– По понятиям подземного народа нельзя оставлять оружие на поле боя, особенно в мертвом противнике. Если не забрать, оно вернется и отомстит за обиду.
– Теперь понятно. Не помню, кто сказал, но «в каждой сказке есть доля сказки»! В этом обычае присутствует логика. Больше не буду ничего оставлять, уговорили, – заверила я братьев.
– Хорош болтать, пошли? – спросили орки нестройным хором, они явно нервничали перед предстоящим ограблением.
– Непременно и только вперед! – Жизнерадостным голосом я постаралась их подбодрить. – Мы готовы, ведите.
– Двинулись, – махнув рукой, скомандовал один из братьев.
И начался наш спуск из города «под землей» в город «очень глубоко под землей».
Если внизу улицы-катакомбы напоминали обычный город, то место жительства гномов смахивало на лабиринт из глубинных шахт, прорытых безумными рудокопами. Здесь даже намека не было на существование улиц. Шурфы, штольни, штреки переплетались, сходились и разбегались, перепутывались, как клубок змей, и это в вулканической породе. Базальт и гранит хранили следы упорного труда гномов.
Мы спускались все ниже и ниже, освещение осталось далеко позади – здесь фонари и факелы встречались еще реже, чем в нижнем городе. На наше счастье орки знали дорогу и вели уверенно. Не полагаясь на неверный свет, я держала Арса за руку, использовала способности летучей мыши и рисовала в голове отраженные ультразвуковые картинки.
Понадобилось тридцать минут, чтобы добраться. Город гномов никогда не спит, приходилось обходить освещенные участки – там нас могли заметить местные жители, а это нежелательно. Дважды прятались в паутине проходов от шедших поблизости гномов и кобольдов.
И вот добрались. Подкрались к пещере Торвина.
– Все, мы на месте, – тихим шепотом оповестил нас один из орков и добавил: – Дверь заперта изнутри.
Я пробралась поближе к ней, слегка потеснив трех братьев.
– Пустите-ка меня.
Просунув сквозь деревянную дверь, обитую металлическими полосками, псевдоруку, нащупала засов. Аккуратно, стараясь не шуметь, отодвинула его. Оба сердца колотились как сумасшедшие, я же не матерый вор, которому все нипочем, волновалась страшно. Переводя дух и вытирая рукавом лоб, я обратилась к сотоварищам по грабежу:
– Сейчас я открою дверь и войду. Вы ждете десять секунд – и за мной. Вопросы есть? Нет. Я пошла.
Потянув за ручку, приоткрыла дверь, сразу вырвался слабый луч света, он показался нам яркой солнечной вспышкой. Заглянула в щель, увидела широкий коридор. В канделябре горела единственная свеча, остальные погасли. В кресле мирно спал охранник – кобольд. Войдя внутрь, я со всего маху треснула его по голове луком-палкой. Кобольд, не просыпаясь, ушел в еще более глубокий сон.
Спасибо Грому и плану помещений, плутать не пришлось. Кроме единственного горе-охранника, никого не оказалось. Арс прихватил ненужную стражнику, но необходимую нам свечку, и мы прокрались в кабинет. Света для осмотра вполне хватало. Сразу увидели сейф, он стоял в правом углу за письменным столом. Большой железный шкаф со сложным замком, выполненным на заказ, а может, и самим Торвином. На сейф наложили всего два очень простых заклятия. Справиться с ними оказалось чрезвычайно легко, как и с замком.
Прежде всего, меня интересовали документы, но этот мышенепрогрызаемый ящик разочаровал и расстроил все мои чаяния. Только мешки с деньгами.
– Все, парни, за работу, опустошайте, потрошите, гребите. А у меня еще одно маленькое дельце, ждите здесь, проверну – и будем сматываться, – распорядилась я для всех, а на ухо Арсу шепнула: – Не дай оркам слинять, нам без них не вернуться.
И занялась письменным столом. Нашла амбарные книги по учету и контролю доходов, продвижению металлов, таблицы и сводки. Интересовали записи за последний год, но их вообще не оказалось. О торговле людьми ни слова. Закончив с бухгалтерией, я решила заглянуть в соседнюю комнату, по плану это спальня Торвина.
Она была ярко освещена множеством свечей. На широкой кровати во сне метался небольшой гном, выглядевший больным, очень старым и измученным. Мне повезло, Торвин спал. Открыв третий глаз, увидела вокруг головы гнома черное покрывало. Дело ясное, гнома уже не спасти, оставалось единственное – навсегда избавить бедолагу от мучений. «Живое» проклятие на гноме настолько мощное, что даже отец с Иоанном вместе не сняли бы его. А куда уж мне, недоучке?
Я вытащила «Серебряного Спасителя», игла сверкнула в свете свечей, как лунный луч на гладкой воде озера. Зажав горло гнома одной рукой, вонзила серебряное лезвие в левый висок. Торвин даже не открыл глаз: он умер, когда я железной хваткой сломала ему шейные позвонки, но черная магия сопротивлялась еще десять – пятнадцать секунд, борясь с неминуемой гибелью от серебряной иглы, пригвоздившей ее к мертвому телу.
Осталась маленькая черная ленточка, узкая, как паутинка. Но даже такую кроху оставлять нельзя! Схватив ее псевдоруками, сожгла в пламени ближайшей свечи, приговаривая:
– Все, что родилось в огне, в огне должно и погибнуть! – Ленточка мгновенно вспыхнула и рассеялась. – Дело сделано. Обыскав спальню, отыскала под подушкой Торвина дневник. Пролистала и убедилась – то, что надо, засунула находку в карман и вернулась в кабинет к мальчикам. Они закончили потрошить сейф и ждали меня.
– Твой мешок. – Арс протянул мне заплечную сумку, килограмм двадцать, не меньше. – Ты все?
– Да, уходим.
Орки ни слова не говоря пошли вперед, выводя нас тем же путем. Без приключений мы вернулись в логово, обратный путь показался мне короче.
– Кто делить будет? – спросил один из братьев, ставя свой мешок на стол.
– Ты. – Я ткнула в него пальцем и хлопнула свою ношу рядом.
Парень засиял от счастья – какое доверие! На его плоском, улыбающемся лице сверкнули острые желтые зубы.
– Всем поровну? – непонятно для чего переспросил орк.
– А как же! Давай, не тяни. – Арс поставил свой мешок рядом с нашими двумя, остальные орки последовали его примеру.
Золота оказалось больше всего, но серебра и платины тоже немало. Орк быстро и ловко сортировал кругляшки в маленькие мешочки по сто монет и раскладывал на пять кучек.
На каждого пришлось по две с половиной тысячи злат, около тысячи плат и по девятьсот серебряков.
– Все честно? – спросил орк, закончив считать деньги.
– Да. – Арс кивнул и начал укладывать добычу.
Я тоже стала забрасывать мешочки с монетами и одновременно читала лекцию оркам:
– Надеюсь, вы правильно распорядитесь полученными деньгами. Мне не хочется, чтобы люди и гномы вместе с орками продолжали исчезать из Эола. – Орки уставились на меня, словно впервые увидели. – В самом принципе я против рабства, в любой его форме, и то, чем занимался Гром до своей смерти, мне сильно не по душе. Уверена, император подарит вам кварталы в нижнем городе, и в ваших интересах станет сохранение клиентов игорных домов. Живые и здоровые, свободные, желающие прийти еще не один раз отдохнуть от повседневных тягот, они принесут значительные прибыли. А решение в пользу быстрой наживы от продаж «живого товара» в конечном итоге приведет вас к краху, если не к тюремному заключению. Я ясно выразилась? – Орки вразнобой закивали большими головами. – В таком случае счастливо оставаться, теперь мы в полном расчете.
Помахав оркам ручкой, мы поднялись наверх.
– Арс, отсчитай золото для Эрика. – Я протянула ему свой мешок, набитый деньгами.
– Уже прикинул, не хватает ста плат, все златы уйдут на мечи, – посетовал он, отсчитывая нужную сумму.
– Зато избавимся от лишнего веса, – заметила я.
– Никогда еще не видел столько денег одновременно. Нет, видел, у колдуна в сундуке, но в руках точно не держал.
– Надо спешить. – Меня беспокоило быстро утекающее время. – Пошли, до лавки Эрика еще топать и топать.
Глубокая ночь. Продираясь сквозь объятия тьмы, мы шли, избегая освещенных участков и патрулей церковной стражи, которые шествовали по мостовой, бряцая оружием, только глухой не услышит. Мы скользили в тени домов и деревьев, опасаясь попасть на глаза какому-нибудь праздному наблюдателю, страдающему бессонницей. Вызывать подозрение, а тем более связываться с гномами очень уж не хотелось. Где-то далеко скулила собака, другая надрывалась громким лаем. Ночь.
Не выходя на открытую местность перед мастерской эльфа-оружейника, Арс спрятал меня в густой тени маленького садика, приютившегося у мрачного дома, а сам побежал к Эрику.
Минут через пятнадцать – двадцать он вернулся без увесистого мешка, зато со свертком в руках и торчащей из-за спины рукояткой двуручного меча. Сверток он протянул мне:
– Они твои. Эльф в подарок изготовил ножны из крокодиловой кожи.
– Как прошла встреча, все нормально? – принимая мечи, спросила я.
– Да, мы поболтали немного, я сказал ему, что мы уезжаем.
– Объяснил почему?
– Скрывать нечего. – Арс тяжело вздохнул. – Эрик очень расстроился и обещал сделать несколько серебряных стрел для арбалета. Пришлет их завтра вечером.
– Они что, решили не ходить к нам на свадьбу?
– В церковь они придут, но в последующей пьянке категорически отказываются участвовать. – В темноте я заметила, как Арс улыбнулся.
– Почему?
– А кто их знает?
– Ты не спросил?
– Спрашивал. Не хочу, говорит, опять отравиться Мумитовым пойлом.
– Это отговорка или как?
– Все возможно, его так просто не понять, одно слово – эльф.
За разговором и не заметили, как дошли. Хозяин заведения ждал нас, лежа на диване, и оглушительно храпел, аж чердак раскачивало.
Арс толкнул заснувшего тролля:
– Эй, братец. Хватит сотрясать воздух. Мы принесли квартплату лет на пять вперед.
Мумит мгновенно пробудился.
– Уже вернулись? – Праздный вопрос, мы ведь стояли рядом. – Как там ночная прогулка, удачно?
– Сам видишь, все прошло отлично. – Мое настроение поднялось, и я верила в светлое будущее.
– Кстати, Джокер, – Арс зевнул, заразительно, смачно, – что ты делала, оставив меня с орками?
– Успокоила истерзанную душу Торвина. – Я не удержалась и прикрыла ладонью рот.
– Убила? – воскликнули оба разом.
– А что прикажете? – Их тон меня возмутил. – Он был неизлечим. Только смерть ему помогла. – Я просверлила их яростным взглядом. – Можете говорить все, что угодно, а мне нужно ознакомиться с записями Торвина.
Положив оружие и сняв плащ, я погрузилась в изучение книжечки, уже не обращая внимания на ворчавших братьев.
Торвин вел дневник несколько лет, но меня интересовал последний год его жизни, и я, не углубляясь в чтение, пролистала страницы до места, где с гномом случилось несчастье. Вот они, записи, которые он делал в дни просветления. Найти их оказалось легко по изменившемуся, правда, совсем чуть-чуть, почерку. В каких грехах каялся Торвин! Не буду здесь приводить эту мерзость. Нашлось и описание женщины, наложившей на него заклятие. По мнению гнома, рабов отправляли на Триамские острова. Он платил Грому и другим «поставщикам» из своих немалых сбережений. С помощью кобольдов доставлял «товар» в бухту к югу от города, там сдавал несчастных на пиратские корабли и за это не получал ничего! Торвин подробно описывал приметы пиратов и их капитанов, но постепенно разум все реже подчинялся ему, и последние записи больше походили на бред сумасшедшего, абсолютно безумны и нечитаемы.
Увлекшись дневником гнома, я совершенно не слышала, о чем говорили мужчины. Покончив с записями, удивилась, как это я не заметила, что Мумит уже ушел.
– А где твой брат? – спросила я Арса.
– Готовит ванну. – Он сверкнул глазами. – Для нас. Неплохо бы помыться.
– Это точно. Слушай, Арс, Триамские острова тебе известны? Чего-нибудь о них знаешь?
– Мало. Это пиратский архипелаг, моряки обходят его стороной как можно дальше. Вот и все мои познания, – развел он беспомощно руками.
– Я так и думала. – Ответ меня не удивил.
– Ты что-то узнала? – заинтересовался Арс.
– Да, вот – почитай. – Я показала ему нужные места в дневнике.
Он пролистал несколько страниц и протянул книжицу обратно.
– По гномовски-то я ни черта лысого не понимаю. Давай, перескажи кратко.
В это время полутролль влез на чердак и провозгласил:
– Ванна подана, господа хорошие. Милости прошу.
– А, Мум, садись сюда. – Арс похлопал по дивану рукой. – Послушаем, что выяснила Джокер.
Мумит не стал издеваться над диваном, а расположился прямо на полу, всем видом демонстрируя заинтересованность.
– Торвина заколдовала женщина с черными глазами и длинными волосами цвета воронова крыла. Одевается во все черное, без единого белого пятнышка. Красивая, необычная и страшная у нее красота. Высокая, примерно с Арса, и худая, словно жердь. – Я почти дословно передала описание колдуньи. – Встречалась такая особа?
– Конечно! – воскликнул тролль, ударяя кулаком об пол. – Этот нарисованный тобой кошмар заходил ко мне в кабак три или четыре раза, всю клиентуру перепугала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85