И вот однажды меня
тяжело ранили, вдобавок отравили волшебством - и я умирал. И когда пришла ко мне
Она, Смерть, Петр Силыч не допустил ее ко мне, натурально схватился с нею в
обнимку, двое с лишним суток бился с нею врукопашную, не допуская через порог,
пока мне противоядия не нашли. Никогда ничего подобного я ни от кого и ни о ком
больше не слыхивал! Более того, сквозь бред мне показалось... но может, это был
только бред. Сам Силыч только отсмеивался на мои вопросы... Виделось мне, что он
даже пытался подол ей задрать... Но - не ручаюсь, вполне возможно, что это мне
причудилось... А еще через неделю он же осерчал и чуть было меня не прикончил,
уж не помню - по уважительной ли причине, с дурости ли... А еще через годик
совершенно случайно выпал мне редчайший шанс вцепиться ему в слабое место и
поквитаться за обиду, которую я ныне начисто не помню... Не воспользовался, как
ты догадываешься. Нет, этого я не знаю. Наверное, были у него родители, надо
думать... Но и тут я слышал странное: однажды он высказался маловразумительно на
тему, что, мол, он сам себе и есть отец, а мать у него названная и в то же время
родная. Силыч - абсолютно произвольное имя, как Нил, Евсей, Гильгамеш или даже
Ёси... Каждый из нас за долгую жизнь успевает износить сотни имен, в том числе и
отец твой, который был древним, когда моих родителей и на свете не было. Однажды
он назвал себя Хвак... 'Сам себе я отец, Хвак и тому же Хваку сын'... Вот и
понимай, как знаешь.
К чему я веду. Твой отец был не только могучим, но и очень умным колдуном. Это
он первый понял, что родичи, достигшие определенной степени могущества, не
должны жить бок о бок: непременно кто-нибудь кого-нибудь срубит. Если
встречаться - только по серьезной причине и ненадолго. Вот - жезл. Ты что
чувствовал, когда его в руки брал?
- Так тряхануло, что едва глаза не выскочили, а потом - ничего, нормально.
Чуть-чуть пальцы покалывает, но не больно.
- Это означает, что он тебе покорился, жезл. Если бы я попытался его взять,
сейчас, после тебя, то вполне возможно, что и ноги бы протянул. Потому что ты
стал гораздо сильнее меня. Когда я говорю - гораздо, я имею в виду, что наши с
тобой силы теперь малосравнимы, как у кабана против слона. Вчера еще я думал,
что буду тебя учить нашим премудростям, а сегодня понимаю, что - все. Закончили
обучение. Чему надо, всяким там фокусам да заклинаниям, тебя Ирина Федоровна
научит, если захочешь, но твоих сил отныне и до смерти хватит, чтобы просто
брать и лепить из окружающего, как из глины лепят. Тоже не элементарно, но это
уж ты сам. А я, если мне жизнь дорога, должен буду дружить с тобой на расстоянии
и встречаться изредка... Если, конечно, доведется нам повторить это счастье...
Что?
- А мой отец был такой же силы?
- Может и большей, не мне сравнивать. Победишь сатаненка, значит, ты сильнее.
Давай, давай, спрашивай, пока можно, а то я уже нервничаю, охранные заклятия
перебираю. Ты на меня не злишься, нет?
- Вчера злился, сегодня в подземелье - тоже еще злился. Теперь - вроде бы нет.
- Вроде бы... Спасибо. Но все же - поторопись... Пойми меня правильно...
- А как же бабушка, вообще деревенские?
- Ну что ты, там нет проблем, они обладают обычной колдовской способностью,
ничего серьезного. Слон не может раздавить муравья, живи спокойно, на радость
своей бабке. Она очень тобой гордится и очень тебя любит, кстати, как родного.
- А где мне искать этого?
- Ты бы чего-нибудь полегче спросил. Мне вот позарез в деревню заскочить, но
не знаю, как бы тебе попрямее сказать... давай разными путями, я весь в панике.
- Соныч вроде бы и смеялся сквозь бороду, но в глазах у него скакало
беспокойство, и Леха проникся.
- Хорошо. Но знаешь, дядь Ёси, тебе есть, а мне нечего пока в деревне делать,
я прямо в Питер махну. Я ведь теперь абсолютно точно ощущаю: он в Питере. А
потом, если все нормально будет, сразу же к бабушке. Ты ей расскажи, что тут
произошло, постарайся в мажорном ключе, передай привет и так далее. Объясни, что
- нужно так. Да, и захвати Мурмана, пусть бабушку охраняет. С собой я его не
возьму: один раз он потерялся - хватит, и так переволновался за него. Мурман!
Иди сюда. Тихо, тихо... Где твое ухо?.. Будешь жить у бабушки и ждать меня,
понял? Вот его - не трогать, он свой. Он тебя отведет домой. Домой. Я вернусь, а
ты будешь ждать у ба-буш-ки! Вроде понял, ишь как заскулил. Дурачок мой,
дурачок, я буквально на несколько дней, а потом всегда будешь при мне. Честно! А
Аленку с собой возьму, не хочу их друг с другом оставлять. Что это?
- Деньги. Современные рубли и эта... твердая валюта. Правильно я назвал? Мне в
горах они ни к чему. Тебе, с твоим потенциалом, теперь тоже деньги без особой
надобности, но все-таки...
- Ништяк! Никогда столько в руках не держал! Дядь Ёси, спасибо, я вот это
возьму, а остальное - бабушке отдай, ладно?
- Как скажешь. Обниматься не будем, у меня от одной твоей ауры под ложечкой
сосет, потому что она в тебе как снежная лавина в горах - может сорваться от
любого магического либо колдовского толчка и похоронить под собой все
окружающее. А поскольку на данный момент окружающее - это я, старый, но еще
жизнелюбивый Ёси, то...
Всем 'высоким' предстоит некоторое время держаться от тебя подальше и отнюдь
не потому, что ты враг или злобствующий. Твой отец умел сдерживать себя, а тебе
еще предстоит научиться, так что никто тебя не винит. Иди первый, а я через
минут десять. Удачи, а я буду ворожить на тебя, вдруг поможет. Надеюсь -
свидимся.
* * *
Денис с гордостью подумал, что шашлыки удались 'на отлично': безо всякой
магии, одним усердием взял, помноженным на интеллект. Маша опрометчиво решила
искупаться и теперь брела, бедняжка, в далеком мелководном далеке, выбивалась из
последних сил, в надежде зайти в воду хотя бы по пояс. Денис же, под предлогом
послеобеденного почивания на лаврах, остался загорать на одеяле, обдумывать
список предстоящих чудес, ибо в простодушии своем он боялся, что без постоянного
притока крутых впечатлений от него к Маше она поскучает, поскучает - да
заѓскучает и разочаруется в нем. Полеты лучше бы отложить на потом, когда она
привыкнет к остальному... А пока... Леньку можно будет попытаться ей показать...
Тучи далековато, но Денис был уверен, что дотянется, подгонит их поближе и
покажет ей небесно-морское представление, с парусами, с каравеллами, с 'летучим
голландцем'.
- Мор! Ты чего сюда прилетел? Сказано же было: от Маши ни на метр... Эй!..
В первое мгновение Денис подумал, что забыл поставить заграды против людей,
откуда они набежали? Но нет, вслух ведь пожелал, чтобы на километр вокруг...
Возник из ниоткуда разъяренный, словно бы гарцующий на гигантской личинке
Ленька: кто-то бешено рвался, пытался освободиться из кокона. Мор со всего маху
врезался в одного из пришельцев, и голый череп у того лопнул фонтаном
розово-алых комьев; Мор повторил атаку, но на этот раз противник оказался
увертливее и даже полыхнул в ответ чем-то вроде короткой зеленой молнии...
Денис, себе на удивление, быстро оправился от шока, а все-таки запаниковал и
поспешил: десяток, если не больше, черно-багровых вспышек слились в одну, с
громом, с противным сизым дымом... Все закончилось, и ничего не понятно; Денис с
запоздалым беспокойством вгляделся: Ленька, высоко подброшенный и оглушенный
взрывом своего неведомого пленника, неподвижно лежал на спине... нет, засучил
лапами, перевернулся и побежал как ни в чем не бывало.
- Ну извини, старичок, это я с перепугу. Все у тебя на месте? Иди сюда, я
проверю... А то хочешь, я тебе еще пару ног приделаю, будешь с восемью, как все
нормальные современные пауки? - Но Ленька, уже доверху довольный участием и
внеплановой щекоткой невредимого своего господина, предпочел остаться при своей
шестиногости. Как всегда обиженно заголосил Мор, Денису пришлось и ему выделить
вполне заслуженную порцию тепла...
А где?.. Маша!!!.. Напугана... бежит... но цела-невредима... Ага, не врубилась
издалека, так это отлично! Ф-фу-у... Ка-азлы! Хорошо, что они не догадались...
Денис закрыл глаза, перебирая скудные воспоминания о случившемся... Ну а кто
еще, если не те? Те, это стопудово. А вот пленных надо брать. И как они их с
Машей выследили... Внезапно Денис постиг очевидное - как они его выследили. Ой,
лопух! Развлекся, называется... Чтобы блеснуть перед Машей возможностями, он
заставил лететь ряѓдом с электричкой, вровень с окнами, стаю лебедей, которых
сам же и сотворил по памяти, но вроде бы похоже. Такой шлейф... Вот они и
заметили. Интересно, а не было ли среди нападавших этого, 'аналога'?.. Сразу бы
и заботы завершились? Не было, однозначно, силы участвовали не те, а Денис ярко
помнил оглушающую мощь противников в тот вечер на Елагином, особенно и в
основном пузатого старика. Но раз тот старик был не главный, значит...
- Денис, ради бога, что случилось?
- Ага, испугалась за меня! Спокойно, это обыкновенная проверка. Просто я
тренировался, хотел тебе показать настоящий фейерверк, по древним рецептам.
- Просто ты жестокий негодяй, Диня! Знаешь, как я перепугалась за тебя! Я пока
бежала - все ноги сбила, чуть сердце не выскочило, а ты...
- Только пожалуйста, Маш, только без плаксы-максы! Ноги залечим в момент...
все уже. Да, дурак, виноват, хотел как лучше. Постой, если ты действительно не
передумала пугаться... я тебе покажу и представлю, как обещал, моего старинного
друга и воспитателя, но при этом непримиримого врага вот этого пернатого
дезертира. Готова ли ты? - И сразу высохли слезы, и взамен их глаза наполнились
любопытством, но испуганная улыбка осталась.
- Нет, подожди, я хочу за тебя держаться, дай мне руку... Ну? Ай!!! Что это???
- Не что, а кто. Я же тебе рассказывал: паук Леонид, из древних времен. Скорее
даже и не паук, а дух в форме паука, если можно так выразиться. Ну куда ты там
забилась, разве под мышкой интереснее? Смотри, он сам смущен и напуган,
покраснел и весь в поту... Если не сменишь гнев на милость - он задаст такого
стрекача, что и Морка не догонит. Ну погляди, познакомься.
- Сейчас, Динечка. Только руку не отпускай, я же не виновата, что боюсь... А
почему он такой косматый?
- Не знаю.
- А он умеет говорить? Он разумный?
- Нет, говорить не умеет. Не скажу, что разумный, как мы с тобой, но в
окружающем мире хорошо ориентируется, меня во всяком случае полностью понимает.
Долгое время они с Моркой были возле меня как няньки и телохранители. Зато
теперь, как наиболее сильный и знающий, я о них должен заботиться, кормить,
водить на водопой, вычесывать репейники из грив и хвостов...
- А от кого они 'телохраняли' тебя?
- Да от всякой нехорошей нечисти. Вот типа той, что тебя морочила в плену.
- Фу! Зачем ты вспомнил про эту пакость! Не хочу! Динечка, умоляю, сделай,
чтобы я про это забыла?
- Могу, но - нельзя. Того не стоит, поверь. Кстати, знаешь, чем ты меня не
устаешь поражать? Помимо неземной красоты? - Денис постепенно пришел в себя.
Вновь наложенные охранные запреты сильнейшего свойства никто больше не пытался
нарушить, напряженное до предела чутье подсказывало, что на многие километры
вокруг - никакой магической опасности. Но все равно надо отсюда уходить, по
возможности - не оставляя следов, и впредь быть гораздо осторожнее. Сегодня этот
слуг глупую меѓлочь на него наслал, а завтра сам припожалует. Главное, что отец
ведь предупреждал... Но все равно: Маша будет с ним - и точка!
- Глупостью?
- Нет, не угадала. Тем, что даже когда ты злишься или напугана, нет в тебе
синего пламени.
- Чего нет? Какого синего пламени? Ты мне ничего не говорил?
- Нечто вроде энергетического поля, которое вырабатывают почти все люди. Научу
- увидишь и поймешь. Вот в тебе такого поля нет.
- Это хорошо или не очень?
- Диалектика... Смотря откуда считать. Предпочитаю считать, что очень хорошо,
великолепно и грандиозно. И необычно. За это с меня мимоза, - напомнишь к
Восьмому Марта... Что ты делаешь?
- Смайлик. Видишь - голову набок, а губы улыбаются...
- Опять чушь из тебя поперла, значит - перестала бояться.
- Ну еще не совсем... Не отнимай руку!.. А можно его потрогать?..
Только что я устроил массовое побоище и загубил более десятка мыслящих
существ. Но почему, почему это нисколько не колышет мою совесть и не тревожит
мое воображение? Они, конечно, первые начали, и они мои заклятые враги, но все
же... Что-то в этом есть нелогичное, сомнительное, удручающее... Отец, я верен
тебе, но у меня своя голова на плечах, ты слышишь меня?
* * *
- Ирина Федоровна, голубушка, никто этого заранее знать не может. Мы можем
только... уповать. Вот и неправда твоя: и к Леше, и к тебе я всегда был со всей
душой, заочно и явочно, просто очень нервничал, ты же понимаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
тяжело ранили, вдобавок отравили волшебством - и я умирал. И когда пришла ко мне
Она, Смерть, Петр Силыч не допустил ее ко мне, натурально схватился с нею в
обнимку, двое с лишним суток бился с нею врукопашную, не допуская через порог,
пока мне противоядия не нашли. Никогда ничего подобного я ни от кого и ни о ком
больше не слыхивал! Более того, сквозь бред мне показалось... но может, это был
только бред. Сам Силыч только отсмеивался на мои вопросы... Виделось мне, что он
даже пытался подол ей задрать... Но - не ручаюсь, вполне возможно, что это мне
причудилось... А еще через неделю он же осерчал и чуть было меня не прикончил,
уж не помню - по уважительной ли причине, с дурости ли... А еще через годик
совершенно случайно выпал мне редчайший шанс вцепиться ему в слабое место и
поквитаться за обиду, которую я ныне начисто не помню... Не воспользовался, как
ты догадываешься. Нет, этого я не знаю. Наверное, были у него родители, надо
думать... Но и тут я слышал странное: однажды он высказался маловразумительно на
тему, что, мол, он сам себе и есть отец, а мать у него названная и в то же время
родная. Силыч - абсолютно произвольное имя, как Нил, Евсей, Гильгамеш или даже
Ёси... Каждый из нас за долгую жизнь успевает износить сотни имен, в том числе и
отец твой, который был древним, когда моих родителей и на свете не было. Однажды
он назвал себя Хвак... 'Сам себе я отец, Хвак и тому же Хваку сын'... Вот и
понимай, как знаешь.
К чему я веду. Твой отец был не только могучим, но и очень умным колдуном. Это
он первый понял, что родичи, достигшие определенной степени могущества, не
должны жить бок о бок: непременно кто-нибудь кого-нибудь срубит. Если
встречаться - только по серьезной причине и ненадолго. Вот - жезл. Ты что
чувствовал, когда его в руки брал?
- Так тряхануло, что едва глаза не выскочили, а потом - ничего, нормально.
Чуть-чуть пальцы покалывает, но не больно.
- Это означает, что он тебе покорился, жезл. Если бы я попытался его взять,
сейчас, после тебя, то вполне возможно, что и ноги бы протянул. Потому что ты
стал гораздо сильнее меня. Когда я говорю - гораздо, я имею в виду, что наши с
тобой силы теперь малосравнимы, как у кабана против слона. Вчера еще я думал,
что буду тебя учить нашим премудростям, а сегодня понимаю, что - все. Закончили
обучение. Чему надо, всяким там фокусам да заклинаниям, тебя Ирина Федоровна
научит, если захочешь, но твоих сил отныне и до смерти хватит, чтобы просто
брать и лепить из окружающего, как из глины лепят. Тоже не элементарно, но это
уж ты сам. А я, если мне жизнь дорога, должен буду дружить с тобой на расстоянии
и встречаться изредка... Если, конечно, доведется нам повторить это счастье...
Что?
- А мой отец был такой же силы?
- Может и большей, не мне сравнивать. Победишь сатаненка, значит, ты сильнее.
Давай, давай, спрашивай, пока можно, а то я уже нервничаю, охранные заклятия
перебираю. Ты на меня не злишься, нет?
- Вчера злился, сегодня в подземелье - тоже еще злился. Теперь - вроде бы нет.
- Вроде бы... Спасибо. Но все же - поторопись... Пойми меня правильно...
- А как же бабушка, вообще деревенские?
- Ну что ты, там нет проблем, они обладают обычной колдовской способностью,
ничего серьезного. Слон не может раздавить муравья, живи спокойно, на радость
своей бабке. Она очень тобой гордится и очень тебя любит, кстати, как родного.
- А где мне искать этого?
- Ты бы чего-нибудь полегче спросил. Мне вот позарез в деревню заскочить, но
не знаю, как бы тебе попрямее сказать... давай разными путями, я весь в панике.
- Соныч вроде бы и смеялся сквозь бороду, но в глазах у него скакало
беспокойство, и Леха проникся.
- Хорошо. Но знаешь, дядь Ёси, тебе есть, а мне нечего пока в деревне делать,
я прямо в Питер махну. Я ведь теперь абсолютно точно ощущаю: он в Питере. А
потом, если все нормально будет, сразу же к бабушке. Ты ей расскажи, что тут
произошло, постарайся в мажорном ключе, передай привет и так далее. Объясни, что
- нужно так. Да, и захвати Мурмана, пусть бабушку охраняет. С собой я его не
возьму: один раз он потерялся - хватит, и так переволновался за него. Мурман!
Иди сюда. Тихо, тихо... Где твое ухо?.. Будешь жить у бабушки и ждать меня,
понял? Вот его - не трогать, он свой. Он тебя отведет домой. Домой. Я вернусь, а
ты будешь ждать у ба-буш-ки! Вроде понял, ишь как заскулил. Дурачок мой,
дурачок, я буквально на несколько дней, а потом всегда будешь при мне. Честно! А
Аленку с собой возьму, не хочу их друг с другом оставлять. Что это?
- Деньги. Современные рубли и эта... твердая валюта. Правильно я назвал? Мне в
горах они ни к чему. Тебе, с твоим потенциалом, теперь тоже деньги без особой
надобности, но все-таки...
- Ништяк! Никогда столько в руках не держал! Дядь Ёси, спасибо, я вот это
возьму, а остальное - бабушке отдай, ладно?
- Как скажешь. Обниматься не будем, у меня от одной твоей ауры под ложечкой
сосет, потому что она в тебе как снежная лавина в горах - может сорваться от
любого магического либо колдовского толчка и похоронить под собой все
окружающее. А поскольку на данный момент окружающее - это я, старый, но еще
жизнелюбивый Ёси, то...
Всем 'высоким' предстоит некоторое время держаться от тебя подальше и отнюдь
не потому, что ты враг или злобствующий. Твой отец умел сдерживать себя, а тебе
еще предстоит научиться, так что никто тебя не винит. Иди первый, а я через
минут десять. Удачи, а я буду ворожить на тебя, вдруг поможет. Надеюсь -
свидимся.
* * *
Денис с гордостью подумал, что шашлыки удались 'на отлично': безо всякой
магии, одним усердием взял, помноженным на интеллект. Маша опрометчиво решила
искупаться и теперь брела, бедняжка, в далеком мелководном далеке, выбивалась из
последних сил, в надежде зайти в воду хотя бы по пояс. Денис же, под предлогом
послеобеденного почивания на лаврах, остался загорать на одеяле, обдумывать
список предстоящих чудес, ибо в простодушии своем он боялся, что без постоянного
притока крутых впечатлений от него к Маше она поскучает, поскучает - да
заѓскучает и разочаруется в нем. Полеты лучше бы отложить на потом, когда она
привыкнет к остальному... А пока... Леньку можно будет попытаться ей показать...
Тучи далековато, но Денис был уверен, что дотянется, подгонит их поближе и
покажет ей небесно-морское представление, с парусами, с каравеллами, с 'летучим
голландцем'.
- Мор! Ты чего сюда прилетел? Сказано же было: от Маши ни на метр... Эй!..
В первое мгновение Денис подумал, что забыл поставить заграды против людей,
откуда они набежали? Но нет, вслух ведь пожелал, чтобы на километр вокруг...
Возник из ниоткуда разъяренный, словно бы гарцующий на гигантской личинке
Ленька: кто-то бешено рвался, пытался освободиться из кокона. Мор со всего маху
врезался в одного из пришельцев, и голый череп у того лопнул фонтаном
розово-алых комьев; Мор повторил атаку, но на этот раз противник оказался
увертливее и даже полыхнул в ответ чем-то вроде короткой зеленой молнии...
Денис, себе на удивление, быстро оправился от шока, а все-таки запаниковал и
поспешил: десяток, если не больше, черно-багровых вспышек слились в одну, с
громом, с противным сизым дымом... Все закончилось, и ничего не понятно; Денис с
запоздалым беспокойством вгляделся: Ленька, высоко подброшенный и оглушенный
взрывом своего неведомого пленника, неподвижно лежал на спине... нет, засучил
лапами, перевернулся и побежал как ни в чем не бывало.
- Ну извини, старичок, это я с перепугу. Все у тебя на месте? Иди сюда, я
проверю... А то хочешь, я тебе еще пару ног приделаю, будешь с восемью, как все
нормальные современные пауки? - Но Ленька, уже доверху довольный участием и
внеплановой щекоткой невредимого своего господина, предпочел остаться при своей
шестиногости. Как всегда обиженно заголосил Мор, Денису пришлось и ему выделить
вполне заслуженную порцию тепла...
А где?.. Маша!!!.. Напугана... бежит... но цела-невредима... Ага, не врубилась
издалека, так это отлично! Ф-фу-у... Ка-азлы! Хорошо, что они не догадались...
Денис закрыл глаза, перебирая скудные воспоминания о случившемся... Ну а кто
еще, если не те? Те, это стопудово. А вот пленных надо брать. И как они их с
Машей выследили... Внезапно Денис постиг очевидное - как они его выследили. Ой,
лопух! Развлекся, называется... Чтобы блеснуть перед Машей возможностями, он
заставил лететь ряѓдом с электричкой, вровень с окнами, стаю лебедей, которых
сам же и сотворил по памяти, но вроде бы похоже. Такой шлейф... Вот они и
заметили. Интересно, а не было ли среди нападавших этого, 'аналога'?.. Сразу бы
и заботы завершились? Не было, однозначно, силы участвовали не те, а Денис ярко
помнил оглушающую мощь противников в тот вечер на Елагином, особенно и в
основном пузатого старика. Но раз тот старик был не главный, значит...
- Денис, ради бога, что случилось?
- Ага, испугалась за меня! Спокойно, это обыкновенная проверка. Просто я
тренировался, хотел тебе показать настоящий фейерверк, по древним рецептам.
- Просто ты жестокий негодяй, Диня! Знаешь, как я перепугалась за тебя! Я пока
бежала - все ноги сбила, чуть сердце не выскочило, а ты...
- Только пожалуйста, Маш, только без плаксы-максы! Ноги залечим в момент...
все уже. Да, дурак, виноват, хотел как лучше. Постой, если ты действительно не
передумала пугаться... я тебе покажу и представлю, как обещал, моего старинного
друга и воспитателя, но при этом непримиримого врага вот этого пернатого
дезертира. Готова ли ты? - И сразу высохли слезы, и взамен их глаза наполнились
любопытством, но испуганная улыбка осталась.
- Нет, подожди, я хочу за тебя держаться, дай мне руку... Ну? Ай!!! Что это???
- Не что, а кто. Я же тебе рассказывал: паук Леонид, из древних времен. Скорее
даже и не паук, а дух в форме паука, если можно так выразиться. Ну куда ты там
забилась, разве под мышкой интереснее? Смотри, он сам смущен и напуган,
покраснел и весь в поту... Если не сменишь гнев на милость - он задаст такого
стрекача, что и Морка не догонит. Ну погляди, познакомься.
- Сейчас, Динечка. Только руку не отпускай, я же не виновата, что боюсь... А
почему он такой косматый?
- Не знаю.
- А он умеет говорить? Он разумный?
- Нет, говорить не умеет. Не скажу, что разумный, как мы с тобой, но в
окружающем мире хорошо ориентируется, меня во всяком случае полностью понимает.
Долгое время они с Моркой были возле меня как няньки и телохранители. Зато
теперь, как наиболее сильный и знающий, я о них должен заботиться, кормить,
водить на водопой, вычесывать репейники из грив и хвостов...
- А от кого они 'телохраняли' тебя?
- Да от всякой нехорошей нечисти. Вот типа той, что тебя морочила в плену.
- Фу! Зачем ты вспомнил про эту пакость! Не хочу! Динечка, умоляю, сделай,
чтобы я про это забыла?
- Могу, но - нельзя. Того не стоит, поверь. Кстати, знаешь, чем ты меня не
устаешь поражать? Помимо неземной красоты? - Денис постепенно пришел в себя.
Вновь наложенные охранные запреты сильнейшего свойства никто больше не пытался
нарушить, напряженное до предела чутье подсказывало, что на многие километры
вокруг - никакой магической опасности. Но все равно надо отсюда уходить, по
возможности - не оставляя следов, и впредь быть гораздо осторожнее. Сегодня этот
слуг глупую меѓлочь на него наслал, а завтра сам припожалует. Главное, что отец
ведь предупреждал... Но все равно: Маша будет с ним - и точка!
- Глупостью?
- Нет, не угадала. Тем, что даже когда ты злишься или напугана, нет в тебе
синего пламени.
- Чего нет? Какого синего пламени? Ты мне ничего не говорил?
- Нечто вроде энергетического поля, которое вырабатывают почти все люди. Научу
- увидишь и поймешь. Вот в тебе такого поля нет.
- Это хорошо или не очень?
- Диалектика... Смотря откуда считать. Предпочитаю считать, что очень хорошо,
великолепно и грандиозно. И необычно. За это с меня мимоза, - напомнишь к
Восьмому Марта... Что ты делаешь?
- Смайлик. Видишь - голову набок, а губы улыбаются...
- Опять чушь из тебя поперла, значит - перестала бояться.
- Ну еще не совсем... Не отнимай руку!.. А можно его потрогать?..
Только что я устроил массовое побоище и загубил более десятка мыслящих
существ. Но почему, почему это нисколько не колышет мою совесть и не тревожит
мое воображение? Они, конечно, первые начали, и они мои заклятые враги, но все
же... Что-то в этом есть нелогичное, сомнительное, удручающее... Отец, я верен
тебе, но у меня своя голова на плечах, ты слышишь меня?
* * *
- Ирина Федоровна, голубушка, никто этого заранее знать не может. Мы можем
только... уповать. Вот и неправда твоя: и к Леше, и к тебе я всегда был со всей
душой, заочно и явочно, просто очень нервничал, ты же понимаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49