он оказался вплотную к своему противнику и вслепую ткнул его локтем под рёбра. Ответный удар заставил затрещать его собственные; если бы не спрятанный под одеждой бумеранг, черноволосый наверняка сломал бы парочку. Тут каюкер смог наконец собраться для своего коронного приёма. По ладоням забегали мурашки, а затем он совершил то, от чего предостерегают новичков все до единого мастера боевых искусств - на миг опустил взгляд, сосредоточившись на ногах противника. Это был очень рискованный шаг, но Иннот понимал, что иначе ему не победить. Мастерство корифея намного превосходило его собственные скромные способности. Враг не замедлил воспользоваться «оплошностью»: необычным образом сложенный кулак с быстротой атакующей кобры метнулся каюкеру в лоб, но на полпути встретился с его раскрытой ладонью. Сверкнула синеватая вспышка, в воздухе запахло озоном. На этот раз Иннот бил на поражение. Серия импульсов такой силы сразила бы любого человека; но корифей даже не лишился сознания! Волосы его встали дыбом, очки слетели с перекошенной физиономии; но тем не менее он успел разорвать физический контакт и отскочил далеко назад. По толпе пронёсся вздох изумления.
- Может, поговорим? - предложил каюкер, всеми силами стараясь не кривиться: пропущенные удары пульсировали болью.
Корифей, не отвечая, несколько раз глубоко вздохнул и слегка повёл плечами. Иннот сделал полшага назад, наступив на чёрный коврик перед очередной дверью. Створки за его спиной разъехались, и каюкер, не теряя ни секунды, юркнул внутрь.
Комната, в которой он очутился, оказалась просторной, словно какой-нибудь гимнастический зал. Интерьер был выполнен всё в той же серо-сине-белой гамме. Одна из стен, целиком прозрачная, представляла собой огромное окно. За стеклом мерцал дождь. Почти половину всего пространства занимал исполинских размеров круглый стол. Около него стояли, внимательно что-то рассматривая, несколько человек; Иннот мельком успел заметить, что поверхность стола являет собой нечто вроде миниатюрной рельефной карты. Там возвышались искусно выполненные горы, зеленели мшистые леса и вроде бы даже текли тоненькими струйками реки.
Присутствующие с удивлением воззрились на незваного гостя.
- Всем здрасьте! - быстро заговорил каюкер. - Я здесь случайно, просто хотел перекинуться парой словечек с кем-нибудь компетентным. Видите ли, дело в том…
- Ты не из нашего муравейника! - внезапно перебил грозный голос.
Говоривший выступил вперёд. Это был очень высокий, на голову выше остальных, и совершенно седой старик. Окладистая борода доставала ему до пояса; невероятно густые брови орлиными крыльями уходили к вискам. Высокое благородное чело охватывала чёрная бархатная лента; длинные одежды цвета грозовых туч чуть слышно шуршали.
Старец величественно нахмурился и извлёк из складок своего одеяния очки - но не чёрные, как у корифея, а зеркальные. По залу будто прокатилась волна: остальные сделали то же самое.
- Твою мать! - сплюнул Иннот и выдернул из-за пазухи бумеранг. - Не подходи, убью!
Старец поднял руку с очками на уровень глаз. Каюкер понял, что времени терять нельзя: массивная полированная загогулина молнией вырвалась из его ладони и устремилась к голове противника.
После всего случившегося Иннот вполне допускал, что старец сможет уклониться или отбить оружие на лету. Тот, однако, не сделал ни того ни другого - он попросту раскрыл рот и, громко лязгнув зубами, перехватил бумеранг в воздухе, словно собака - тарелочку фрисби!
Это был высший класс. Каюкер попросту офигел - именно так он впоследствии характеризовал своё состояние, рассказывая о поединке друзьям. Безукоризненные, длинные, как у лошади, сахарно-белые зубы ещё мгновение сжимали чёрную древесину, а потом иеро-фант нарочито медленно повернул голову и выплюнул бумеранг на пол. Иннот рванулся к окну. Он понял, что разговаривать с ним здесь никто не собирается; и ещё - его сейчас будут очень больно бить. План был прост: вышибить стекло, раскрыть летательную перепонку и оказаться как можно дальше от этих негостеприимных мест. Однако его ждал небольшой сюрприз: здоровенное стекло, в которое он со всего маху впечатался, даже и не подумало разбиваться! Звонко загудев, прозрачная поверхность спружинила - и ошеломлённый каюкер оказался отброшен навстречу своему противнику. Перед глазами его неуловимо быстро мелькнул костлявый кулак, сложенный каким-то странным образом, а потом вселенная Иннота исчезла в ослепительной бесшумной вспышке.
* * *
Знаменитый обезьянский пират Изенгрим Фракомбрасс, по кличке Ёкарный Глаз, в общем-то не привык ждать от жизни хорошего. Справедливости ради надо сказать - у него были на то причины, особенно в последнее время; и вдруг взбалмошная фортуна решила ему улыбнуться! Нападение на горри было совершено с потрясающей воображение ловкостью: сам большой мастер засад и ударов из-за угла, Фракомбрасс в полной мере оценил оригинальность и изобретательность неведомых спасителей. Повиснув на уровне последнего этажа, он с интересом рассматривал две неподвижные фигурки на земле. Вивисектор наконец-то вышел из ступора и метнулся в подъезд; впрочем, Ёкарный Глаз был уверен, что он не успеет. Чьи-то крепкие руки быстро вытягивали резиновый канат; не прошло и минуты, как пират очутился на крыше. Ещё один обезьянец, тоже орангутанг, дружески ему ухмыльнувшись, извлёк из-за спины что-то вроде больших садовых ножниц с очень короткими лезвиями и одним движением перекусил цепочку наручников.
- Браслеты снимем позже, - подмигнул он. - А теперь дёру, быстро! Уходим по крышам!
- Да кто вы такие?!
- Нашёл время выяснять! Обстоятельный ты перец, однако! - оранг нетерпеливо подтолкнул его. - Скорее!
«Кем бы эти ребята ни были, сомневаюсь, что они альтруисты, - подумал пират. - Впрочем… Они, по крайней мере, не собираются оттяпать мне ноги, в отличие от прежних «спасителей».
Бегство по крышам запомнилось Фракомбрассу как нечто сумбурное: горячая громыхающая жесть под ногами, пляшущие подвесные мостики, которые оранг обрезал за собой при помощи всё тех же чудовищных ножниц, прыжки с крыши на крышу, чердаки, пахнущие пылью и голубиным помётом… Наконец его спутники остановились, чтобы перевести дух. «Интересно, смогу я их одолеть, в случае чего?» - прикинул пират. Оба обезьянца выглядели ловкими и мускулистыми; да и запыхались они куда меньше Фракомбрасса.
- Ну, и что теперь? - спросил он. - Может, всё же объясните, парни, кто вы такие и чего вам от меня нужно?
- Мы - братья Панголини, цирковые акробаты, - улыбнулся один из орангутангов. - Можешь считать нас своими ангелами-хранителями. Гордись, улыба, - у тебя их целых двое!
- Тебе надо спрятаться, - прищёлкнул языком другой. - Нам неплохо заплатили за то, чтобы мы вытащили тебя из этого гуано; и сейчас самое время познакомиться с твоим благодетелем.
- Может, в другой раз? - ухмыльнулся Ёкарный Глаз, украдкой разминая мускулы. - А то я малость спешу, сами понимаете…
- Можно подумать, Бри, я его заставляю! - хмыкнул один из циркачей.
- Ты прикинь сначала, сколько разного народу тебя сейчас ищет… - покачал головой другой. - Ладно, парень, времени-то в обрез! Решай скорее: пойдёшь с нами или нет?
Фракомбрасс прищурился.
- Этот таинственный благодетель поможет мне сховаться понадёжнее?
- Будь спок!
- Ладно, уговорили…
- Вот и славно.
Один из орангов приложил ухо к чердачному люку и некоторое время прислушивался.
- Всё тихо, - объявил он наконец.
Обезьянцы выбрались на пыльную тёмную лестницу. Где-то внизу наигрывало радио; сильно пахло щами. Оранг выразительно прижал к губам палец и осторожно стал спускаться вниз, держась вплотную к стене. Двумя этажами ниже он остановился и тихонько постучал в дверь. Та бесшумно приоткрылась.
- Ну что? Получилось? - громко прошептал кто-то.
Обезьянец молча показал колечко из пальцев.
- Заходите же, заходите скорее!
Спотыкаясь о какие-то тапки и калоши, беглецы протиснулись мимо вешалки и по узкому коридору вошли на крохотную кухню. Там за столом сидел молодой шимп с духовой трубкой в руках. Он тут же вскочил, с обожанием глядя на Ёкарного Глаза, и восторженно показал большой палец. Пират ответил ему кривой ухмылкой.
- Ну, командуй, улыба! Куда его?
- Это… В санузел давайте! - Молодой шимп аж приплясывал от энтузиазма. - Мистер Фракомбрасс, это такая честь для меня! Я столько о вас слышал…
- Давай-давай! - нетерпеливо перебил орангутанг.
Санузел состоял, казалось, из одной только огромной ванны, покрытой ржавыми потёками; унитаз кое-как втиснулся между нею и стенкой. Места оставалось ровно столько, чтобы развернуться. Шимп раздвинул свисающие с верёвок полотенца, наклонился и гулко постучал по растрескавшейся эмали. Участок стены, облицованный бледно-голубой плиткой, вдруг бесшумно отъехал в сторону.
- Клёво, а! - Шимп улыбнулся, показав великолепные зубы, и приглашающе махнул рукой. - Вам сюда, мистер Фракомбрасс!
- Я же здесь не пролезу, - с сомнением проворчал пират.
- Горри, и те пролезают! - обнадёжил его один из братьев-акробатов.
Согнувшись в три погибели, Ёкарный Глаз кое-как протиснулся сквозь узкий лаз и очутился в просторном помещении без окон. Кирпичные стены были до половины выкрашены бледно-зелёной краской; грубый дощатый пол устилали гимнастические маты. В углу комнаты располагался большой письменный стол, причём совершенно непонятно было, как он здесь оказался: через лаз над ванной он бы не прошёл, а других выходов тут не наблюдалось. За столом сидел здоровенный гориллоид и быстро что-то писал при свете низкой настольной лампы, смешно выпятив губы. Маленькие очочки, криво сидящие на носу, придавали ему несколько карикатурный облик. При виде вошедшего он улыбнулся и встал. Ёкарный Глаз секунду вглядывался в его лицо, а потом с проклятием шарахнулся обратно - неведомый спаситель был не кем иным, как приятелем пленившей его девчонки!
- Ну-ну, - пробасил Громила, успокаивающе поднимая ладонь. - Только не надо истерик, Изенгрим. Всё совсем не так плохо, как ты думаешь.
- Да неужели? - Флибустьер глубоко вздохнул и плюхнулся на маты. - Ладно, я тебя слушаю… Оркестрант! Надеюсь только, ноги ты мне отхреначить не собираешься?
- Ноги?! Нет-нет, думаю, до этого не дойдёт! - ухмыльнулся Громила. - Скажем так: у меня есть к тебе интересное предложение. Думаю, тебе за последнее время уже не раз доводилось слышать эту фразу?
- А то! - хмыкнул Фракомбрасс.
- Ну так вот: меня совершенно не интересует твоё золото и всякие там пиратские клады; веришь, нет?
- Так что же тебе надо?
- Об этом несколько позже… Скажи-ка, кто, по твоему мнению, я такой?
Изенгрим Фракомбрасс с интересом взглянул на гориллоида.
- Ну что ж… Ты приятель той стреляющей девки, верно? Но ты с ней не работаешь. Из ваших разговоров я понял, что ты вольный каюкер, по крайней мере, стараешься за такового сойти. Только зачем простому каюкеру спасать такого славного парня, как я? Ты говоришь, золото тебя не интересует. Значит, выкуп отпадает. Остаётся одно: «Веспа Крабро» - не единственная тайная организация; есть, по крайней мере, ещё одна. И, как водится, они соперничают; эти штуки я хорошо просекаю! А ты, стало быть…
- Ну-ну?! - подбодрил Громила, во весь рот ухмыляясь.
- Ты, стало быть, работаешь на них!
- Каков умник, а! - Громила расхохотался. - Ох! Я не ошибся в тебе, Изенгрим! Башка у тебя варит хорошо, и кое в чём ты действительно прав… Но только кое в чём.
- Где же я ошибаюсь?
- Нет никакой «другой» организации. Вернее, есть, но к нам это всё не имеет ни малейшего отношения. Скажи-ка, ты в курсе, что происходит сейчас в Бэби?
- Откуда? - развёл руками пират. - Мы с моими парнями либо сидим в Либерлэнде, либо носимся по воздусям в поисках добычи; где уж тут следить за вавилонскими делами! Иногда, правда, попадаются газетки - нет-нет, да и прочтёшь что-нибудь, пока косячок забиваешь…
- Ну так слушай, - Громила подался вперёд, - нас, обезьянцев, во все времена недолюбливали. Ты, конечно, и сам прекрасно об этом знаешь. Но в последнее время дела идут всё хуже и хуже. Не так давно одного моего приятеля пырнули в живот разбитой бутылкой - просто за то, что он горри. И это не единичный случай. Расистские организации растут как на дрожжах, особенно теперь, когда наводнение согнало в Бэби хренову тучу всякого народу. И если мы сами не позаботимся о себе, то никто за нас этого делать не станет.
- Стало быть, ООС? Организация обезьянского сопротивления?
Громила помолчал.
- А говоришь, не в курсе… Да, именно О-О-Эс. Только это совсем не то, о чём пишут газеты. Это не организация в привычном смысле слова, Изенгрим. Существует масса всевозможных обезьянских объединений - и легальных, и не очень. Есть даже откровенно криминальные: «Чёрный беспредел», например, или «Бананос»… Но суть в том, что всё это небольшие, в общем-то, группы. Они могут устроить бучу в общественном месте или расколотить дюжину-другую голов, но на большее не способны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
- Может, поговорим? - предложил каюкер, всеми силами стараясь не кривиться: пропущенные удары пульсировали болью.
Корифей, не отвечая, несколько раз глубоко вздохнул и слегка повёл плечами. Иннот сделал полшага назад, наступив на чёрный коврик перед очередной дверью. Створки за его спиной разъехались, и каюкер, не теряя ни секунды, юркнул внутрь.
Комната, в которой он очутился, оказалась просторной, словно какой-нибудь гимнастический зал. Интерьер был выполнен всё в той же серо-сине-белой гамме. Одна из стен, целиком прозрачная, представляла собой огромное окно. За стеклом мерцал дождь. Почти половину всего пространства занимал исполинских размеров круглый стол. Около него стояли, внимательно что-то рассматривая, несколько человек; Иннот мельком успел заметить, что поверхность стола являет собой нечто вроде миниатюрной рельефной карты. Там возвышались искусно выполненные горы, зеленели мшистые леса и вроде бы даже текли тоненькими струйками реки.
Присутствующие с удивлением воззрились на незваного гостя.
- Всем здрасьте! - быстро заговорил каюкер. - Я здесь случайно, просто хотел перекинуться парой словечек с кем-нибудь компетентным. Видите ли, дело в том…
- Ты не из нашего муравейника! - внезапно перебил грозный голос.
Говоривший выступил вперёд. Это был очень высокий, на голову выше остальных, и совершенно седой старик. Окладистая борода доставала ему до пояса; невероятно густые брови орлиными крыльями уходили к вискам. Высокое благородное чело охватывала чёрная бархатная лента; длинные одежды цвета грозовых туч чуть слышно шуршали.
Старец величественно нахмурился и извлёк из складок своего одеяния очки - но не чёрные, как у корифея, а зеркальные. По залу будто прокатилась волна: остальные сделали то же самое.
- Твою мать! - сплюнул Иннот и выдернул из-за пазухи бумеранг. - Не подходи, убью!
Старец поднял руку с очками на уровень глаз. Каюкер понял, что времени терять нельзя: массивная полированная загогулина молнией вырвалась из его ладони и устремилась к голове противника.
После всего случившегося Иннот вполне допускал, что старец сможет уклониться или отбить оружие на лету. Тот, однако, не сделал ни того ни другого - он попросту раскрыл рот и, громко лязгнув зубами, перехватил бумеранг в воздухе, словно собака - тарелочку фрисби!
Это был высший класс. Каюкер попросту офигел - именно так он впоследствии характеризовал своё состояние, рассказывая о поединке друзьям. Безукоризненные, длинные, как у лошади, сахарно-белые зубы ещё мгновение сжимали чёрную древесину, а потом иеро-фант нарочито медленно повернул голову и выплюнул бумеранг на пол. Иннот рванулся к окну. Он понял, что разговаривать с ним здесь никто не собирается; и ещё - его сейчас будут очень больно бить. План был прост: вышибить стекло, раскрыть летательную перепонку и оказаться как можно дальше от этих негостеприимных мест. Однако его ждал небольшой сюрприз: здоровенное стекло, в которое он со всего маху впечатался, даже и не подумало разбиваться! Звонко загудев, прозрачная поверхность спружинила - и ошеломлённый каюкер оказался отброшен навстречу своему противнику. Перед глазами его неуловимо быстро мелькнул костлявый кулак, сложенный каким-то странным образом, а потом вселенная Иннота исчезла в ослепительной бесшумной вспышке.
* * *
Знаменитый обезьянский пират Изенгрим Фракомбрасс, по кличке Ёкарный Глаз, в общем-то не привык ждать от жизни хорошего. Справедливости ради надо сказать - у него были на то причины, особенно в последнее время; и вдруг взбалмошная фортуна решила ему улыбнуться! Нападение на горри было совершено с потрясающей воображение ловкостью: сам большой мастер засад и ударов из-за угла, Фракомбрасс в полной мере оценил оригинальность и изобретательность неведомых спасителей. Повиснув на уровне последнего этажа, он с интересом рассматривал две неподвижные фигурки на земле. Вивисектор наконец-то вышел из ступора и метнулся в подъезд; впрочем, Ёкарный Глаз был уверен, что он не успеет. Чьи-то крепкие руки быстро вытягивали резиновый канат; не прошло и минуты, как пират очутился на крыше. Ещё один обезьянец, тоже орангутанг, дружески ему ухмыльнувшись, извлёк из-за спины что-то вроде больших садовых ножниц с очень короткими лезвиями и одним движением перекусил цепочку наручников.
- Браслеты снимем позже, - подмигнул он. - А теперь дёру, быстро! Уходим по крышам!
- Да кто вы такие?!
- Нашёл время выяснять! Обстоятельный ты перец, однако! - оранг нетерпеливо подтолкнул его. - Скорее!
«Кем бы эти ребята ни были, сомневаюсь, что они альтруисты, - подумал пират. - Впрочем… Они, по крайней мере, не собираются оттяпать мне ноги, в отличие от прежних «спасителей».
Бегство по крышам запомнилось Фракомбрассу как нечто сумбурное: горячая громыхающая жесть под ногами, пляшущие подвесные мостики, которые оранг обрезал за собой при помощи всё тех же чудовищных ножниц, прыжки с крыши на крышу, чердаки, пахнущие пылью и голубиным помётом… Наконец его спутники остановились, чтобы перевести дух. «Интересно, смогу я их одолеть, в случае чего?» - прикинул пират. Оба обезьянца выглядели ловкими и мускулистыми; да и запыхались они куда меньше Фракомбрасса.
- Ну, и что теперь? - спросил он. - Может, всё же объясните, парни, кто вы такие и чего вам от меня нужно?
- Мы - братья Панголини, цирковые акробаты, - улыбнулся один из орангутангов. - Можешь считать нас своими ангелами-хранителями. Гордись, улыба, - у тебя их целых двое!
- Тебе надо спрятаться, - прищёлкнул языком другой. - Нам неплохо заплатили за то, чтобы мы вытащили тебя из этого гуано; и сейчас самое время познакомиться с твоим благодетелем.
- Может, в другой раз? - ухмыльнулся Ёкарный Глаз, украдкой разминая мускулы. - А то я малость спешу, сами понимаете…
- Можно подумать, Бри, я его заставляю! - хмыкнул один из циркачей.
- Ты прикинь сначала, сколько разного народу тебя сейчас ищет… - покачал головой другой. - Ладно, парень, времени-то в обрез! Решай скорее: пойдёшь с нами или нет?
Фракомбрасс прищурился.
- Этот таинственный благодетель поможет мне сховаться понадёжнее?
- Будь спок!
- Ладно, уговорили…
- Вот и славно.
Один из орангов приложил ухо к чердачному люку и некоторое время прислушивался.
- Всё тихо, - объявил он наконец.
Обезьянцы выбрались на пыльную тёмную лестницу. Где-то внизу наигрывало радио; сильно пахло щами. Оранг выразительно прижал к губам палец и осторожно стал спускаться вниз, держась вплотную к стене. Двумя этажами ниже он остановился и тихонько постучал в дверь. Та бесшумно приоткрылась.
- Ну что? Получилось? - громко прошептал кто-то.
Обезьянец молча показал колечко из пальцев.
- Заходите же, заходите скорее!
Спотыкаясь о какие-то тапки и калоши, беглецы протиснулись мимо вешалки и по узкому коридору вошли на крохотную кухню. Там за столом сидел молодой шимп с духовой трубкой в руках. Он тут же вскочил, с обожанием глядя на Ёкарного Глаза, и восторженно показал большой палец. Пират ответил ему кривой ухмылкой.
- Ну, командуй, улыба! Куда его?
- Это… В санузел давайте! - Молодой шимп аж приплясывал от энтузиазма. - Мистер Фракомбрасс, это такая честь для меня! Я столько о вас слышал…
- Давай-давай! - нетерпеливо перебил орангутанг.
Санузел состоял, казалось, из одной только огромной ванны, покрытой ржавыми потёками; унитаз кое-как втиснулся между нею и стенкой. Места оставалось ровно столько, чтобы развернуться. Шимп раздвинул свисающие с верёвок полотенца, наклонился и гулко постучал по растрескавшейся эмали. Участок стены, облицованный бледно-голубой плиткой, вдруг бесшумно отъехал в сторону.
- Клёво, а! - Шимп улыбнулся, показав великолепные зубы, и приглашающе махнул рукой. - Вам сюда, мистер Фракомбрасс!
- Я же здесь не пролезу, - с сомнением проворчал пират.
- Горри, и те пролезают! - обнадёжил его один из братьев-акробатов.
Согнувшись в три погибели, Ёкарный Глаз кое-как протиснулся сквозь узкий лаз и очутился в просторном помещении без окон. Кирпичные стены были до половины выкрашены бледно-зелёной краской; грубый дощатый пол устилали гимнастические маты. В углу комнаты располагался большой письменный стол, причём совершенно непонятно было, как он здесь оказался: через лаз над ванной он бы не прошёл, а других выходов тут не наблюдалось. За столом сидел здоровенный гориллоид и быстро что-то писал при свете низкой настольной лампы, смешно выпятив губы. Маленькие очочки, криво сидящие на носу, придавали ему несколько карикатурный облик. При виде вошедшего он улыбнулся и встал. Ёкарный Глаз секунду вглядывался в его лицо, а потом с проклятием шарахнулся обратно - неведомый спаситель был не кем иным, как приятелем пленившей его девчонки!
- Ну-ну, - пробасил Громила, успокаивающе поднимая ладонь. - Только не надо истерик, Изенгрим. Всё совсем не так плохо, как ты думаешь.
- Да неужели? - Флибустьер глубоко вздохнул и плюхнулся на маты. - Ладно, я тебя слушаю… Оркестрант! Надеюсь только, ноги ты мне отхреначить не собираешься?
- Ноги?! Нет-нет, думаю, до этого не дойдёт! - ухмыльнулся Громила. - Скажем так: у меня есть к тебе интересное предложение. Думаю, тебе за последнее время уже не раз доводилось слышать эту фразу?
- А то! - хмыкнул Фракомбрасс.
- Ну так вот: меня совершенно не интересует твоё золото и всякие там пиратские клады; веришь, нет?
- Так что же тебе надо?
- Об этом несколько позже… Скажи-ка, кто, по твоему мнению, я такой?
Изенгрим Фракомбрасс с интересом взглянул на гориллоида.
- Ну что ж… Ты приятель той стреляющей девки, верно? Но ты с ней не работаешь. Из ваших разговоров я понял, что ты вольный каюкер, по крайней мере, стараешься за такового сойти. Только зачем простому каюкеру спасать такого славного парня, как я? Ты говоришь, золото тебя не интересует. Значит, выкуп отпадает. Остаётся одно: «Веспа Крабро» - не единственная тайная организация; есть, по крайней мере, ещё одна. И, как водится, они соперничают; эти штуки я хорошо просекаю! А ты, стало быть…
- Ну-ну?! - подбодрил Громила, во весь рот ухмыляясь.
- Ты, стало быть, работаешь на них!
- Каков умник, а! - Громила расхохотался. - Ох! Я не ошибся в тебе, Изенгрим! Башка у тебя варит хорошо, и кое в чём ты действительно прав… Но только кое в чём.
- Где же я ошибаюсь?
- Нет никакой «другой» организации. Вернее, есть, но к нам это всё не имеет ни малейшего отношения. Скажи-ка, ты в курсе, что происходит сейчас в Бэби?
- Откуда? - развёл руками пират. - Мы с моими парнями либо сидим в Либерлэнде, либо носимся по воздусям в поисках добычи; где уж тут следить за вавилонскими делами! Иногда, правда, попадаются газетки - нет-нет, да и прочтёшь что-нибудь, пока косячок забиваешь…
- Ну так слушай, - Громила подался вперёд, - нас, обезьянцев, во все времена недолюбливали. Ты, конечно, и сам прекрасно об этом знаешь. Но в последнее время дела идут всё хуже и хуже. Не так давно одного моего приятеля пырнули в живот разбитой бутылкой - просто за то, что он горри. И это не единичный случай. Расистские организации растут как на дрожжах, особенно теперь, когда наводнение согнало в Бэби хренову тучу всякого народу. И если мы сами не позаботимся о себе, то никто за нас этого делать не станет.
- Стало быть, ООС? Организация обезьянского сопротивления?
Громила помолчал.
- А говоришь, не в курсе… Да, именно О-О-Эс. Только это совсем не то, о чём пишут газеты. Это не организация в привычном смысле слова, Изенгрим. Существует масса всевозможных обезьянских объединений - и легальных, и не очень. Есть даже откровенно криминальные: «Чёрный беспредел», например, или «Бананос»… Но суть в том, что всё это небольшие, в общем-то, группы. Они могут устроить бучу в общественном месте или расколотить дюжину-другую голов, но на большее не способны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53