Главнокомандующий вооруженными силами Итарры поставил на столик свой бокал. За эти полчаса он так и не притронулся к вину.
— Оборванцы, о которых столь печется Аритон, на самом деле являются детьми закоренелых преступников. Я говорю о варварах из лесных кланов. Не один век они промышляют грабежом караванов, убивая ни в чем не повинных людей.
Лизаэру снова стало жарко. Он не решался протянуть руку и утереть пот со лба. Принц внимательно глядел на Дигана, размышляя о том, что этому человеку с его острым умом больше пристало быть придворным, нежели солдатом. Вот и сейчас он, как обычно, своими словами с легкостью сумел разогнать терзавшие принца мысли.
А ведь в Дасен Элюре фаленитские пираты постоянно выбирали самые болевые точки амротской политики, чтобы подбить жителей Амрота на беспорядки и тем отвлечь внимание от своих грабительских набегов.
Лизаэр тряхнул головой, заставив себя вернуться к окружающей его реальности. Он находился в Итарре, а не в Королевской Гавани, и Аритон не был похож на собственных предков. Не столько пират, сколько музыкант, он был наследником короля-убийцы, но все это осталось в прошлом. Оставаясь приверженцем справедливости, Лизаэр вернулся к разговору с Диганом.
— Вы считаете, что наследный принц Ратана прибегнул ко лжи, чтобы опорочить государственный совет?
— Я считаю, что он действует в сговоре с магами Содружества, которые мечтают отдать Итарру во власть варварам.
Диган подался вперед и уперся локтями в колени.
— Думаю, вы не станете отрицать, что Аритон действует так, как того требуют цели магов.
Лизаэр всегда относил скрытность Аритона к особенностям воспитания, полученного у магов, и эта черта в характере брата немало ему досаждала. Теперь, после слов Дигана, он на многие вещи взглянул под иным углом. Лизаэр вспомнил, как Дакар заявился сегодня под утро, завершив странствия по местным тавернам. Однако при всей замутненности сознания Безумный Пророк помнил, что Аритон не провел свою последнюю свободную ночь за кружкой эля в мужской компании. «Одному Дейлину известно, где он был. Его высочество говорить не изволит».
Лизаэр заморгал, пронзенный странной мыслью: ведь этот музыкант, умоляющий, чтобы его освободили от королевского бремени... в свое время силой магии сжег семь амротских кораблей, а потом на суде разыграл комедию, спасая собственную шкуру.
— Я чувствую, вами владеют какие-то сомнения, — заметила Талита.
Она пододвинулась к Лизаэру, прошелестев кружевным платьем из тафты. Собачка заскулила и спрыгнула на пол.
— Что касается наших интересов, — продолжала Талита, — не скрою: мы хотим, чтобы эта коронация не состоялась. Но времени на противодействие остается все меньше и меньше.
И в самом деле, до полуденной церемонии оставался какой-то час. Лизаэр вздрогнул. Прежний ход его мыслей был вновь остановлен врожденной привычкой к справедливости.
— Только не предлагайте мне вступить с вами в сговор. Я не стану участвовать в подобном вероломстве. Замыслы Содружества относительно Итарры не направлены во вред вашему городу, и не мне отрицать права Аритона на престолонаследие.
— Но вы же сомневаетесь в его правах и не доверяете своему брату, — не отступала Талита.
Сестра Дигана играла довольно грубо, однако сейчас она могла засчитать очки в свою пользу. «Пригодность любого правителя должна проверяться на пробном камне всеобщей справедливости», — подумал Лизаэр. Он вздрогнул, словно по его лицу прошлись мокрой тряпкой, затем встал. Скрывая за учтивыми манерами охватившее его беспокойство, Лизаэр снял со спинки кресла свой бархатный плащ и предложил Талите руку. Красота этой женщины могла ослеплять его глаза, но это никак не влияло на его принципы. Лизаэр осторожно помог Талите подняться на ноги.
— Госпожа Талита, ради благополучия вашего города я намерен усомниться в праве Аритона на престолонаследие. Он скрытен и хитер, и мне далеко не всегда бывали ясны его побуждения. Однако, неоднократно сталкиваясь с ним лицом к лицу, я не помню случая, чтобы он лгал.
Диган позвонил в колокольчик, чтобы слуги убрали вино и бокалы. Обращаясь к Лизаэру, он спросил:
— Вы согласны еще до коронации поделиться с нами добытыми сведениями?
Лизаэра вдруг пробрала дрожь. Он и сам не понимал, как мог, почти не раздумывая, согласиться.
— Даю вам честное слово, — услышал он собственный голос.
Гостиная, вино и общество хозяев — все это вдруг показалось ему невыносимым. Лизаэр отчаянно пытался взять себя в руки. Бессонные ночи и тревожные сны наполнили его разум недостойными сомнениями. Ведь даже если Аритон и ошибался в своих симпатиях, справедливость требовала признания очевидного. Гильдии действительно обрекали на рабский труд детей. Голодных, оборванных, ютящихся в убогих лачугах. И каким бы несправедливым ни представлялось наказывать этих детей за преступления родителей, их судьба требовала тщательного и беспристрастного рассмотрения. Если Аритон решил вступиться за них, ему придется отстаивать это решение и бороться с государственным советом.
Стараясь не наступить на крутящуюся возле его ног собачонку, Лизаэр с твердым намерением уйти направился к двери.
— Разрешите откланяться, — учтиво сказал он хозяевам. С внешней стороны, в коридоре, послышались шаги и голоса.
Лизаэр узнал голос Дакара, заунывно спорящего со слугой. Его прервал требовательный голос Асандира, требующего объяснить ему, что происходит.
Лизаэр взялся за задвижку. Она почему-то не поддавалась. Сколько он ни пытался, ему не удалось отодвинуть ее.
Диган, едва не опрокинув служанку, убиравшую со стола, поспешил Лизаэру на подмогу. Их совместные усилия привели к тому, что витая медная задвижка вдруг раскалилась добела, разбрасывая искры. От нее повеяло жаром, вполне достаточным, чтобы обжечь руки.
Лизаэр сразу же оглядел пальцы. На них не было ни малейших следов ожогов. Будучи знаком с колдовством подобного рода, он инстинктивно вскрикнул:
— Задвижка заколдована!
Диган внимательно посмотрел на него. Лизаэр между тем вновь ощутил, как вслед за обжигающей волной его обдало холодом. Этот приступ оказался сильнее предыдущего, принц зашатался. Окружающий мир то исчезал, то снова появлялся. Потом зрение восстановилось, зато в ушах стоял непонятный звон. Лизаэра охватил гнев. Это чувство пришло к нему вместе с предельно ясной мыслью, более осязаемой, чем дверная перемычка, за которую он держался, чтобы не упасть. Кто, как не Аритон, своей магией запер их сейчас в гостиной? Потом с такой же ясностью в мозгу всплыл вывод: если во всем повинен фаленитский ублюдок, его нападки на государственный совет Итарры — заведомая ложь.
Видя смятение Лизаэра, Диган все понял.
— Нас предали!
Они с Талитой мрачно переглянулись.
Слуга в коридоре как воды в рот набрал. Служанка в гостиной испуганно забилась в угол и тоже молчала. Вскоре из-за двери послышался голос Дакара:
— Я сразу же наложил заклятие на эту дверь. Аритон умолял меня любой ценой держать его подальше от Лизаэра!
— Где принц?
Должно быть, маг так сверкнул глазами на своего ученика, что голос Дакара зазвучал непривычно высоко, готовый перейти в истерический вопль.
— Он ушел... Да, отправился разыскивать тебя. Если Люэйн по-прежнему и стережет его, то почему-то молчит. А разве ты сам, когда шел сюда, не видел их?
— Нет.
Асандир сделал несколько шагов, подойдя к двери гостиной.
— Слишком поздно строить догадки. Твое пророчество связывает нас по рукам и ногам. Говоришь, Лизаэр находится за этой дверью?
— Да, — упрямо произнес Дакар, желая оправдаться. — Слуги Дигана утверждают, что он не покидал дома.
Лизаэр почувствовал, как чья-то рука взяла его за запястье. Талита быстро повела его в противоположную сторону. Он вздрогнул, но не от красоты этой женщины, способной ошеломить любого мужчину, — Лизаэра поразила ее бесцеремонная властность. Прежде чем он успел задуматься о причинах столь непонятного раздражения, оно ушло, сменившись не менее непонятной потребностью высказаться.
— Я обещал разыскать Аритона и узнать у него всю правду. Можете ли вы помочь мне выбраться отсюда?
Диган усмехнулся.
— В Итарре каждый дом имеет потайной выход. Талита вас проводит. Я задержу Асандира.
— Будьте осторожны, — предупредил его Лизаэр, послушно следуя за Талитой. — Магам Содружества ничего не стоит проникнуть в самые потаенные ваши мысли.
Неизвестно, принял ли Диган к сведению его предупреждение. Талита вцепилась в руку Лизаэра и потащила его за собой к узкому проему, чудесным образом открывшемуся в задней стене гостиной. Оттуда потянуло затхлостью и плесенью. Талита вполголоса помянула недобрым словом пыль, в которой ей предстояло испачкать подол своего роскошного платья. Потом дверь закрылась, и дальнейший путь хозяйки и гостя пролегал в полной темноте, среди густой паутины.
Служанка в гостиной, не выдержав напряжения, стала всхлипывать. Собачонка, которой не позволили сопровождать хозяйку, теперь уже не скулила, а рычала и тявкала. Дверная задвижка снова озарилась снопом искр. Перепуганный песик шмыгнул под кресло, волоча за собой разноцветные ленты. Дверь в гостиную с шумом отворилась.
На пороге стоял Асандир. У него за спиной сопел Дакар. Они увидели главнокомандующего Дигана сидящим в кресле. В руках он держал графин с вином, собираясь налить себе бокал. Увидев незваных гостей, он любезно улыбнулся. Рука с графином застыла в воздухе.
Типично итарранская учтивость не произвела никакого впечатления на Асандира. Взгляд мага сразу же зацепился за два недопитых бокала, стоящих на подносе. Пока собачонка затихала под креслом, Асандир холодным изучающим взглядом рассматривал Дигана.
— Куда делся Лизаэр? — без обиняков спросил маг.
Диган и бровью не повел, что искренне восхитило Дакара. Главнокомандующий с легким стуком опустил графин на столик.
— Ваш Лизаэр отправился переговорить со своим братом. Стоит ли из-за этого тревожиться?
— Скоро узнаем, стоит или нет.
Асандир прошел в гостиную, и его тень упала на Дигана, отчего великолепие церемониального наряда главнокомандующего сразу же померкло. В сравнении с ним одежда мага казалась снятой с плеча какого-нибудь бедняка.
— Я хочу, чтобы вы подумали и ответили как можно точнее: за время, проведенное Лизаэром у вас, не терял ли он сознания? Не становился ли рассеянным хотя бы ненадолго?
Когда Диган попытался отмахнуться от его вопросов, Асандир подошел еще ближе и остановился прямо перед ним.
— Я просил ответить на мои вопросы и спрашиваю не ради пустого любопытства. Если вы заметили что-то подобное, вашему другу грозит беда. Может случиться, что какая-то из сущностей Деш-Тира проникла в разум Лизаэра. Она опасна тем, что может овладеть его сознанием. Если такое случится, беда будет грозить уже всей Итарре.
Диган внимательно обдумал услышанное, затем поднес бокал к сложенным трубочкой губам и отпил несколько глотков. В глазах его блеснула насмешка.
— Когда Лизаэр уходил отсюда, он выглядел человеком, прекрасно владеющим собой.
— А до того? — с тревогой в голосе спросил Асандир.
— Ну что ты пристал к главнокомандующему? — взорвался Дакар. — Лизаэр и его облапошил.
— Значит, надо было держать Лизаэра под домашним арестом! — бросил ему Асандир, шагая по длинному ковру. — Теперь жди всяких неожиданностей!
Маг прошел в дальний конец гостиной, внимательно осмотрел книжные полки и после недолгого раздумья протянул руку, нажав скрытую пружину. Полки отъехали в сторону. Из прохода выразительно потянуло лавандовыми духами Талиты. Бросив сердитый взгляд на Дигана, Асандир двинулся по следам Лизаэра и скрылся в проходе.
— Даркарон всех вас побери! — крикнул Дакар вслед учителю.
Безумный Пророк бросился к двери и подставил ногу, не дав ей закрыться. Хотя из темноты не исходило ничего, кроме сквозняков, он все же крикнул:
— Ну почему никто не соизволит рассказать мне, что такого я напророчил?
Ответа не последовало. Только собачонка, набравшаяся наконец храбрости, выскочила из-под кресла и вцепилась Дакару в ногу. Дакар хотел ей поддать, но промахнулся. Тем временем дверь, закрывавшая потайной выход, аккуратно встала на место. Когда псина вернулась под кресло, волоча в зубах кусок чулка, Диган поднял графин и осведомился у незваного гостя:
— Не желаете ли выпить, чтобы отвлечься от превратностей жизни?
Дакар застонал. Он и так был достаточно измучен последствиями ясновидения и похмелья.
— Вино не поможет, — пробубнил пророк, зажав пухлыми ладонями виски. — Похоже, вся вселенная тронулась.
Диган пододвинул Безумному Пророку кресло и протянул наполненный бокал.
— В таком случае пошлем в Ситэр рассудок и нахлещемся до бесчувствия оба!
Не успели задернуть портьерами окна в зале государственного совета, как со стороны главного входа раздался настойчивый стук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119