этим местом… хранят таким образом свои трофеи.
Рени подхватила Ксаббу под мышки и усадила. От усилия у нее потемнело в глазах. Она пошатнулась, пытаясь не потерять сознания.
- Кажется… у меня сердечный приступ, - прошептала она.
- Тем более стоит торопиться, - ответила пустота. - Подержи его. Он ушел далеко, и, если не вернется, ты не сможешь снять его с линии. Я пошлю за ним.
- Пошлешь…
Рени едва могла выговаривать слова. Ее начало клонить в сон, и это даже не вызвало в ней страха. Человекообразная пустота, странный сад - всего лишь несколько новых сложностей в и без того запутанной ситуации. Так трудно думать… проще было бы позволить себе заснуть…
- Птица-Медовед вернет его. - Незнакомец сложил белые руки-культяпки, точно для молитвы, но не свел вплотную.
Ничего вроде бы не случилось, и Рени принялась копить силы для нового вопроса, но безликая фигура застыла, как статуя в трофейном саду. Рени ощутила, как ее обволакивает холодный саван одиночества. Все потеряно. Все ушло. Зачем сопротивляться, когда можно расслабиться, уснуть…
Между ладонями незнакомца что-то дрогнуло, потом распахнулось отверстие - пустота еще более глубокая, словно тень, упавшая на воздух. Темнота дважды моргнула, и из отверстия выпорхнула другая белая фигурка, поменьше, похожая на птицу в той же мере, в какой незнакомец - на человека. Она спорхнула на плечо сима Ксаббу, посидела секунду, чуть подрагивая, как новорожденная бабочка с не обсохшими еще крылышками. Рени в ленивом недоумении смотрела, как фигурка птицы просеменила к уху Ксаббу - к той рудиментарной складке, что заменяла симуляции ухо, - и проверещала что-то, словно нашептала секрет. Потом птица вспорхнула и улетела.
Больший клок пустоты внезапно ожил. Вскочив, он хлопнул в ладоши:
- Уходите. Быстро.
- Но… - Рени опустила глаза. Ксаббу двигался. Рука его судорожно сжималась, точно пыталась поймать нечто улетевшее.
- Теперь ты сможешь взять его с собой. И прихвати это. - Незнакомец запустил руку в собственное тело и вытащил нечто, сияющее мягким янтарным светом.
Рени тупо глядела на него. Незнакомец нетерпеливо наклонился, взял ее за руку, разжал стиснутые пальцы и сунул в ладонь свой подарок. На мгновение Рени поразилась обыденности его призрачного прикосновения, потом глянула на то, что получила. Это был желтый кристалл о множестве граней.
- Что… что это? - Становилось трудно запоминать. Кто этот белый тип? И что она тут делает?
- Не спрашивай больше, - отрезала тень. - Иди!
Мгновение Рени смотрела в бездну, скрывавшую лицо. Что-то промелькнуло в памяти, но она не могла вспомнить, что именно.
- Бегите!
Она прижала к себе Ксаббу. Он был хрупок, как дитя.
- Да. Конечно. Выход.
Сад лопнул, как мыльный пузырь.
Вокруг была тьма. На мгновение Рени показалось, что она застряла при переходе, потом она вспомнила, что на ней шлем. Всхлипывая от боли, она подняла руку и откинула забрало.
Стало ненамного светлее - сплошная серость и черные вертикальные полосы. Потом до нее дошло, что полосы - это постромки упряжи. Она висела в воздухе, чуть покачиваясь. Обернувшись, она увидала, что Ксаббу висит рядом - настоящий Ксаббу, в реальном теле. Под ее взглядом он конвульсивно вздрогнул и поднял голову, пытаясь сосредоточить взгляд.
- Ксаббу. - Голос ее звучал приглушенно - она не вытащила наушники, но сил поднять руку еще раз уже не оставалось. Что-то надо было сказать ему, что-то очень важное. Рени мучилась, пытаясь припомнить, и чуть не сдалась, но тут до нее наконец дошло.
- Зови «скорую», - пробормотала она и рассмеялась тому, как странно это звучит. - Кажется, я умираю.
СЕТЕПЕРЕДАЧА/НОВОСТИ: Калифорнийские «мультибраки» стали законными.
(Изображение: две женщины и мужчина, все во фраках, входят в церковь.)
ГОЛОС: Собравшаяся возле церкви в Сан-Франциско толпа громко выражала свой протест, когда заключался первый только что узаконенный брак между несколькими партнерами. Вступающие в брак мужчина и две женщины заявили, что «сегодня великий день для людей, не довольствующихся традиционными отношениями между двумя личностями».
(Изображение: преподобный Пилкер на церковной кафедре.)
ГОЛОС: С этим согласились не все. Преподобный Дэниел Пилкер, глава фундаменталистской группы «Царствие сегодня», назвал новый закон «бесспорным доказательством того, что в Калифорнии уже можно попасть в ад с черного хода…»
Глава 12
Глядя сквозь зеркало
Пол сделал шаг вперед. Золотое сияние померкло, и он вновь оказался в пустоте.
Все вокруг было затянуто туманом, столь же густым, как и прежде, но он ничего не таил внутри. Не было здесь, по счастью, и Финча с Маллитом, но Пол надеялся, что по эту сторону сияющих врат он обнаружит нечто большее. Он не был точно уверен, что означает слово «дом», но подсознательно надеялся найти здесь именно его.
Он опустился на колени, потом вытянулся на жесткой и ничем не примечательной земле. Вокруг клубился туман. Пол закрыл глаза - смертельно уставший, утративший надежды и мысли - и на некоторое время отдался во власть темноты.
Какое-то время спустя он расслышал тихий шепот - словно в тишине зашуршала тонкая бумага. Волосы шевельнул теплый ветерок. Пол открыл глаза и изумленно сел. Его окружал лес.
Долгое время он просто сидел и смотрел. Он так давно не видел ничего, кроме развороченной снарядами грязи, что зрелище целых деревьев с густыми, все еще сохранившими листья ветками успокоило его душу, как вода, выпитая страдавшим от жажды человеком. И разве важно, что почти все листья пожелтели и побурели, а многие опали и толстым слоем покрывают землю?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Она не ощущала своего физического тела, безвольно висевшего, без сомнения, рядом с телом Ксаббу в упряжной. От нее остались только глаза и уши, безмерно измученные ревущим смерчем огня - Кали.
Без выхода, без сдерживающих факторов отчаяние бежало в ее жилах, как неслышный высоковольтный разряд. Но этого было мало. Рени представила себе, как колотится ее сердце. Позволив страху заполнить себя, она рисовала мысленную картину, как все быстрее сокращаются мышцы, пытаясь справиться с нагрузкой, которой не могла предусмотреть эволюция.
«Безнадежно, - говорила она себе, представляя, как трепыхается, торопится сердце. - Я умру здесь или навечно останусь в этом безумии». Ком темного миокарда - как скрытная тварь, устрица, вырванная из раковины, отчаянно пытается выжить, качает кровь, напрягается, сбивается с ритма и мешает само себе.
Волны холода и жара прокатывались по ее телу, отравляющий страх, иглы животного ужаса.
Бег, сражение, поражение.
«Я потеряюсь, как Стивен, как Ксаббу. Скоро меня отволокут в госпиталь и запакуют в кислородный саван, как дохлую тушку».
Перед глазами начали мелькать картины, затмевая крутящийся калейдоскоп, - Стивен, серый, лишенный разума, потерянный, блуждающий где-то в безбрежной пустоте.
«Я умираю».
Мать, кричащая в агонии, застрявшая на верхнем этаже магазина, когда пожар жадно глодал лестницы, знающая, что никогда больше не увидит детей.
«Я умираю, умираю».
Смерть, разрушитель, великое Ничто, морозный кулак, что хватает тебя, и давит, и растирает в пыль, плывущую в межзвездной пустоте.
Сердце стучало, работая на износ, как перегруженный мотор.
«Умираю умираю умираю уми…»
Мир дрогнул и посерел. Тьма и свет слились. Рени ощутила, как по руке огнем прошла боль. Она в каком-то чистилище, живая, нет, она умирала, она…
«Я вырвалась», - подумала она, и мысль гулко задребезжала в опустевшем черепе. Звенящий гул стих. Ее мысли принадлежали только ей, но даже несмотря на боль ею овладевала тягучая клейкая усталость. «Кажется, я схлопотала инфаркт…»
Но она уже наметила свой путь. Она не могла позволить себе отвлекаться на боль, на ненужные раздумья - пока.
- Возврат к последнему узлу. - Ее громкий голос казался сухим шепотком в окружающей тишине.
Мгла рассеялась, не успев сформироваться. Снова вокруг Рени сомкнулась пещера, залитая кровавым светом. Но теперь она стояла сбоку, в стороне от Кали, склонившейся над скорченной фигуркой Ксаббу, как любопытный стервятник. Руки богини смерти были неподвижны, лишающий разума голос смолк. Лицо под вуалью обратилось к возвратившейся Рени.
Метнувшись вперед, Рени схватила бушмена за руку. Плечо прошила новая игла боли; Рени стиснула зубы, подавляя тошноту. «Выход!» - крикнула она, запуская последовательность схода с линии, и тут же прервалась, когда принадлежащая Ксаббу часть программы не отозвалась. Под ложечкой снова засосало. Ее маленького друга все еще держала ловушка, невидимый крючок. Придется найти другой способ выручить его.
Тень скользнула по ней, как луч негативного прожектора. Подняв глаза, она увидала громоздящуюся над ней, распростершую руки фигуру Кали в алом сиянии.
- О черт .
Рени еще крепче вцепилась в Ксаббу, удивляясь жизнеподобности этой симуляции. Приготовившись к вспышке боли, она выпрямилась и заехала богине в живот локтем. Ощущения удара не было, но тварь отлетела на несколько шагов и повисла в багровом сиянии над дымящимся разломом, попирая ногами пустоту.
Одна из восьми рук Кали метнулась к лицу и сорвала вуаль, обнажив синюю кожу, зияющую пасть, обвисший красный язык… и пустые глазницы.
Зрелище призвано было ошеломить чужаков, задержать, пока гипнотический свет не включится снова. Раньше оно, быть может, и сработало бы, но сейчас у Рени не осталось сил на удивление.
- Как мне надоели ваши долбаные игры, - прохрипела она.
Перед глазами плавали темные пятна, но Рени сомневалась, что они имели какое-то отношение к программистам веселого карманного ада «Мистера Джи». Она отвернулась от слепой твари. Вновь послышался вой.
Рени еле дышала.
- Ужрись, сука, - прошептала она. - Случайно.
Переход был неожиданно быстрым. Пещера истаяла, на мгновение повис перед глазами сумрачный коридор. Краем глаза Рени заметила бесконечный ряд канделябров в бесплотных руках по стенам, и тут ее перенесло куда-то снова - без приказа и против ее воли.
Этот переход был не таким гладким, как предыдущие. Несколько томительных секунд все плыло перед глазами, словно мир не желал входить в фокус. Рени споткнулась и упала всем ноющим телом на мягкую землю - или ее симуляцию. Не открывая глаз, она протянула руку и нащупала неподвижное тело Ксаббу. Казалось невозможным проползти еще хоть дюйм, но Рени знала, что должна встать и искать выхода.
- У нас всего несколько секунд, - произнес кто-то. Несмотря на торопливый тон, голос успокаивал; тембр его равно отличался от мужского и женского. - В этот раз им будет намного легче найти вас.
Пораженная Рени открыла глаза. Ее окружала толпа народу, точно жертву аварии на людной улице. Секундой позже она осознала, что все стоящие вокруг серые фигуры неподвижны. Все, кроме одной.
Незнакомец был белым. Не в том смысле, в каком Рени была черной, не белой расы, но действительно белым, как чистый лист бумаги. Сим незнакомца - а это мог быть только сим, ведь из системы она не выходила - представлял собой лишенную окраски пустоту, словно кто-то взял ножницы и вырезал в ткани ВР силуэт, смахивающий на человеческий. Контур его подрагивал и мерцал, ни секунды не оставаясь в покое.
- Оставь… нас.
Говорить было трудно - не хватало воздуха и кулак боли сжимался в груди.
- Не могу, хотя иду на глупый риск. Сядь и помоги мне поднять своего друга.
- Не трожь его!
- Не дури. Ваши преследователи в любую секунду могут вас засечь.
Рени заставила себя встать на колени и замерла, переводя дыхание.
- Кто… кто ты? Где мы?
Пустота присела на корточки рядом с недвижным телом Ксаббу. Лица, да и фиксированного облика, у незнакомца не было, и Рени не могла разобрать, куда он смотрит.
- Я и так рискую. Я тебе ничего не могу сказать - вас могут еще поймать, и тогда вы погубите других. А теперь помоги мне поднять его! У меня почти нет физических сил, а взывать к чужим я опасаюсь.
Рени подползла к безликой паре и тут впервые обратила внимание на то место, в котором оказалась. Это была лужайка в парке, окруженная деревьями и увитыми плющом каменными стенами и накрытая сверху свинцовым небом. По сторонам ряд за рядом стояли неподвижные фигуры, отчего лужайка одновременно походила и на кладбище, и на сад скульптур. Фигуры были человеческие, некоторые - искусно сработанные, некоторые - столь же бесформенные, как симы Рени и Ксаббу. И каждая словно застыла в момент потрясения. Некоторые простояли уже довольно долго и, как заброшенные дома Карнавала, потеряли цветность и плоть, но большинство выглядели свежими.
Незнакомец при приближении Рени поднял голову.
- Когда с посетителями что-то случается в сети, их симы остаются здесь. Те, кто владеет этим местом… хранят таким образом свои трофеи.
Рени подхватила Ксаббу под мышки и усадила. От усилия у нее потемнело в глазах. Она пошатнулась, пытаясь не потерять сознания.
- Кажется… у меня сердечный приступ, - прошептала она.
- Тем более стоит торопиться, - ответила пустота. - Подержи его. Он ушел далеко, и, если не вернется, ты не сможешь снять его с линии. Я пошлю за ним.
- Пошлешь…
Рени едва могла выговаривать слова. Ее начало клонить в сон, и это даже не вызвало в ней страха. Человекообразная пустота, странный сад - всего лишь несколько новых сложностей в и без того запутанной ситуации. Так трудно думать… проще было бы позволить себе заснуть…
- Птица-Медовед вернет его. - Незнакомец сложил белые руки-культяпки, точно для молитвы, но не свел вплотную.
Ничего вроде бы не случилось, и Рени принялась копить силы для нового вопроса, но безликая фигура застыла, как статуя в трофейном саду. Рени ощутила, как ее обволакивает холодный саван одиночества. Все потеряно. Все ушло. Зачем сопротивляться, когда можно расслабиться, уснуть…
Между ладонями незнакомца что-то дрогнуло, потом распахнулось отверстие - пустота еще более глубокая, словно тень, упавшая на воздух. Темнота дважды моргнула, и из отверстия выпорхнула другая белая фигурка, поменьше, похожая на птицу в той же мере, в какой незнакомец - на человека. Она спорхнула на плечо сима Ксаббу, посидела секунду, чуть подрагивая, как новорожденная бабочка с не обсохшими еще крылышками. Рени в ленивом недоумении смотрела, как фигурка птицы просеменила к уху Ксаббу - к той рудиментарной складке, что заменяла симуляции ухо, - и проверещала что-то, словно нашептала секрет. Потом птица вспорхнула и улетела.
Больший клок пустоты внезапно ожил. Вскочив, он хлопнул в ладоши:
- Уходите. Быстро.
- Но… - Рени опустила глаза. Ксаббу двигался. Рука его судорожно сжималась, точно пыталась поймать нечто улетевшее.
- Теперь ты сможешь взять его с собой. И прихвати это. - Незнакомец запустил руку в собственное тело и вытащил нечто, сияющее мягким янтарным светом.
Рени тупо глядела на него. Незнакомец нетерпеливо наклонился, взял ее за руку, разжал стиснутые пальцы и сунул в ладонь свой подарок. На мгновение Рени поразилась обыденности его призрачного прикосновения, потом глянула на то, что получила. Это был желтый кристалл о множестве граней.
- Что… что это? - Становилось трудно запоминать. Кто этот белый тип? И что она тут делает?
- Не спрашивай больше, - отрезала тень. - Иди!
Мгновение Рени смотрела в бездну, скрывавшую лицо. Что-то промелькнуло в памяти, но она не могла вспомнить, что именно.
- Бегите!
Она прижала к себе Ксаббу. Он был хрупок, как дитя.
- Да. Конечно. Выход.
Сад лопнул, как мыльный пузырь.
Вокруг была тьма. На мгновение Рени показалось, что она застряла при переходе, потом она вспомнила, что на ней шлем. Всхлипывая от боли, она подняла руку и откинула забрало.
Стало ненамного светлее - сплошная серость и черные вертикальные полосы. Потом до нее дошло, что полосы - это постромки упряжи. Она висела в воздухе, чуть покачиваясь. Обернувшись, она увидала, что Ксаббу висит рядом - настоящий Ксаббу, в реальном теле. Под ее взглядом он конвульсивно вздрогнул и поднял голову, пытаясь сосредоточить взгляд.
- Ксаббу. - Голос ее звучал приглушенно - она не вытащила наушники, но сил поднять руку еще раз уже не оставалось. Что-то надо было сказать ему, что-то очень важное. Рени мучилась, пытаясь припомнить, и чуть не сдалась, но тут до нее наконец дошло.
- Зови «скорую», - пробормотала она и рассмеялась тому, как странно это звучит. - Кажется, я умираю.
СЕТЕПЕРЕДАЧА/НОВОСТИ: Калифорнийские «мультибраки» стали законными.
(Изображение: две женщины и мужчина, все во фраках, входят в церковь.)
ГОЛОС: Собравшаяся возле церкви в Сан-Франциско толпа громко выражала свой протест, когда заключался первый только что узаконенный брак между несколькими партнерами. Вступающие в брак мужчина и две женщины заявили, что «сегодня великий день для людей, не довольствующихся традиционными отношениями между двумя личностями».
(Изображение: преподобный Пилкер на церковной кафедре.)
ГОЛОС: С этим согласились не все. Преподобный Дэниел Пилкер, глава фундаменталистской группы «Царствие сегодня», назвал новый закон «бесспорным доказательством того, что в Калифорнии уже можно попасть в ад с черного хода…»
Глава 12
Глядя сквозь зеркало
Пол сделал шаг вперед. Золотое сияние померкло, и он вновь оказался в пустоте.
Все вокруг было затянуто туманом, столь же густым, как и прежде, но он ничего не таил внутри. Не было здесь, по счастью, и Финча с Маллитом, но Пол надеялся, что по эту сторону сияющих врат он обнаружит нечто большее. Он не был точно уверен, что означает слово «дом», но подсознательно надеялся найти здесь именно его.
Он опустился на колени, потом вытянулся на жесткой и ничем не примечательной земле. Вокруг клубился туман. Пол закрыл глаза - смертельно уставший, утративший надежды и мысли - и на некоторое время отдался во власть темноты.
Какое-то время спустя он расслышал тихий шепот - словно в тишине зашуршала тонкая бумага. Волосы шевельнул теплый ветерок. Пол открыл глаза и изумленно сел. Его окружал лес.
Долгое время он просто сидел и смотрел. Он так давно не видел ничего, кроме развороченной снарядами грязи, что зрелище целых деревьев с густыми, все еще сохранившими листья ветками успокоило его душу, как вода, выпитая страдавшим от жажды человеком. И разве важно, что почти все листья пожелтели и побурели, а многие опали и толстым слоем покрывают землю?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129