День...
здесь и белым днем тотально некросом фонит, как в могиле... Теперь ты с лозой
впереди, я страхую.

* * *

Денис стремительно набирал опыт лесной жизни: после острого и сытного обеда,
даже после кружки чая, захотелось пить, но теперь он кое-что понимал, выбрал
ручеек почище: хвоинки и насекомые-водомеры не в счет. Похуже лимонада, но
терпимо... Солнце то и дело вы-глядывало, посмеиваясь, из-за деревьев, веселым
шариком скакало по невысоким купам, зудела, не приближаясь, мошкара, красных
ягод вдоль дороги полно, земляника, вероятно... Странно, оказывается, она
водянистая и вовсе не такая сладкая, как садовая клубника... Но зимой и
клубника, где бы ее ни покупали и как бы она ни выглядела, тоже не сладкая.
Хорошо в лесу, спокойно, даже все беды чуть отступили на время, отлегли от
сердца. Приедет в город, обратится к... Отцу, давно пора бы... Еще не все
потеряно. Он не откажет насчет мамы, Ему, надо полагать, все по силам...
Так Денис шел, успокаивал сам себя и совсем забыл совет Игоря Бороды - не
сворачивать с дороги...
Странные мужики, между прочим, но хорошие. Этнографы они! Оружие, небось,
трофейное копают, следопыты. А вот здесь по тропе явно можно срезать хороший
'живот': так, Пи эр минус два эр, где эр метров триста... ну двести пятьдесят...
Морка, нам направо, по тропе, вперед!
Денис спустился в длинный пологий овраг, резво взбежал на приветливый холмик,
почти лысый, если двух засохших сосенок не считать, сбежал вниз и окунулся в
густейший кустарник. Может, это боярышник, а может... Хорошо, что тропинка
четкая... и не одна... Морка, ну-ка глянь сверху, куда идти... Ладно, идем, хотя
мне казалось, что надо бы левее взять. Денис заблудился и попытался было все
бремя и ответственность взвалить на ворона, но тому, похоже, безразлично было,
куда путешествовать, всюду хорошо, когда хозяин под боком, а колючки, бездорожье
и слякоть его, крылатого-пернатого, не волновали воѓвсе. Денис хотел только
одного: вернуться к плешивому холму, а оттуда к дороге, а там уж только по ней,
- срезать петли он в городе будет. Но нет никакого холма, как ни кружи, а
кустарник все не кончается. Чуть с тропы сошел - вода подо мхом. По тропе идти -
терпимо, но сколько можно? Сколько он идет - час? Полтора? Надо было время
засечь...
День давно уже перевалил за половину, а Денис не очень-то и устал. Он шел и
шел вперед, словно бы инстинкт вел его на некий свет или запах. Зуд в пальцах не
прекратился, но стал другим! Точно, другим. Даже и неприятным его назвать
нельзя, напротив, что-то знакомое... Денис остановился, шлепнул ладонью в ладонь
и развел в стороны большие пальцы: здоровенная горячая муха неуверенно вылетела
из рук и тотчас стала Ленькиной добычей, - только коготь из-за плеча мелькнул.
- Занятно. А ну-ка еще: оп... Факир был пьян. Но все равно интересные здесь
места, целебные: энергия прямо из воздуха так и прет. Вот бы где надо силу
копить, месяца бы хватило... Все, все, Ленька, напрасно ты стойку держишь,
кончились конфекты... О-опс... Мор! Ко мне и ни звука! Идем аккуратно,
приветливо...
Большой деревянный дом словно бы вынырнул из болотного кустарника. Нет дыма
над трубой, тропинка заросла, металлическая сетка перестала быть забором -
попадала там и сям целыми рамами-блоками, а калитка закрыта...
Денис прислушался: ни одного 'цивилизованного' звука, разве что обрывки
полиэтилена шуршат на проволочном парниковом скелете...
- Есть кто живой? Эй, хозяева, вечер добрый!.. Не подскажете дор... А-а, пусто
и голо, как в... Ну, мои маленькие негуманоидные друзья, предлагается осмотреть
территорию, изгнать врагов и туземцев и устроиться на ночлег, с комфортом,
минимально приближенным к бомж-романтике. Кто против - поднимите руки. Руки, я
сказал, когти и крылья не считаются. Вперед, друзья!
Денис за всю свою недлинную жизнь не привык чего-либо бояться в конкретных
ситуациях, особенно когда верный Мор поблизости, а родители способны решить
практически любые проблемы, но... привык или не привык, а нашлись силы, сумевшие
погубить его родных, разрушить всю его жизнь...
Горло сдавило так, что Денис остановился, попытался что-то еще такое небрежное
сказать, да только мыкнул невнятно. Никто, кроме Леньки с Моркой, не смотрел на
него, а все же Денис постеснялся плакать: потер глаза ладонями, подышал носом -
шумно, глубоко...
- Чур, я первый греюсь у камина... Если он здесь есть, конечно... Тихо-то
как...
Денис медленно обошел дом, отметил взглядом сарай, еще один, вроде как баня,
сортир с вырезанным сердечком на двери (кстати... нет, нет, попозже...),
поленицу под навесом. Все такое заброшенное, давно никем не пользованное... Пора
дом осматривать, пока не стемнело, ведь фонарика и спичек нет...
Первый этаж состоял из веранды и четырех комнат. Сразу видно, что в брошенных
владениях побывали мародеры: что забрать не смогли - разломали, изорвали,
изгадили... Какие-то подозрительные коросты на сохранившихся половицах, типа
сгнившего дерьма... Из обеих печей выломаны заслонки, стекла на полу... Из самой
большой комнаты, видимо парадного зала, если судить по обрывкам и остаткам
интерьера, вела наверх винтовая лестница. Была она металлическая, похоже, что
чугунная; ее кованые ступени, перила выглядели вполне изящно по новорусским
меркам, но при этом имели такие богатырские пропорции, что ни выломать ее из
бетонного основания, ни испортить бескорыстно - дачные гунны не сумели. Денис
поднялся наверх, оглянулся: почти весь второй этаж представлял собой руины -
доски, плиты ДСП, бумаги, тряпки, обломки мебели... Все это горами по грудь,
неимоверно запыленное... А налево - дверца. Денис толкнул - дверь отворилась без
малейшего скрипа, вошел... Как здорово! Он очутился в небольшой, квадратов на
восемь, комнатке, на диво чистой, даже опрятной. Стекла в здоровенном, чуть ли
не до пола, окне - целехоньки, а само окно выходит на запад и сейчас открыто в
полный рост вечернему солнцу. Пол как и всюду в доме - из досок, но ничто не
сгнило, ни одной сломанной половицы, словно бы даже подметал кто-то... Из мебели
- комод, встроенный шкаф и топчан. Невысокий топчан, сбитый из светлых гладких
досок, был широк и гол, один край его, дальний от двери, приподнимался пандусом,
и Денис вдруг прикинул, что туда очень удобно будет приклонить голову... Как
здесь уютно... Денис поднял согнутые в локтях руки, зарычал, потянулся,
улыбаясь...
- Что-то я даже есть расхотел... А вот приму я, покамест, на эн часов, строго
горизонтальное положение... А вы, гвардия... Нет, ну как вовремя я оказался в
этой комнате... Ой! Морка, больно же, идиот!
Ворон вцепился своими когтищами в плечо Дениса и заорал во всю мочь. 'Смерть
врагам' - Денис наизусть знал все вороновы кличи и необоримая дремота
моментально с него соскочила. Словно ледяной ветерок мазнул Денису по шее и
затылку - это выпрыгнул из-за спины Ленька, на лету разворачиваясь в
двухсполовинойметровое шестиногое чудовище, грянулся о топчан... А это уже был и
не топчан: громадная студенистая масса с воронкой посередине, похожая в лучах
заходящего солнца на розоватый груздь, колыхнулась жадно и чавкнула, радуясь
упавшей на нее добыче. Но добыча повела себя очень странно, не так, как привыкло
ощущать чудовище: Ленькины лапы с кинжальными отростками глубоко взрыхлили в
шести местах студенистую массу, рогатые челюсти с размаху вторглись в глубину
воронки и, видимо, причинили грибу-чудовищу сильнейшую боль. Гриб ужался по
краям и вздулся в центре, явно пытаясь исторгнуть, оттолкнуть пришельца, тоже
оказавшегося чудовищем-живогубом, да еще таким могучим и наглым! Денис и глазом
не успел моргнуть, как студенистая масса оказалось стянута в серебристый рулон -
в Ленькину паутину, и только треѓпет и бульканье выдавали, что внутри него
что-то происходит.
Мор спрятал когти, скакнул на другое плечо (Денис потер пострадавшее плечо -
ни царапинки, а больно было, словно до кости пропорол) и смотрел молча,
нетерпеливо подпрыгивая и встопорщивая иссиня-черные перья. Потом, убедившись,
что Денису ничего пока не грозит и что он очнулся от наведенного морока, азартно
прыгнул на шевелящуюся массу, клювом и когтями мгновенно очистил от паутины
пространство размером в тарелку, клюнул туда раз-другой и пробурился внутрь,
даже хвост исчез. Серебристая гора затряслась и застонала, во всяком случае
Денис готов был поклясться, что слышит стон - очень низкий, но звонкий,
протяжный, словно бы в царь-колокол ударили.
И все кончилось. Осыпалась в белую пыль паутина, Мор и Ленька проворно
попрыгали на свои места - на плечо и за спину, а от розового гриба-студня
осталось бурое пятно на гнилом полу, словно пудрой густо присыпанное прахом от
Ленькиной пряжи. Денис повел глазами по сторонам - ешкин кот! - уютная комнатка
показала свой истинный лик: склизкая вонючая конура с выбитыми стеклами, по
стенам и на комоде грибы-древоеды, мох свисает, в поганом углу над останками
каким-то синюшным светом полыхает, запах до чего противный... Его едва не
стошнило. Пить! Надо срочно воды попить, запить этот запах, это воспоминание
о... Денис побежал вниз, стараясь не касаться стен и перил. На дворе уже
начинало тускнеть, но это еще не были сумерки, все вокруг было видно четко, хоть
конспекты читай. Денис подбежал к заброшенному колодцу, отшатнулся, услышав
оттуда кваканье... Вдруг зрительная память услужливо шепнула ему, и он,
повинуясь подсказке, посмотрел в сторону бывшего парника: бетонный колодец с
домиком, уцелевшей дверцей и деревянным воротом. Дверца чуть приоткрыта, и
видно, что там даже ведро есть. Отлично. Денис обрадованный поспешил туда. И сам
среагировал на сердечный ек, остановился прежде, чем его охрана, Морка с Ленькой
вновь подняли тревогу. Денис скрежетнул зубами, сосредоточился: точно, вместо
колодца - такой же студень, копия того, который кроватью притворился.
- Взять!!!
Ленька и Мор уже знали, что делать, и действовали слаженно, хотя и
наперегонки. Денис глянул в циферблат, посчитал на пульс из интереса - не больше
минуты прошло, прежде чем грибное чудовище издало прощальный стон. И опять бурое
припудренное пятно и голубоватое свечение... Голубоватое... О-о-пс! А ну-ка!
Денис подбежал к пятну, потрогал рукою свечение - пальцы сладостно зазудели. Оно
самое, родимое... Денис нагнулся и всей грудью вдохнул эфемерную субстанцию, еще
и еще. А может, и не только вдыхал он ее, но и пил, глотал, всасывал... Одним
словом, поглощал и впитывал всем своим существом. И вновь, после обжигающего
холода, ему стало тепло и весело, но уже не тем жалким морочным весельем, какое
услаждает обманутой жертве последние мгновения жизни, а грозным и уверенным
пониманием собственной силы молодого хищника, которое упрочилось оттого, что
противник его не победил, но сам повержен и съеден. Осененный новым знанием,
Денис поѓмчался в дом, опять наверх, в каморку, где он приметил голубоватый
отсвет на месте первой битвы. И еще одна порция волшебной мощи вошла в него и
стало частью его самого. Р-рулезз! Денис зацепил указательный палец за большой и
резко распрямил его, встряхивая всей кистью, как будто дал шелобан комнатным
сумеркам - красная молния ударила в угол комода, и колония грибов-паразитов,
мгновенно обернувшись черной трухой, беззвучно осыпалась вниз. Ворон Мор и паук
Ленька молча следили за действиями своего господина, но Денис отчетливо ощущал,
что они сыты, ничуть не устали, очень довольны им и его силой и ждут следующих
повелений.
- А может, еще грибочки имеются? - Денис собрался, плеснул магическим ветром
окрест, по сторонам горизонта... - Все, хана грибочкам, а жаль, аппетит
только-только разыгрался.
Денис заколебался: ему также хотелось действовать, пробовать вновь пришедшую к
нему мощь, но он просто не знал - что бы такое пожелать и сделать... Надо
очистить комнату под ночлег. Денис сбежал вниз, вошел в парадную залу и
остановился в растерянности: силы-то до краев, но как ею пользоваться?
- Все барахло этой комнаты - сгинь! - Денис хлопнул в ладоши и приоткрыл
зажмуренные глаза. Некорректная постановка задачи почти не смутила волшебную
силу: комната опустела, все, кроме печной стены, включая дверные косяки и
оконные рамы, осыпалось угольной пылью на дырявой пол.
- Вся пыль и грязь, все, что раньше накопилось и сейчас образовалось, - прочь!
- Денис помедлил секунду и хлопнул в ладоши. Видимо, хлопок завершал структуру
волшебного пожелания - от слов ничего не шевельнулось, а после хлопка все в
комнате, напоминающее пыль и грязь, - исчезло. Денис с беспокойством поглядел на
измазанный рукав своей рубашки, - нет, волшебство воздействовало на окружающее,
минуя самого Дениса, его вещи и его компанию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49