И Вика и Виктор свои схроны нашли целыми и невредимыми. Хоронили они далеко от баз, в дикой местности, и взрывы «могилок» не потревожили. Так что Виктория получила назад и свои драгоценности, и великолепный меч, сработанный еще тысячу триста лет назад в Западном Ахане известным мастером Цройей, и гардеробчик по моде семидесятилетней давности. А Виктор снова мог щеголять в форме верка и курить любую из ста одиннадцати коллекционных трубок, сделанных из корня зимнего дерева, которые он покупал по одной в течение многих лет.
А вот Макс обнаружил, что его клад потревожили. Нет, его вещей, среди которых были и очень дорогие, как, например, некоторые фамильные драгоценности клана Ё, никто не тронул. Но ему подложили в схрон еще один контейнер, и не просто так контейнер, а контейнер, содержащий архив Легиона. Конечно, это был не весь архив, и даже не половина от него, но это была значительная часть архива собственной разведки Легиона, то есть именно того подразделения, где служил Макс. Кто-то, кто имел доступ и к архиву, и к информации о месте «захоронения», положил сюда этот контейнер не раньше, чем восемь стандартных месяцев назад, и не позже последнего штурма Курорта. По косвенным данным, этот неизвестный тоже был землянином. Он что же, знал, что Макс вернется? Но откуда? Бред! Но, с другой стороны, неоспоримый факт.
Загадка. Но хотя бы загадка со знаком плюс, потому что архив позволил им легализовать Лику и, даст бог, будет еще полезен - и еще как! - столько там всего. А ведь были и загадки со знаком минус. И главная среди них, самая больная, самая гадская из всех свалившихся на них непоняток - та, что связана с Хельгой и Олафом. Что, черт их побери, с ними случилось? Они ведь были такими же легионерами-землянами, как Виктор и Макс. Они должны были сейчас быть вместе. Почему Хельга и Олаф хотели убить их троих? Как они оказались в компании с ЭТИМИ, которые, если следовать схеме их поведения, их абсурдной логике, кровожадности, наконец, должны были убить и Олафа с Хельгой, но ведь не убили.
Нет ответов. А вопросы есть. Много вопросов без ответов. Но жизнь ведь продолжается, не так ли? И в этой жизни есть место не только подвигу, но и тихой радости. Хотя бы иногда.
- Хорошо сидим, - сказал Виктор, закуривая трубку. Это была одна из тех трубок, кривая, покрытая черным лаком и инкрустированная серебристыми и розовыми опалами.
- Мне тоже нравится, - согласился Макс, окидывая долгим взглядом зал ресторана. - Но не уверен, что все разделяют наше мнение.
Виктор посмотрел в зал («Ну что за люди!» - подумал он) и усмехнулся:
- А вот хрен им! Пусть хоть лопнут! Будем сидеть здесь до опупения, а они пусть слюни пускают. - Он кровожадно оскалился. - Устроим им бастион Сен-Жерве!
- Э… - сказал Макс и недоуменно посмотрел на Виктора. - Какой бастион?
- Макс! Ну ты, ей-богу, как из деревни! Ты что, Дюма не читал? - в свою очередь удивился Виктор.
- Дюма? - повторил Макс. - О! - просиял он. - Ты имеешь в виду «Les Trois Mousquetaires»?
- Точно.
- Тогда у нас с тобой сейчас Le conseil des mousquetaires.
- Ну вроде того, - согласился Виктор.
«Знать бы еще, чем занимаются наши мушкетерки?» - подумал он, но вслух ничего не сказал.
«Мушкетерки» находились сейчас далеко, на Сше. Думая об этих особах, вернее об одной из них, пепельноволосой даме Йя, Виктор испытывал смешанные чувства: тоски - ведь ее не было рядом уже восемь дней - и тревоги - «Господи, только бы с ней ничего не случилось!» Вот и железный Макс, судя по всему, тревожится о своей рыжеволосой «графине Нор».
- Ты знаешь, кто почтил нас своим благосклонным вниманием? - спросил неожиданно Макс.
- Вероятно, император, - усмехнулся Виктор.
- Нет, до этого еще не дошло, - Макс сделал глоток вина и начал снаряжать свою крошечную трубочку. Дело тонкое, не каждому слуге доверить можно. - На этот раз всего лишь герцог Йёю.
- Подождет, - отрезал Виктор.
- С дамой, - договорил Макс.
- Тем более, - отмахнулся Виктор. - Пусть пообщаются пока. Ему полезно, он писатель. И нам не помешает, хоть мы и не писатели. Поболтаем? У меня тут вопрос один наболел, а помахаться еще успеешь. До вечера далеко, надоест.
- Ну, - сказал Макс, закуривая. - И что у тебя, Федя, наболело на этот раз?
- А вот скажи мне, Макс, - ухмыльнулся Виктор, который на самом деле почувствовал себя вдруг очень скверно. «С огнем играешь, дорогой товарищ», - сказал он себе, но отступать было поздно.
- А вот скажи мне, Макс, - спросил Виктор. - Готов ли ты до конца разоружиться перед партией?
- Это мы о какой партии говорим? - спросил в свою очередь Макс, невозмутимо посасывая свою трубочку-носогрейку.
- Партия у нас одна, - нарочито осклабился Виктор. - Та, в которой стучать надо больше.
Макс посмотрел на него, как бы оценивая уровень серьезности разговора, и сказал:
- Юмора я твоего, Федя, все равно не понял. Ну и бог с ним, но ты ведь меня о чем-то серьезном хотел спросить? Или нет?
- Или да, - ответил Виктор. - Я, когда мы были на Той'йт, ни с того ни с сего вспомнил Прагу. Тысяча девятьсот тридцать шестой год. Помнишь?
- Прага, - сказал Макс. Он не переспросил и не повторил за Виктором это название. Он сказал это так, как будто напоминал что-то самому себе. - Ладно, Федя, тебе расскажу. Другому не стал бы… Кроме того, - он улыбнулся насмешливо, - теперь можно, я так полагаю.
Макс выпил немного вина, что в его случае означало как минимум треть кружки, и сказал заинтересованно молчавшему Виктору:
- Это был мой племянник… Как говорят по-русски, третьей степени?
- Троюродный, - быстро ответил Виктор.
- Троюродный, - повторил Макс. - Нет, я не прав. Чет-ве-ро-ю-родный. Я правильно сказал?
- Правильно, неправильно! Какая, к черту, разница! - раздраженно бросил Виктор. - Я тебя понял. Племянник. И?
- Помнится, ты рассказывал про моего деда, - спокойно сказал Макс.
- Мне тоже помнится, - сказал Виктор. - Слушай, давай вернемся к племяннику. Это, кстати, который? Холмен или Гуго, как его бишь?
- Холмен, - Макс не торопился.
«А куда я спешу? - спросил себя Виктор. - Не на пожаре. Подождем».
- Понятно, - сказал Виктор, который пока ровным счетом ничего не понимал.
- Так вот, Федя, - сказал Макс. - Мой дед Давид был, конечно, крупным талмудистом - не спорю, - но не великим, и тем более не каббалистом. Я тебе тогда правду сказал. Вы ошиблись. Каббалистом был его брат-близнец. Он и есть «скрытый гаон».
- Про брата там ничего не было, - озадаченно сказал Виктор.
- Не было, значит, не было. Он же «скрытый». Вот вы его и не вычислили. Тут, кстати, вы тоже пролетели. Так говорят?
- Так-так! А в чем мы пролетели?
- В том, что скрытый это не только тайный, но и скрывшийся.
- От оно как! - протянул Виктор. - Но связи, извини, не улавливаю.
- Уловишь, - пообещал Макс. - Слушай дальше, все поймешь. Я тебе, Федя, сейчас семейную тайну раскрываю. Цени! - Он усмехнулся.
- Ценю, - серьезно ответил Виктор. Он действительно ценил. То ощущение родства, братства, неразрывной связи, которое он осознал во время острого кризиса на Той'йт, не ушло. Напротив, оно окрепло, разрослось, пустило в нем корни, стало частью его видения мира и ощущения себя в этом мире. Он понял - роднее, ближе, дороже, чем Вика, Макс или Лика, у него никого нет и уже, по-видимому, не будет. Вот что он осознал тогда и что ощущал теперь. И у Макса, судя по всему, все было точно так же.
«Взрослые мужики, елки… - с удивлением подумал он. - Тертые, а туда же! Сантименты разводим. А все просто. Мы свои. Вот как это называется. Свои».
Между тем Макс продолжал рассказывать:
- Брат деда был очень талантливым, может быть, даже гениальным. Он начал рано и еще молодым что-то такое нашел. Ну, не нашел. Это неверно. Понял, открыл… Так вернее. Что конкретно, не знаю. Честно, не знаю. Я читал его записи, но, Федя, ты же представляешь, как они писали. Иносказания, метафоры, гиперболы…
- Представляю, - сказал Виктор. - Но суть-то в чем?
- Суть в том, - объяснил Макс, - что он искал дорогу к реке Самбатион, и за реку, конечно.
- Во, елки! - тихо выдохнул Виктор и, не веря себе, спросил:
- Он нашел?
- Нашел, - кивнул Макс. - И в конце концов туда ушел. Потому он и «скрытый».
- Так этот твой племянник, он оттуда? - Виктора охватила оторопь. - Он…
- Оттуда, - подтвердил Макс.
- Екарный бабай! Так он… нет, подожди… - Виктор уже сообразил. - Это не тот мир! Верно?
- Да, - подтвердил Макс. - Не тот, во всех смыслах. Мозес - так звали брата моего деда - искал ведь мир десяти колен. И нашел дверь… но не туда. Но это и не мир, куда попал ты, Федя. Там, куда прошел рав Мозес де Фриз, ты уж извини, Федя, революции в России не случилось. Вообще.
- Вот оно как, - понял Виктор. - Так ты меня поэтому и пытал, есть ли другие двери?
- Точно, - подтвердил Макс. - Дверь де Фриза не стабильная. Она то открывается, то нет. Он там из-за этого и остался. Не смог вернуться. А в тридцать шестом, неизвестно отчего, дверь открылась, и я, по случаю, был в Европе…
- Как же они тебя нашли? - поинтересовался Виктор.
- Это отдельная история. Я тебе ее при случае обязательно расскажу. Они тогда заявились ненадолго, и снова ушли. Вот и вся история.
- Как говорят на вашем гребаном Западе, «вау»! - усмехнулся Виктор. - Но ты мне обязан рассказать, что там и как, у этих твоих родственников. - Он поднял руку, останавливая готового возразить Макса. - Не надо, не уговаривай. Что я, маленький? Потерплю. Вырвемся как-нибудь на природу, поляну раскатим… - Виктор мечтательно прищурился, но, заметив недоумение на лице Макса, пояснил:
- В смысле, пикничок… выпить там, закусить. Вот тогда и поболтаем. Ты мне про этих, я тебе про тех. Жизнь!
- Договорились, - сказал Макс.
- Выходит, я тогда верно поступил, - неожиданно сменил тему Виктор. - Хоть совесть чиста. И то хлеб. - Он секунду помолчал. - Значит, еще один мир. А всего, выходит, четыре. Вывод?
- Должны быть еще, - ответил ему Макс.
- И я так думаю. Но вот вопрос, как со всем этим связан Легион?
- Вполне возможно, что и никак, - пожал плечами Макс. - Скорее всего, наши случайно что-то нашли и использовали, как умели. Я бы не сказал, что эффективно. - Он помолчал секунду. - Но всех тайн Легиона теперь, увы, никому не узнать. Поздно.
- Да, поздно, - согласился Виктор. - Эпоха Легиона закончилась. Но с другой стороны, мы-то живы, а значит…
- Федя, а ты уверен, что мы это все еще Легион?
Слова Макса задели кое-что в душе Виктора. Он уже думал об этом, и не раз. Только мыслей своих ни перед кем не озвучивал. А теперь вот Макс тонко намекает на те же толстые обстоятельства.
- Да, - сказал он после короткой паузы. - Есть в твоих словах, Макс… Мы вроде как наследники Легиона, но только, кажется, мы уже не Легион.
- Вот и я так думаю, - кивнул Макс. - Мы это мы. Сами по себе и по большому счету для себя. А все остальное… Ты, Федя, ради мести за Легион готов положить душу на алтарь победы?
- Не душу, а жизнь, - поправил Виктор автоматически. - На алтарь победы кладут жизнь. Но ты прав. Не готов. Душу кладут не на алтарь, а «за друга своя».
- Да, - снова кивнул Макс. - Тут мы с тобой сходимся. Хотя если удастся поквитаться, то я не против.
- Даст бог, поквитаемся! Но у нас вторым пунктом «Родина-мать». Я, конечно, не альтруист, хоть и коммунист, но Землю жалко.
- Мне тоже, - согласился с ним Макс. - Но тогда добавим сюда и Той'йт.
- И Той'йт, - принял поправку Виктор. - Но… ладно! - усмехнулся он. - Начали говорить по душам, так уж до донышка. Согласен?
- Согласен, - серьезно ответил Макс.
- Так вот, - продолжил Виктор. - Мы ведь молоды снова. - Он посмотрел Максу в глаза. - Любовь опять же пришла. А в наши годы ох как начинаешь ценить такие вещи. И вечность в запасе. - Он усмехнулся. - Ну, пусть не вечность, но лет то сто - двести это запросто. С нашими-то возможностями! Живи и радуйся. - Он помолчал. - С этим как?
- По-моему, ответ содержится в самом вопросе, - ответил Макс. - Будем считать наш маленький коллектив равнозначным по ценности и Земле и Той'йту.
- Звучит цинично, но по смыслу верно, - согласился Виктор. - А знаешь, может, оно и лучше, что так. Человек должен знать, что он делает и почему. И если я… мы будем бороться за Землю, зная, что и свои интересы блюдем, может, и Земле от этого больше пользы будет?
- Трудно сказать. - Макс допил вино и с сомнением посмотрел на кувшин. - Еще заказать или хватит?
- Хватит, наверное, тебе еще танцевать весь вечер.
- И то верно. Так вот, не знаю, хорошо это или плохо, но это то, что есть. Я жизнью Лики ни за какие идеалы платить не стану. Точка.
- Аналогично, - кивнул Виктор. - И, если позволишь, конечно, спрошу. Как она?
Макс его понял и ответил:
- Лучше, чем можно было ожидать. - Он секунду помолчал. - У нее же нет такой подготовки, как у нас. Ей саму идею симбиоза с Маской принять трудно, а тут еще графиня персонифицируется… Непросто. Я, знаешь, даже рад, что все эти детские игры с возрождением гегх затеялись. Это красивая игрушка. Вот пусть и поиграет. И Вика рядом. Присмотрит. - Он улыбнулся. - Я вот чего не понимаю. Если нам так хорошо здесь жилось, чего это мы все вдруг в отставку собрались?
- Вот! - поднял палец Виктор. - Что-то тут не так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76