Шесть
Когда на следующее утро Джейни пришла в исследовательский центр, Человек-Обезьяна вручил ей листок, на котором было что-то напечатано, и вперил в нее яростный взгляд, отчетливо требуя: «Объясни!»
Она, напротив, наградила его самым невинным из своих взглядов и молча проглядела текст, пытаясь скрыть волнение, с таким видом, как если бы прочитанное для нее самой было совершеннейшей загадкой. Однако когда она добралась до конца страницы, притворное удивление сменилось подлинным.
– О господи, Чет… мой запрос на широкий системный поиск удовлетворен.
– Я и сам читать умею. Интересно другое: я даже понятия не имел, что ты подавала такой запрос. – Он не одобрял ее действий и не скрывал этого. – Мне казалось, мы вчера уже все обсудили.
– Ну да. Однако, как мне показалось, ни к какому соглашению не пришли, и я подумала, что вреда не будет, если подать заявку, просто на всякий случай. Если не хочешь, можем вообще не воспользоваться этим разрешением. Но если мы так поступим, то…
– По-видимому, ты в таких делах разбираешься хуже, чем я думал, – презрительно заявил он. – Все такие заявки отслеживаются, чтобы ты знала. Поэтому, если ты запрашиваешь разрешение на поиск и получаешь его, но ничего не делаешь, в твоем электронном досье появляется миленькая такая пометочка. Типа «работник не использовал выделенное ему время поиска» или что-то в этом роде. Господи, Джейни, нельзя сделать запрос, заставить людей потрудиться, решая эту проблему, а потом просто отмахнуться и сказать: «Обойдусь»!
Ее заинтересовало, каких «людей» он имеет в виду, но спрашивать она не стала, поскольку в долгосрочном плане это не имело значения.
– Ну, остается еще шанс, что…
– Что? Те, кто сидит наверху, вдруг ни с того ни с сего раскошелятся? Я совершенно точно помню, что говорил тебе: вероятность этого ничтожно мала.
Говорил, она не могла отрицать. Могла лишь надеяться утихомирить его гнев.
– Возможно, мне удастся получить грант, хотя это пока точно неизвестно. И все равно мне кажется, что ты должен поднять этот вопрос там, наверху. Ну что плохого они тебе сделают?
– Что бы ни сделали, пострадаю я, не ты. Может, просто поджарят мою тупую задницу за то, что я вообще поднял этот вопрос.
«Ага, твою тупую и к тому же наверняка волосатую задницу, хотя этого я, надеюсь, никогда точно не узнаю».
– Никто тебя поджаривать не собирается. И вообще, они же могут сказать «да».
– Послушай, Джейни, насчет Прайвеса они мне однозначно скажут «нет». Это слишком рискованно. Если мы возьмем его, а он не среагирует на лечение, рейтинг нашего успеха понизится. А это означает одно: мы получим на продолжение своих работ гораздо меньше денег, чем сейчас. Думаю, ты и сама понимаешь, что это означает для всех здесь.
Сокращение пожертвований, урезание бюджета, потенциальные увольнения, падение популярности. Доктора и специалисты, которые, возможно, призадумаются, не стоит ли переключиться на работу на сборочном конвейере. И она сама среди них. Джейни тяжело вздохнула.
– Понимаю.
Но что, если они добьются успеха? Это сулит огромные выплаты. Джейни с вызовом улыбнулась Чету и спросила:
– Тебе не приходило в голову, что произойдет, если наши лекарства и процедуры сработают конкретно на этом мальчике? Ведь пока еще неизвестно, сколько других, схожих случаев.
– Речь идет о редком типе травмы. Очень редком. Откуда возьмутся другие?
– Пока не знаю. Но выясню, когда осуществлю поиск.
– Никакого поиска ты делать не будешь.
– Н-но… Ты же сам только что сказал… Это означало бы, что мы не воспользовались полученным разрешением.
– Воспользуйся им, – ответил он, – но для поисков какой-нибудь ерунды. Выясни, к примеру, сколько ангелов могут танцевать на кончике булавки. И больше ничего такого не предпринимай, не спросив сначала меня.
Последовала долгая, напряженная пауза.
– Ты не знаешь, что я могу найти, если осуществлю этот поиск, Чет. Просто не можешь знать.
– Наверное, но в данный момент меня это не волнует. Здесь ведутся серьезные, перспективные разработки, и мне ни к чему безнадежные случаи, которые могут все загубить. И еще мне доподлинно известно, что я буду выглядеть идиотом в глазах тех, кто наверху, потому что они решат, будто я санкционировал всю эту бодягу. Не хочу наводить их на мысль, будто я способен ввязываться в истории такого рода, с непредсказуемым результатом.
– Может, мне следует обратиться к кому-то другому за поддержкой, – сказала Джейни. – Представь только, какие объяснения ты будешь давать своим начальникам, если у меня все получится, а ты окажешься тут ни при чем.
Честер хмуро посмотрел на нее.
– Если бы запрос был не от твоего имени, я бы сделал все сам и покончил с этим. А теперь иди, залезь в базу и выясни, сколько Пап были католиками. И не забудь написать мне отчет о результатах поисков. И больше на свой страх и риск ничего не предпринимай. Не выставляй нас в дурацком свете.
Несмотря на гнев и отвращение, от которых Джейни буквально трясло, она сумела закрыть дверь своего крошечного офиса, не сорвав ее с петель. Следующие несколько минут она бормотала под нос ругательства в адрес Честера Малина, настолько неприличные, что произнеси она их вслух, да еще прилюдно, и ее непременно обвинили бы в нарушении общественного порядка. В конце концов, достаточно поостыв, чтобы заняться делами, она некоторое время наводила порядок на письменном столе, пытаясь очистить мозги от всякой шелухи, которую подобные стычки всегда оставляли.
«Вот свинья, – думала она. – Наверняка он услужил кому-то, чтобы получить эту работу. Но, милостью Божьей, туда пойду я».
Она выбросила из головы все свои огорчения.
– Черт тебя побери, Чет, – сказала она вслух. – Туда пойду я. Поймай меня, если сможешь.
Она несколько раз сжала и разжала пальцы, чтобы придать им гибкость, и вошла в базу данных, однако едва получила доступ к информации, в голове зазвучал строгий, но одновременно дружеский голос Тома Макалистера.
«Больше никаких раскопок».
– О чем ты, мой ангел-хранитель? – прошептала она.
Перед ее мысленным взором возник Том, ухмыляющийся ей из головки огромной булавки, готовой пришпилить ее. Однако она постаралась выкинуть эти картины из головы.
Как обычно, на экране высветилось предостережение базы данных, потом оно поблекло, и в конце концов она получила разрешение ввести критерий поиска. Его результатом стали десятки страниц. Она пробежала взглядом по списку и, как и ожидала, увидела имена Абрахама Прайвеса и другого мальчика, из Бостона. Однако информация выглядела все еще неопределенной, поэтому она попросила базу выделить лишь те случаи, где кость была расщеплена или раздроблена.
Она ожидала, что на поиск уйдет несколько секунд, поскольку, если в базе не находилось ни одного соответствующего запросу случая или находилось очень мало, программа допускала наличие ошибки и автоматически перепроверяла сама себя, что приводило к некоторой задержке. Однако результат был получен почти мгновенно. Джейни с удивлением изучала список почти из тридцати имен.
Расширив зону поиска на год вперед и назад, она получила более ста имен.
– А ведь это уже нечто, – сказала она, обращаясь к компьютеру. – Поищи взаимосвязи и распечатай по дате получения травмы. Так, так, так… – приговаривала она, изучая окончательный результат. – Посмотрим, что у нас тут.
Джейни позвонила Тому Макалистеру, чтобы договориться о встрече.
– Сегодня слишком хороший день, чтобы торчать в офисе. Давай встретимся в сквере. Мне, кстати, тоже нужно кое о чем с тобой поговорить.
– Начинай ты, – сказала она, когда спустя час они встретились.
– Мне казалось, даму следует пропускать вперед.
– Ошибаешься. Дама решает, вот как правильно.
– Ладно. Может, тебе не понравится то, что я скажу, но выслушай меня, прежде чем начать визжать.
– Я когда-нибудь визжу?
– Бывает. Возможно, это как раз такой случай. Я продолжаю заниматься иммиграционной проблемой Брюса, и у меня такое чувство, будто я бьюсь в непробиваемую стену. Мне кажется, все в подобной ситуации натыкаются на эту стену, и ничего особенно страшного тут нет, в долговременном плане проблема решаемая. Однако я не слишком сведущ в вопросах иммиграции и плохо представляю себе, как преодолеть эту стену. Не уверен, что мне следует и дальше оставаться твоим адвокатом.
Говоря все это, он отводил взгляд, и у Джейни возник естественный вопрос о причинах. Может, он лжет или скрывает что-то такое, что, по его мнению, ей не хотелось бы услышать? Может, у него есть какое-то личное суждение относительно ее ситуации, которое ей не понравилось бы? Том обычно такой прямой. Сейчас его поведение слегка нервировало Джейни.
Но что бы его ни волновало, она всегда доверяла ему и не видела причин менять свое отношение.
– Я верю в тебя, – сказала она.
Он снова посмотрел ей в глаза; как всегда, ей почудилась в его взгляде напряженность.
– Знаю. И в обычной ситуации я чувствовал бы себя польщенным, вот только… Брюс не… в смысле, мой клиент ты, и – я просто обязан быть честным – иммиграционные законы не моя специфика. Я хорошо владею законодательством в области медицины и биотехники, но в остальном не чувствую себя уверенно. Может, тебе лучше найти кого-то более сведущего в этих проблемах.
Он оказался прав – ей захотелось завизжать. Однако он явно не в первый раз обдумывал этот вопрос, был, очевидно, обеспокоен тем, что, как он считал, у него пока ничего не получается, и Джейни стало почти жаль его. Во всем его облике ощущалось чувство разочарования в себе. И пожалуй, впервые она заметила у него на лбу продольные морщины.
Они подошли к скамейке и сели. Джейни взяла своего давнего друга за руку и слегка пожала ее.
– Ты мой адвокат, Том. И я уверена – если понадобится проконсультироваться со специалистом, ты это сделаешь. Не хочу я ни с кем другим иметь дело, в особенности сейчас, когда столько всего идет… наперекосяк. – Она улыбнулась ему. – И кроме всего прочего, я привыкла к твоему лицу или что-то в этом роде… ну, ты понимаешь.
Он коротко улыбнулся ей и со вздохом покачал головой.
– Ты просто королева штампов.
– Извини.
– Да ладно, я тебя прощаю. Однако я говорил совершенно серьезно. Иммиграция за пределами сферы моей компетенции – по крайней мере, на таком уровне. И к тому же внезапно у меня возникли некоторые другие обязательства, не подлежащие обсуждению, и появилось чувство, будто я взвалил на себя слишком много.
– Что это? – полюбопытствовала Джейни.
– Мне предложили работу консультанта в биотехническом исследовательском центре. По какой-то причине они решили, что неплохо бы иметь собственного юриста. По-видимому, речь идет о биопатентных проблемах.
– Том, это же замечательно…
Он широко улыбнулся.
– Конечно. Это то, что мне на самом деле нравится; область, в которой я чувствую себя как рыба в воде. Однако понадобится некоторое дополнительное время, прежде чем я войду в ритм. Вот мне и кажется – не могу я брать у тебя деньги, если не в состоянии сделать то, за что они заплачены.
– Господи, как старомодно!
– Такой уж я, извини. – Он кивнул на торговый автомат. – Хочешь хот-дог?
– М-м… Нет, спасибо. Ты знаешь, из чего их делают?
– Ага. Из дерьма разного рода. Буквально.
– И все равно ешь их?
– Даже с удовольствием.
– Господи, Том, и ты еще отчитываешь меня за штампы. С каждым годом твои шутки становятся все более глупыми.
– Как и я сам, моя дорогая.
– Да, мы все медленно катимся вниз, такова жизнь. Послушай, я тронута твоей искренностью насчет и твоей, и моей ситуации. Однако сейчас у меня нет желания менять адвоката. Поручи кому-то делать реальную работу, если сам не сможешь, и я заплачу ему, но разговаривать напрямую я хочу только с тобой. Ты единственный адвокат, которого я в состоянии выносить. Будь моим буфером. Вот чего я хочу.
– Ладно. – Он улыбнулся, как показалось Джейни, с оттенком грусти. – Если ты уверена.
– Уверена.
Улыбка на лице Тома погасла, на мгновение сменившись выражением нерешительности. Джейни хотела спросить, что еще его тревожит, но так же быстро это выражение исчезло, и перед ней снова сидел тот человек, которого она знала с самого детства.
– Ну, я поныл и похныкал насчет своей профессиональной неадекватности. Насчет чего тебе хочется поныть и похныкать?
– На самом деле нет ничего такого. Напротив, я хочу показать тебе кое-что, скорее, очень возбуждающее.
Он улыбнулся, украдкой оглянулся и наклонился к ней поближе.
– Прямо здесь? В смысле, я, конечно, трепещу, но мы, что ни говори, в общественном…
Джейни не смогла не рассмеяться.
– Успокойся, слышишь? В прошлый раз ты говорил о том, что неплохо бы мне иметь какую-то уникальную специальность. Как, по-твоему, если я решу уникальную проблему, пусть и не по своей специализации, это может произвести тот же эффект с точки зрения возвращения в профессию?
– Все зависит от проблемы, но да, может.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77