Агларию отбросило прочь. Мур отлетел сам, уклоняясь от очередной силовой линии.
Вскоре оба вновь оказались возле Курта.
– Как ты его по лапе-то тяпнула! – выдохнул Мур. – Просто блеск!
– Это потому что ты отвлек, – отозвалась она.
– Курт, будешь биться – держись слева от него, – советовал Мур. – Так, чтоб он правой до тебя добраться не мог. Глядишь, он левой и вовсе колдовать не сможет.
– Похоже, теперь моя очередь, – сказал Курт.
– Вот еще! – фыркнула Аглария. – Эта тварь убила всю мою семью…
– Мы не знаем, может быть, кто-то выжил, – перебил ее Мур. – Твои родители – лучшие боевые маги Джанхара, дедушка – так и просто великий маг, величайший из Великих Магистров Джанхара. Быть того не может, чтоб они не выкрутились!
– Мур, спасибо тебе! – всхлипнула Аглария.
– Ну-ну, не раскисай! – он похлопал ее по плечу – Нам еще этого гада прикончить нужно.
Курт сделал шаг вперед, и в его правой руке сам собой появился меч. Меч из зачарованной воды. Курт поднял левую руку, и с нее слетели серые птицы.
«Все повторяется», – отрешенно подумал он, глядя, как серые птицы атакуют Голора.
«Все повторяется», – сам для себя повторил он, уворачиваясь от разной смертоносной мерзости, швыряемой в него Голором, подчиняясь голосам то ли еще живых, то ли уже погибших тестя и тещи, которые каким-то образом передавали свои приказы через Агларию…
«Раз приказывают, значит – живы? Может и Йоштре – тоже? И Фарин вроде бы шевелился. Или это Голор его просто так пнул? А Зикер…»
Увы, тут сомнений быть не могло. Выжить, будучи разорванным на несколько кусков… на такое не способны даже очень черные маги.
Яростно крича, волшебные серые птицы раз за разом налетали на Голора, разя его своими клювами. Увы, для того чтоб нанести ему смертоносное повреждение, их сил явно недоставало.
– Что ж, хозяин, вряд ли мы его убьем раньше, чем он нас, но… должен отметить, твоя джанхарская подготовка – это весьма приятный сюрприз, – заметил меч. – Уж кишки-то мы ему выпустим, будь спокоен… ни один лекарь не заштопает!
Курт неторопливо шел навстречу Голору Аглария и Мур спешили следом. Аглария попробовала набросить на всех троих заклятье невидимости, но Голор захохотал и с легкостью рассеял ее чары.
– Всем держаться позади меня, – промолвил Курт.
И на сей раз это не было просьбой. Это был непререкаемый приказ, исходивший от великого мага. И ослушаться его было попросту невозможно. Курт мягко, с наслаждением, потянулся всем телом и вдруг распался на сотню одинаковых Куртов. Вот только ростом они были куда выше его самого. С ужасающим рычанием они бросились на оторопевшего Пожирателя, в клочья разорвали его магическую защиту и, сбив его с ног, несколько раз по нему пробежались.
Вскрикнув от неожиданности, Мур ухватил Агларию за руку.
– Куда ты под ноги ему лезешь! – выпалил он.
– Отпусти! – зачарованно прошептала Аглария, во все глаза глядя на невероятное действо. Огромные Курты бегали туда-сюда и топтали еще более огромного Пожирателя. Это было как-то… чересчур. Но… лучше все-таки знать, что твой парень может делать такое… – А который среди них… он?
– Они все – он, – ответил Мур.
– Ну, спасибо за разъяснение! – фыркнула Аглария.
– Твое счастье, что ты сейчас у него на шее не сидишь! – не обращая внимания на ее недовольство, выдохнул посох. – А уж мне как повезло, что я не у него в руках, передать тебе не могу!
– Что это такое? – жалобно прошептала Аглария.
– Размножение Личности, – ответил Мур. – Редчайшее искусство. Когда он это проделал впервые, я как раз оказался у него в руках, и…
Мур потряс головой, явно неспособный выразить то, что он тогда почувствовал.
– Что «и»? – настаивала Аглария.
– Со мной случилось то же самое, что и с ним, – ответил посох. – Меня тоже размножило. Это было просто ужасно. Кошмарно. Чудовищно. Увидеть мир со стольких точек сразу…
– То есть, если бы я сидела у него на шее, меня бы тоже… размножило? – с ужасом спросила Аглария.
– Обязательно, – ответил Мур.
– Навсегда? – спросила Аглария.
– Нет. Только на время действия заклятья, – ответил посох. – Но этого вполне достаточно, чтоб основательно сойти с ума.
– Нет уж! – фыркнула Аглария. – Размножаться я предпочитаю другим способом. Обычным.
– Внимание! – выдохнул Мур.
Голору удалось стряхнуть с себя Куртов и встать. Черный магический щит вновь окружал его с головы до ног. Сотня Куртов-великанов исчезла. Один-единственный Курт стоял перед Пожирателем Миров, и сияние магической защиты вокруг него было совсем слабым. Голор взмахнул рукой, появившаяся из нее силовая линия, просвистев, словно бич, обвилась вокруг ног Курта, и тот упал.
– Вперед! – выдохнул Мур, но раньше него, раньше Агларии успели другие.
Появившиеся невесть откуда четыре черных огромных пантеры внезапным прыжком сбили с ног Великого Пожирателя. Грозно запели невидимые дудочки. Пантеры рвачи Голора, и клочья его плоти с шипением падали в пустоту Межмирья или устилали собой Тропу.
– Детишки! – прошептал Мур. – Эх, зря вы сюда! Не детское это дело!
Голор стряхнул с себя рычащих пантер и встал. Дудочки смолкли, пантеры исчезли. Голор нерешительно сделал шаг вперед. Похоже, ему досталось основательнее обычного… или он просто как следует утомился.
– Мы убиваем его целую вечность, – прошептала Аглария.
Встрепанные мальчишка и девчонка внезапно возникли рядом с Муром. В руках они держали дудочки.
– Когда мир рушится, нет ни детей, ни взрослых, – наставительно заметила девочка.
– Или ты считаешь, что детям нравится, когда их едят? – глядя Муру в глаза, печально усмехнулся мальчишка.
– А… другие двое где? – спросил Мур.
– Умирают, – ответила девочка. Спокойно так сказала, словно сообщила о том, что они обедают.
– Умирают? – похолодев, выдохнул Мур.
– Ну да, – кивнул мальчишка. – Сейчас они умрут, родятся и присоединятся к нам. Тогда мы снова нападем на этого…
– Умирают? Родятся? – ошарашенно переспросил Мур.
– Мы же оборотни. Кошки, – пояснила девочка. – У нас девять жизней. Просто мы чуть старше и рождаемся быстрей, а наши младшие немного отстают.
– А вот и мы! – объявили двое других, появляясь словно из-под земли.
«Рождаясь из пустоты», – сам себя поправил Мур.
Еще трижды черные пантеры яростно бросались в атаку, опрокидывая Пожирателя. И все это время грозно пели дудочки.
– Сил больше нет, Тропа не держит, – наконец виновато выдохнул один из мальчишек. – Не про нас ее делали…
– Держитесь тут! – добавил другой.
– Убейте этого гада! – пожелала одна из девчонок.
– Удачи! – напутствовала другая.
Четыре черные пантеры в последний раз прыгнули на Голора и исчезли, не долетев до него.
Голор сделал еще шаг – и тут, дотоле лежавший неподвижно, Курт вдруг вскочил на ноги, и его меч единым махом вспорол брюхо Пожирателя!
Жуткий, ни на что не похожий рев сотряс Тропу. Мур с Агларией едва успели отскочить. Рядом с ними вдруг открылась гигантская трещина, словно огромный беззубый рот пустоты. Она чавкнула, будто ловя своим отсутствием неосторожных, и вновь закрылась. Из разверстого брюха Голора хлынула омерзительная субстанция, и Курт с ног до головы оказался заляпан ею. Он отскочил, задыхаясь от омерзительной вони. А Голор замер, гладя себя по брюху. Его ужасная рана зарастала на глазах. Еще миг, и она исчезла.
– Он что, бессмертный?! – с отчаяньем выдохнул посох.
– Вероятно, – с ледяным спокойствием, изумившим ее саму, ответила Аглария. – Но мы его все равно убьем.
Взлетев в воздух, она бросилась в стремительную атаку.
И как раз успела отвести удар, направленный на все еще не пришедшего в себя Курта. Черная силовая линия едва не сбила ее с ног. Все же ей удалось отвести удар. И даже запустить в Голора дюжиной огненных шаров. Они были бы ему нипочем, если бы один не угодил в еще не зажившее брюхо. Голор пронзительно заорал. Аж в ушах зазвенело.
Багровая чернота затопила тело Курта, коротким толчком заполнила сознание и погасила его. Курт зарычал.
«Великий маг не обязан оставаться в сознании, чтобы убить кого-нибудь!» – прозвучал в его голове голос тестя.
«Великий маг не обязан оставаться в живых, чтобы убить кого-нибудь!» – тотчас присоединился к нему голос тещи.
«Великий маг никому ничего не обязан!» – промолвили они хором.
Курт зарычал громче. Продолжая рычать, он страшно расхохотался и от его рычащего хохота тяжко сотряслась начарованная магами Тропа. Он раскинул руки в стороны и, повинуясь его жесту, вокруг пала тьма. Багровым пламенем светился в этой тьме надвигающийся на него Голор. Багровым пламенем горел и сам Курт. Голор все больше и больше очеловечивался – мрачный огромный рыцарь в багрово светящихся доспехах надвигался на Курта с мечом в руке. Курт, напротив, терял одну человеческую черту за другой, все больше и больше уподобляясь противнику.
«Как они похожи!» – мелькнуло у Агларии.
– Так и должно быть, – ответил на ее мысли Мур.
– Чудовище! – с восторгом и ужасом глядя на Курта, прошептала Аглария. – Чудовище, вот что он такое!
– Ты… только сейчас догадалась? – удивился Мур.
– А ты – знал?! Знач… и не сказал! – возмутилась Аглария. – Даже ему… ему не сказал!
– Еще чего не хватало! – возмутился Мур. – Что ж я – сволочь какая, раньше времени говорить такое! И ты молчи, если зла ему не желаешь!
– А как же…
– А никак, – оборвал Мур. – Никак, пока сам не узнает.
Голор проревел громовой приказ, и чернота, навеянная Куртом, рассеялась. На все вокруг накатывала обморочная белизна.
И вновь зарычал Курт, призывая черноту, и она пришла, окружая его, словно коконом. Чернота и белизна схлестнулись в страшном немом противоборстве, и там, где они сталкивались, не оставалось ничего живого. На Тропу с тихим шуршанием падал бесцветный пепел.
Голор странно хрюкнул и внезапно сделал резкий выпад, взмахнул рукой и…
Аглария страшно закричала, бросая свое тело вперед, но она непоправимо, безнадежно опаздывала. Черная силовая линия, вырвавшаяся из ладони Голора, ударила Курта в живот. Он вздрогнул всем телом и замер, вцепившись в линию руками. На руки волной хлынула кровь. Черная силовая линия, толстая, как бревно, пробила спину и вышла наружу. Аглария застыла, в ужасе созерцая жуткий окровавленный конец линии, мерцающий изломами магических сил. Ее рассудок отказывался осознавать увиденное. В глазах все плыло. Глаза не хотели, не желали видеть… Ни этого, напрягшегося в последнем, посмертном усилии, тела, ни судорожно сведенных плеч, ни побелевших от напряжения рук, вцепившихся в проклятую линию, рук, так еще недавно ласкавших любимую девушку, рук, которые уже никогда не будут, не смогут…
«Если я увижу его лицо, его глаза, я умру…» – равнодушно подумала Аглария.
Голор громко злорадно захохотал и шагнул вперед, продолжая удерживать Курта нанизанным на силовую линию, словно бабочку на острие. Он приближался и рос, приближался и рос, но Агларии уже не было до него никакого дела. Ей всего-то и оставалось – в глаза любимому посмотреть.
Курт покачнулся, словно высохший мотылек от легкого ветра. Покачнулся еще раз и стал медленно падать ничком. Черная силовая линия с треском сломалась, лопнула, словно не выдержав тяжести человеческого тела, и Голор удивленно застыл. Вокруг него вновь образовалось черное кольцо магической защиты. Курт падал медленно… очень медленно… так, словно под водой был. Курт падал долго… очень долго… так долго, что время кончилось и началось по-новой, пока он коснулся Тропы.
Падал он медленно, зато менялся быстро. На наколдованную магами Тропу с яростным звоном упал меч. Упал острием к Голору. Тот вздрогнул и отступил на шаг, отращивая дополнительные кольца магической защиты.
– Меч! – жарко выдохнул Мур. – Меч, Аглария! МЕЧ РАССВЕТА!!!
– Он… жив? – спросила Аглария, глядя на меч с безумием обреченной, которой вдруг даровали невероятную, немыслимую надежду.
– Аглария! Быстрей! – хрипло и страшно заорал Мур. – Хватаем его и…
Со всех ног они бросились к мечу.
Меч Рассвета! Предсказанный, увиденный в огне Меч Рассвета! Курт был жив, раз смог принять эту невероятную для него форму, его Сила была с ним. и… Битва продолжалась!
Они почти добежали до меча, но тут пространство странно искривилось, задергалось, словно бы гримасничая, растянулось ухмылкой идиота и…
Голор оказался где-то страшно далеко, вообще все отодвинулось, а меч… Это рукоять у него была небольшая, удобная, Агларии – как раз по руке, а все остальное…
– Если я буду бежать изо всех сил, то за день-другой добегу до острия, – нервно хихикнула Аглария, давясь слезами. – Мур, ты и правда думаешь, что я его подыму?! Я, конечно, крутой маг и все такое прочее, но никакое заклятие для уменьшения веса…
– Никакое, – кивнул Мур. – Кроме самого первого.
– Какого еще самого первого?! – в отчаянье вскричала Аглария.
– Детского, – ответил Мур. – Разве ты не видишь, что этот меч – для руки ребенка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Вскоре оба вновь оказались возле Курта.
– Как ты его по лапе-то тяпнула! – выдохнул Мур. – Просто блеск!
– Это потому что ты отвлек, – отозвалась она.
– Курт, будешь биться – держись слева от него, – советовал Мур. – Так, чтоб он правой до тебя добраться не мог. Глядишь, он левой и вовсе колдовать не сможет.
– Похоже, теперь моя очередь, – сказал Курт.
– Вот еще! – фыркнула Аглария. – Эта тварь убила всю мою семью…
– Мы не знаем, может быть, кто-то выжил, – перебил ее Мур. – Твои родители – лучшие боевые маги Джанхара, дедушка – так и просто великий маг, величайший из Великих Магистров Джанхара. Быть того не может, чтоб они не выкрутились!
– Мур, спасибо тебе! – всхлипнула Аглария.
– Ну-ну, не раскисай! – он похлопал ее по плечу – Нам еще этого гада прикончить нужно.
Курт сделал шаг вперед, и в его правой руке сам собой появился меч. Меч из зачарованной воды. Курт поднял левую руку, и с нее слетели серые птицы.
«Все повторяется», – отрешенно подумал он, глядя, как серые птицы атакуют Голора.
«Все повторяется», – сам для себя повторил он, уворачиваясь от разной смертоносной мерзости, швыряемой в него Голором, подчиняясь голосам то ли еще живых, то ли уже погибших тестя и тещи, которые каким-то образом передавали свои приказы через Агларию…
«Раз приказывают, значит – живы? Может и Йоштре – тоже? И Фарин вроде бы шевелился. Или это Голор его просто так пнул? А Зикер…»
Увы, тут сомнений быть не могло. Выжить, будучи разорванным на несколько кусков… на такое не способны даже очень черные маги.
Яростно крича, волшебные серые птицы раз за разом налетали на Голора, разя его своими клювами. Увы, для того чтоб нанести ему смертоносное повреждение, их сил явно недоставало.
– Что ж, хозяин, вряд ли мы его убьем раньше, чем он нас, но… должен отметить, твоя джанхарская подготовка – это весьма приятный сюрприз, – заметил меч. – Уж кишки-то мы ему выпустим, будь спокоен… ни один лекарь не заштопает!
Курт неторопливо шел навстречу Голору Аглария и Мур спешили следом. Аглария попробовала набросить на всех троих заклятье невидимости, но Голор захохотал и с легкостью рассеял ее чары.
– Всем держаться позади меня, – промолвил Курт.
И на сей раз это не было просьбой. Это был непререкаемый приказ, исходивший от великого мага. И ослушаться его было попросту невозможно. Курт мягко, с наслаждением, потянулся всем телом и вдруг распался на сотню одинаковых Куртов. Вот только ростом они были куда выше его самого. С ужасающим рычанием они бросились на оторопевшего Пожирателя, в клочья разорвали его магическую защиту и, сбив его с ног, несколько раз по нему пробежались.
Вскрикнув от неожиданности, Мур ухватил Агларию за руку.
– Куда ты под ноги ему лезешь! – выпалил он.
– Отпусти! – зачарованно прошептала Аглария, во все глаза глядя на невероятное действо. Огромные Курты бегали туда-сюда и топтали еще более огромного Пожирателя. Это было как-то… чересчур. Но… лучше все-таки знать, что твой парень может делать такое… – А который среди них… он?
– Они все – он, – ответил Мур.
– Ну, спасибо за разъяснение! – фыркнула Аглария.
– Твое счастье, что ты сейчас у него на шее не сидишь! – не обращая внимания на ее недовольство, выдохнул посох. – А уж мне как повезло, что я не у него в руках, передать тебе не могу!
– Что это такое? – жалобно прошептала Аглария.
– Размножение Личности, – ответил Мур. – Редчайшее искусство. Когда он это проделал впервые, я как раз оказался у него в руках, и…
Мур потряс головой, явно неспособный выразить то, что он тогда почувствовал.
– Что «и»? – настаивала Аглария.
– Со мной случилось то же самое, что и с ним, – ответил посох. – Меня тоже размножило. Это было просто ужасно. Кошмарно. Чудовищно. Увидеть мир со стольких точек сразу…
– То есть, если бы я сидела у него на шее, меня бы тоже… размножило? – с ужасом спросила Аглария.
– Обязательно, – ответил Мур.
– Навсегда? – спросила Аглария.
– Нет. Только на время действия заклятья, – ответил посох. – Но этого вполне достаточно, чтоб основательно сойти с ума.
– Нет уж! – фыркнула Аглария. – Размножаться я предпочитаю другим способом. Обычным.
– Внимание! – выдохнул Мур.
Голору удалось стряхнуть с себя Куртов и встать. Черный магический щит вновь окружал его с головы до ног. Сотня Куртов-великанов исчезла. Один-единственный Курт стоял перед Пожирателем Миров, и сияние магической защиты вокруг него было совсем слабым. Голор взмахнул рукой, появившаяся из нее силовая линия, просвистев, словно бич, обвилась вокруг ног Курта, и тот упал.
– Вперед! – выдохнул Мур, но раньше него, раньше Агларии успели другие.
Появившиеся невесть откуда четыре черных огромных пантеры внезапным прыжком сбили с ног Великого Пожирателя. Грозно запели невидимые дудочки. Пантеры рвачи Голора, и клочья его плоти с шипением падали в пустоту Межмирья или устилали собой Тропу.
– Детишки! – прошептал Мур. – Эх, зря вы сюда! Не детское это дело!
Голор стряхнул с себя рычащих пантер и встал. Дудочки смолкли, пантеры исчезли. Голор нерешительно сделал шаг вперед. Похоже, ему досталось основательнее обычного… или он просто как следует утомился.
– Мы убиваем его целую вечность, – прошептала Аглария.
Встрепанные мальчишка и девчонка внезапно возникли рядом с Муром. В руках они держали дудочки.
– Когда мир рушится, нет ни детей, ни взрослых, – наставительно заметила девочка.
– Или ты считаешь, что детям нравится, когда их едят? – глядя Муру в глаза, печально усмехнулся мальчишка.
– А… другие двое где? – спросил Мур.
– Умирают, – ответила девочка. Спокойно так сказала, словно сообщила о том, что они обедают.
– Умирают? – похолодев, выдохнул Мур.
– Ну да, – кивнул мальчишка. – Сейчас они умрут, родятся и присоединятся к нам. Тогда мы снова нападем на этого…
– Умирают? Родятся? – ошарашенно переспросил Мур.
– Мы же оборотни. Кошки, – пояснила девочка. – У нас девять жизней. Просто мы чуть старше и рождаемся быстрей, а наши младшие немного отстают.
– А вот и мы! – объявили двое других, появляясь словно из-под земли.
«Рождаясь из пустоты», – сам себя поправил Мур.
Еще трижды черные пантеры яростно бросались в атаку, опрокидывая Пожирателя. И все это время грозно пели дудочки.
– Сил больше нет, Тропа не держит, – наконец виновато выдохнул один из мальчишек. – Не про нас ее делали…
– Держитесь тут! – добавил другой.
– Убейте этого гада! – пожелала одна из девчонок.
– Удачи! – напутствовала другая.
Четыре черные пантеры в последний раз прыгнули на Голора и исчезли, не долетев до него.
Голор сделал еще шаг – и тут, дотоле лежавший неподвижно, Курт вдруг вскочил на ноги, и его меч единым махом вспорол брюхо Пожирателя!
Жуткий, ни на что не похожий рев сотряс Тропу. Мур с Агларией едва успели отскочить. Рядом с ними вдруг открылась гигантская трещина, словно огромный беззубый рот пустоты. Она чавкнула, будто ловя своим отсутствием неосторожных, и вновь закрылась. Из разверстого брюха Голора хлынула омерзительная субстанция, и Курт с ног до головы оказался заляпан ею. Он отскочил, задыхаясь от омерзительной вони. А Голор замер, гладя себя по брюху. Его ужасная рана зарастала на глазах. Еще миг, и она исчезла.
– Он что, бессмертный?! – с отчаяньем выдохнул посох.
– Вероятно, – с ледяным спокойствием, изумившим ее саму, ответила Аглария. – Но мы его все равно убьем.
Взлетев в воздух, она бросилась в стремительную атаку.
И как раз успела отвести удар, направленный на все еще не пришедшего в себя Курта. Черная силовая линия едва не сбила ее с ног. Все же ей удалось отвести удар. И даже запустить в Голора дюжиной огненных шаров. Они были бы ему нипочем, если бы один не угодил в еще не зажившее брюхо. Голор пронзительно заорал. Аж в ушах зазвенело.
Багровая чернота затопила тело Курта, коротким толчком заполнила сознание и погасила его. Курт зарычал.
«Великий маг не обязан оставаться в сознании, чтобы убить кого-нибудь!» – прозвучал в его голове голос тестя.
«Великий маг не обязан оставаться в живых, чтобы убить кого-нибудь!» – тотчас присоединился к нему голос тещи.
«Великий маг никому ничего не обязан!» – промолвили они хором.
Курт зарычал громче. Продолжая рычать, он страшно расхохотался и от его рычащего хохота тяжко сотряслась начарованная магами Тропа. Он раскинул руки в стороны и, повинуясь его жесту, вокруг пала тьма. Багровым пламенем светился в этой тьме надвигающийся на него Голор. Багровым пламенем горел и сам Курт. Голор все больше и больше очеловечивался – мрачный огромный рыцарь в багрово светящихся доспехах надвигался на Курта с мечом в руке. Курт, напротив, терял одну человеческую черту за другой, все больше и больше уподобляясь противнику.
«Как они похожи!» – мелькнуло у Агларии.
– Так и должно быть, – ответил на ее мысли Мур.
– Чудовище! – с восторгом и ужасом глядя на Курта, прошептала Аглария. – Чудовище, вот что он такое!
– Ты… только сейчас догадалась? – удивился Мур.
– А ты – знал?! Знач… и не сказал! – возмутилась Аглария. – Даже ему… ему не сказал!
– Еще чего не хватало! – возмутился Мур. – Что ж я – сволочь какая, раньше времени говорить такое! И ты молчи, если зла ему не желаешь!
– А как же…
– А никак, – оборвал Мур. – Никак, пока сам не узнает.
Голор проревел громовой приказ, и чернота, навеянная Куртом, рассеялась. На все вокруг накатывала обморочная белизна.
И вновь зарычал Курт, призывая черноту, и она пришла, окружая его, словно коконом. Чернота и белизна схлестнулись в страшном немом противоборстве, и там, где они сталкивались, не оставалось ничего живого. На Тропу с тихим шуршанием падал бесцветный пепел.
Голор странно хрюкнул и внезапно сделал резкий выпад, взмахнул рукой и…
Аглария страшно закричала, бросая свое тело вперед, но она непоправимо, безнадежно опаздывала. Черная силовая линия, вырвавшаяся из ладони Голора, ударила Курта в живот. Он вздрогнул всем телом и замер, вцепившись в линию руками. На руки волной хлынула кровь. Черная силовая линия, толстая, как бревно, пробила спину и вышла наружу. Аглария застыла, в ужасе созерцая жуткий окровавленный конец линии, мерцающий изломами магических сил. Ее рассудок отказывался осознавать увиденное. В глазах все плыло. Глаза не хотели, не желали видеть… Ни этого, напрягшегося в последнем, посмертном усилии, тела, ни судорожно сведенных плеч, ни побелевших от напряжения рук, вцепившихся в проклятую линию, рук, так еще недавно ласкавших любимую девушку, рук, которые уже никогда не будут, не смогут…
«Если я увижу его лицо, его глаза, я умру…» – равнодушно подумала Аглария.
Голор громко злорадно захохотал и шагнул вперед, продолжая удерживать Курта нанизанным на силовую линию, словно бабочку на острие. Он приближался и рос, приближался и рос, но Агларии уже не было до него никакого дела. Ей всего-то и оставалось – в глаза любимому посмотреть.
Курт покачнулся, словно высохший мотылек от легкого ветра. Покачнулся еще раз и стал медленно падать ничком. Черная силовая линия с треском сломалась, лопнула, словно не выдержав тяжести человеческого тела, и Голор удивленно застыл. Вокруг него вновь образовалось черное кольцо магической защиты. Курт падал медленно… очень медленно… так, словно под водой был. Курт падал долго… очень долго… так долго, что время кончилось и началось по-новой, пока он коснулся Тропы.
Падал он медленно, зато менялся быстро. На наколдованную магами Тропу с яростным звоном упал меч. Упал острием к Голору. Тот вздрогнул и отступил на шаг, отращивая дополнительные кольца магической защиты.
– Меч! – жарко выдохнул Мур. – Меч, Аглария! МЕЧ РАССВЕТА!!!
– Он… жив? – спросила Аглария, глядя на меч с безумием обреченной, которой вдруг даровали невероятную, немыслимую надежду.
– Аглария! Быстрей! – хрипло и страшно заорал Мур. – Хватаем его и…
Со всех ног они бросились к мечу.
Меч Рассвета! Предсказанный, увиденный в огне Меч Рассвета! Курт был жив, раз смог принять эту невероятную для него форму, его Сила была с ним. и… Битва продолжалась!
Они почти добежали до меча, но тут пространство странно искривилось, задергалось, словно бы гримасничая, растянулось ухмылкой идиота и…
Голор оказался где-то страшно далеко, вообще все отодвинулось, а меч… Это рукоять у него была небольшая, удобная, Агларии – как раз по руке, а все остальное…
– Если я буду бежать изо всех сил, то за день-другой добегу до острия, – нервно хихикнула Аглария, давясь слезами. – Мур, ты и правда думаешь, что я его подыму?! Я, конечно, крутой маг и все такое прочее, но никакое заклятие для уменьшения веса…
– Никакое, – кивнул Мур. – Кроме самого первого.
– Какого еще самого первого?! – в отчаянье вскричала Аглария.
– Детского, – ответил Мур. – Разве ты не видишь, что этот меч – для руки ребенка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58