По правде говоря, я не знаю точно, в чем тут суть, просто испытываю страх, поскольку все это порождает очень волнующие разговоры. Ходят слухи о тестировании потенциальных супругов, вроде как в рамках специальной программы, с тем чтобы некоторые генетические особенности не передавались по наследству. Болезнь Тея-Сакса, дисфункции яичников, рак груди – все это может уничтожить нас гораздо эффективнее, чем когда-либо мечталось Гитлеру.
– Я ни о чем таком не слышала, – сказала Джейни.
– Вы и не могли. Об этом не распространяются. И я полагаюсь на вас в том смысле, что вы никому не расскажете.
Во взгляде Майры сквозило открытое, незамаскированное предостережение, и Джейни не сомневалась, что за хранительницей стоит некая сила, не одобряющая постороннего вмешательства. Она кивнула в знак согласия.
– С одной стороны, – продолжала Майра, – и это вполне обоснованно, мы боимся увеличивать свою численность, оберегая чистоту крови, а с другой стороны, можем много потерять, если не пойдем на смешение. Так что дебаты кипят. Начали ученые, раввины подхватили, а теперь уж и не остановишь, мне кажется. Некоторые очень умные люди считают, что мы должны делать все возможное для сохранения и улучшения качества своей популяции. Другие не менее умные люди говорят, что надо отдаться на волю Господа, и пусть Он делает свое дело.
– Наверное, существует много аргументов в пользу и того, и другого подхода. – Джейни тоже решила внести свою лепту в разговор, явно принявший философский характер. – Природа всегда найдет способ сделать то, что должно быть сделано, безотносительно к тому, что мы думаем по этому поводу. Так уж устроена жизнь. Пойди все чуть-чуть по-другому, и мы с вами сейчас убегали бы от динозавра. И кто взялся бы утверждать, что такого не должно было случиться? Динозаврам уж точно это понравилось бы.
– Я всю жизнь убегаю от того или иного динозавра, – с улыбкой ответила Майра. – Особенность нашего времени, мне кажется.
– Особенность всех времен. – Джейни усмехнулась, но тут же снова посерьезнела. – Однако биологическое разнообразие – ключ к выживанию любого вида, и если единственный способ создать или поддерживать это разнообразие есть искусственное внедрение благотворного генетического материала или удаление поврежденного, то я за это.
На мгновение ее заявление повисло между ними в воздухе.
– Я тоже – теоретически, – в конце концов сказала Майра. – Однако боюсь, эта теория, сколь бы возвышенной она ни была, не поможет вам в ваших поисках. Огромное множество бывших европейских евреев сейчас живут в Израиле. Однако ничто, даже ссылка на больных детей, не подвигнет Израиль позволить вам заглянуть в свою базу данных. И забудьте о хакерстве, даже не рассматривайте этот вариант. Сам Господь не сумеет взломать их базу, так надежно она защищена.
Джейни не сомневалась, что Майра права. Однако слышать это было печально, и она тяжело вздохнула.
– Мне жаль, что я огорчила вас, но подумайте о том, что в последний раз случилось со многими из этих людей, когда они стояли в очереди за своими номерами, – продолжала Майра. – Мой вам совет: всерьез обдумайте другую свою идею.
Джейни покачала головой.
– Сейчас она кажется ужасно глупой. Видимо, я была в полном отчаянии, когда нафантазировала ее.
– Рассказывайте. Отчаяние – это то, что я могу понять.
Джейни нервно откашлялась.
– Идея звучит безумно.
– Вы не первый человек, у кого возникали безумные идеи.
– Ладно. Но только, пожалуйста, не смейтесь. Я… я хочу проверить дневник. На предмет генетического материала.
Четко прорисованные брови Майры удивленно взлетели вверх.
– Я, как видите, не смеюсь, но это и впрямь звучит безумно.
– Алехандро Санчес был европейским евреем, и вполне возможно, что его генетический материал как раз тот, что нам нужен. Он наверняка оставил какие-то следы на своем дневнике.
– Дневник принадлежит вам. Можете просто забрать его и проверить. Мое разрешение для этого не требуется. Или тем более моя помощь.
– Вот тут вы ошибаетесь. Мне нужна ваша помощь. Результатов анализа ждать придется долго – если нет официальной причины ускорить его. Сейчас Биопол внезапно оказался очень… загружен.
Они обе понимали почему и какое-то время сидели молча, погрузившись в свои мысли.
– Я не могу дать такое объяснение чиновникам, – продолжала Джейни, – не сообщив им информацию, которая может подвигнуть к новым, еще более мерзким действиям поджигателей моего дома.
– Тсс, не говорите таких вещей.
– Я даже думать о них не хочу, но приходится. У меня есть хороший друг… в правоохранительных органах, и он говорит, что если дневник будет как-то связан с преступлением того или иного рода, то его немедленно подвергнут тестированию, в целях расследования. От вас требуется вот что: сообщить в полицию, что система защиты была нарушена и что к дневнику прикасался кто-то «подозрительного вида». Они протестируют дневник, а потом этот друг сообщит мне результаты. Я смогу получить желаемое, не раскрывая никакой информации. Вот так просто.
– Не сказала бы, что это просто. А вдруг с дневником что-то случится?
– Ничего с ним не случится. Они прибудут сюда со своим оборудованием и возьмут образцы, очень осторожно. Дневник не покинет хранилища. И к тому же он ведь застрахован, верно?
– Не на полную свою стоимость, – после небольшой паузы ответила Майра.
– Мне помнится, вы исходили из стоимости двести пятьдесят тысяч долларов.
– Да, так оно и было. Однако оценки экспертов только начинают поступать, и они гораздо выше.
Джейни нервно сцепила на коленях руки.
– Насколько выше?
Майра положила вилку и посмотрела Джейни в глаза.
– Как насчет восьмисот тысяч долларов?
– Господи!
– И если это вас не устраивает, есть и другие. К примеру, миллион.
– Просто не верится! – потрясение воскликнула Джейни.
– Это мнение экспертов, так что придется поверить. И, должна сказать, я поддерживаю ваши усилия и готова помочь в этой маленькой авантюре. Приятнее было бы, конечно, если бы вы попросили о чем-нибудь другом, но раз уж вы одержимы этой… безумной идеей, по вашему собственному выражению… Что ж, это ваше право, конечно, только советую действовать очень осторожно.
– Непременно, – заверила Майру Джейни.
Когда они покончили с едой, Джейни расплатилась по чеку.
– Хочу поблагодарить вас за то, что согласились встретиться со мной, – сказала она. – Знаю, этот разговор был не таким уж приятным, но мне он очень помог. Я чувствовала себя почти так, как в тот раз, когда в последний раз была тут с мамой.
– Как хорошо вы это сказали. – Майра на миг отвернулась, а когда снова посмотрела на Джейни, в глазах у нее стояли слезы. – И вам очень повезло, что вы были с ней в таком приятном месте. Потому что я едва помню последний раз, когда ела вместе с матерью. Я была тогда совсем маленькой, и мы находились в Освенциме. – Она совладала с собой, грустно улыбнулась и промокнула губы салфеткой. – Одно я помню совершенно точно: там было совсем не так мило, как здесь.
Джейни с тревогой считала звонки: один, другой, третий… Когда Майкл наконец ответил, она обрушила на него град вопросов.
– Потише, потише! Все прошло хорошо. Детектив, который выехал по звонку, сказал, что леди вела себя очень профессионально и охотно сотрудничала с его людьми. Даже помогала. А ведь обычно с гражданскими работать – одно мучение.
– Я тщательно ее проинструктировала. – Джейни помолчала, нервно покусывая губу. – И что вы получили?
– Боюсь, скорее много, чем мало.
– Ох, отлично! Постой… почему ты сказал «боюсь»?
– Мы получили двадцать три четких человеческих отпечатка и целую кучу размытых. Эти последние могут совпадать с некоторыми из четких, но могут принадлежать и другим людям.
– Один из них наверняка оставил Алехандро.
– Согласен. Вопрос только, какой?
– Женские нужно отбросить сразу.
– Так и сделали. Остается семь мужских. Но тут новая проблема.
Как же ей было ненавистно это тошнотворное чувство!
– Моя начальница не позволяет провести генетическое исследование всех семи отпечатков.
– Почему?
– Потому что в результате этого преступления никто не пострадал. Генетические анализы вообще-то проводятся только в случаях преступлений против личности. Это обычная политика. И у нас уже большая задолженность в этом смысле. Как будто сразу на нас обрушилась масса неопознанных… ну, сама понимаешь.
«Уже? – подумала она. – Что-то слишком быстро».
– На что вы проводите анализы? Доктор Сэм?
Майкл ответил после небольшой паузы.
– Да.
Повисло молчание.
– Жертв раскидали по всем подразделениям, включая мое, – ровным тоном продолжал Майкл. – Видимо, чтобы минимизировать потрясение из-за количества.
То, что он сообщал эти сведения столь прозаически, не удивило Джейни. С чем только ему не пришлось столкнуться во времена Вспышек! Однако у нее самой внутри возникло холодное, тошнотворное ощущение – при одной мысли о том, что, возможно, надвигается. Когда это произошло в первый раз, никто не знал, чего ожидать. Теперь знали все. Она вспомнила совет Брюса; тогда его тон показался ей резким, но сейчас – вполне оправданным.
«Беги, спрячься где-нибудь».
Но куда спрячешься?
И нужно еще так много сделать, прежде чем она сможет позволить себе сбежать. Казалось, с каждой минутой ее миссия становится все более неотложной. Поэтому она затолкала поглубже все свои страхи и сосредоточилась на деле.
– Короче, что мы имеем в итоге, Майкл?
– Мало, должен с сожалением признаться. Она позволила мне сделать один-единственный полный генетический анализ, и то потому, что дневник такой ценный. И еще потому, что я сказал ей, будто один человек оставил больше генетических следов, чем другие, из чего можно сделать вывод, что он и есть злоумышленник.
– Это правда?
– В общем-то, да, и все же этих следов недостаточно, чтобы с уверенностью сказать, что он и есть твой парень. Их вполне мог оставить, скажем, тот, кто переплетал тетрадь. Он уж точно держал ее в руках неоднократно.
– Можешь передать мне информацию, которую вы извлекли? – спросила Джейни после паузы.
– Наверное, поскольку ты владелица и имеешь право ознакомиться с уликами.
– Хорошо. В таком случае пришли мне все по электронной почте.
– И что ты собираешься с этим делать?
– Пока точно не знаю. Но, может, каким-то образом мне удастся сузить пространство поиска, хотя бы ненамного.
Просить об этом по телефону не хотелось, лучше было поговорить лично.
«Он должен был оставить след и на второй, более древней книге – отпечаток пальца, слезинку… что-нибудь».
– И почему мы с вами только и встречаемся, что по этому поводу? – с улыбкой сказала Майра, приветствуя Джейни в приемной хранилища. – Надеюсь, все прошло, как вы рассчитывали. Поначалу это было даже интересно, но, признаюсь, в итоге я чувствую себя совершенно вымотанной… даже подумываю взять выходной.
– В таком случае я рада, что застала вас. Не могу передать, как я благодарна вам за то, что вы сделали. Я понимаю, что доставила вам массу беспокойства.
– На самом деле все было не так скверно, как я ожидала. Я просто достала дневник, положила его на витрину, а потом с силой ударила по ней локтем. Она взорвалась, точно в нее попала ракета, как и предполагалось. – Майра улыбнулась. – Потом я стояла в углу и смотрела, как заполнившие помещение симпатичные молодые полицейские перерывают все вокруг. Наверное, именно это меня больше всего и измотало. Однако я выдержала испытание и осталась жива и здорова.
– Рада слышать. В особенности поскольку у меня к вам еще одна просьба.
Джейни объяснила, что у нее на уме.
Однако Майра уперлась.
– Абсолютно исключено. Рукопись слишком хрупкая для подобных экспериментов.
– Мне требуется всего лишь отпечаток пальца. Слезинка. Любой физический след.
– Нет, – отрезала Майра.
– Пожалуйста, прошу вас. Я должна идентифицировать Алехандро, и если бы у меня была возможность сравнить…
Внезапно Майра сосредоточенно нахмурила брови и спросила:
– Погодите-ка… волосы подойдут?
– Волосы – это было бы замечательно, если это его волосы. Мне просто нужно найти одинаковые следы в обеих книгах. Тогда я буду знать, какие точно принадлежат ему.
– Пойдемте.
Майра привела Джейни в ту же комнату, где они впервые изучали дневник. Подошла к шкафу-холодильнику, провела рукой над датчиком. Дверь со щелчком открылась. Майра повернулась к стоящей у порога Джейни.
– Это займет совсем немного времени.
Она вошла внутрь шкафа и закрыла за собой толстую дверь, приглушающую все звуки. Однако, как и было обещано, вскоре вышла оттуда. Дверь с новым щелчком закрылась за ней.
В руке Майра держала пластиковый мешок среднего размера с застежкой типа «молния». Внутри него находились несколько мешков поменьше, каждый из которых содержал крошечное археологическое сокровище.
– Мы обнаружили весь этот материал, когда рукопись Авраама только попала к нам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
– Я ни о чем таком не слышала, – сказала Джейни.
– Вы и не могли. Об этом не распространяются. И я полагаюсь на вас в том смысле, что вы никому не расскажете.
Во взгляде Майры сквозило открытое, незамаскированное предостережение, и Джейни не сомневалась, что за хранительницей стоит некая сила, не одобряющая постороннего вмешательства. Она кивнула в знак согласия.
– С одной стороны, – продолжала Майра, – и это вполне обоснованно, мы боимся увеличивать свою численность, оберегая чистоту крови, а с другой стороны, можем много потерять, если не пойдем на смешение. Так что дебаты кипят. Начали ученые, раввины подхватили, а теперь уж и не остановишь, мне кажется. Некоторые очень умные люди считают, что мы должны делать все возможное для сохранения и улучшения качества своей популяции. Другие не менее умные люди говорят, что надо отдаться на волю Господа, и пусть Он делает свое дело.
– Наверное, существует много аргументов в пользу и того, и другого подхода. – Джейни тоже решила внести свою лепту в разговор, явно принявший философский характер. – Природа всегда найдет способ сделать то, что должно быть сделано, безотносительно к тому, что мы думаем по этому поводу. Так уж устроена жизнь. Пойди все чуть-чуть по-другому, и мы с вами сейчас убегали бы от динозавра. И кто взялся бы утверждать, что такого не должно было случиться? Динозаврам уж точно это понравилось бы.
– Я всю жизнь убегаю от того или иного динозавра, – с улыбкой ответила Майра. – Особенность нашего времени, мне кажется.
– Особенность всех времен. – Джейни усмехнулась, но тут же снова посерьезнела. – Однако биологическое разнообразие – ключ к выживанию любого вида, и если единственный способ создать или поддерживать это разнообразие есть искусственное внедрение благотворного генетического материала или удаление поврежденного, то я за это.
На мгновение ее заявление повисло между ними в воздухе.
– Я тоже – теоретически, – в конце концов сказала Майра. – Однако боюсь, эта теория, сколь бы возвышенной она ни была, не поможет вам в ваших поисках. Огромное множество бывших европейских евреев сейчас живут в Израиле. Однако ничто, даже ссылка на больных детей, не подвигнет Израиль позволить вам заглянуть в свою базу данных. И забудьте о хакерстве, даже не рассматривайте этот вариант. Сам Господь не сумеет взломать их базу, так надежно она защищена.
Джейни не сомневалась, что Майра права. Однако слышать это было печально, и она тяжело вздохнула.
– Мне жаль, что я огорчила вас, но подумайте о том, что в последний раз случилось со многими из этих людей, когда они стояли в очереди за своими номерами, – продолжала Майра. – Мой вам совет: всерьез обдумайте другую свою идею.
Джейни покачала головой.
– Сейчас она кажется ужасно глупой. Видимо, я была в полном отчаянии, когда нафантазировала ее.
– Рассказывайте. Отчаяние – это то, что я могу понять.
Джейни нервно откашлялась.
– Идея звучит безумно.
– Вы не первый человек, у кого возникали безумные идеи.
– Ладно. Но только, пожалуйста, не смейтесь. Я… я хочу проверить дневник. На предмет генетического материала.
Четко прорисованные брови Майры удивленно взлетели вверх.
– Я, как видите, не смеюсь, но это и впрямь звучит безумно.
– Алехандро Санчес был европейским евреем, и вполне возможно, что его генетический материал как раз тот, что нам нужен. Он наверняка оставил какие-то следы на своем дневнике.
– Дневник принадлежит вам. Можете просто забрать его и проверить. Мое разрешение для этого не требуется. Или тем более моя помощь.
– Вот тут вы ошибаетесь. Мне нужна ваша помощь. Результатов анализа ждать придется долго – если нет официальной причины ускорить его. Сейчас Биопол внезапно оказался очень… загружен.
Они обе понимали почему и какое-то время сидели молча, погрузившись в свои мысли.
– Я не могу дать такое объяснение чиновникам, – продолжала Джейни, – не сообщив им информацию, которая может подвигнуть к новым, еще более мерзким действиям поджигателей моего дома.
– Тсс, не говорите таких вещей.
– Я даже думать о них не хочу, но приходится. У меня есть хороший друг… в правоохранительных органах, и он говорит, что если дневник будет как-то связан с преступлением того или иного рода, то его немедленно подвергнут тестированию, в целях расследования. От вас требуется вот что: сообщить в полицию, что система защиты была нарушена и что к дневнику прикасался кто-то «подозрительного вида». Они протестируют дневник, а потом этот друг сообщит мне результаты. Я смогу получить желаемое, не раскрывая никакой информации. Вот так просто.
– Не сказала бы, что это просто. А вдруг с дневником что-то случится?
– Ничего с ним не случится. Они прибудут сюда со своим оборудованием и возьмут образцы, очень осторожно. Дневник не покинет хранилища. И к тому же он ведь застрахован, верно?
– Не на полную свою стоимость, – после небольшой паузы ответила Майра.
– Мне помнится, вы исходили из стоимости двести пятьдесят тысяч долларов.
– Да, так оно и было. Однако оценки экспертов только начинают поступать, и они гораздо выше.
Джейни нервно сцепила на коленях руки.
– Насколько выше?
Майра положила вилку и посмотрела Джейни в глаза.
– Как насчет восьмисот тысяч долларов?
– Господи!
– И если это вас не устраивает, есть и другие. К примеру, миллион.
– Просто не верится! – потрясение воскликнула Джейни.
– Это мнение экспертов, так что придется поверить. И, должна сказать, я поддерживаю ваши усилия и готова помочь в этой маленькой авантюре. Приятнее было бы, конечно, если бы вы попросили о чем-нибудь другом, но раз уж вы одержимы этой… безумной идеей, по вашему собственному выражению… Что ж, это ваше право, конечно, только советую действовать очень осторожно.
– Непременно, – заверила Майру Джейни.
Когда они покончили с едой, Джейни расплатилась по чеку.
– Хочу поблагодарить вас за то, что согласились встретиться со мной, – сказала она. – Знаю, этот разговор был не таким уж приятным, но мне он очень помог. Я чувствовала себя почти так, как в тот раз, когда в последний раз была тут с мамой.
– Как хорошо вы это сказали. – Майра на миг отвернулась, а когда снова посмотрела на Джейни, в глазах у нее стояли слезы. – И вам очень повезло, что вы были с ней в таком приятном месте. Потому что я едва помню последний раз, когда ела вместе с матерью. Я была тогда совсем маленькой, и мы находились в Освенциме. – Она совладала с собой, грустно улыбнулась и промокнула губы салфеткой. – Одно я помню совершенно точно: там было совсем не так мило, как здесь.
Джейни с тревогой считала звонки: один, другой, третий… Когда Майкл наконец ответил, она обрушила на него град вопросов.
– Потише, потише! Все прошло хорошо. Детектив, который выехал по звонку, сказал, что леди вела себя очень профессионально и охотно сотрудничала с его людьми. Даже помогала. А ведь обычно с гражданскими работать – одно мучение.
– Я тщательно ее проинструктировала. – Джейни помолчала, нервно покусывая губу. – И что вы получили?
– Боюсь, скорее много, чем мало.
– Ох, отлично! Постой… почему ты сказал «боюсь»?
– Мы получили двадцать три четких человеческих отпечатка и целую кучу размытых. Эти последние могут совпадать с некоторыми из четких, но могут принадлежать и другим людям.
– Один из них наверняка оставил Алехандро.
– Согласен. Вопрос только, какой?
– Женские нужно отбросить сразу.
– Так и сделали. Остается семь мужских. Но тут новая проблема.
Как же ей было ненавистно это тошнотворное чувство!
– Моя начальница не позволяет провести генетическое исследование всех семи отпечатков.
– Почему?
– Потому что в результате этого преступления никто не пострадал. Генетические анализы вообще-то проводятся только в случаях преступлений против личности. Это обычная политика. И у нас уже большая задолженность в этом смысле. Как будто сразу на нас обрушилась масса неопознанных… ну, сама понимаешь.
«Уже? – подумала она. – Что-то слишком быстро».
– На что вы проводите анализы? Доктор Сэм?
Майкл ответил после небольшой паузы.
– Да.
Повисло молчание.
– Жертв раскидали по всем подразделениям, включая мое, – ровным тоном продолжал Майкл. – Видимо, чтобы минимизировать потрясение из-за количества.
То, что он сообщал эти сведения столь прозаически, не удивило Джейни. С чем только ему не пришлось столкнуться во времена Вспышек! Однако у нее самой внутри возникло холодное, тошнотворное ощущение – при одной мысли о том, что, возможно, надвигается. Когда это произошло в первый раз, никто не знал, чего ожидать. Теперь знали все. Она вспомнила совет Брюса; тогда его тон показался ей резким, но сейчас – вполне оправданным.
«Беги, спрячься где-нибудь».
Но куда спрячешься?
И нужно еще так много сделать, прежде чем она сможет позволить себе сбежать. Казалось, с каждой минутой ее миссия становится все более неотложной. Поэтому она затолкала поглубже все свои страхи и сосредоточилась на деле.
– Короче, что мы имеем в итоге, Майкл?
– Мало, должен с сожалением признаться. Она позволила мне сделать один-единственный полный генетический анализ, и то потому, что дневник такой ценный. И еще потому, что я сказал ей, будто один человек оставил больше генетических следов, чем другие, из чего можно сделать вывод, что он и есть злоумышленник.
– Это правда?
– В общем-то, да, и все же этих следов недостаточно, чтобы с уверенностью сказать, что он и есть твой парень. Их вполне мог оставить, скажем, тот, кто переплетал тетрадь. Он уж точно держал ее в руках неоднократно.
– Можешь передать мне информацию, которую вы извлекли? – спросила Джейни после паузы.
– Наверное, поскольку ты владелица и имеешь право ознакомиться с уликами.
– Хорошо. В таком случае пришли мне все по электронной почте.
– И что ты собираешься с этим делать?
– Пока точно не знаю. Но, может, каким-то образом мне удастся сузить пространство поиска, хотя бы ненамного.
Просить об этом по телефону не хотелось, лучше было поговорить лично.
«Он должен был оставить след и на второй, более древней книге – отпечаток пальца, слезинку… что-нибудь».
– И почему мы с вами только и встречаемся, что по этому поводу? – с улыбкой сказала Майра, приветствуя Джейни в приемной хранилища. – Надеюсь, все прошло, как вы рассчитывали. Поначалу это было даже интересно, но, признаюсь, в итоге я чувствую себя совершенно вымотанной… даже подумываю взять выходной.
– В таком случае я рада, что застала вас. Не могу передать, как я благодарна вам за то, что вы сделали. Я понимаю, что доставила вам массу беспокойства.
– На самом деле все было не так скверно, как я ожидала. Я просто достала дневник, положила его на витрину, а потом с силой ударила по ней локтем. Она взорвалась, точно в нее попала ракета, как и предполагалось. – Майра улыбнулась. – Потом я стояла в углу и смотрела, как заполнившие помещение симпатичные молодые полицейские перерывают все вокруг. Наверное, именно это меня больше всего и измотало. Однако я выдержала испытание и осталась жива и здорова.
– Рада слышать. В особенности поскольку у меня к вам еще одна просьба.
Джейни объяснила, что у нее на уме.
Однако Майра уперлась.
– Абсолютно исключено. Рукопись слишком хрупкая для подобных экспериментов.
– Мне требуется всего лишь отпечаток пальца. Слезинка. Любой физический след.
– Нет, – отрезала Майра.
– Пожалуйста, прошу вас. Я должна идентифицировать Алехандро, и если бы у меня была возможность сравнить…
Внезапно Майра сосредоточенно нахмурила брови и спросила:
– Погодите-ка… волосы подойдут?
– Волосы – это было бы замечательно, если это его волосы. Мне просто нужно найти одинаковые следы в обеих книгах. Тогда я буду знать, какие точно принадлежат ему.
– Пойдемте.
Майра привела Джейни в ту же комнату, где они впервые изучали дневник. Подошла к шкафу-холодильнику, провела рукой над датчиком. Дверь со щелчком открылась. Майра повернулась к стоящей у порога Джейни.
– Это займет совсем немного времени.
Она вошла внутрь шкафа и закрыла за собой толстую дверь, приглушающую все звуки. Однако, как и было обещано, вскоре вышла оттуда. Дверь с новым щелчком закрылась за ней.
В руке Майра держала пластиковый мешок среднего размера с застежкой типа «молния». Внутри него находились несколько мешков поменьше, каждый из которых содержал крошечное археологическое сокровище.
– Мы обнаружили весь этот материал, когда рукопись Авраама только попала к нам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77