Внезапно тварь остановилась, замерла, и Денис тоже вынужден был притормозить.
Ну что, хватит, наверное... Ничего, он даже и спиной поѓвернется, - Ленька на
страже. А то уже Морка извелся там, за стеклом. И правильно: дисциплина и разум,
пернатый, прежде всего. А стекло и любой дурак, любой булыжник высадить умеет...
- Настоящее. - Тенорок еретицы противно подпрыгнул и разлетелся по комнате
скрежещущим хохотком. - Имя твое - Денис. Повелеваю тебе, раб мой, именем твоим:
замри!
Денис споткнулся, шага не дойдя до окна, развернулся лицом к еретице, повел
плечами. Тоненькие и неожиданно прочные нити заклятия натянулись больно и
лопнули с мышиным писком, а старуху смяло пополам и невидимой волной откинуло
назад, шарахнуло спиной и затылком об угол мебельной стенки.
- Да откуда же в тебе столько силы, свинья ты жирная?
Денис в считанные дни, пусть еще смутно и неуверенно, на ощупь, научился
распознавать и использовать собственные и чужие магические возможности и сейчас
тоже вроде бы неплохо все держал под контролем, но как тут не удивиться: не
должно бы в ней быть столько прыти!
- А вот теперь ты замри! Скотина, гнилуха! Старая сволочь. Сучка! Ишь ты, имя
ей понравилось! А знаешь, почему твой фокус не рулит? - Старуха молчала,
спеленатая с ног до головы Ленькиной паутиной, хотя рот ее, по молчаливому
повелению Дениса, остался свободным. - А потому, что еще мама с папой наградили
меня тысячью тысяч имен и все они - настоящие. Ну-ну, не ворчи, Морочка, не
каркай, я не нарочно. Все, все уже, не надо перышки топорщить, я же извинился.
Видишь, тетя стоит, пыхтит, светится вся, как милицейская мигалка, это она
виновата... На место, Мор!!! Ишь... Тоже мне анархист Сипатый, привык к
самосудам, понимаешь... Это не для тебя, да и не для Леньки. Да что с тобой?
Морка?
Птица места себе не находила. Глаза ворона полыхали багрово - и это было
заметно даже при включенной люстре, когти то и дело стискивали плечо. Но это не
знак угрозы. И не страх. И не голод. А, Морик? Ты чего такой?..
- Господин! Мой Господин! О, Господин!
- Это ты мне?
- Да! Умоляю, Преславный! К стопам твоим припасть! Я не узнала! О, как я ждала
этого мига! Ты пришел к нам! О, мой Господин! Славьтесь вовеки, Ты и Пославший
Тебя! Я верная раба твоя и пославшего тебя Всесильного Князя в обоих мирах!
Повелевай мною, о Господин!
- Эй, бабушка!.. С чего это вдруг в тебе такие глубокие перемены? Только что
облизывалась на меня, а теперь вдруг камлаешь?
- Прости, Господин! Знак Твой был сокрыт от меня... Прости, я верная раба Твоя
и Отца твоего!
- Гм... Бог простит. А у меня другие планы, честно говоря... Да, а что Мария?
Она тоже...
- Нет еще, мой Господин! Но совсем бы неѓмножко, и я бы сама успела. Сил
недоставало мне покинуть место, к которому была я прикована, и вот почему та,
что считает и видит меня сестрою, исполняла волю мою, не ведая обо мне. Живую
плоть приводила она ко мне, а я лишала эту Марию памяти, чтобы удержать ее подле
себя и не лишиться пищи...
- Ой ли? Хватит... Верю.
Денис смотрел на синее пламя вокруг ликующего демона и уже еле сдерживался.
Да, она не врет, эта отвратительная кикимора или кто она там по кадастру... Эта
сила должна стать частью его силы. При чем тут жалость? Марию - да, ее жалко, а
эту шкуру - нет. Что-то такое странное вокруг деется, сердце не на месте... И
Морка с Ленькой необычно себя ведут, не так, не по событиям...
- Что замолкла?
- Ты велел остановиться, мой Господин!
- А-а, да, точно. В общем так... Кстати, я вижу, что мощь в тебе - не по
рангу, что называется. Откуда и почему такое? Или я не прав?
- Да, мой Господин, ты прав конечно же. Заклятие меня держало, двойное,
тройное, четверное... Оно держало меня, и я терпела, сколько лет терпела. И я
копила. Но пришел час, мой Господин! Ведь сегодня Ночь, Прежняя Ночь, и я знала,
что Ты придешь! И восторжествует Пославший Тебя и наградит нас, верных рабов
своих! О, мой Господин!
- Что за 'прежняя ночь' такая?
- Не ведаю. Знаю, что тысячи лет ныне отделяют одну Прежнюю Ночь от другой и
она, редчайшая в эпохах, пробуждает оставшихся Прежних и сокрытую мощь их и
усиливает у нас, у могущих, у верных... Я знаю это и не больше, мой Господин!
Все ждут ее и надеются, ибо помогает она избранным.
- Ну... Тогда так... Извини, конечно... А впрочем, можешь не извинять... Мне
надобна твоя сила, и я ее выпью. Понятно?
- Нет, о, нет, Господин мой! Только не это! Я умоляю Тебя, я верная раба Твоя
и хочу служить тебе! Ты не должен так поступать с верными Тебе и Пославшему
Тебя!
- Что-что? Кому?.. Я?.. Чего?.. Должен??? Я тебе что-то должен, тварь?
- О, мой Господин!!!..
- Одним словом, ты теперь же, сию секунду послужишь мне, а потом, вероятно,
поступишь в распоряжение Пославшего Меня, как ты выражаешься; все челобитные и
кляузы, буде таковые случатся, - к нему, а я, пожалуй, попью и пойду. Мне еще
животных выгуливать...
- Ты не можешь так со мной...
Старуха перестала кричать и вырываться, она замерла, глядя на Дениса... И кто
его знает, что там было в ее мертво-живых глазах - ужас ли, надежда ли,
покорность судьбе?.. Может и слезы, но Денис глядел не на нее, а чуть в
сторону...
- Разве??? Ленька!.. Впрочем, осади назад, я сам... Замотай поплотнее...
Еще... Всю голову... - Денис подошел к тускло-серому кокону, в верхней части
которого густо мерцала призрачная синева, потянулся губами... Сильнейший
магический разряд сотряс его с ног до головы, Денис захлебнулся обжигающим
морозом синей, дарующей волшебную мощь субстанции, бешеной струей ударившей в
горло, потерял равновесие, ухватился за что-то и продолжал пить, давясь и
содрогаясь от боли, но уже зная по недавнему опыту, что вслед за нею и
судорогами к нему придет несравненный миг мрачного торжества, радости обладания
новой, словно бы нарочно для него накопленной силой...
Пронзительная синева померкла, выветрилась из сознания, уступила место
электрическому свету трехрожковой люстры. Шустрый и чуткий к мельчайшим
переменам в состоянии Дениса, ворон единым скоком вспрыгнул со стола на правое
плечо и успел первым: Ленька в нерешительности сучил верхними лапами,
покачиваясь, как повешенный, на люстре, между потолком и полом. Денис опустил
взор - тьфу ты, пакость!.. В руках он держал грязный сморщенный ком из ночной
рубашки, Ленькиной паутины и старушечьего праха...
- И не помышляй даже, Морик...
Денис отбросил от себя гадостный комок, подальше, в угол, вытер сухие руки о
скатерть... - надо бы помыть... Нет, лучше так: он поочередно дунул на кисти рук
с обеих сторон: черно-багровое пламя смахнуло с них реальную и воображаемую
грязь, пыль, бактерий, ненужные уже, отшелушенные чешуйки кожи, но не тронуло
даже ни один растущий на тыльной стороне ладоней волосок. Толково, без слов
понимает!.. - Только клюнь попробуй... Ты был простой зевака, дружок, от силы -
заинтересованный зритель, в то время как Ленька честно и бесплатно работал за
двоих.
- Прыгай, старичок мой дорогой, сигай, Ленька, не бойся. Он тебя не то что не
обидит, он тебе арию герцога споет из 'Риголетто', если надо будет. Вот так,
устраивайся... Оба хорошие, да, и ты хороший, только клюв закрой... Ну что,
готовы к вечерней прогулке? Тогда... Погодите-ка, ишь, разъерзались... Ну-ка,
оба: прыг с меня! Сидите здесь и смирно ждите, я буквально на пару минут.
Денис, весь в противоречивых чувствах, вошел в комнату, где закрылась Маша. Та
лежала на спине, сложив на груди руки крест-накрест, одетая, бледная, с
закрытыми глазами. Покрывало на тахте под нею смялось под тяжестью тела, но и
только: спящий человек обычно шевелится, ворочается, сминая подушки, простыни и
одеяла, а здесь - словно бы статую положили...
Денис подошел поближе, прислушался, притронулся к сознанию... Нет, ложная
тревога: жива-здорова, спит под заклятием, вот и неподвижна. Бедная, живцом
служила для твари... То-то она так плакала: вероятно, следы, обрывки нестертых
до конца воспоминаний и ощущений жили в ней и мучили ее... И все ради сестры,
которую, вполне может быть, одной из первых скушали. Но сама девушка... Она же
не виновата, что в плен попала.
Денис растопырил большой и указательный пальцы правой руки - лоб-то у нее
какой холодный! - и коснулся ими висков. Щелк искорка! Есть контакт! Вот и все
заклятьице - разве что муху из него сделать, максимум две, на большее не хватит.
Теперь у тебя обычный сон, Маша, и пусть снятся тебе море, солнце и алые паруса
из Зурбагана, нежданное наследство или подиум в Париже, но все это - без единого
кошмара. Я так хочу. Ну и еще любое хорошее, что тебе придумается... Денис
выпрямился. Маша тут же пошевелилась, дрогнула вверх уголками губ, левая рука ее
осталась на груди, правая легла на покрывало, ладонью наружу... В принципе он
мог бы обнять ее и поцеловать, как спящую царевну... в губы... И вообще... И
вообще - ты козел, Денис Петров. Иди отсюда, там Ленька с Моркой уже от стыда за
тебя сгорели. Урод, ой урод.
Ничего подобного: верные ворон и паук и не думали краснеть и стыдиться мыслей
и желаний своего юного властелина; Ленька, словно мохнатый тюк на резинке,
качался по паутине вверх-вниз, от люстры к полу, Мор сидел на краю столешницы и
всматривался куда-то в окно, в темноту... Семейная идиллия в чуждых
интерьерах... Йо-о! Откуда там такая темнотища? Фига-к, здорово! Ну-ка,
попрыгали по местам: 'Приятели, смелей разворачивай парус!'... Посмотрим, что
там творится, на площадях и весях северного вертограда, где неизъяснимая красота
белой ночи, до краев напоенная благоуханием отцветающей сирени, должна
переполнять, а заодно и реально благородить сердца и души тусующих челов? Гм...
Непроглядная ночь обрушилась на Дениса и в то же мгновение выцвела жиденькими
сумерками, еще более доступными для обзора, чем светлейшие из белых ночей... И
все это без заѓклятий: пожелалось - и мгновенно исполнилось! Учитесь, животные.
Но и животные, похоже, отлично сориентировались в новых условиях, особенно
Ленька: нехитрые эмоции блаженства так и перли из него, словно после усиленной
кормежки. Мор, против обыкновения, не торопился покидать плечо ради уличного
пространства, только глазами посверкивал по сторонам, но чувствовалось, что и он
в общем и целом доволен текущим моментом, особого мнения и возражений по
повестке дня не имеет..
И опять на Дениса повеяло чем-то таким... Таким... И слов к этому не
подобрать... Чем-то радостным... и древним. Однажды, еще в Москве, малышом, в
маминой шкатулке он нашел пергаментный свиток, горячий и очень тяжелый... Он
взял свиток в руки... и вот что-то такое сходное успел почувствовать, пока мама
не увидела и не отняла. И никогда больше он не видел этого свитка, и мама очень
резко отказывалась говорить на эту тему... Надо будет поискать, кстати говоря,
что там такое было написано?
Ни ветерка. И в то же время не душно. Не жарко, не холодно, а в самый раз. И
душа поет, подначивает тело прыгать и кричать, и веселиться всяким иным активным
способом. Стало быть, это и есть пресловутая Прежняя Ночь. Ну и... погуляем...
Так странно было идти по абсолютно тихим улицам. И безлюдным. Конечно же, люди
никуда не делись: большая часть их легла спать, но и оставшихся хватало, чтобы
заполнить тротуары парами, рядами и кучками слабо мерцающих призрачных
столбиков. Однако 'столбики' эти были практически неподвижны и бесшумны, что
есть они, что нет их... Денис быстро разобрался, что к чему, и первое время
развлекался тем, что проходил сквозь эти 'столбики', задерживался в них, иногда
вмешивался в разговор, заставляя собеседников выслушивать неизвестно откуда
взявшийся голос или даже мысль, что гораздо тоньше и прикольнее... Но, увы,
результата не дождаться, слишком медленно идет для них время. Может, в десять
или в сто раз медленнее.
На проезжей части он точно так же 'пробивался' сквозь 'мчащиеся' автомобили,
но стукнулся животом и ушиб лоб, когда попытался пройти сквозь стоящий у обочины
микроавтобус. Немало удивившись такому феномену, Денис принялся
экспериментировать и очень быстро научился вдобавок проникать сквозь неподвижные
предметы: автобусы, афишные тумбы, стены, двери... Просто это было труднее
делать, тратило силы и вызывало довольно неприятные ощущения в висках и затылке.
И Морка, если в такой момент сидел на плече, всегда раздраженно орал; видимо,
ему было больно... Ну какой тебе кр-р-рови, дурачок? Когда ты успел
проголодаться? Утром, утром я тебя покормлю, птица. А пока потерпи ради
торжества науки. Мне еще под воду надо зайти, проверить. Да шучу я, не ори... А
Ленька - вот ему хоть бы хны, что значит - нежить, ему что по улице, что сквозь
вонючий парадняк... А ведь и запахов нет... Кроме как от Моркиных перьев... -
Денис сунул лицо в оттопыренный ворот футболки, похлопал под мышкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49