Они выглядели настолько маленькими и истощенными, что даже смотреть, как они едят, и то было больно. Но, несмотря на свой вид, они оказались на удивление послушными сорванцами, и каждый терпеливо дожидался своей порции еды.
Потом, когда огонь разгорелся и комната наконец согрелась, Пол собрался было спать, но последние события настолько возбудили детей, что сонливость у них пропала окончательно.
- Песню! - крикнул кто-то, и остальные подхватили: - Да, песню! Пусть он споет!
Пол покачал головой.
- Боюсь, я не помню ни одной песни. Жаль, но это так.
- Ничего, - сказал Гэлли. - Голубка, спой. У нее хороший голос, хоть и не самый громкий, - пояснил он.
Девочка встала. Ее темные спутанные волосы рассыпались по плечам, удерживаемые лишь грязной белой ленточкой на лбу. Она нахмурилась и сунула в рот палец.
- Какую песню?
- О том, откуда мы пришли. - Гэлли, скрестив ноги, уселся рядом с Полом, словно шейх из пустыни, развлекающий знатного иностранца.
Голубка задумчиво кивнула, вынула изо рта палец и запела высоким, нежным и слегка дрожащим голоском:
Широк был темный океан.
Куда деваться было нам?
Он был глубок, он был суров
Меж нами и Страною Снов.
Скорей, скорей, скорее прочь!
Пусть нас зовут - плывем мы в ночь.
Скорей, скорей, скорее прочь!
Там нам никто не смог помочь…
Окруженный этим маленьким племенем, прислушиваясь к голосу Голубки, взлетающему ввысь, словно искорки от костра, Пол внезапно ощутил собственное одиночество, незримым облаком окутывающее его. Возможно, он сможет остаться с ними, стать для детей кем-то вроде отца, позаботиться, чтобы они не голодали и не боялись мира за стенами старого дома.
Как ночь длинна, как холодна.
Лишь песня светит нам одна.
Широк и темен мглы покров
Меж нами и Страною Снов…
В голосе девочки Пол уловил печаль, некую нотку скорби, таящуюся в незатейливой мелодии. Ему показалось, будто он слышит жалобный писк выпавшего из гнезда птенца, безнадежно оповещающего мир об утраченных навсегда тепле и безопасности.
Вот ночь и море позади.
Мы ищем свет - он впереди.
Тот свет - наш дом, тот свет - любовь
И наша связь с Страною Снов.
Скорей, скорей, скорее прочь!
Пусть нас зовут - плывем мы в ночь.
Скорей, скорей, скорее прочь!
Там нам никто не смог помочь…
Песенка продолжалась, глаза Пола стали закрываться. И он заснул под разгоняющее ночь пение Голубки.
Птица билась в окно, с отчаянной ритмичностью ударяясь о стекло кончиками крыльев. Ловушка! Это ловушка! Крошечное зеленовато-малиновое тельце беспомощно пыталось вырваться на волю, трепеща, как замирающее сердце. Пол знал - кто-то должен ее освободить, или она погибнет. И краски, эти чудесные краски ее оперения станут пепельно-серыми, а затем и вовсе исчезнут, навсегда лишив мир кусочка солнца…
Пол резко проснулся. Рядом с ним на коленях стоял Гэлли.
- Тихо, - прошептал мальчик. - Возле дома кто-то есть. Может, солдаты.
Пол сел и снова услышал стук, сухо прозвучавший в пустоте дома.
«Может, никакие это и не солдаты, - подумал Пол, все еще не избавившись от отрывков сна. - Может, это просто погибающая птица».
- Поднимись туда, - показал Гэлли на хлипкую лесенку, ведущую на одну из галерей. - Мы не скажем, что ты здесь, кем бы они ни оказались.
Пол поднялся по скрипучим и угрожающе прогибающимся ступенькам. По ним, несомненно, давно уже не поднимался никто настолько тяжелый. Упорный стук раздался вновь.
Гэлли дождался, когда Пол скрылся в темноте наверху, потом вытащил из очага тлеющую головню и подкрался к двери. Сквозь широкое веерообразное окно над ней сочился бледно-голубой свет - заря была уже близка.
- Кто там?
Наступила пауза, словно стучавший не ожидал услышать ответ. Раздавшийся голос оказался плавным и почти по-детски нежным, однако Пол, услышав его, ощутил, как у него поднимаются волосы на затылке.
- Честные люди. Мы ищем нашего друга.
- Мы вас не знаем. - Гэлли с трудом заставлял себя говорить спокойно. - Поэтому здесь никто не может назваться вашим другом.
- А-а… Но может, вы его видели, нашего друга?
- Кто вы такие и почему стучите к нам в дверь в такой час?
- Просто путники. Вы не видели нашего друга? Когда-то он был солдатом, и его ранили. Теперь у него не все в порядке с головой. Если вы его от нас прячете, то это очень жестоко… мы его друзья и сможем ему помочь.
Голос звучал с доброжелательной убедительностью, но в нем угадывалась и едва различимая жадность. Пола стиснул слепой страх. Ему хотелось заорать на того, кто стоял за дверью, велеть ему убираться и оставить его в покое. Но вместо этого он сунул в рот костяшки сжатых в кулак пальцев и сильно прикусил их.
- Мы никого не видели и никого не прячем. - Гэлли попытался придать голосу убедительность и раздраженность, но ему это плохо удалось. - Теперь это наш дом. Мы люди работные и должны выспаться, так что уходите, пока мы не спустили на вас собак.
Из-за двери послышалось негромкое бормотание. Дверь скрипнула, словно на нее кто-то на секунду сильно надавил. Вновь превозмогая страх, Пол стал пробираться по галерее в сторону двери, чтобы оказаться рядом с Гэлли и помочь ему, если начнутся неприятности.
- Очень хорошо, - произнес наконец голос. - Нам очень жаль, что мы вас потревожили. Мы сейчас уйдем. Жаль, но придется поискать нашего друга в другом городе, раз его здесь нет. - Опять послышался скрип, брякнула задвижка на двери. Невидимый незнакомец заговорил снова, словно не он только что испытывал на прочность засов. - Если вам доведется встретить такого человека - бывшего солдата, возможно, немного смущенного или странного, то передайте ему, чтобы он поискал нас в «Мечте короля» или в других гостиницах вдоль реки. Нас зовут Джойнер и Таск. Нам очень хочется помочь другу.
На крыльце заскрипели тяжелые сапоги, потом наступила долгая тишина. Гэлли протянул было руку, собираясь открыть дверь, но Пол, перегнувшись через перила галереи, знаком велел ему не делать этого, а сам подобрался к окошку над дверью и осторожно выглянул.
Возле крыльца стояли две фигуры, укутанные в темные плащи. Одна была чуть повыше другой, но, если не считать этой разницы, Пол видел лишь два сгустка мрака на фоне предрассветной серости. Сердце его застучало еще быстрее, и он отчаянно зажестикулировал, приказывая Гэлли не шевелиться. При свете, пробивавшемся сквозь окошко, Пол разглядел, что кое-кто из детей проснулся и выглядывает из разных уголков Устричного домика, широко раскрыв испуганные глаза.
Фигура пониже склонила голову, словно прислушиваясь. Сам не зная почему, Пол отчаянно не хотел, чтобы эти люди, кем бы они ни оказались, нашли его. Сердце колотилось громко, как барабан. В смятенное сознание Пола откуда-то пробилась картина пустого пространства - огромной бескрайней пустоты, где существует только он… и два существа, что охотятся за ним.
Низенький приблизил голову к своему компаньону, словно шепча ему на ухо, потом оба повернулись, зашагали по тропе и скрылись в поднимающемся от реки тумане.
- Двое, говоришь? Так ты этих двух странных незнакомцев и видел?
Мияги энергично закивал. Гэлли сосредоточенно нахмурился.
- Прежде я о них не слышал, - сказал он наконец. - Но нынче в наших краях бродит немало незнакомцев. - Он улыбнулся Полу. - Не обижайся. Но если они не солдаты, то шпионы или что-то вроде того. И они еще вернутся.
Пол решил, что мальчик, вероятно, прав.
- Тогда остается только одно. Я уйду, и они уйдут вслед за мной. - Он сказал это небрежно, хотя мысль о столь скором уходе причинила ему почти физическую боль. Но глупо было надеяться настолько быстро обрести покой. Пол мало что помнил, но знал, что очень давно не был в том месте, которое мог бы назвать домом. - Как лучше всего покинуть город? И вообще, что находится вокруг него? Я понятия об этом не имею.
- Перемещаться по Квадратам не так-то просто, - заметил Гэлли. - С тех пор как мы сюда пришли, многое изменилось. И если ты просто пойдешь куда глаза глядят, то угодишь к солдатам Красной королевы, а это означает темницу или нечто похуже. - Он мрачно покачал головой и прикусил нижнюю губу. - Нет, придется посоветоваться со знающим человеком. Отведу-ка я тебя к епископу Хамфри.
- А кто это?
- Ты поведешь его к Старому Коротышке? - изумился малыш Мияги. - К этому болтуну?
- Он многое знает. И скажет, куда ему идти. - Гэлли обернулся к Полу, словно приглашая его разрешить спор. - Епископ - человек умный. И знает названия всех вещей, даже таких, у которых вроде бы и названия нет. Ну, что скажешь?
- А ему можно доверять?
- Он любит трепаться, это верно, но он персона важная, поэтому красногрудые его не трогают. - Гэлли хлопнул в ладоши, призывая к вниманию. Его обступили дети. - Я поведу моего друга к епископу. Пока меня не будет, никому из дома не выходить и уж тем более никого не впускать. Эта идея насчет пароля хороша, поэтому не открывайте дверь никому, даже мне, если я не скажу слово «крем». Все поняли? «Крем». Мияги, остаешься за старшего. А ты, Бэй, кончай ухмыляться. Попробуй хоть разок вести себя серьезно, договорились?
Гэлли вывел Пола через заднюю дверь, за которой оказался пологий холм, поросший сосновым лесом, доходящим почти до стен Устричного домика. Мальчик внимательно осмотрелся, потом махнул Полу, веля идти следом под прикрытие деревьев. Через минуту они продирались через столь густой лес, что большой дом всего в нескольких десятках шагов позади был уже неразличим.
Густой утренний туман прижимался к земле. В лесу было неестественно тихо; если не считать хруста собственных шагов по ковру из сосновых иголок - мальчик двигался практически бесшумно, - Пол не слышал ничего. Не шелестел ветвями ветер, не приветствовали восходящее солнце птицы. Когда они шли между деревьями по колено в тумане, Полу представилось, будто он шагает по облакам. Эта мысль пробудила смутное воспоминание, но недостаточно четкое, чтобы уловить его и исследовать подробнее.
Так они шли не меньше часа, все чаще и чаще спускаясь вниз по склону холма, и тут Гэлли, опережавший Пола на несколько шагов, махнул, приказывая остановиться. Мальчик поднял руку, предупреждая любые вопросы, потом неслышно подошел к Полу.
- Перекресток совсем рядом, - прошептал он. - Но я, кажется, что-то услышал.
Они спустились дальше по склону и вышли на ровное место, где между деревьями виднелась красноватая полоска грунтовой дороги. Гэлли повел Пола вдоль дороги с величайшей осторожностью, словно они крались мимо спящей змеи. Внезапно он опустился на колени и, дернув Пола за одежду, заставил его присесть.
Неподалеку лесную дорогу пересекала вторая, узкая и пыльная. На перекрестке торчали два указателя, смотревших в одну сторону; надписи на них Пол разобрать не смог. Гэлли пополз вперед и спрятался за кустом, откуда мог наблюдать за перекрестком, до которого оставалось шагов пятьдесят.
Они молча ждали, причем так долго, что Пол уже решил было встать и потянуться, но вдруг услышал слабый шум - ритмичный, как биение сердца, и медленно становящийся громче. Шаги.
Из-за деревьев в тумане показались две фигуры, идущие в их сторону оттуда, куда были направлены указатели. Парочка шла неторопливо, волоча плащи по влажной от росы дороге. Один был очень высок и двигался какой-то странной походкой. Обоих Пол уже видел утром возле крыльца. У него перехватило дыхание, и он на мгновение испугался, что не сможет дышать.
На перекрестке фигуры остановились, тихо посовещались несколько секунд, и двинулись в том направлении, откуда пришли Пол и Гэлли.
Вокруг ног идущих завивался туман. Кроме мешковатых плащей на незнакомцах были бесформенные шляпы, но Пол заметил, как на лице у низенького блеснули стеклышки очков. Кожа высокого имела странный сероватый оттенок, и он что-то держал во рту, поскольку нечто, подпиравшее изнутри верхнюю губу, было слишком велико, чтобы сойти за зубы.
Пол стиснул кулаки, процарапав в земле, усыпанной сосновыми иголками, длинные бороздки. Он ощущал во всем теле какую-то почти лихорадочную легкость, но знал, что на этой дороге за ним охотится смерть… нет, нечто хуже смерти, нечто еще более пустое, мрачное и беспредельное, чем смерть.
И, словно ощутив его мысли, фигуры внезапно остановились на дороге, как раз напротив их укрытия. Пульс Пола, и без того неровный, бешено зачастил, отдаваясь в висках. Низенький наклонился и вытянул шею, отчего стал похожим на существо, которому привычнее передвигаться на четырех конечностях. Он медленно повел головой, и Пол увидел, как поблескивают стеклышки очков. Мгновение растянулось на бесконечность.
Высокий опустил ладонь на плечо компаньона, что-то пророкотал - перепуганный Пол сумел разобрать лишь слово, прозвучавшее как «сургуч», - и двинулся дальше, переставляя ноги так, будто они были связаны в лодыжках. Секунду спустя низенький выпрямился и пошел следом, подняв плечи и вытянув шею вперед.
Пол выдохнул обжигавший легкие воздух, лишь когда фигуры исчезли в тумане, и после этого некоторое время лежал неподвижно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Потом, когда огонь разгорелся и комната наконец согрелась, Пол собрался было спать, но последние события настолько возбудили детей, что сонливость у них пропала окончательно.
- Песню! - крикнул кто-то, и остальные подхватили: - Да, песню! Пусть он споет!
Пол покачал головой.
- Боюсь, я не помню ни одной песни. Жаль, но это так.
- Ничего, - сказал Гэлли. - Голубка, спой. У нее хороший голос, хоть и не самый громкий, - пояснил он.
Девочка встала. Ее темные спутанные волосы рассыпались по плечам, удерживаемые лишь грязной белой ленточкой на лбу. Она нахмурилась и сунула в рот палец.
- Какую песню?
- О том, откуда мы пришли. - Гэлли, скрестив ноги, уселся рядом с Полом, словно шейх из пустыни, развлекающий знатного иностранца.
Голубка задумчиво кивнула, вынула изо рта палец и запела высоким, нежным и слегка дрожащим голоском:
Широк был темный океан.
Куда деваться было нам?
Он был глубок, он был суров
Меж нами и Страною Снов.
Скорей, скорей, скорее прочь!
Пусть нас зовут - плывем мы в ночь.
Скорей, скорей, скорее прочь!
Там нам никто не смог помочь…
Окруженный этим маленьким племенем, прислушиваясь к голосу Голубки, взлетающему ввысь, словно искорки от костра, Пол внезапно ощутил собственное одиночество, незримым облаком окутывающее его. Возможно, он сможет остаться с ними, стать для детей кем-то вроде отца, позаботиться, чтобы они не голодали и не боялись мира за стенами старого дома.
Как ночь длинна, как холодна.
Лишь песня светит нам одна.
Широк и темен мглы покров
Меж нами и Страною Снов…
В голосе девочки Пол уловил печаль, некую нотку скорби, таящуюся в незатейливой мелодии. Ему показалось, будто он слышит жалобный писк выпавшего из гнезда птенца, безнадежно оповещающего мир об утраченных навсегда тепле и безопасности.
Вот ночь и море позади.
Мы ищем свет - он впереди.
Тот свет - наш дом, тот свет - любовь
И наша связь с Страною Снов.
Скорей, скорей, скорее прочь!
Пусть нас зовут - плывем мы в ночь.
Скорей, скорей, скорее прочь!
Там нам никто не смог помочь…
Песенка продолжалась, глаза Пола стали закрываться. И он заснул под разгоняющее ночь пение Голубки.
Птица билась в окно, с отчаянной ритмичностью ударяясь о стекло кончиками крыльев. Ловушка! Это ловушка! Крошечное зеленовато-малиновое тельце беспомощно пыталось вырваться на волю, трепеща, как замирающее сердце. Пол знал - кто-то должен ее освободить, или она погибнет. И краски, эти чудесные краски ее оперения станут пепельно-серыми, а затем и вовсе исчезнут, навсегда лишив мир кусочка солнца…
Пол резко проснулся. Рядом с ним на коленях стоял Гэлли.
- Тихо, - прошептал мальчик. - Возле дома кто-то есть. Может, солдаты.
Пол сел и снова услышал стук, сухо прозвучавший в пустоте дома.
«Может, никакие это и не солдаты, - подумал Пол, все еще не избавившись от отрывков сна. - Может, это просто погибающая птица».
- Поднимись туда, - показал Гэлли на хлипкую лесенку, ведущую на одну из галерей. - Мы не скажем, что ты здесь, кем бы они ни оказались.
Пол поднялся по скрипучим и угрожающе прогибающимся ступенькам. По ним, несомненно, давно уже не поднимался никто настолько тяжелый. Упорный стук раздался вновь.
Гэлли дождался, когда Пол скрылся в темноте наверху, потом вытащил из очага тлеющую головню и подкрался к двери. Сквозь широкое веерообразное окно над ней сочился бледно-голубой свет - заря была уже близка.
- Кто там?
Наступила пауза, словно стучавший не ожидал услышать ответ. Раздавшийся голос оказался плавным и почти по-детски нежным, однако Пол, услышав его, ощутил, как у него поднимаются волосы на затылке.
- Честные люди. Мы ищем нашего друга.
- Мы вас не знаем. - Гэлли с трудом заставлял себя говорить спокойно. - Поэтому здесь никто не может назваться вашим другом.
- А-а… Но может, вы его видели, нашего друга?
- Кто вы такие и почему стучите к нам в дверь в такой час?
- Просто путники. Вы не видели нашего друга? Когда-то он был солдатом, и его ранили. Теперь у него не все в порядке с головой. Если вы его от нас прячете, то это очень жестоко… мы его друзья и сможем ему помочь.
Голос звучал с доброжелательной убедительностью, но в нем угадывалась и едва различимая жадность. Пола стиснул слепой страх. Ему хотелось заорать на того, кто стоял за дверью, велеть ему убираться и оставить его в покое. Но вместо этого он сунул в рот костяшки сжатых в кулак пальцев и сильно прикусил их.
- Мы никого не видели и никого не прячем. - Гэлли попытался придать голосу убедительность и раздраженность, но ему это плохо удалось. - Теперь это наш дом. Мы люди работные и должны выспаться, так что уходите, пока мы не спустили на вас собак.
Из-за двери послышалось негромкое бормотание. Дверь скрипнула, словно на нее кто-то на секунду сильно надавил. Вновь превозмогая страх, Пол стал пробираться по галерее в сторону двери, чтобы оказаться рядом с Гэлли и помочь ему, если начнутся неприятности.
- Очень хорошо, - произнес наконец голос. - Нам очень жаль, что мы вас потревожили. Мы сейчас уйдем. Жаль, но придется поискать нашего друга в другом городе, раз его здесь нет. - Опять послышался скрип, брякнула задвижка на двери. Невидимый незнакомец заговорил снова, словно не он только что испытывал на прочность засов. - Если вам доведется встретить такого человека - бывшего солдата, возможно, немного смущенного или странного, то передайте ему, чтобы он поискал нас в «Мечте короля» или в других гостиницах вдоль реки. Нас зовут Джойнер и Таск. Нам очень хочется помочь другу.
На крыльце заскрипели тяжелые сапоги, потом наступила долгая тишина. Гэлли протянул было руку, собираясь открыть дверь, но Пол, перегнувшись через перила галереи, знаком велел ему не делать этого, а сам подобрался к окошку над дверью и осторожно выглянул.
Возле крыльца стояли две фигуры, укутанные в темные плащи. Одна была чуть повыше другой, но, если не считать этой разницы, Пол видел лишь два сгустка мрака на фоне предрассветной серости. Сердце его застучало еще быстрее, и он отчаянно зажестикулировал, приказывая Гэлли не шевелиться. При свете, пробивавшемся сквозь окошко, Пол разглядел, что кое-кто из детей проснулся и выглядывает из разных уголков Устричного домика, широко раскрыв испуганные глаза.
Фигура пониже склонила голову, словно прислушиваясь. Сам не зная почему, Пол отчаянно не хотел, чтобы эти люди, кем бы они ни оказались, нашли его. Сердце колотилось громко, как барабан. В смятенное сознание Пола откуда-то пробилась картина пустого пространства - огромной бескрайней пустоты, где существует только он… и два существа, что охотятся за ним.
Низенький приблизил голову к своему компаньону, словно шепча ему на ухо, потом оба повернулись, зашагали по тропе и скрылись в поднимающемся от реки тумане.
- Двое, говоришь? Так ты этих двух странных незнакомцев и видел?
Мияги энергично закивал. Гэлли сосредоточенно нахмурился.
- Прежде я о них не слышал, - сказал он наконец. - Но нынче в наших краях бродит немало незнакомцев. - Он улыбнулся Полу. - Не обижайся. Но если они не солдаты, то шпионы или что-то вроде того. И они еще вернутся.
Пол решил, что мальчик, вероятно, прав.
- Тогда остается только одно. Я уйду, и они уйдут вслед за мной. - Он сказал это небрежно, хотя мысль о столь скором уходе причинила ему почти физическую боль. Но глупо было надеяться настолько быстро обрести покой. Пол мало что помнил, но знал, что очень давно не был в том месте, которое мог бы назвать домом. - Как лучше всего покинуть город? И вообще, что находится вокруг него? Я понятия об этом не имею.
- Перемещаться по Квадратам не так-то просто, - заметил Гэлли. - С тех пор как мы сюда пришли, многое изменилось. И если ты просто пойдешь куда глаза глядят, то угодишь к солдатам Красной королевы, а это означает темницу или нечто похуже. - Он мрачно покачал головой и прикусил нижнюю губу. - Нет, придется посоветоваться со знающим человеком. Отведу-ка я тебя к епископу Хамфри.
- А кто это?
- Ты поведешь его к Старому Коротышке? - изумился малыш Мияги. - К этому болтуну?
- Он многое знает. И скажет, куда ему идти. - Гэлли обернулся к Полу, словно приглашая его разрешить спор. - Епископ - человек умный. И знает названия всех вещей, даже таких, у которых вроде бы и названия нет. Ну, что скажешь?
- А ему можно доверять?
- Он любит трепаться, это верно, но он персона важная, поэтому красногрудые его не трогают. - Гэлли хлопнул в ладоши, призывая к вниманию. Его обступили дети. - Я поведу моего друга к епископу. Пока меня не будет, никому из дома не выходить и уж тем более никого не впускать. Эта идея насчет пароля хороша, поэтому не открывайте дверь никому, даже мне, если я не скажу слово «крем». Все поняли? «Крем». Мияги, остаешься за старшего. А ты, Бэй, кончай ухмыляться. Попробуй хоть разок вести себя серьезно, договорились?
Гэлли вывел Пола через заднюю дверь, за которой оказался пологий холм, поросший сосновым лесом, доходящим почти до стен Устричного домика. Мальчик внимательно осмотрелся, потом махнул Полу, веля идти следом под прикрытие деревьев. Через минуту они продирались через столь густой лес, что большой дом всего в нескольких десятках шагов позади был уже неразличим.
Густой утренний туман прижимался к земле. В лесу было неестественно тихо; если не считать хруста собственных шагов по ковру из сосновых иголок - мальчик двигался практически бесшумно, - Пол не слышал ничего. Не шелестел ветвями ветер, не приветствовали восходящее солнце птицы. Когда они шли между деревьями по колено в тумане, Полу представилось, будто он шагает по облакам. Эта мысль пробудила смутное воспоминание, но недостаточно четкое, чтобы уловить его и исследовать подробнее.
Так они шли не меньше часа, все чаще и чаще спускаясь вниз по склону холма, и тут Гэлли, опережавший Пола на несколько шагов, махнул, приказывая остановиться. Мальчик поднял руку, предупреждая любые вопросы, потом неслышно подошел к Полу.
- Перекресток совсем рядом, - прошептал он. - Но я, кажется, что-то услышал.
Они спустились дальше по склону и вышли на ровное место, где между деревьями виднелась красноватая полоска грунтовой дороги. Гэлли повел Пола вдоль дороги с величайшей осторожностью, словно они крались мимо спящей змеи. Внезапно он опустился на колени и, дернув Пола за одежду, заставил его присесть.
Неподалеку лесную дорогу пересекала вторая, узкая и пыльная. На перекрестке торчали два указателя, смотревших в одну сторону; надписи на них Пол разобрать не смог. Гэлли пополз вперед и спрятался за кустом, откуда мог наблюдать за перекрестком, до которого оставалось шагов пятьдесят.
Они молча ждали, причем так долго, что Пол уже решил было встать и потянуться, но вдруг услышал слабый шум - ритмичный, как биение сердца, и медленно становящийся громче. Шаги.
Из-за деревьев в тумане показались две фигуры, идущие в их сторону оттуда, куда были направлены указатели. Парочка шла неторопливо, волоча плащи по влажной от росы дороге. Один был очень высок и двигался какой-то странной походкой. Обоих Пол уже видел утром возле крыльца. У него перехватило дыхание, и он на мгновение испугался, что не сможет дышать.
На перекрестке фигуры остановились, тихо посовещались несколько секунд, и двинулись в том направлении, откуда пришли Пол и Гэлли.
Вокруг ног идущих завивался туман. Кроме мешковатых плащей на незнакомцах были бесформенные шляпы, но Пол заметил, как на лице у низенького блеснули стеклышки очков. Кожа высокого имела странный сероватый оттенок, и он что-то держал во рту, поскольку нечто, подпиравшее изнутри верхнюю губу, было слишком велико, чтобы сойти за зубы.
Пол стиснул кулаки, процарапав в земле, усыпанной сосновыми иголками, длинные бороздки. Он ощущал во всем теле какую-то почти лихорадочную легкость, но знал, что на этой дороге за ним охотится смерть… нет, нечто хуже смерти, нечто еще более пустое, мрачное и беспредельное, чем смерть.
И, словно ощутив его мысли, фигуры внезапно остановились на дороге, как раз напротив их укрытия. Пульс Пола, и без того неровный, бешено зачастил, отдаваясь в висках. Низенький наклонился и вытянул шею, отчего стал похожим на существо, которому привычнее передвигаться на четырех конечностях. Он медленно повел головой, и Пол увидел, как поблескивают стеклышки очков. Мгновение растянулось на бесконечность.
Высокий опустил ладонь на плечо компаньона, что-то пророкотал - перепуганный Пол сумел разобрать лишь слово, прозвучавшее как «сургуч», - и двинулся дальше, переставляя ноги так, будто они были связаны в лодыжках. Секунду спустя низенький выпрямился и пошел следом, подняв плечи и вытянув шею вперед.
Пол выдохнул обжигавший легкие воздух, лишь когда фигуры исчезли в тумане, и после этого некоторое время лежал неподвижно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129