Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он сосредоточенно выбрал стрелу, разгладил оперение и вложил в арбалет. Подняв оружие, он с ледяным спокойствием прицелился и выстрелил.
Стрела ударила дозорную прямо в живот. Отчаянно замахав руками, женщина рухнула вниз. Эхо буквально зашлось, повторяя ее предсмертные крики.
— Вперед! — скомандовал Пескиль. — Поживей! Рассыпаться цепью и внимательно следить за скалами.
Арбалетчик готовил еще одну стрелу. Женщина продолжала кричать, и возникла опасность, что ее крики будут услышаны.
Лизаэр задыхался от жары. У него под кольчугой была теплая стеганая рубашка, пропотевшая и сбившаяся складками. Пытаясь не отвлекаться на собственные мелкие проблемы, он молча следил за людьми Пескиля и за самим командиром. В нем сильно было отвращение к подобному способу войны, воспитанное иной жизнью и иными условиями, но еще сильнее оказались ответственность и чувство долга. Он поклялся уничтожить Аритона Фаленского и потому был готов оправдать действия Пескиля против варваров. Какими бы ужасными они ему ни показались, он должен все видеть собственными глазами.
Арбалетчик выстрелил. Крики прекратились. И вновь слышалось только журчание реки, стиснутой скалами. Пескиль крутил в руках прутик, выслушивая донесения.
Присутствие варваров было замечено сразу в трех местах. Пескиль передвинулся почти к самому берегу. Здесь деревья нависали над водой и смотрелись в переливы своего отражения. Командир распластался на земле, скрываясь в густом низкорослом кустарнике. Дозорные сообщали ему о характере и особенностях местности. Соединив мысленно результаты их донесений, Пескиль обломил ветку и прямо на земле торопливо начертил схему наступления.
— Теперь смотрите, как мы будем действовать.
Слушая распоряжения, которые он отдавал командирам, Лизаэр все более убеждался: этот человек не лебезил перед итарранской знатью, чтобы получить свой пост.
С немыслимой для Лизаэра скоростью из низовьев Талькворина были подтянуты основные силы наемников. Их отряды незаметно разместились по обоим берегам реки. Весь каньон оказался под прицелом арбалетчиков. Замысел Пескиля воплощался с точностью хорошо отлаженного механизма. Первый удар по варварам будет отвлекающим. Лизаэр попробовал осторожно возразить, что в пещерах могут скрываться лишь женщины и малолетние дети. Их разговор с Пескилем происходил, когда они стояли возле веревочной переправы, натянутой над Талькворином, и собирались перейти на другой берег. Пескиль презрительно сощурился и процедил:
— Принц, не ждите легкой победы. Эти девки из кланов умеют сражаться не хуже мужей.
Переправившись, наемники разбились на небольшие группы и стали взбираться на скалы. Чтобы пощадить раненую руку Лизаэра, Пескиль велел своим людям отыскать более удобный подъем. Но даже он давался принцу нелегко: сказывались утомление и раны, которые болели все нестерпимее. Стиснув зубы, с посеревшим от напряжения лицом, Лизаэр упрямо карабкался вверх, не желая задерживать бойцов Пескиля. На склоне росли чахлые деревца дикой вишни с пока еще зелеными ягодами. Кустарники здесь тоже отличались не высотой, а упрямством, ибо росли чуть ли не на голых скалах. На пути Лизаэра попадались ложбинки, усеянные скользкими камешками. Он спотыкался, и каждый неверный шаг отзывался болью во всем теле и перебивал дыхание. Солдаты, которых Пескиль отрядил сопровождать принца, едва скрывали недовольство. Их вполне можно было понять: где-то неподалеку шла увлекательная охота. Но к тому времени, как они достигли вершины, мужество и упорство Лизаэра вызвали у них искреннее уважение.
Однако к моменту их появления охота в верхней долине уже почти закончилась. Благодаря поддержке арбалетчиков, заранее расположившихся в нужных местах, атака прошла более чем успешно. Теперь они разыскивали последние живые мишени, которым все равно было не убежать: долину со всех сторон сдавливали скалы. Среди низкорослых папоротников, между кустами, густо увитыми плющом, Лизаэр увидел валявшиеся трупы. Трупы врагов. Одни были растерзаны и обезображены, словно наемные головорезы старались превратить их в бесполое кровавое месиво. Другие, наоборот, оставались нетронутыми. Если бы не оперение стрел, торчавших из спин, можно было бы подумать, что люди просто спят. Лизаэр едва переставлял ноги; острая боль притупила в нем чувства. Желание безжалостно расправляться с врагами сменилось подавленностью и какой-то всеохватной печалью. Впервые в жизни он понял, какое состояние испытывал его отец после очередной расправы с пособниками Фаленитов. Королю Амрота приходилось наносить сокрушительные удары, которые не приносили ему ничего, кроме постоянной подавленности. Нет, он не позволит себе быть слабым. Возможно, среди убитых были и матери тех мальчишек. Лизаэр заставил себя просто смотреть и не вздрагивать, когда ему попадались трупы беременных.
Один из младших командиров тронул его за плечо.
— Идемте. Всех взрослых мы перебили. Их шатры окружены.
«Теперь они будут искать спрятавшихся», — подумал Лизаэр.
Зажимая рукой больной бок, он двинулся дальше.
Лизаэр не помнил, как они поднимались наверх. Поскольку это был западный склон, вечернее солнце било ему прямо в глаза. Голова кружилась, и он едва не терял сознание.
Пескиль же пребывал в отличном настроении и был полон энергии. Он смачно выплевывал изо рта куски жевательной коры и забавлялся метанием кинжала с костяной рукояткой и кривым обоюдоострым лезвием. Все, кого необходимо было застичь врасплох, были уже мертвы, и необходимость соблюдать тишину отпала. Пескиль громко хохотал и сыпал солеными шутками, подбадривая ребят.
Впрочем, они и сами испытывали такой же душевный подъем. Лизаэр не стал тратить силы и прислушиваться к их разговорам. Он обвел глазами местность, в которой очутился. Солнце клонилось к горизонту, и весь каньон был залит красно-оранжевым светом, предвестником сумерек. У скал, под прикрытием деревьев и кустов, стояли шатры варварского клана, выкрашенные в защитный цвет.
Заметив старый раскидистый клен, Лизаэр с облегчением привалился к его широкому стволу и сразу погрузился в полудрему. Он видел и слышал происходящее вокруг, но не мог шевельнуться. Люди Пескиля смеялись, насвистывали и разжигали костры. Их работа еще не закончилась. Они оборачивали наконечники стрел кусками ветоши и окунали их в масло.
— Отлично, ребята, — то и дело восклицал Пескиль. Он стоял, уперев руки в бока, и на фоне струй дыма его профиль высвечивался колеблющимся пламенем костра.
— Сжечь дотла, — отдал приказ Пескиль. Бросили жребий. Проигравшие с ворчанием потянулись к своим лукам. Лизаэру казалось, что все это уже выше его сил. Он не слышал свиста пущенных стрел, не видел, как занялись подожженные шатры, пока оттуда не донесся удушливый запах горящих оленьих шкур. Вскоре оранжевый огонь заплясал над скалами. Зелень, скрывавшая вход в пещеру, мгновенно почернела. Лизаэр закрыл глаза, страдая от нестерпимо яркого света. Кажется, со стороны пещеры слышались крики. Или у него уже начинается бред?
Принцу ничего не почудилось. Арбалетчики Пескиля методично убивали маленьких детей, и Лизаэр слышал крики их обезумевших матерей.
— Похоже, вам малость не по себе, — язвительно заметил Пескиль.
Лизаэр выпрямился и протер глаза. Разве за весь этот подходящий к концу день он не достаточно наслушался криков раненых и умирающих? Но то были совсем особые крики...
— Это грязное убийство, — с упреком выговорил принц. Он с трудом оторвал спину от дерева.
— Убийство? — ухмыльнулся Пескиль. — Вы не совсем угадали, ваше высочество. Хорошеньких бабенок мы пощадили. Мои ребята сделали то, чего не удалось всей итарранской армии. Так неужели они не заслужили маленького развлечения?
Лизаэр бросился к скалам. Его настиг усиленный эхом звук пощечины. Потом раздалось мужское гоготанье, перекрываемое женским голосом, выкрикивающим ругательства.
— Ты бы ей прежде пасть заткнул, — посоветовал кто-то. — А не то она тебе нос откусит или кое-что поважнее.
Вокруг громко загоготали.
Лизаэр больше не мог этого выносить. Весь побелевший, он вернулся к Пескилю.
— Прикажите им прекратить бесчинства, — ясным и твердым голосом потребовал он.
Пескиль равнодушно поигрывал кривым кинжалом.
— Ну что вы так торопитесь, принц? Прикажу, когда надо будет. Среди моих ребят нет слабонервных сопляков. Они знают свое дело. Насладятся вдоволь и прибьют. В Итарре хватает девок, чтобы еще тащить кого-нибудь отсюда.
Опять послышался смех. Кажется, где-то надрывался плачущий ребенок. У Лизаэра на лице не дрогнул ни один мускул.
— Остановите ваших людей, — потребовал он. — Или это сделаю я.
— Какая чувствительность! — пробасил Пескиль. Увидев, что принц собирается выполнить обещанное, командир наемников рассвирепел.
— Постойте, куда вы? — крикнул он.
Пескиль даже не заметил, что схватил Лизаэра за больное плечо, чтобы задержать.
Принц едва не вскрикнул от острой боли. В глазах у него потемнело.
— Мои люди не станут выполнять ваши приказы, — предупредил его Пескиль, выразительно и, как показалось Лизаэру, угрожающе качнув кинжалом. — Вот так-то, принц.
Лизаэр взмахнул здоровой рукой и высвободился из хватки Пескиля. Он понял скрытую угрозу командира, но старался не показывать виду.
— Остановите ваших людей!
— Эт милосердный, что за глупые сантименты? Не вам ли хотелось извести под корень варварские кланы? — спросил Пескиль таким тоном, словно говорил с ребенком-несмышленышем. — И не вы ли мечтали свернуть шею этому нечестивому колдуну? Так не мешайте моим людям заниматься своим делом! Если не насиловать девок и не заставлять их истошно вопить, каким еще способом можно выманить их отцов и братьев из укромных местечек?
— Значит, вы и раньше так поступали, — процедил сквозь стиснутые зубы Лизаэр, чувствуя, как у него все переворачивается внутри.
— Да, и не раз. Хотя, должен признать, такой улов у нас впервые, — ответил Пескиль, пряча усмешку.
На его конопатом лице поблескивали капельки пота, похожие на капли крови в свете пламени догоравших шатров. Живых там не было и не могло быть. За пожарищем, за грудой окровавленных неподвижных тел, хохотали и улюлюкали доблестные солдаты Пескиля, умело разрывая одежды на женских и девичьих телах. Пока еще живых.
Пескиль перевел взгляд на свой кинжал, по-прежнему направленный в сторону принца.
— Тактика эта проверена временем, ваше высочество.
Невзирая на боль, Лизаэр выпрямился. Он тяжело дышал. Лучи заходящего солнца, просвечивая сквозь кроны деревьев, играли на его золотистых волосах, придавая его лицу красновато-золотистый оттенок. События этого дня лишили его прежней щеголеватости. Мундир превратился в лохмотья, порванная кольчуга была заляпана грязью. На шее, подбородке и на лбу темнела запекшаяся кровь. Однако он не утратил внутреннего величия и силы, и даже Пескиль был вынужден это признать.
Рука наследного принца не коснулась меча. Королю не пристало разрешать спор с подданным с помощью оружия. Устремив на Пескиля холодный взгляд, он размышлял, взвешивал и принимал решение. Затем, повернувшись спиной к Пескилю и лезвию его кривого кинжала, принц призвал дар рукотворного света.
Вырвавшаяся из-под его ладоней молния разрезала тьму пещеры, ударив в почерневшие остатки шатров. Последовал взрыв, сопровождаемый россыпью искр и громовыми раскатами. Все догоравшее и тлевшее разом погасло. Удар не причинил вреда никому из живых, но на земле появился черный круг выжженной травы, а трупы детей, сваленные в кучу, превратились в груду пепла, хлопья которого вместе с тонкой струйкой дыма кружили над упавшими шатровыми столбами.
Крики в пещере смолкли. Наемники, удовлетворявшие похоть, с удивлением обнаружили, что ненависть в глазах насилуемых ими женщин и девушек почему-то заставляет их мужскую снасть опадать и съеживаться. Повскакав на ноги, они с ужасом разглядывали опаленные волоски и волдыри на обожженных местах. Их одежда также была тронута огнем.
В наступившей тишине, слегка прерываемой чьим-то испуганным всхлипыванием, зазвенел властный голос Лизаэра:
— Итарранцы! Прекратите чинить непотребства. Вместо этого встаньте в кольцо, загоните внутрь всех женщин и девушек и следите, чтобы никто из них не сбежал. Не смейте больше прикасаться к пленницам. Чтобы не пострадать самим, делайте так, как я велю.
— Их нельзя отпускать.
Голос Пескиля заметно дрожал. От его насмешливого тона не осталось и следа. Лизаэр посмотрел на него.
— А я и не собирался их отпускать.
Лизаэр казался воплощением Даркарона-мстителя, вершителем справедливости, которому неведомы ни ненависть, ни презрение.
— Но я уничтожу их иным способом. Не как скот.
— Зачем вам это понадобилось, ваше высочество?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Стрела ударила дозорную прямо в живот. Отчаянно замахав руками, женщина рухнула вниз. Эхо буквально зашлось, повторяя ее предсмертные крики.
— Вперед! — скомандовал Пескиль. — Поживей! Рассыпаться цепью и внимательно следить за скалами.
Арбалетчик готовил еще одну стрелу. Женщина продолжала кричать, и возникла опасность, что ее крики будут услышаны.
Лизаэр задыхался от жары. У него под кольчугой была теплая стеганая рубашка, пропотевшая и сбившаяся складками. Пытаясь не отвлекаться на собственные мелкие проблемы, он молча следил за людьми Пескиля и за самим командиром. В нем сильно было отвращение к подобному способу войны, воспитанное иной жизнью и иными условиями, но еще сильнее оказались ответственность и чувство долга. Он поклялся уничтожить Аритона Фаленского и потому был готов оправдать действия Пескиля против варваров. Какими бы ужасными они ему ни показались, он должен все видеть собственными глазами.
Арбалетчик выстрелил. Крики прекратились. И вновь слышалось только журчание реки, стиснутой скалами. Пескиль крутил в руках прутик, выслушивая донесения.
Присутствие варваров было замечено сразу в трех местах. Пескиль передвинулся почти к самому берегу. Здесь деревья нависали над водой и смотрелись в переливы своего отражения. Командир распластался на земле, скрываясь в густом низкорослом кустарнике. Дозорные сообщали ему о характере и особенностях местности. Соединив мысленно результаты их донесений, Пескиль обломил ветку и прямо на земле торопливо начертил схему наступления.
— Теперь смотрите, как мы будем действовать.
Слушая распоряжения, которые он отдавал командирам, Лизаэр все более убеждался: этот человек не лебезил перед итарранской знатью, чтобы получить свой пост.
С немыслимой для Лизаэра скоростью из низовьев Талькворина были подтянуты основные силы наемников. Их отряды незаметно разместились по обоим берегам реки. Весь каньон оказался под прицелом арбалетчиков. Замысел Пескиля воплощался с точностью хорошо отлаженного механизма. Первый удар по варварам будет отвлекающим. Лизаэр попробовал осторожно возразить, что в пещерах могут скрываться лишь женщины и малолетние дети. Их разговор с Пескилем происходил, когда они стояли возле веревочной переправы, натянутой над Талькворином, и собирались перейти на другой берег. Пескиль презрительно сощурился и процедил:
— Принц, не ждите легкой победы. Эти девки из кланов умеют сражаться не хуже мужей.
Переправившись, наемники разбились на небольшие группы и стали взбираться на скалы. Чтобы пощадить раненую руку Лизаэра, Пескиль велел своим людям отыскать более удобный подъем. Но даже он давался принцу нелегко: сказывались утомление и раны, которые болели все нестерпимее. Стиснув зубы, с посеревшим от напряжения лицом, Лизаэр упрямо карабкался вверх, не желая задерживать бойцов Пескиля. На склоне росли чахлые деревца дикой вишни с пока еще зелеными ягодами. Кустарники здесь тоже отличались не высотой, а упрямством, ибо росли чуть ли не на голых скалах. На пути Лизаэра попадались ложбинки, усеянные скользкими камешками. Он спотыкался, и каждый неверный шаг отзывался болью во всем теле и перебивал дыхание. Солдаты, которых Пескиль отрядил сопровождать принца, едва скрывали недовольство. Их вполне можно было понять: где-то неподалеку шла увлекательная охота. Но к тому времени, как они достигли вершины, мужество и упорство Лизаэра вызвали у них искреннее уважение.
Однако к моменту их появления охота в верхней долине уже почти закончилась. Благодаря поддержке арбалетчиков, заранее расположившихся в нужных местах, атака прошла более чем успешно. Теперь они разыскивали последние живые мишени, которым все равно было не убежать: долину со всех сторон сдавливали скалы. Среди низкорослых папоротников, между кустами, густо увитыми плющом, Лизаэр увидел валявшиеся трупы. Трупы врагов. Одни были растерзаны и обезображены, словно наемные головорезы старались превратить их в бесполое кровавое месиво. Другие, наоборот, оставались нетронутыми. Если бы не оперение стрел, торчавших из спин, можно было бы подумать, что люди просто спят. Лизаэр едва переставлял ноги; острая боль притупила в нем чувства. Желание безжалостно расправляться с врагами сменилось подавленностью и какой-то всеохватной печалью. Впервые в жизни он понял, какое состояние испытывал его отец после очередной расправы с пособниками Фаленитов. Королю Амрота приходилось наносить сокрушительные удары, которые не приносили ему ничего, кроме постоянной подавленности. Нет, он не позволит себе быть слабым. Возможно, среди убитых были и матери тех мальчишек. Лизаэр заставил себя просто смотреть и не вздрагивать, когда ему попадались трупы беременных.
Один из младших командиров тронул его за плечо.
— Идемте. Всех взрослых мы перебили. Их шатры окружены.
«Теперь они будут искать спрятавшихся», — подумал Лизаэр.
Зажимая рукой больной бок, он двинулся дальше.
Лизаэр не помнил, как они поднимались наверх. Поскольку это был западный склон, вечернее солнце било ему прямо в глаза. Голова кружилась, и он едва не терял сознание.
Пескиль же пребывал в отличном настроении и был полон энергии. Он смачно выплевывал изо рта куски жевательной коры и забавлялся метанием кинжала с костяной рукояткой и кривым обоюдоострым лезвием. Все, кого необходимо было застичь врасплох, были уже мертвы, и необходимость соблюдать тишину отпала. Пескиль громко хохотал и сыпал солеными шутками, подбадривая ребят.
Впрочем, они и сами испытывали такой же душевный подъем. Лизаэр не стал тратить силы и прислушиваться к их разговорам. Он обвел глазами местность, в которой очутился. Солнце клонилось к горизонту, и весь каньон был залит красно-оранжевым светом, предвестником сумерек. У скал, под прикрытием деревьев и кустов, стояли шатры варварского клана, выкрашенные в защитный цвет.
Заметив старый раскидистый клен, Лизаэр с облегчением привалился к его широкому стволу и сразу погрузился в полудрему. Он видел и слышал происходящее вокруг, но не мог шевельнуться. Люди Пескиля смеялись, насвистывали и разжигали костры. Их работа еще не закончилась. Они оборачивали наконечники стрел кусками ветоши и окунали их в масло.
— Отлично, ребята, — то и дело восклицал Пескиль. Он стоял, уперев руки в бока, и на фоне струй дыма его профиль высвечивался колеблющимся пламенем костра.
— Сжечь дотла, — отдал приказ Пескиль. Бросили жребий. Проигравшие с ворчанием потянулись к своим лукам. Лизаэру казалось, что все это уже выше его сил. Он не слышал свиста пущенных стрел, не видел, как занялись подожженные шатры, пока оттуда не донесся удушливый запах горящих оленьих шкур. Вскоре оранжевый огонь заплясал над скалами. Зелень, скрывавшая вход в пещеру, мгновенно почернела. Лизаэр закрыл глаза, страдая от нестерпимо яркого света. Кажется, со стороны пещеры слышались крики. Или у него уже начинается бред?
Принцу ничего не почудилось. Арбалетчики Пескиля методично убивали маленьких детей, и Лизаэр слышал крики их обезумевших матерей.
— Похоже, вам малость не по себе, — язвительно заметил Пескиль.
Лизаэр выпрямился и протер глаза. Разве за весь этот подходящий к концу день он не достаточно наслушался криков раненых и умирающих? Но то были совсем особые крики...
— Это грязное убийство, — с упреком выговорил принц. Он с трудом оторвал спину от дерева.
— Убийство? — ухмыльнулся Пескиль. — Вы не совсем угадали, ваше высочество. Хорошеньких бабенок мы пощадили. Мои ребята сделали то, чего не удалось всей итарранской армии. Так неужели они не заслужили маленького развлечения?
Лизаэр бросился к скалам. Его настиг усиленный эхом звук пощечины. Потом раздалось мужское гоготанье, перекрываемое женским голосом, выкрикивающим ругательства.
— Ты бы ей прежде пасть заткнул, — посоветовал кто-то. — А не то она тебе нос откусит или кое-что поважнее.
Вокруг громко загоготали.
Лизаэр больше не мог этого выносить. Весь побелевший, он вернулся к Пескилю.
— Прикажите им прекратить бесчинства, — ясным и твердым голосом потребовал он.
Пескиль равнодушно поигрывал кривым кинжалом.
— Ну что вы так торопитесь, принц? Прикажу, когда надо будет. Среди моих ребят нет слабонервных сопляков. Они знают свое дело. Насладятся вдоволь и прибьют. В Итарре хватает девок, чтобы еще тащить кого-нибудь отсюда.
Опять послышался смех. Кажется, где-то надрывался плачущий ребенок. У Лизаэра на лице не дрогнул ни один мускул.
— Остановите ваших людей, — потребовал он. — Или это сделаю я.
— Какая чувствительность! — пробасил Пескиль. Увидев, что принц собирается выполнить обещанное, командир наемников рассвирепел.
— Постойте, куда вы? — крикнул он.
Пескиль даже не заметил, что схватил Лизаэра за больное плечо, чтобы задержать.
Принц едва не вскрикнул от острой боли. В глазах у него потемнело.
— Мои люди не станут выполнять ваши приказы, — предупредил его Пескиль, выразительно и, как показалось Лизаэру, угрожающе качнув кинжалом. — Вот так-то, принц.
Лизаэр взмахнул здоровой рукой и высвободился из хватки Пескиля. Он понял скрытую угрозу командира, но старался не показывать виду.
— Остановите ваших людей!
— Эт милосердный, что за глупые сантименты? Не вам ли хотелось извести под корень варварские кланы? — спросил Пескиль таким тоном, словно говорил с ребенком-несмышленышем. — И не вы ли мечтали свернуть шею этому нечестивому колдуну? Так не мешайте моим людям заниматься своим делом! Если не насиловать девок и не заставлять их истошно вопить, каким еще способом можно выманить их отцов и братьев из укромных местечек?
— Значит, вы и раньше так поступали, — процедил сквозь стиснутые зубы Лизаэр, чувствуя, как у него все переворачивается внутри.
— Да, и не раз. Хотя, должен признать, такой улов у нас впервые, — ответил Пескиль, пряча усмешку.
На его конопатом лице поблескивали капельки пота, похожие на капли крови в свете пламени догоравших шатров. Живых там не было и не могло быть. За пожарищем, за грудой окровавленных неподвижных тел, хохотали и улюлюкали доблестные солдаты Пескиля, умело разрывая одежды на женских и девичьих телах. Пока еще живых.
Пескиль перевел взгляд на свой кинжал, по-прежнему направленный в сторону принца.
— Тактика эта проверена временем, ваше высочество.
Невзирая на боль, Лизаэр выпрямился. Он тяжело дышал. Лучи заходящего солнца, просвечивая сквозь кроны деревьев, играли на его золотистых волосах, придавая его лицу красновато-золотистый оттенок. События этого дня лишили его прежней щеголеватости. Мундир превратился в лохмотья, порванная кольчуга была заляпана грязью. На шее, подбородке и на лбу темнела запекшаяся кровь. Однако он не утратил внутреннего величия и силы, и даже Пескиль был вынужден это признать.
Рука наследного принца не коснулась меча. Королю не пристало разрешать спор с подданным с помощью оружия. Устремив на Пескиля холодный взгляд, он размышлял, взвешивал и принимал решение. Затем, повернувшись спиной к Пескилю и лезвию его кривого кинжала, принц призвал дар рукотворного света.
Вырвавшаяся из-под его ладоней молния разрезала тьму пещеры, ударив в почерневшие остатки шатров. Последовал взрыв, сопровождаемый россыпью искр и громовыми раскатами. Все догоравшее и тлевшее разом погасло. Удар не причинил вреда никому из живых, но на земле появился черный круг выжженной травы, а трупы детей, сваленные в кучу, превратились в груду пепла, хлопья которого вместе с тонкой струйкой дыма кружили над упавшими шатровыми столбами.
Крики в пещере смолкли. Наемники, удовлетворявшие похоть, с удивлением обнаружили, что ненависть в глазах насилуемых ими женщин и девушек почему-то заставляет их мужскую снасть опадать и съеживаться. Повскакав на ноги, они с ужасом разглядывали опаленные волоски и волдыри на обожженных местах. Их одежда также была тронута огнем.
В наступившей тишине, слегка прерываемой чьим-то испуганным всхлипыванием, зазвенел властный голос Лизаэра:
— Итарранцы! Прекратите чинить непотребства. Вместо этого встаньте в кольцо, загоните внутрь всех женщин и девушек и следите, чтобы никто из них не сбежал. Не смейте больше прикасаться к пленницам. Чтобы не пострадать самим, делайте так, как я велю.
— Их нельзя отпускать.
Голос Пескиля заметно дрожал. От его насмешливого тона не осталось и следа. Лизаэр посмотрел на него.
— А я и не собирался их отпускать.
Лизаэр казался воплощением Даркарона-мстителя, вершителем справедливости, которому неведомы ни ненависть, ни презрение.
— Но я уничтожу их иным способом. Не как скот.
— Зачем вам это понадобилось, ваше высочество?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119