Когда на небо поднялись три огромные луны, он задрал голову и обнажил клыки. К моему ужасу и восторгу, он поднялся на ноги и пошел вперед. Я побрел следом.
Утром он не стал останавливаться на отдых. Он показал на солнце и вытянул в мою сторону сжатый кулак.
И вдруг я понял, что он хотел мне сказать. Показывая на солнце, он имел в виду время, а количество пальцев означало число оставшихся дней. Сегодня, показав на солнце, он выставил сжатый кулак. Я с ужасом сообразил, что наступил последний день. Волосы встали дыбом у меня на голове. Наступил последний день. Последний день мира. «Отдайте Гор», — гласило полученное Сардаром сообщение с кораблей курий. Это был ультиматум. Царствующие Жрецы, конечно, всего лишь удивились. Им, разумным созданиям, и в голову не могло прийти, насколько далеко готовы пойти курии. Я понял, что среди этих гордых, безжалостных, воинственных и решительных созданий тоже существуют различные группировки. После провала в Торвальдсленде логично было ожидать, что многие попадут в немилость. Не хотел бы я оказаться среди курий, попавших в немилость Мне казалось, что после раскола к власти пришла партия настолько безжалостная, что ради завоевания одного мира теперь они без колебаний пожертвуют другим.
Курия поднял стиснутый кулак. Наступил последний день. Едва живой, я тащился за зверем.
Невольничьи рейсы прекратились. Ключевые фигуры, в особенности те, кто владел языками Земли, безусловно, были уже эвакуированы с Гора. Другие, не подозревающие об ужасном исходе межпланетной битвы, остались. Даже Ибн-Саран при всем его уме не понял, что в этом плане ему отведена роль пешки. Исполняя неведомую ему волю, он так разжег межплеменную рознь, что пустыня действительно оказалась закрыта для всех посторонних. Теперь я понял, что среди курий единства еще меньше, чем среди людей, ибо они тоже ревнивы, завистливы и горды.
Я понял, что они решили пожертвовать Гором. Это привело бы к уничтожению целой планеты, но вместе с ним исчезли бы и Царствующие Жрецы, а значит, Земля осталась бы беззащитной перед нашествием стальных миров. Лучше получить одну планету, чем ни одной.
Несмотря на полуденную жару Тахари, зверь не останавливался. Курия охотится, когда голоден, но лучше всего он приспособлен к ночной жизни. В темноте он видит примерно в сто раз лучше человека. Ему вполне достаточно света звезд. Чтобы курия перестал ориентироваться, необходима полная, абсолютная тьма, какая царит в подземных соляных пещерах Клима. Зрачки курии обладают способностью сжиматься до острия иглы и расширяться, превращаясь в огромные черные блюда, способные различать предметы в непроглядной, с точки зрения человека, темноте. Ноздри курии расширяются, уши подрагивают, и он начинает охоту. Я не сомневался, что курии запланируют уничтожение мира на самое удобное для них время — на ночь. Ибо с наступлением тьмы они начинают ориентироваться в окружающем мире лучше всех остальных.
Ближе к вечеру курия остановился и издал отчаянный вопль. Он стоял на гребне дюны, по колени увязнув в песке. Переменившийся ветер набирал силу и шевелил клочья свалявшейся шерсти.
Спустя несколько мгновений поднялась буря. Курия двинулся вперед. Небо потемнело. Я вцепился в шерсть на его руке, стараясь не потерять равновесия. Неожиданно курия остановился. Я приоткрыл глаза и успел разглядеть в просвете песчаной бури в сотне ярдов перед нами покосившийся, наполовину утонувший в песке стальной цилиндр около двенадцати футов в диаметре. Из песка торчало футов сорок, вверху я разглядел гроздь выхлопных сопел; это был потерпевший аварию корабль.
Курия сжал мою руку.
О том, что произошло дальше, говорить очень трудно.
Курия высвободил руку и повернул кольцо, которое носил на втором пальце левой руки, серебряной пластинкой внутрь. На месте пластинки оказался кнопочный переключатель, на который он тут же нажал. Несколько секунд от него исходило шипение, а потом он пропал. Вокруг меня были только тучи песка, поднимаемые горячим ветром пустыни. Я остался один.
Я понял, что он пошел к башне. Опустившись на четвереньки, я прополз еще несколько метров. В просвете бури я еще раз увидел стальной корпус. Конструкция показалась мне примитивной. Выхлопные дюзы указывали на то, что корабль работает на жидком топливе. Корпус не имел формы диска. Похоже, это был настоящий старинный корабль, который они превратили в носитель для бомбы.
При мысли о том, какая сила может находиться внутри стального цилиндра, меня передернуло.
Мне захотелось бежать и скрыться в пустыне подальше от страшного предмета. Но я знал, что на Горе от него уже не скроешься. «Страшись башни из стали», — гласила надпись на камне. Это было приставленное к виску мира оружие, и с наступлением темноты курок намеревались спустить.
Мне показалось, что сквозь рев ветра донеслись дикие крики людей. Затем раздались четыре выстрела и протяжный вой курии. Затем все, кроме ветра, стихло.
Я прождал более четверти ана. Потом я почувствовал, что он рядом. Воздух задрожал, и я увидел покачивающееся тело курии. Лапы его были красными. В левом бедре зияла дыра, три раны кровоточили в груди. Я почувствовал запах горелого мяса. Из ран струился белый дымок, который ветер тут же относил в сторону. Курия опустился на песок. Я стоял рядом с ним на коленях. Он приоткрыл глаза и попытался сфокусировать взгляд.
— Все кончено? — спросил я. — Ты сделал то, что хотел?
Израненной лапой зверь стянул с пальца золотое кольцо и протянул его мне. Оно оказалось липким от крови. Очевидно, это была кровь убитых им людей. Кольцо изначально не было рассчитано на человеческий палец. Его диаметр превышал дюйм с четвертью. Я прижал кольцо к себе, потом продел в него полоску кожи, на которой держались обмотки на ногах, и повесил на грудь.
Зверь медленно исходил кровью на песке. Думаю, крови у него и до боя оставалось не много. Я с удивлением разглядывал необычные раны, нанесенные с такой силой, что края даже не разошлись. Казалось, его проткнули раскаленным прутом. Песок под ним постепенно становился красным. Я снял обмотки с ног и попытался заткнуть ими кровоточащие дыры. Зверь оттолкнул меня в сторону. Он поднял руку, указывая туда, где, если бы не буря, я мог бы увидеть солнце.
Пошатываясь, я поднялся на ноги и побрел в сторону корабля.
Рядом со стальным цилиндром я натолкнулся на остатки жилища, сложенного из камней и покрытого брезентом. Вокруг валялись тела людей. Не думаю, чтобы кто-то из них остался жив.
В следующее мгновение я застыл от ужаса. Я увидел еще одного курию. Он был вооружен. В правой лапе зверь держал какое-то приспособление. Сгорбившись, прячась от ветра и песка, курия вглядывался в даль.
Вот уж кого я здесь никак не ожидал увидеть. Думаю, что и пришедший со мной курия поразился не меньше меня. Курии, как и люди, крайне редко подвергают себя самоуничтожению. Тем не менее здесь находился курия. И он сторожил корабль. Я знал, что это решительное, самоотверженное животное. Он готов умереть ради осуществления замысла вышестоящих существ. Полагаю, курии даже соревновались между собой за подобную честь. Курии не верят в бессмертие. Зато они верят в славу. Этот курия превзошел всех остальных в безжалостном отборе. Это был самый опасный курия. Он повернулся в мою сторону.
Зверь поднял лапу, и я тут же метнулся в сторону. Огромный камень за моей спиной раскололся на две половины, почти одновременно раздался грохот выстрела.
Мне показалось, что курия растерялся. Он никак не ожидал увидеть еще одного человека. Возможно, этим объяснялся его промах. В следующую секунду между нами плотной завесой встала песчаная буря. В просветах между порывами ветра я увидел его еще два раза. Курия растерянно оглядывался по сторонам.
Затем я увидел, как он, сгорбившись, идет в мою сторону. Я попятился. Курия держал оружие в вытянутой руке. Он не стрелял. Он шел с трудом, стараясь не упасть. Оружие было не лучевым, заряды более походили на обычные патроны, и их оставалось мало. Неожиданно я почувствовал, что уперся спиной в стальную обшивку корабля. Из тучи поднятого ветром песка появился зверь. Он вытянул в мою сторону оружие, стараясь удержать его двумя руками. Я щелкнул переключателем на кольце. В то же мгновение курия приобрел красноватый оттенок. Песок и небо тоже стали темно-красного, почти черного цвета. К моему изумлению, зверь испугался. Я прыгнул в сторону. Заряд ударил в стальной корпус корабля, пробив в нем черную дырку. По обшивке потекли капельки расплавленного металла.
Мне вдруг стало ясно, что курия меня не видит.
В кольце находился преломитель света, который создавал вокруг его владельца определенное поле. Мы видим благодаря отражению световых волн от поверхности различных предметов. Насколько я понял, поле вокруг меня не позволяло световым волнам отражаться от поверхности моего тела. Напротив, к зрительным органам смотрящего на меня возвращались волны, отраженные от предметов позади меня. Таким образом создавалась впечатление, что внутри поля ничего нет. Я же видел окружающее в смещенном цветовом спектре. Полагаю, это были неразличимые для человеческого глаза инфракрасные лучи. Поле преломляло их таким образом, что они становились видимыми для находящегося внутри него существа. Подобное изобретение мало что дало бы при общении с Царствующими Жрецами, поскольку те никогда не полагались на органы зрения. Я не знал, насколько эффективно действовало это изобретение против курий. Курии, как и люди, ориентируются главным образом по зрению, вместе с тем у них чрезвычайно остро развиты обоняние и слух.
Я не знал, сколько зарядов оставалось в оружии курии. Прижимаясь к песку, я отползал подальше от пробитого корабля. Шквальный воющий ветер не давал курии ни расслышать шороха моих движений, ни учуять мой запах, так что сориентироваться он не мог, хотя, безусловно, чувствовал мою близость.
В моего курию попали из этого оружия четыре раза. Судя по ранам, в него стреляли в упор.
Выходило, что мой курия получил ранения в тот момент, когда пытался войти в какой-то проем, а второй курия открыл огонь наудачу, почувствовав присутствие врага. Затем вооруженный курия вышел наружу, чтобы добить противника.
Он не рассчитывал, что у нападавшего может оказаться союзник, причем человек.
Очевидно, подобные же мысли проносились в мозгу курии. Разница заключалась в том, что я не знал, куда ведет загадочный вход и где он находится.
Я видел, как зверь развернулся и побрел в сторону корабля, решив, очевидно, вернуться к своим обязанностям.
Он и привел меня ко входу. Я наблюдал, как он, скрежеща когтями, вскарабкался по стальной лестнице. Отверстие в корпусе напоминало входной люк, оно имело прямоугольную форму, внешняя заслонка отсутствовала, металл по краям был покорежен, словно люк пытались открыть ломиком. Зверюга забрался внутрь, некоторое время понаблюдал за происходящим и наконец скрылся из виду.
Сердце мое похолодело. Теперь время на его стороне. Все, что ему оставалось, это дождаться ночи.
Я вернулся к разбросанным камням, на которых был натянут брезент. Там я попытался найти более-менее целый труп. У большинства покойников отсутствовали либо голова, либо руки.
Найдя подходящее тело, я оттащил его поближе к кораблю. Сбоку на корпусе виднелись небольшие разломы. Курия в них пролезть не мог, но люди, очевидно, ими пользовались. Вдоль корпуса тянулась исковерканная стальная лестница. От земли до нее было не менее двадцати футов, другими словами, для меня она оказалась бесполезна. Придется лезть в разломы корпуса. Я не старался двигаться тихо. Напротив, я постучал по корпусу, чтобы курия понял, что кто-то пытается подняться на борт судна.
Я знал, что этот курия должен отличаться хитростью и изворотливостью. Иначе ему не поручили бы охрану взрывного устройства.
Но я знал также, что он находится в стрессовом состоянии. И он не мог ничего видеть из-за разыгравшейся песчаной бури. Я понял, что единственный мой шанс в кольце. Я терялся в догадках, как выманить курию из его укрытия, если на него не подействовала даже кровь погибших людей. Черная воля стальных миров пересилила кровожадные инстинкты. Это было по-настоящему дисциплинированное животное.
Надо спровоцировать его на стрельбу и, используя какое-нибудь прикрытие, попытаться проскочить на корабль. Единственным подходящим для этого предметом могло послужить тело одного из убитых людей. Я не пытался действовать тихо. Пусть знает, что я нахожусь снаружи, что я пытаюсь подняться на борт и тащу за собой что-то тяжелое, скорее всего тело убитого человека.
Ничего другого мне в голову не приходило.
Классическая тактика приманки.
Самая простая техника. И я ее не применил. Потому, что внутри меня ждал курия. Я знал, что играю в каиссу с достойным противником.
Но тактику приманки я все-таки использую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52