! - Тымпая обвёл глазами остальных. - Это ежели во сне он тебя коснётся, выходит - наяву заболеешь?
- Выходит, так…
- С Хуцем небось то же самое приключилось!
- Да погоди ты… Случайно, может, совпало…
- Не верю я в такое «случайно»! - оборвал Тымпая.
- А как там Цупаж, кстати? - поинтересовался Хлюпик.
- Хрипит, сипит, - пожал плечами Прохонзол, ухаживавший за больным. - Не знаю я, мон, что с ним такое: на груди синячище, словно кувалдой буцкнули; а кости целы, и даже когда нажимаешь, ему не больно… Или он просто не чувствует…
- Давай-ка посмотрим! - Каюкер, нахмурившись, встал.
Хуц лежал, раскинувшись, на матросской койке, и тяжело дышал. Эжитюжи откинул одеяло и осторожно распахнул ему рубаху. Иннот поднял фонарь повыше. Кто-то охнул.
- Случайно, говоришь… - хрипло прошептал Тымпая.
Синяк у больного действительно присутствовал - здоровенный, непривычно-правильных очертаний, словно кто-то окунул ладонь в чернила и аккуратно приложил к его груди.
Ночь прошла тревожно.
- Чего приуныли, моны? Опять нежить всякую во сне видели? - спросил каюкер, пробудившись ото сна.
- Опять, - мрачно сказал Тымпая. - А до Вавитэжа он дотронулся.
- Ладно, посмотрим, сбудется ли на этот раз! - нахмурился Иннот. - Как ты, Вавитэж? На сегодняосвобождаешься от всех работ и постарайся ничем не оцарапаться, что ли… А что остальные?
- Хуц всё так же, - вздохнул Прохонзол. - А у Цуйки с рукой всё хуже и хуже. Не знаю, в чём тут дело, но… Выглядит гадко.
- Показывай! - вздохнул Иннот, одновременно призывая профессора Эксклибо.
«Да, не повезло…» - протянул персонажик, едва бросив взгляд на царапину. Впрочем, назвать это царапиной теперь не решился бы никто. За ночь рука Осияча распухла и почернела, а от раны вверх потянулись красноватые дорожки. Кроме того, возник запах - пока ещё слабый, едва уловимый сладковатый смрад. «Ничего не понимаю… За одну ночь - этого просто не может быть! Но тем не менее - у парня гангрена, старина! - вынес диагноз профессор. - Даже не знаю, что тут можно сделать. Без инструментов, без медикаментов… Наверное, придётся всё-таки ампутировать. Сам понимаешь: либо руку долой, либо…»
Единственной радостной новостью было состояние здоровья Хлюпика. Молодой смоукер уже встал на ноги; правда, передвигался пока неуверенно, придерживаясь рукой за леер, - он всё ещё был очень слаб.
- Ну, как ты? - спросил друга Иннот, улучив момент.
- Ох… Знаешь, кажется, будто сто лет прошло… Я замёрз там, на Территории - совсем замёрз… А теперь потихоньку оттаиваю. Но внутри все равно ледышка…
- Да, брат, такие приключения даром не проходят… - сочувственно прищёлкнул языком каюкер. - Тебе тоже кошмары снятся?
- Не… Меня вроде как оглушило, не отошел ещё.
- Что ж, нет худа без добра!
- Угу… Когда я впервые на Территорию попал, то же самое было, даже хуже - совсем ничего не соображал поначалу: ни где я, ни кто я… Засыпал - как в омут головой. А ты?..
- Ну, у меня от кошмаров есть верное средство… - отмахнулся Иннот. - Как жил-то, расскажи!
Хлюпик невесело усмехнулся.
- Жил… Там не живут, а существуют - да и то сугубо временно… Ты вообще знаешь, от чего ты меня спас? Территории - это вроде… Ну, как объяснить… Для Великих - они вроде как кормушка.
- Это я понял, - кивнул Иннот. - Я по пути к тебе оказался в одном очень интересном месте, читал там всякие древние рукописи… Да и Худ кое-что рассказал.
- Он хороший мужик, - вздохнул Хлюпик. - Жалко будет, если… Знаешь, он ведь меня выручал, и не раз. Я ж когда попал туда - ни порядков не знал, ничего…
- А про Гэбваро что скажешь? Что он за человек, по-твоему?
- Не знаю. Он такой, себе на уме. И живучий. Понимаешь, на Территории обычно сразу видно, кто долго не протянет. Ну, я когда на него смотрел - думал, всё, не сегодня-завтра… Потом, это… Ну, стал уже чувствовать, что мне самому скоро амба… А он - хоть бы хны. Он бы меня пережил, это точно…
Взгляд Хлюпика затуманился.
- Главное, мы оттуда выбрались! - нарочито-бодро усмехнулся Иннот, подталкивая приятеля локтем.
Смоукер бледно улыбнулся.
- До «выбрались» ещё далеко… Нам бы сейчас уцелеть…
- Угу… Хотел бы я знать, что это за сволочь такая - Гукас…
- Говорят… - Хлюпик помолчал. - Ну, то есть сам-то я не знаю, подслушал как-то…
- Что подслушал?
- Вроде бы, Великие людей по-разному это… Умертвляют. Эфтаназио, например, жизненную силу тянет - оттого мы и чахли на его Территории, с тоски на элементаль бросались… А у Некробио, говорят, по-другому: ежели кто в его владения попал, то заболевает очень скоро. У кого какая лихоманка внутри сидит - сразу расцветает буйным цветом. Раны не заживают, гноятся… От простой царапины умереть можно.
- Гм… Очень похоже на то, что у нас творится! - нахмурился Иннот. - Только странно… По идее, если обречённые удрали с Территории Эфтаназио, то вроде как он должен озаботиться наказанием, верно?
- Тут, мон, вишь какое дело… - раздался вдруг ленивый голос у них за спиной.
Хлюпик и Иннот вздрогнули.
- Цытва-Олва! Ты чего подкрадываешься?! - сердито воскликнул каюкер; ни он, ни Хлюпик не заметили, как тот оказался рядом.
Люли хитренько усмехнулся.
- Я не подкрадывался… Я здесь давно сижу, на туман гляжу… А потом и вы подошли…
- Так что ты хотел сказать?
- Великие - они ведь такие, мон: каждый на себя одеяло тянет. Вот ты думаешь, просто так мы ушли? Нет, не просто… Буря эта - откуда она вдруг взялась? Отродясь в наших краях такого не бывало, да ещё зимой… Думается, помогли нам…
- Кто?.. - каюкер вдруг осёкся; ему вспомнилось увиденное энергетическим зрением в самый разгар шторма.
Два встающих над миром исполина, один из которых пытался сокрушить судёнышко, а другой мешал ему исподтишка - честно говоря, Иннот был склонен счесть промелькнувшее видение собственной фантазией…
- Кто-кто… Один из Великих, и как бы не Некробио…
- Да зачем ему это?!
- А чтоб Эфтаназио нагадить. Они, благодетели, друг за другом в оба глаза приглядывают. Едва кто сильнее станет, другой сразу ему раз - и подляну устроит. Каждому охота сильнее прочих быть, а над собой они никого не терпят, так-то! Вот и выручил нас поначалу, а теперь того… Концы в землю…
- Откуда… - начал было Хлюпик, но Иннот перебил его:
- А чего это вы их благодетелями называете, а?
- Привыкли… По-другому если скажешь - как раз в Курганы и прогуляешься, - доходчиво объяснил Гэбваро. - Положено так потому что…
- Кем?
- Известно, кем… Ими и положено…
- А третий, Танато? У него какая сила?
- Танато - он за счет пролитой крови существует… Самый кровавый из всех Чёрных магов… Ну, ему и досталось больше других, когда ваши войну-то колдовскую выиграли. До сих пор, говорят, не в полном разуме…
- Кто из них в полном-то! - фыркнул Хлюпик. - Душегубцы проклятые!! Несмоукеры!!!
- Так этому Танато что - жертвы приносят, или как?
- Нет, мон, какие жертвы… Тут ведь так всё устроено, чтобы само работало - без палачей да плах. Территория Танато - это сплошь заводы всякие, лесопилки… Дня не проходит, чтобы не покалечился кто-нибудь. Обречённому руку или там ногу оторвёт, а Великому оно и надо - муку его цедить…
- У Танато, говорят, хуже всего, - поведал Хлюпик. - Злые все; за косой взгляд тебя на ножик насадить могут или в станок толкнуть… А в бараках каждую ночь драки кровавые…
- Везде там хуже, мон…
- Гм, да… Ну и дела! Как же вы до сих пор такое терпите?! Угробили бы окончательно этих негодяев! Или хоть разбежались бы кто куда, что ли… - Иннот негодующе покрутил головой.
- А куда бежать, мон? - с тихой тоской в голосе спросил Гэбваро. - Люли вон всю жизнь бегут… Толку-то.
- В Вавилон! - решительно сказал вдруг Хлюпик. - Вот куда!
- Э… Так нас там и ждут…
Собеседники замолчали. Иннот переваривал услышанное, Хлю с наслаждением закрыл глаза и подставил лицо пробивающимся сквозь дымку солнечным лучам. Цытва-Олва тихонько покачивался, сидя на бухте каната, и смотрел сощуренными глазами на стайку чёрных бабочек, порхающих неподалёку.
Настроение царило подавленное. Чтобы хоть чем-то занять команду, Иннот приказал навести на корабле идеальную чистоту, даже отрядил нескольких человек драить палубу - под предлогом свести риск заболеваемости к минимуму. Впрочем, в это не верил ни он сам, ни остальные. Следующей ночью заболел Иот Вавитеж. Вечером он начал кашлять, а ближе к полуночи бдительный Прохонзол разглядел на его шее проявляющиеся синяки - следы невидимых пальцев. «Ещё один-другой, и начнётся паника», - мрачно подумал Иннот. По-видимому, надежды на выздоровление у заболевших не было: Хуц так и не приходил в сознание, а Цуйке Осиячу становилось всё хуже и хуже. Впрочем, на предложение каюкера ампутировать руку он отказался наотрез.
Спать теперь старались как можно меньше; то и дело из-за сущих пустяков вспыхивали ссоры. К утру животы подвело; беглецы потихоньку начинали роптать.
- Похоже, придётся сделать привал, мон, - негромко сказал Цытва-Олва, выбрав минуту, когда никого рядом не было. - Иначе, сам понимаешь…
Иннот упрямо поджал губы:
- Как только найдём воду…
Воды не было. Напрасно каюкер, напрягая глаза, вглядывался в белёсую дымку, застилавшую дали: под днищем дирижабля с завидным постоянством сменяли Друг друга песчаные, сочащиеся туманом проплешины и причудливые растения. Энергетическое зрение также не могло внести ясности; все силовые линии здесь были странным образом искажены и перекручены.
Озабоченный поисками Иннот не сразу заметил, что обстановка на дирижабле изменилась. Все, кто мог передвигаться, высыпали на палубу и потихоньку стали сбиваться вокруг Тымпая.
- Слышь, мон! Разговор есть, - хриплый голос Чамэ вывел каюкера из раздумий.
- Валяй, - ухмыльнулся Иннот, внимательно глядя ему в глаза. - У тебя, похоже, появились какие-то предложения?
«И подвывая, словно бы от страха,
Они достали длинные ножи!»- неслышно для прочих пропел Воблин Плиз.
- «Двух негодяев вздёрнули на рею,
Но мало, нужно было - четверых!» - свирепо отозвался каюкер.
- Да, появились! - нагло заявил Тымпая. - Хватит лететь неведомо куда! Мы же перемрём тут, как мухи!
- Не факт.
- Надо поворачивать обратно! - взвизгнул Псанг Сахахак, один из дружков Тымпая. - Сдохнем ведь все!
- Обратно? Куда это - обратно? - поднял бровь Иннот.
- Мы тут решили - найдём какую-нибудь глухую деревеньку и осядем там! Да нас Великие в жисть не найдут!
- Вы решили? Оч-чень интересно… А вы хоть представляете, на какое расстояние нас отнесло штормом? Если даже я разверну дирижабль, мы все перемрём с голоду, так и не увидев никакого жилья! Да мы сейчас ближе к Вавилону, чем к вашим мёрзлым равнинам! Нет, любезные, спасение для нас только на юге!
- И ещё! - вдруг звонко выкрикнул Хлюпик. - Почему это вы решили, что Великие вас не найдут?
Они уже сделали это! Тот, кто приходит ночью, вряд ли отступится! А вот когда мы перевалим через горы, очень может быть, что у него уже не хватит сил являться нам во сне!
Видно было, что некоторые задумались; но Тымпая отступать не собирался.
- Всё равно! Мы имеем право переизбрать капитана, который нас не устраивает!
- Да, верно! Мы и сами теперь умеем управлять этой штуковиной!
- И кто же будет вашим новым капитаном? - Каюкер застопорил штурвал и, нехорошо усмехаясь, сделал шаг по направлению к толпе; под его взглядом бунтовщики слегка подались назад. - Ты, Сахахак? Или, может быть, ты, Зуний? Кстати, не обольщайтесь насчет управления - если я и научил вас с грехом пополам ставить паруса, это ещё не значит, что…
- Тревога, моны!!! - вдруг разнеслось над палубой. В голосе Гэбваро Цытвы-Олвы слышались панические нотки.
- Справа от нас летучий корабль!
Каюкер, не договорив, метнулся к борту. Люли не солгал: кабельтовых в четырёх от них, едва различимая сквозь туман, плыла длинная, зализанных очертаний веретенообразная туша - боевой дирижабль северян.
* * *
- Сегодня у нас будет праздник! - радостно объявил Свистоль Большому Папе и старейшинам.
- Ну да? С чего бы это? - благожелательно улыбнулся Папа.
- Во-первых, - принялся объяснять Свистоль, - появилась возможность приобрести свой дирижабль. Пыха и Джро уже договорились обо всём; рисуем на борту нашу эмблему и название: «Смоукерз тобакко компани». А во-вторых, у стибков есть планы по укрупнению нашего бизнеса.
- Ох, не люблю я это укрупнение! Того и глядишь, подгребут всё под себя всякие несмоукеры, останемся не у дел! - с сомнением покачал головой Большой Папа. - Экономика, доцент, - штука хитрая и коварная…
- Джро как раз об этом и хотел с нами потолковать, - кивнул Свистоль. - В наше дело желает вложиться некий Вхутмас. Стибки наняли нескольких юристов, с тем чтобы те проверили документы на предмет всяческих подводных камней и сомнительных толкований. Нужно ваше присутствие в качестве свидетелей. Да и мне будет спокойнее - стибки хоть и наши компаньоны, но себе на уме… Боюсь, как бы не облажаться, - неожиданно признался шаман.
- Ну-ну, что за выражения, - мягко укорил его Папа. - Эх, Вавилон, Вавилон…
- Здесь говорят «Бэбилон», - встрял Пыха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
- Выходит, так…
- С Хуцем небось то же самое приключилось!
- Да погоди ты… Случайно, может, совпало…
- Не верю я в такое «случайно»! - оборвал Тымпая.
- А как там Цупаж, кстати? - поинтересовался Хлюпик.
- Хрипит, сипит, - пожал плечами Прохонзол, ухаживавший за больным. - Не знаю я, мон, что с ним такое: на груди синячище, словно кувалдой буцкнули; а кости целы, и даже когда нажимаешь, ему не больно… Или он просто не чувствует…
- Давай-ка посмотрим! - Каюкер, нахмурившись, встал.
Хуц лежал, раскинувшись, на матросской койке, и тяжело дышал. Эжитюжи откинул одеяло и осторожно распахнул ему рубаху. Иннот поднял фонарь повыше. Кто-то охнул.
- Случайно, говоришь… - хрипло прошептал Тымпая.
Синяк у больного действительно присутствовал - здоровенный, непривычно-правильных очертаний, словно кто-то окунул ладонь в чернила и аккуратно приложил к его груди.
Ночь прошла тревожно.
- Чего приуныли, моны? Опять нежить всякую во сне видели? - спросил каюкер, пробудившись ото сна.
- Опять, - мрачно сказал Тымпая. - А до Вавитэжа он дотронулся.
- Ладно, посмотрим, сбудется ли на этот раз! - нахмурился Иннот. - Как ты, Вавитэж? На сегодняосвобождаешься от всех работ и постарайся ничем не оцарапаться, что ли… А что остальные?
- Хуц всё так же, - вздохнул Прохонзол. - А у Цуйки с рукой всё хуже и хуже. Не знаю, в чём тут дело, но… Выглядит гадко.
- Показывай! - вздохнул Иннот, одновременно призывая профессора Эксклибо.
«Да, не повезло…» - протянул персонажик, едва бросив взгляд на царапину. Впрочем, назвать это царапиной теперь не решился бы никто. За ночь рука Осияча распухла и почернела, а от раны вверх потянулись красноватые дорожки. Кроме того, возник запах - пока ещё слабый, едва уловимый сладковатый смрад. «Ничего не понимаю… За одну ночь - этого просто не может быть! Но тем не менее - у парня гангрена, старина! - вынес диагноз профессор. - Даже не знаю, что тут можно сделать. Без инструментов, без медикаментов… Наверное, придётся всё-таки ампутировать. Сам понимаешь: либо руку долой, либо…»
Единственной радостной новостью было состояние здоровья Хлюпика. Молодой смоукер уже встал на ноги; правда, передвигался пока неуверенно, придерживаясь рукой за леер, - он всё ещё был очень слаб.
- Ну, как ты? - спросил друга Иннот, улучив момент.
- Ох… Знаешь, кажется, будто сто лет прошло… Я замёрз там, на Территории - совсем замёрз… А теперь потихоньку оттаиваю. Но внутри все равно ледышка…
- Да, брат, такие приключения даром не проходят… - сочувственно прищёлкнул языком каюкер. - Тебе тоже кошмары снятся?
- Не… Меня вроде как оглушило, не отошел ещё.
- Что ж, нет худа без добра!
- Угу… Когда я впервые на Территорию попал, то же самое было, даже хуже - совсем ничего не соображал поначалу: ни где я, ни кто я… Засыпал - как в омут головой. А ты?..
- Ну, у меня от кошмаров есть верное средство… - отмахнулся Иннот. - Как жил-то, расскажи!
Хлюпик невесело усмехнулся.
- Жил… Там не живут, а существуют - да и то сугубо временно… Ты вообще знаешь, от чего ты меня спас? Территории - это вроде… Ну, как объяснить… Для Великих - они вроде как кормушка.
- Это я понял, - кивнул Иннот. - Я по пути к тебе оказался в одном очень интересном месте, читал там всякие древние рукописи… Да и Худ кое-что рассказал.
- Он хороший мужик, - вздохнул Хлюпик. - Жалко будет, если… Знаешь, он ведь меня выручал, и не раз. Я ж когда попал туда - ни порядков не знал, ничего…
- А про Гэбваро что скажешь? Что он за человек, по-твоему?
- Не знаю. Он такой, себе на уме. И живучий. Понимаешь, на Территории обычно сразу видно, кто долго не протянет. Ну, я когда на него смотрел - думал, всё, не сегодня-завтра… Потом, это… Ну, стал уже чувствовать, что мне самому скоро амба… А он - хоть бы хны. Он бы меня пережил, это точно…
Взгляд Хлюпика затуманился.
- Главное, мы оттуда выбрались! - нарочито-бодро усмехнулся Иннот, подталкивая приятеля локтем.
Смоукер бледно улыбнулся.
- До «выбрались» ещё далеко… Нам бы сейчас уцелеть…
- Угу… Хотел бы я знать, что это за сволочь такая - Гукас…
- Говорят… - Хлюпик помолчал. - Ну, то есть сам-то я не знаю, подслушал как-то…
- Что подслушал?
- Вроде бы, Великие людей по-разному это… Умертвляют. Эфтаназио, например, жизненную силу тянет - оттого мы и чахли на его Территории, с тоски на элементаль бросались… А у Некробио, говорят, по-другому: ежели кто в его владения попал, то заболевает очень скоро. У кого какая лихоманка внутри сидит - сразу расцветает буйным цветом. Раны не заживают, гноятся… От простой царапины умереть можно.
- Гм… Очень похоже на то, что у нас творится! - нахмурился Иннот. - Только странно… По идее, если обречённые удрали с Территории Эфтаназио, то вроде как он должен озаботиться наказанием, верно?
- Тут, мон, вишь какое дело… - раздался вдруг ленивый голос у них за спиной.
Хлюпик и Иннот вздрогнули.
- Цытва-Олва! Ты чего подкрадываешься?! - сердито воскликнул каюкер; ни он, ни Хлюпик не заметили, как тот оказался рядом.
Люли хитренько усмехнулся.
- Я не подкрадывался… Я здесь давно сижу, на туман гляжу… А потом и вы подошли…
- Так что ты хотел сказать?
- Великие - они ведь такие, мон: каждый на себя одеяло тянет. Вот ты думаешь, просто так мы ушли? Нет, не просто… Буря эта - откуда она вдруг взялась? Отродясь в наших краях такого не бывало, да ещё зимой… Думается, помогли нам…
- Кто?.. - каюкер вдруг осёкся; ему вспомнилось увиденное энергетическим зрением в самый разгар шторма.
Два встающих над миром исполина, один из которых пытался сокрушить судёнышко, а другой мешал ему исподтишка - честно говоря, Иннот был склонен счесть промелькнувшее видение собственной фантазией…
- Кто-кто… Один из Великих, и как бы не Некробио…
- Да зачем ему это?!
- А чтоб Эфтаназио нагадить. Они, благодетели, друг за другом в оба глаза приглядывают. Едва кто сильнее станет, другой сразу ему раз - и подляну устроит. Каждому охота сильнее прочих быть, а над собой они никого не терпят, так-то! Вот и выручил нас поначалу, а теперь того… Концы в землю…
- Откуда… - начал было Хлюпик, но Иннот перебил его:
- А чего это вы их благодетелями называете, а?
- Привыкли… По-другому если скажешь - как раз в Курганы и прогуляешься, - доходчиво объяснил Гэбваро. - Положено так потому что…
- Кем?
- Известно, кем… Ими и положено…
- А третий, Танато? У него какая сила?
- Танато - он за счет пролитой крови существует… Самый кровавый из всех Чёрных магов… Ну, ему и досталось больше других, когда ваши войну-то колдовскую выиграли. До сих пор, говорят, не в полном разуме…
- Кто из них в полном-то! - фыркнул Хлюпик. - Душегубцы проклятые!! Несмоукеры!!!
- Так этому Танато что - жертвы приносят, или как?
- Нет, мон, какие жертвы… Тут ведь так всё устроено, чтобы само работало - без палачей да плах. Территория Танато - это сплошь заводы всякие, лесопилки… Дня не проходит, чтобы не покалечился кто-нибудь. Обречённому руку или там ногу оторвёт, а Великому оно и надо - муку его цедить…
- У Танато, говорят, хуже всего, - поведал Хлюпик. - Злые все; за косой взгляд тебя на ножик насадить могут или в станок толкнуть… А в бараках каждую ночь драки кровавые…
- Везде там хуже, мон…
- Гм, да… Ну и дела! Как же вы до сих пор такое терпите?! Угробили бы окончательно этих негодяев! Или хоть разбежались бы кто куда, что ли… - Иннот негодующе покрутил головой.
- А куда бежать, мон? - с тихой тоской в голосе спросил Гэбваро. - Люли вон всю жизнь бегут… Толку-то.
- В Вавилон! - решительно сказал вдруг Хлюпик. - Вот куда!
- Э… Так нас там и ждут…
Собеседники замолчали. Иннот переваривал услышанное, Хлю с наслаждением закрыл глаза и подставил лицо пробивающимся сквозь дымку солнечным лучам. Цытва-Олва тихонько покачивался, сидя на бухте каната, и смотрел сощуренными глазами на стайку чёрных бабочек, порхающих неподалёку.
Настроение царило подавленное. Чтобы хоть чем-то занять команду, Иннот приказал навести на корабле идеальную чистоту, даже отрядил нескольких человек драить палубу - под предлогом свести риск заболеваемости к минимуму. Впрочем, в это не верил ни он сам, ни остальные. Следующей ночью заболел Иот Вавитеж. Вечером он начал кашлять, а ближе к полуночи бдительный Прохонзол разглядел на его шее проявляющиеся синяки - следы невидимых пальцев. «Ещё один-другой, и начнётся паника», - мрачно подумал Иннот. По-видимому, надежды на выздоровление у заболевших не было: Хуц так и не приходил в сознание, а Цуйке Осиячу становилось всё хуже и хуже. Впрочем, на предложение каюкера ампутировать руку он отказался наотрез.
Спать теперь старались как можно меньше; то и дело из-за сущих пустяков вспыхивали ссоры. К утру животы подвело; беглецы потихоньку начинали роптать.
- Похоже, придётся сделать привал, мон, - негромко сказал Цытва-Олва, выбрав минуту, когда никого рядом не было. - Иначе, сам понимаешь…
Иннот упрямо поджал губы:
- Как только найдём воду…
Воды не было. Напрасно каюкер, напрягая глаза, вглядывался в белёсую дымку, застилавшую дали: под днищем дирижабля с завидным постоянством сменяли Друг друга песчаные, сочащиеся туманом проплешины и причудливые растения. Энергетическое зрение также не могло внести ясности; все силовые линии здесь были странным образом искажены и перекручены.
Озабоченный поисками Иннот не сразу заметил, что обстановка на дирижабле изменилась. Все, кто мог передвигаться, высыпали на палубу и потихоньку стали сбиваться вокруг Тымпая.
- Слышь, мон! Разговор есть, - хриплый голос Чамэ вывел каюкера из раздумий.
- Валяй, - ухмыльнулся Иннот, внимательно глядя ему в глаза. - У тебя, похоже, появились какие-то предложения?
«И подвывая, словно бы от страха,
Они достали длинные ножи!»- неслышно для прочих пропел Воблин Плиз.
- «Двух негодяев вздёрнули на рею,
Но мало, нужно было - четверых!» - свирепо отозвался каюкер.
- Да, появились! - нагло заявил Тымпая. - Хватит лететь неведомо куда! Мы же перемрём тут, как мухи!
- Не факт.
- Надо поворачивать обратно! - взвизгнул Псанг Сахахак, один из дружков Тымпая. - Сдохнем ведь все!
- Обратно? Куда это - обратно? - поднял бровь Иннот.
- Мы тут решили - найдём какую-нибудь глухую деревеньку и осядем там! Да нас Великие в жисть не найдут!
- Вы решили? Оч-чень интересно… А вы хоть представляете, на какое расстояние нас отнесло штормом? Если даже я разверну дирижабль, мы все перемрём с голоду, так и не увидев никакого жилья! Да мы сейчас ближе к Вавилону, чем к вашим мёрзлым равнинам! Нет, любезные, спасение для нас только на юге!
- И ещё! - вдруг звонко выкрикнул Хлюпик. - Почему это вы решили, что Великие вас не найдут?
Они уже сделали это! Тот, кто приходит ночью, вряд ли отступится! А вот когда мы перевалим через горы, очень может быть, что у него уже не хватит сил являться нам во сне!
Видно было, что некоторые задумались; но Тымпая отступать не собирался.
- Всё равно! Мы имеем право переизбрать капитана, который нас не устраивает!
- Да, верно! Мы и сами теперь умеем управлять этой штуковиной!
- И кто же будет вашим новым капитаном? - Каюкер застопорил штурвал и, нехорошо усмехаясь, сделал шаг по направлению к толпе; под его взглядом бунтовщики слегка подались назад. - Ты, Сахахак? Или, может быть, ты, Зуний? Кстати, не обольщайтесь насчет управления - если я и научил вас с грехом пополам ставить паруса, это ещё не значит, что…
- Тревога, моны!!! - вдруг разнеслось над палубой. В голосе Гэбваро Цытвы-Олвы слышались панические нотки.
- Справа от нас летучий корабль!
Каюкер, не договорив, метнулся к борту. Люли не солгал: кабельтовых в четырёх от них, едва различимая сквозь туман, плыла длинная, зализанных очертаний веретенообразная туша - боевой дирижабль северян.
* * *
- Сегодня у нас будет праздник! - радостно объявил Свистоль Большому Папе и старейшинам.
- Ну да? С чего бы это? - благожелательно улыбнулся Папа.
- Во-первых, - принялся объяснять Свистоль, - появилась возможность приобрести свой дирижабль. Пыха и Джро уже договорились обо всём; рисуем на борту нашу эмблему и название: «Смоукерз тобакко компани». А во-вторых, у стибков есть планы по укрупнению нашего бизнеса.
- Ох, не люблю я это укрупнение! Того и глядишь, подгребут всё под себя всякие несмоукеры, останемся не у дел! - с сомнением покачал головой Большой Папа. - Экономика, доцент, - штука хитрая и коварная…
- Джро как раз об этом и хотел с нами потолковать, - кивнул Свистоль. - В наше дело желает вложиться некий Вхутмас. Стибки наняли нескольких юристов, с тем чтобы те проверили документы на предмет всяческих подводных камней и сомнительных толкований. Нужно ваше присутствие в качестве свидетелей. Да и мне будет спокойнее - стибки хоть и наши компаньоны, но себе на уме… Боюсь, как бы не облажаться, - неожиданно признался шаман.
- Ну-ну, что за выражения, - мягко укорил его Папа. - Эх, Вавилон, Вавилон…
- Здесь говорят «Бэбилон», - встрял Пыха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53