— Весьма трезвые рассуждения, — согласился Стегоман и стеснительно отвернулся, дабы рыгнуть. В результате из его пасти вылетел пятифутовый фонтан пламени.
Мэт глянул на друга:
— Ну и каков оказался наш бывший враг на вкус?
— На курицу похоже, — отозвался Стегоман. — На большую-пребольшую курицу.
Ближе к вечеру народ в крепости пробудился. От кухонь потянулись аппетитные запахи, в огромную трапезную стали стекаться люди. Они брали с полок миски и подходили к поварам, а те наполняли миски кашей со странным, но приятным ароматом, а в кружки наливали какую-то густую тёмную, терпко пахнущую жидкость. Балкис и Антоний встали в очередь, получили свои порции, уселись за стол и принялись за еду. Каша и питьё им пришлись во вкусу, вот только от еды то и дело приходилось отвлекаться, поскольку соседи по трапезе непрерывно засыпали их вопросами.
Когда солнце повисло над самым краем горизонта, в крепости закипела работа. Балкис и Антоний, забравшись на укрепления, видели, как люди выводят из стойл, пристроенных к стенам, десятки верблюдов и слонов и ведут их к воротам. Повсюду собирались местные жители. Одни из них были вооружены мотыгами, а другие несли корзины.
— Днём-то они спят, а по ночам, похоже, трудятся так же упорно, как муравьи, — заметила Балкис.
— Но какие у них замечательные животные! — воскликнул Антоний. — Неужели ту же работу не могли бы сделать быки?
— Верблюды ходят в караванах, — задумчиво проговорила Балкис. — Разве быки могли бы пересечь пустыню?
— Быки далеко не пройдут, — согласился Антоний. — Но и слоны тоже — если только одних не нагрузить водой для других.
— Думаю, скоро мы поймём, в чем тут дело, — сказала Бал-кис и указала на запад. — Солнце вот-вот зайдёт.
К ним с улыбкой подошёл тот самый стражник, что утром впустил их в крепость. Он поклонился, коснувшись лба, губ и груди, и представился:
— Меня зовут Джабар. Нынче ночью я свободен от трудов и могу стать для вас проводником, дорогие гости.
— О, как это мило с вашей стороны! — воскликнула Балкис. — Но право, вам не стоило так беспокоиться. Ведь нам нужно только идти вперёд, следуя течению реки.
— Дорогу вы, конечно, найдёте, — не стал спорить Джабар, — но ваш путь получится более быстрым и коротким, если я проведу вас самой безопасной дорогой. По ночам в долине слишком много народа, и все трудятся не покладая рук.
— Если так, то мы будем только рады, если ты пойдёшь с нами, — сказал Антоний и отвесил Джабару поклон, старательно повторив все жесты.
Тут на надвратных башнях пропели трубы. Балкис испуганно оглянулась:
— Неужто крепость в осаде?
— Вовсе нет, — успокоил её Джабар. — Это всего лишь означает, что муравьи ушли под землю и теперь мы можем без опасений покинуть крепость. Глядите! Солнце закатилось!
Балкис и Антоний посмотрели на запад и увидели, как последняя полоса закатного багрянца уходит за линию горизонта, оставив после себя розоватые и сиреневые отсветы. С башен других крепостей тоже донеслось пение труб и рогов. Вскоре вся долина огласилась музыкой. А когда трубы отзвучали и эхо их пения стало стихать вдали, во всех крепостях отворились ворота, и люди хлынули наружу, дабы приняться за ночные труды. За теми, что шли пешком, последовали всадники на верблюдах. Последними вывели слонов. Люди погоняли их, сидя верхом на их могучих шеях.
— Зачем вам нужны эти гигантские животные? — поинтересовался Антоний.
— На них будет нагружено золото, — ответил Джабар и рассмеялся, заметив, как округлились глаза у его подопечных. — Да нет, вы не подумайте, что мы набираем огромные корзины золотых самородков. Просто золото само по себе очень тяжёлое. У осла, к примеру, спина бы не выдержала даже небольшой корзины, наполненной золотом.
Балкис, не мигая, проводила взглядом процессию слонов, исчезавшую в темноте.
— Но все равно… Наверное, золота очень много! Где же вы столько находите?
— У всех — своя работа, — пояснил Джафар. — Одни собирают то золото, что выкопали из-под земли муравьи, другие уводят нагруженных золотом верблюдов и слонов в дальние края, в царства наших царей, и там оно ложится в их сокровищницы. Из этого золота они и платят дань пресвитеру Иоанну.
Балкис подумала о том, что эти цари оставляли себе намного больше золота, чем посылали в Мараканду, но промолчала — не время и не место было говорить об этом.
— Не желаете взглянуть на то, как мы работаем? — спросил Джабар. — Наш путь будет пролегать мимо тех мест, где добывается золото.
— Очень хотим, — в унисон ответили Балкис с Антонием и, взглянув друг на друга, немного смущённо улыбнулись.
Джабар ничего не сказал, но его глаза весело сверкнули.
— Пойдёмте! Приятно прогуляться, покуда царит ночная прохлада!
Он первым спустился по лестнице и вывел юношу и девушку за ворота. Ночь выдалась тихая, дул лёгкий, бархатный ветерок, воздух был напоён ароматом луговых цветов. Балкис поймала на себе взгляд Антония и посмотрела на него. Она улыбнулась, смутилась и, покраснев, отвела взгляд.
— Луна восходит, — восторженно выдохнул Антоний. — И какая же она огромная!
Балкис взглянула на небо и увидела, как над краем речной котловины появилась золотая чаша луны в третьей четверти. И верно: она казалась громадной, редко в пустыне доводилось увидеть такую большую луну. Скорее всего луна казалась такой огромной из-за влажности воздуха поблизости от реки. Балкис восхищённо вздохнула, хотела было взять Антония за руку, но передумала. В конце концов, пока он был для неё всего лишь товарищем по странствиям.
У подножия склона путники разглядели высокие конусы муравьиных куч. Горки земли находились на неравных расстояниях одна от другой. Возле земляных конусов были видны пятнышки света, другие пятнышки сновали по долине, а третьи виднелись вдалеке и казались звёздами, упавшими на землю. Балкис догадалась, что это факелы.
Как только Балкис и Антоний оказались рядом с первой муравьиной кучей, они поняли, зачем людям нужны факелы. Факелы были прикреплены к шестам, воткнутым в землю, и в их свете мужчины и женщины раскапывали землю лопатами и мотыгами, а потом насыпали её в сита. Когда они вытряхивали сита, земля просыпалась сквозь дырочки, а золотые самородки оставались, и люди укладывали их в корзины.
Балкис вытаращила глаза.
— Когда я слушала, я нисколько не сомневалась, но до этого мгновения не могла поверить, что все так и есть!
— Верно, — подхватил Антоний и спросил у Джабара: — А зачем муравьи выкапывают из земли золото?
Джабар пожал плечами:
— По привычке, наверное. Почему муравьи вообще роют землю и выбрасывают её на поверхность? Да потому, что прорывают в земле извилистые ходы.
— Но почему же тогда они столь яростно гоняются за теми, кто возьмёт у них золото? — недоуменно поинтересовался Антоний.
— Потому что оно принадлежит им, — ответил Джабар. — Они с той же страстью преследовали бы тех, кто взял бы пластиночки слюды или кристаллики кварца из их куч.
— Почему же тогда они не пойдут войной на ваши крепости?
Джабар был готов ответить, но тут из темноты послышался голос:
— Поберегись! Дорогу!
Проводник схватил девушку и юношу за руки и поспешно отвёл в сторону. Балкис увидела, как на них надвигается гигантская тень, вырастая с каждым шагом. Вскоре великан попал в свет факелов, и стало ясно, что это слон, по бокам у которого висели большие плетёные короба. На шее у слона восседал человек и погонял животное остроконечной палкой наподобие багра. Балкис обратила внимание на то, что крюком погонщик почти не пользуется. Но вот погонщик дал слону какой-то приказ, слон остановился, обхватил хоботом ручку корзины с золотом, поднял её, перевернул и высыпал золото в короб. Затем погонщик похлопал слона по голове, сказал что-то ещё, и огромное животное тронулось с места и величаво зашагало в темноту. Рабочие взяли пустую корзину и направились к следующей муравьиной куче.
— Слон уже понёс золото в крепость или погонщик подождёт, покуда не наполнятся оба короба? — спросила Балкис.
— Он не вернётся в крепость, — улыбнулся Джафар, и его белые зубы сверкнули в темноте. — Когда оба короба будут загружены, погонщик отведёт слона к каравану, а уж караван покинет долину до рассвета.
— Так скоро? — изумилась Балкис. — И так много золота за одну ночь?
— Короба будут наполнены лишь наполовину, — ответил Джабар. — Этот металл слишком тяжёл. В караване будет всего полдюжины слонов. Что же до количества — да, муравьи вправду за день выносят на поверхность земли так много золота. — Он отвернулся и зашагал в темноту, попутно разъясняя: — Караван весь день будет держать путь к оазису. Каждый вечер к нему будут присоединяться новые караваны. Когда их наберётся двадцать, они разойдутся в разные стороны.
Антоний спросил:
— Так значит, муравьи не нападают на ваши крепости потому, что там никогда не бывает золота?
— Никогда, — подтвердил Джафар. — Последний верблюд покидает долину на рассвете, а когда муравьи вылезают из своих нор, запах золота уже слишком далёк, и они не чувствуют его.
— Как умно придумано! — восхитилась Балкис.
Вскоре они уже довольно высоко поднялись по склрну и оставили муравьиные кучи далеко позади. Факелы, расставленные по обе стороны от тропы, осветили людей, которые, орудуя мотыгами, обрабатывали грядки.
— Так вы ещё и сами выращиваете для себя зерно и овощи? — удивилась Балкис.
Их проводник ещё не успел ответить, как вдруг из темноты послышался возглас:
— Дорогу!
Джабар, взяв Балкис и Антония за руки, отошёл в сторону. Мимо прошествовала вереница верблюдов, за ними — четыре слона. Все они были нагружены старательно перевязанными тюками с товарами.
Балкис провожала караван широко раскрытыми глазами.
— А эти золото не везут, да и идут не на север.
— Так и есть, — кивнул Джафар. — Этот караван возвращается в долину. А в тюках — солонина и живая домашняя птица, овощи и мука, одежда и прочие товары, в которых мы нуждаемся.
— Вам присылают их ваши цари? — спросила Балкис.
— Что тут такого? Ведь караван так или иначе должен вернуться за золотом, так почему бы не послать с ним припасы?
— Что же, у вас совсем не бывает свежей пищи?
— За стенами каждой крепости есть огород и сад, — ответил Джабар.
— А что за поля обрабатывают эти люди?
Как только мимо прошествовал последний слон, Джабар снова вывел юношу и девушку на дорогу.
— По ночам мы поочерёдно работаем в полях — пашем, мотыжим. Но муравьи совершают набеги на наши посевы.
— Но это же напрасный труд!
— Вовсе нет, юноша, — возразил Джабар. — Дичи в этой долине не так много, и как только сюда забредает дикое животное, муравьи пожирают его. Нет-нет, у них должна быть пища, иначе они погибнут, и тогда мы останемся без золота. А овощи и зерно их вполне устраивают. Немного мы собираем и для себя, конечно — не днём.
Антоний поёжился:
— Мне бы и в голову не пришло, что вы можете выходить на поля днём!
Они прошли ещё с милю, и Джафар вывел их на плато. Балкис оглянулась, окинула взглядом продолговатую котловину, усеянную жёлтыми огоньками.
— Похоже на волшебный, райский сад, — вырвалось у неё, — но в этом саду, таится так много опасностей!
— Для наших предков здесь и вправду было опасно, — сказал Джабар. — Но у нас есть крепости, мы хорошо знаем повадки муравьёв, и теперь не так страшно. Очень редко случается такое, что у нас гибнет человек. В больших городах намного больше людей погибает от несчастных случаев.
Балкис посмотрела на него и неуверенно улыбнулась:
— Похоже, тебе тут очень нравится.
Джабар с чувством кивнул:
— Такой дружбы, такого веселья, такой готовности поделиться последним куском хлеба я не встречал нигде. Быть может, все это рождено извечным осознанием опасности, поджидающей за крепостными стенами. Но даже если так и есть, то от этого наша дружба и готовность к взаимовыручке только сильнее. — Он лучисто улыбнулся Балкис. — Это славная жизнь, девушка. Если вы устанете от зависти и подлости большого мира, вспомните о нас.
— Непременно, — пообещала Балкис, а Антоний согласно кивнул.
Судя по расположению звёзд, наступила полночь, когда Балкис и Антоний добрались до следующей долины. Юноша нахмурился, всматриваясь в глубину скалистого ущелья. Посередине тянулась узкая полоска зелени, в лунном свете казавшаяся почти чёрной.
— Видимо, река уходит под землю, — заключил Антоний, — а потом здесь вновь вытекает на поверхность.
Балкис кивнула:
— Думаю, это произошло тысячу лет назад, и эти долины и ущелья созданы рекой.
— Если так, — проговорил Антоний, — то когда-то это была воистину могучая река — ведь её долины не меньше мили в ширину.
— Быть может, она и до сих пор широко разливается, когда в горах идут сильные дожди, — сказала Балкис и указала вниз, на сломанные ветви деревьев и вырванные с корнем кусты. — Как бы иначе сюда нанесло столько мусора?
— Верно подмечено, — согласился Антоний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62