— Я просто брошу под столом одеяло и буду спать на кухне. Мне нужно встать рано, чтобы накормить столько голодных ртов.
Эрик знал, что Натан и его мать живут в маленьком домике возле кузницы. В те времена, когда там жил Тиндаль, он мало чем отличался от грязного навеса, но Натан с Фрейдой превратили его в опрятную спаленку.
Мило спросил:
— Эрик, нам придется уехать?
Эрик кивнул.
— Послезавтра на рассвете. Двумя днями позже здесь будет кипеть сражение. Мы должны задержать врага, чтобы дать возможность отступить нашим флангам. Потом они будут держаться, а мы — отступать, и если все пройдет по плану, мы разобьем их в Даркмуре.
Мило вздохнул.
— Этот постоялый двор — все, что у меня есть.
Эрик снова кивнул.
— У меня есть кое-какие деньги. Когда война закончится, я помогу вам восстановить «Шилохвость».
Мило его слова не убедили, но он не подал виду. Эрик спросил:
— Как Розалина и малыш?
— Прекрасно, — с довольным выражением лица откликнулся Мило. — Они и Рудольфом завели еще одного ребенка, мальчика, и назвали его в мою честь!
— Поздравляю, — сказал Эрик.
— Я послал им весточку, что ты здесь, хотя как они могли этого не знать, когда кругом бегают солдаты, которые то и дело выкрикивают твое имя, для меня загадка. Странно, что они еще не здесь.
Эрик сказал:
— Ну, Рудольфу и его семье нужно собираться в дорогу, а у них ведь пекарня.
— Это верно. Однако, я думаю, они захотят с тобой повидаться перед отбытием.
— Мне надо с ними поговорить, — задумчиво произнес Эрик.
Китти поцеловала его в щеку.
— Поговоришь с ними завтра.
Эрик усмехнулся и снова покраснел.
— Хорошо, хорошо, — тихо сказал он. Потом обвел взглядом собравшихся и произнес:
— Ну ладно, мне завтра рано вставать…
Все засмеялись. Эрик покраснел еще сильнее и, взяв Китти за руку, увел ее из кухни.
Когда они ушли, Натан сказал:
— Ру, я смотрю, ты преуспел.
Ру надул щеки и резко выпустил воздух, преувеличенно изображая облегчение:
— Теперь, когда я вижу, что до сих пор жив, да, можно сказать, что я преуспел.
Остальные рассмеялись и принялись подтрунивать друг над другом; и постепенно домашний уют, позволяя знакомой среде убаюкать их в мгновенную иллюзию, что неприятность была далеко.
***
На рассвете следующего дня Ру рядом с женой сидел на козлах фургона. В самом фургоне ехали Луи, Элен и дети. Ру улыбнулся и спросил сидевшего в седле Эрика:
— Скоро увидимся?
Эрик кивнул:
— Но не совсем уж скоро, как ты понимаешь. К тому времени, когда я буду в Даркмуре, вы должны быть на полпути к Малакз Кроссу. Кроме того, разве у тебя нет на Востоке какого-нибудь имения, требующего твоего присутствия?
Ру пожал плечами.
— Я имею достаточно, чтобы удержаться на плаву, если мы выживем. Но как ни смешно, мне очень не хочется пропустить то, что здесь будет твориться.
Эрик усмехнулся:
— Это ты только так говоришь.
Ру усмехнулся в ответ.
— Ты прав. Я хочу увезти детей туда, где они смогут играть, есть и наращивать жирок.
Эрик засмеялся:
— Тогда катись отсюда!
Ру обнаружил, что два из его фургонов сумели добраться до Равенсбурга. Он выполнил свое обещание и заплатил двум возчикам в размере годового заработка. После этого он их отпустил и, оставив себе один фургон, другой отдал Мило и Натану.
Эрик подъехал ко второй повозке. Мило и Натан сидели на месте кучера, а Китти, Фрейда и Розалина с мужем и сыновьями, Гердом и Мило, теснились в задней части. Эрик улыбнулся старшему мальчику, который теперь явственно походил на своего настоящего отца, Стефана фон Даркмура. Мальчуган сидел на коленях у отчима и осыпал всех вопросами на своем, понятном лишь двухгодовалому ребенку варианте королевского диалекта, а его мать держала на руках младенца. Эрик сказал Натану:
— Когда доберетесь до Даркмура, найдите Оуэна Грейлока. Он подыщет вам безопасное место.
Китти встала, и Эрик подъехал поближе к фургону, чтобы ее обнять. Они молча сжали друг друга в объятиях, а потом Эрик отпустил ее.
Натан щелкнул вожжами, и лошади тронулись, а Эрик смотрел, как вся его жизнь удаляется от него в открытой повозке. Его мать; ее муж, человек редкий и замечательный; Мило, который в детстве заменил ему отца; Розалина, которую он всегда считал сестрой; и Герд, его племянник, хотя об этом знали немногие. И, что самое удивительное, Китти, стройная молодая девушка, которая теперь значила для него больше, чем он мог себе представить до встречи с ней.
Эрик смотрел, пока фургон не исчез из виду. В городке творилось нечто невообразимое. Горожане собирали вещи в фургоны, на телеги или в заплечные мешки, собираясь покинуть свои жилища. Они забирали с собой все необходимое для жизни: инструменты, семена, срезанные виноградные лозы, книги и свитки, утварь. Семье Рудольфа удалось забрать с собой все оборудование пекарни — чугунные — дверцы от печей, плиты, колосники и стойки, за которыми раскатывают тесто, — оставив только пустые печи и несколько подпорок для столов.
Некоторые увозили с собой все нажитое за долгие годы имущество, другие забирали только самое ценное, оставляя мебель, одежду и всякую утварь, жертвуя этим ради скорости. Многие горожане уже уехали, уводя за собой овец, коз, унося цыплят, уток и гусей в деревянных коробах.
Солдаты поспешно занимали позиции, определенные загодя, еще за несколько месяцев до того, как Эрик прибыл в Равенсбург. Эрик отмел от себя чувство утраты и целиком занялся подготовкой к защите родного города.
Поразмыслив над указаниями Грейлока, он возблагодарил богов, что генерал и капитан Кэлис оказались столь предусмотрительны. Эрик понимал, что вскоре после падения Крондора отчаянная борьба разгорится с новой силой.
Все, что Эрик прочел в библиотеке рыцарь-маршала Уильяма, укрепило его в одном убеждении: война — вещь изменчивая, непредсказуемая, и выжить в ней больше шансов у тех, кто лучше подготовлен к случайностям и умеет использовать любую возможность.
Именно так Эрик это воспринимал: выживание. Не победа, а просто выстоять дольше, чем способен выстоять враг. Пусть они умрут раньше — это было все, о чем он молил богов. И знал, что если какая-то деталь плана не сработает, то это произойдет не от недостатка усердия с его стороны.
Эрик развернул лошадь и поехал наблюдать за возведением первого ряда оборонительных сооружений.
***
Солдаты неистово рыли землю, создавая повышенный бруствер поперек дороги к западу от Равенсбурга. Весь день они стучали топорами и валили деревья. Эрик прищурился и посмотрел на жаркое солнце. Странно было думать о снеге в такой теплый день. И все же он знал, что в его родных горах зима могла прийти уже через месяц. Но по всем приметам в этом году зима будет поздняя и мягкая. Судя по растениям и поведению диких животных, пройдет не меньше восьми недель, прежде чем выпадет снег, а то и все три месяца придется ждать снегопада.
Эрик вспомнил один год — ему тогда было лет шесть, не больше, — когда вообще всю зиму не было снега, только раз шел дождь со снегом, да и тот быстро прошел.
Ладно, решил Эрик, хватит думать о погоде, пора перенести свое внимание на вещи, которые более или менее в его власти. Он увидел, что к нему направляются два всадника: один с юга, другой с запада.
Первым подъехал всадник с запада и отдал капитану честь. На нем был мундир Крондорского гарнизона, запачканный кровью и грязью. Он сказал:
— Капитан. Мы наткнулись на саауров. Не успели мы опомниться, как эти зеленые гады перебили весь наш отряд. — Он оглянулся через плечо, как будто в любую минуту ожидал приближения врага. — Они, кажется, осерчали на наших улан и теперь хотят сорвать злость на легкой кавалерии и конной пехоте. Каким-то чудом мне удалось спастись. Я полагаю, что они собираются объединиться с передовыми отрядами и завтра на закате или послезавтра на рассвете будут здесь.
Эрик сказал:
— Хорошо. Ступайте в город, подкрепитесь и отдохните. — Он поглядел по сторонам. — Я не думаю, что нам понадобятся разведчики, так что утром подойдите к моему первому сержанту, горластому Харперу. — Эрик улыбнулся. — Он найдет вам работу.
Как только первый всадник уехал, второй осадил коня рядом с Эриком и приветствовал капитана. Он носил форму Следопытов.
— Давление на наш участок оказалось больше, чем мы ожидали, капитан. Я не знаю, сколько еще мы сможем продержаться.
Эрик вспомнил расположение войск на юге.
— Вы должны были встретить умеренное давление. Что случилось?
— Я не знаю, сэр, но нами командует граф Лэндретскии.
— А что случалось с герцогом Грегори? — Герцог Южных Границ, губернатор Долины Грез, он был назначен ответственным за южные части отступления и должен был соотносить свои действия с защитой Грейлока в центре. Он располагал значительными силами, учитывая, что под его началом были гарнизоны из Шаматы и Лэндрета.
— Убит, сэр. Мы думали, что вы знаете. Гонцов послали еще на прошлой неделе.
Эрик выругался.
— Они не появлялись ни у меня, ни у генерала Грейлока. — Можно было предвидеть, что существенная часть армии захватчиков будет направлена в сторону Кеша на случай, если Империя попытается, пользуясь неразберихой, расширить свои владения, но судя по тому, что сказал этот солдат, южное крыло обороны разрушается слишком уж быстро. Эрик сказал:
— Поезжайте в город, возьмите свежую лошадь и захватите чего-нибудь поесть. Я пошлю вам два отряда лучников, чтобы немного помочь вашему флангу отступать. — Эрик вызвал в памяти карту, которую он заучил наизусть. — Предложите графу перевести всех солдат с его южного фланга на левый. Потом вам надо будет окопаться в Поттерсвилле. Но там вы должны продержаться в течение трех дней; лучше — четырех. К тому времени здесь будет сражение, и мы не сможем позволить графу примкнуть к нам. Если же он сможет продержать их это время, можете начинать медленно пятиться на север по дороге на Бреонтон. А уже оттуда он может броситься наутек и бежать в Даркмур, но не прежде.
Следопыт кивнул и с усталой улыбкой спросил:
— Я надеюсь, вы не будете возражать, если эти предложения будут исходить от генерала Грейлока?
Эрик улыбнулся и кивнул.
— Ничуть. Я не уполномочен отдавать графу какие-либо приказания. — Улыбка сошла с его лица. — Но у нас нет времени гонять вас в Даркмур, чтобы вы услышали от Оуэна точно то же самое, что я вам только что сказал. Так что, если граф спросит, скажите ему, что это приказ генерала, а ответственность за этот обман я беру на себя.
Солдат кивнул:
— Вы знаете, капитан, когда мы все доберемся до Даркмура, там соберется очень смешанная команда; многие нотабли терпеть не могут, когда им указывают, что делать.
Эрик улыбнулся:
— Что ж, именно поэтому туда собирается явиться принц Патрик.
— Принц находится в Даркмуре?
— Так говорят. Теперь пойдите перекусите и возвращайтесь к графу Лэндретскому.
Следопыт взял на караул и поехал в город. Эрик стал смотреть, как его солдаты подтягивают сваленные деревья к краю бруствера. Над укреплениями с двух сторон возвышались горы, и несколько тягачей, запряженных мулами, втаскивали катапульты по козьим тропкам на вырубленные в скале площадки. Всякое скопление людей на Королевском тракте с вражеской стороны будет подвергаться большой опасности.
Эрик одобрительно кивнул. Он собирался через час приказать погонщикам мулов оттаскивать на тягачах выкорчеванные пни, а работу животных могут выполнять люди, как только последнее дерево будет повалено. Перед Равенсбургом у врага не окажется никакого покрытия, не будь он Эрик фон Даркмур.
***
Дважды вражеские стрелки приближались к укреплениям перед Равенсбургом и в последнюю минуту снова уносились на запад. Эрик ждал на втором гребне тракта — достаточно высоко, чтобы обозревать поле битвы, и достаточно близко, чтобы быстро послать донесение фронту.
Час назад они получили сообщение о том, что на севере и на юге в десяти милях от их укреплений кипит жестокое сражение. Там находились две самые важные точки, поскольку все дальнейшее зависело от того, смогут ли они вынудить врага свернуть на нужный маршрут, к центру, где Эрик приготовил им теплую встречу.
Когда он наконец дал приказ отойти, северные и южные части должны были по возможности выйти из боя и уходить к Даркмуру. Эрик постарается дать им еще один день, и тогда уже начнется настоящее отступление, безо всякого притворства. Оуэн и Эрик рассмотрели первоначальный план Кэлиса и внесли в него свои изменения; Кэлис хотел еще немного оттянуть время, но Эрик был против и убедил Оуэна, что враг настолько настроен встретить сопротивление в центре, что будет очень осторожен, когда защитники оставят Равенсбург, давая Эрику время увести подальше как можно больше людей. Эрик был уверен, что каждый сбереженный солдат будет вдвое ценнее для Королевства во время защиты Даркмура.
Теперь они ждали. Мечи, копья и стрелы заострены, западни наготове, лошади отдохнувшие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83