— Верно. С помощью двух драконов-великанов и вашего собственного заклинания, даровавшего малым драконам волю, — уточнил Мэт и обратился к пресвитеру Иоанну: — Позвольте заметить, ваше величество, что я разыскал этих молодых людей всего лишь неделю назад, а до этого времени было предостаточно случаев, когда Балкис могла погибнуть.
Антоний вздрогнул, раскрыл было рот, намереваясь в очередной раз возразить, но пресвитер Иоанн опередил его:
— Станешь ли ты спорить с лордом-магом Меровенса, одной из могущественнейших держав Запада? Прими нашу благодарность и узнай себе цену, юноша, ибо если лорд-маг утверждает, что ты спас мою племянницу, будь уверен: так оно и есть.
— Но она…
— Да, да, я знаю: она спасала тебя не реже, чем ты — её, и это прекрасный пример истинной дружбы. Но я вижу, что моя племянница притомилась. У неё глаза слипаются от усталости. Ей нужно отдохнуть и освежиться.
Он хлопнул в ладоши, и в покои вошли десять женщин. Увидев Балкис, они раскрыли рты и вытаращили глаза. Невольно бросившись к принцессе, в последний миг они все же сдержались и опустились на колени.
— Госпожа наша и принцесса! Наконец вы вернулись к нам!
— Мои верные подруги!
На глаза Балкис навернулись слезы.
— Ступай с ними, — распорядился пресвитер Иоанн. — Прими ванну, выпей чаю, отдохни немного, а потом возвращайся к нам, и мы ещё поговорим.
Балкис взволнованно посмотрела на Антония, но тот решительно не пожелал встречаться с ней взглядом и сидел красный от смущения.
Мэт подмигнул девушке и сделал рукой знак, призывающий Балкис не волноваться.
Неохотно, то и дело оглядываясь через плечо, Балкис покинула покои императора в сопровождении служанок.
Император снова хлопнул в ладоши. Вошли четверо слуг в одинаковых ливреях и поклонились.
— Эти люди — одного происхождения и положения с тобой, — сказал Антонию пресвитер Иоанн. — Вернее говоря, того положения, которое ты сам готов себе приписать, сколько бы тебе ни говорили иначе, а тебе говорят, что ты — чародей, достойный того, чтобы сопровождать принцессу. Ступай же теперь с этими людьми, мнению которых ты, судя по всему, готов поверить скорее, нежели моему. Они помогут тебе выкупаться и оденут тебя так, как подобает придворному вельможе. А когда ты отдохнёшь, мы встретимся вновь, чтобы поговорить о том, как может император отблагодарить того, кто оказал ему великую услугу.
— Я… Благодарю вас, ваше величество.
Антоний встал и, пятясь, отошёл к дверям. Слуги низко поклонились властителю и тоже отступили.
Затем пресвитер Иоанн обратился к Мэту. Настроение у владыки Мараканды резко изменилось.
— Теперь, лорд-маг, — сказал он, — нам следует потолковать о том, как наказать того злодея, который пытался украсть и убить мою племянницу.
— Да, — подхватил Ташиш, — и того, кто пытался расколоть наше царство, поссорив отца с сыном! — Его глаза гневно блестели. — Как мы накажем этого мерзавца, лорд маг?
Глава 31
— Я бы не стал сейчас мечтать о возмездии, — возразил Мэт, — а подумал бы о безопасности страны. Судя по тем сведениям, которые мне удалось раздобыть, нам угрожает не злодей, а злодейка, называющая себя «Кала Нага». Она вынашивает планы покорения вашей империи и жаждет разделаться с вами обоими.
— Поэтому она и начала с моей двоюродной сестры? — затравленно проговорил Ташиш.
— Похоже на то, что Кала Нага действует согласно некоему пророчеству, а это пророчество гласит, что Балкис — одна из тех двоих, что стоят на пути завоеваний злодейки. Но эти двое смогут помешать ей, только объединившись.
— Наверняка речь идёт о моей племяннице и её наставнике — то есть о тебе, лорд-маг, — мрачно проговорил пресвитер Иоанн.
— Если это правда, — отозвался Мэт, — я всегда смогу быстро прийти вам на помощь, если понадоблюсь. Вряд ли Кала Нага станет вам грозить в самое ближайшее время.
Пресвитер Иоанн покачал головой.
— Мудрее разделываться с врагами до того, как они будут готовы напасть на тебя. Давайте созовём войско и выступим на юго-восток, в варварские земли, дабы прикончить эту псевдобогиню в её логове.
Мэт вздохнул, и они засели за стратегические планы.
Ужин в тот вечер протекал как самый обычный церемониальный пир. Пресвитер Иоанн внимательно слушал религиозные дебаты между прелатом-несторианином и патриархом греческой православной церкви.
Антоний, которого усадили рядом с Балкис, молчал или говорил односложно. Он смотрел во все глаза, а ел совсем мало. Балкис, конечно, пыталась втянуть его в разговор, но он отвечал на её вопросы скованно, коротко и не смел взглянуть ей в глаза. Отчаявшись, девушка спросила у принца Ташиша, удались ли ему переводы стихов Ду Фу и Ли Бо, и принц в ответ прочёл несколько стихотворений. Антоний заинтересовался и выслушал стихи с большим вниманием, но когда принц умолк, юноша сказал только:
— То были великие мастера. Нельзя ли мне почитать ещё немного их стихов, ваше высочество?
— Я с радостью закажу для тебя списки, — пообещал ему Ташиш.
— Я буду вам несказанно благодарен, — с поклоном проговорил Антоний.
— Ты уже меня поблагодарил, — ответил Ташиш.
И беседа вновь увяла. Наконец Балкис озарило.
— Хотелось бы узнать, кто же испортил воду в пятом оазисе, Антоний.
— Правда? — изумлённо откликнулся юноша. — Но сейчас явно не лучшее время для разговора об этом!
— Если кто-то испортил воду в оазисе, для нас это крайне важно, — возразил принц Ташиш и нахмурил брови. — Мы стараемся оберегать паломников, странствующих в Мараканду, от любых бед.
— Это верно, — кивнул пресвитер Иоанн. — Где этот оазис, юноша?
— Он посреди Песчаного Моря, — отвечал Антоний. — Наш друг Паньят вёл нас от оазиса к оазису. Годом раньше он странствовал там с караваном. Но когда мы добрались до пятого оазиса, мы не решились испить воды из тамошнего озера.
— Почему? — заинтересовался Мэт. — Что было не так с водой?
— Озеро кишело змеями.
Мэт насторожился, и все остальные пристально воззрились на Антония.
— Змеями? — переспросил Мэт. — И какого они были цвета?
— Они… Они были чёрные, — запинаясь, ответил Антоний.
— А какая разница? — недоуменно проговорила Балкис.
— Та сверженная богиня, по приказу которой тебя похитили, именует себя «Кала Нага», — объяснил Мэт. — А это переводится как «чёрная змея».
Балкис ахнула, и они с Антонием испуганно переглянулись.
— Нужно будет порасспрашивать тех странников, что пересекали пустыню после вас, и узнать, есть ли в озере змеи по сей день, — мрачно сдвинув брови, сказал пресвитер Иоанн. — Если это так, нужно будет отправить туда людей и велеть им очистить водоём. Но как же вы выдержали без воды?
— Мы набрели на оазис, который не был знаком Паньяту, — отвечал Антоний. — А тамошнее озеро оказалось удивительным: сколько бы мы ни пили воды из него, у неё всякий раз оказывался иной вкус. — Он одарил Балкис тёплым взглядом, вспомнив о том, что им довелось пережить вместе. Та ответила ему улыбкой, и её сердце забилось веселее, но тут Антоний осознал, на кого смотрит, и смущённо, чуть ли не испуганно отвёл взгляд. Сердце У Балкис ёкнуло от отчаяния, она с трудом удержалась, чтобы не расплакаться.
— Я слыхал о таком озере, — взволнованно проговорил пресвитер Иоанн. — Вот только, если верить слухам, вкус воды в нем меняется каждый час, а не с каждым глотком. Вы купались в нем?
— Купались ли мы? — Антоний глянул на Балкис и тут же отвернулся. — О… да, — поспешно ответил он. — Пока один из нас купался, другой отворачивался и озирал пустыню.
— Конечно, конечно, — сверкая очами, кивнул пресвитер Иоанн. — Знайте же, молодые люди, что вы искупались в Источнике Молодости.
Антоний несколько секунд не отводил глаз от пресвитера, а потом они быстро, ошеломлённо переглянулись с Балкис. Принц Ташиш разволновался.
— Ваше величество, мы должны без промедления отправиться туда! Вам следует погрузиться в воды этого озера, чтобы вы смогли править нами во веки веков!
— Это ничего не даст нам, сын мой, — с печальной улыбкой ответил ему Иоанн. — Мы не найдём этого озера, хоть бы и искали всю жизнь. Этот источник является немногим и крайне редко открывается дважды в одном и том же месте. — Он устремил взгляд на племянницу и её спутника. — Вы оглядывались на озеро после того, как отошли от него?
— Мы не смогли бы этого сделать при всем желании, — растерянно отвечал Антоний. — Когда мы проснулись, озеро исчезло.
Пресвитер Иоанн печально, понимающе кивнул.
— И теперь оно ещё сто лет, а то и больше не появится в этом же месте, если появится вообще.
— Но… Почему оно предстало перед нами? — робко поинтересовался Антоний.
— Может быть, кто-то не желает, чтобы Кала Нага одержала победу, — предположил Мэт, — и потому хочет, чтобы Балкис осталась жива.
— А я так думаю, что и юному Антонию также предстоят великие подвиги, лорд-маг, — заметил император. — Вероятно, ему даже суждено помочь в защите моего царства.
И он так выразительно взглянул на Мэта, что у того не осталось сомнений в том, от кого именно Антонию предстоит защищать владения пресвитера.
— Но почему, ваше величество, вы думаете, что то был волшебный источник?
— Всякий, кто изопьёт из этого источника воду трижды, натощак, затем должен чувствовать себя так, будто съел большую порцию чудесно приготовленного мяса со специями, — объяснил пресвитер Иоанн. — Испытывали ли вы жажду и голод после того, как искупались в озере?
Балкис вспомнила о первой ночи после посещения пятого оазиса, о том, как долго они не чувствовали ни жажды, ни усталости. Она чуть было не сказала дяде об этом, но вовремя одёрнула себя: ведь её цель состояла в том, чтобы дать слово Антонию, а не в том, чтобы отвечать вместо него.
— Несколько дней подряд нам не хотелось ни пить, ни есть, — признал Антоний.
— Вода из озера дивно укрепила вас, — довольно кивнул пресвитер Иоанн. — Пройдёт время — и вы убедитесь, что вам более не страшны никакие хвори, и любые раны, полученные вами в бою, будут заживать быстро и безболезненно.
— Но… Но мы же не стали моложе! — озадаченно возразила Балкис.
— Это потому, что вы и так совсем юны, — объяснил император. — Те, кто изопьёт из этого источника, затем старятся, как все люди — покуда не доживут до тридцати лет. А потом не меняются до конца дней своих. Скажу больше того: если в этом источнике выкупается самый старый человек — будь ему сто или хоть тысяча лет, он выйдет из воды тридцатидвухлетним.
Балкис взглянула на Антония и обнаружила, что он смотрит на неё — наконец-то! Глядя ему в глаза, девушка спросила:
— Значит, мы будем стариться ещё какое-то время, но не станем старше тридцати лет?
— Нет — но очень надеюсь, что это не помешает вам набираться мудрости и жизненного опыта, — ответил пресвитер Иоанн и устремил задумчивый взор на Мэта. Мэт ответил ему весьма и весьма многозначительным взглядом.
Протопоп вступил в разговор:
— А я слыхал, будто бы этот источник является только людям достойным…
— Ну, уж это точно не я! — выкрикнул Антоний. — Я-то всего-навсего крестьянин, простолюдин!
— Думаю, это не совсем так, — сурово укорил его протопоп. — Отрицать то, что дано тебе самой судьбой, великий грех. Такой человек может погубить и себя самого, и тех, кого он мог бы спасти. Ибо — слушай меня! — Он поднял руку, предупреждая возражения Антония. — Ибо когда я сказал о достоинстве, я имел в виду, что источник является тем, кто посвящает свою жизнь ближним и чьё предназначение так важно для всего человечества, что они должны прожить как можно дольше и всю жизнь пребывать в добром здравии, дабы всех себя отдать служению ближним. И этот чудесный источник позволил вам погрузиться в свои воды не только ради вас самих, молодые люди, а ради блага всех нас!
Балкис и Антоний ошеломлённо уставились друг на друга. Но в конце концов юноша зарделся и, опустив глаза, воззрился на свою тарелку.
У Балкис заныло сердце от тоски. Она с грустью потупилась и решила, что молчание Антония и его смущение может означать только одно: он не желает прожить с ней такую долгую жизнь. «Нет сомнений, — в отчаянии думала Балкис, — теперь он не считает себя ниже меня. Да, да, это его жизнь, а не моя так важна для страны, а значит — и для всего света, и он понял это!»
А Мэт, наблюдая за Антонием, пришёл к совершенно противоположному выводу.
После ужина он решил объяснить это Балкис. Заглянув в её покои, Мэт нашёл девушку горько рыдающей. Она бросилась в его объятия и долго плакала. А потом Мэт утёр её слезы и сказал:
— Он не желает признать правду о себе. Вот почему он так переживает.
— Нет, это потому, что он меня презирает, считает лживой! Он никогда больше не станет доверять мне! — причитала Балкис. — И поделом мне! Я должна была верить ему, должна была сразу сказать ему о том, кто я такая!
— Да, пожалуй, тебе следовало поступить именно так, — согласился Мэт. — Но ведь ты боялась, что он ответит на твою откровенность именно так, как ответил теперь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62