- Повелеваю! - воскликнул он, вскинув над головой руки со странным образом переплетёнными пальцами. - Да закроются все проёмы башни, её входы и выходы, двери и окна, люки и лазы, отныне и впредь до специального распоряжения!
По помещению пронёсся порыв ветра. Дверь за спиной уборщика звучно бухнула о косяк; с галереи также донёсся ряд резких хлопков.
- Ваша подозрительность, милейший, выходит за всяческие разумные рамки, - брюзгливо произнёс сидевший в первых рядах толстяк в чёрном плаще. - Ну к чему так перестраховываться? Этому несчастному малому могло померещиться всё, что угодно…
- Подойди ко мне! - велел Риторио, игнорируя реплику толстяка. - Дай мне то, что ты поймал!
Уборщик с робкой улыбкой приблизился и, выудив из ведра стеклянный шарик, протянул его магу. Риторио высоко поднял смертоносную вещицу над головой.
- Вы все это видите? - язвительно осведомился он. - Вы все знаете, что это такое? Или кое-кто из вас по-прежнему считает, что ему это мерещится?
- Среди нас убийца! - взвизгнул кто-то.
- Он где-то там, наверху, - медленно произнёс Риторио. - Ну-с, коллеги! Кто из вас, великих бормотологов и экспериментаторов, в должной мере владеет искусством левитации?
- Как кто? Грандмастер Эфемерно, конечно! - раздались голоса.
Толстяк в чёрном покраснел и заворочался.
- Я, разумеется, левитирую весьма и весьма неплохо, однако же принимайте во внимание мой вес! Ведь если вдруг возникнут… э-э… некоторые трудности, то внезапное резкое приземление в данной конкретной аудитории может весьма пагубно сказаться на моём здоровье…
- Ну же, Эфемерно, будьте мужчиной! - пристыдил его Риторио. - Духи предков! Ну почему мы обязательно должны пререкаться по любому вопросу!
- Как всегда, всё упирается в отсутствие у вас правильной методы, коллеги! - вступил в разговор высокий сухопарый маг, смахивающий на богомола, сходство с насекомым усиливалось абсолютно лысой головой и огромными круглыми очками с зелёными стёклами. - Сколько раз я твердил высокому собранию о необходимости применять правильную методу, причём по самым разным поводам! Коллеге Эфемерно вовсе незачем куда-то там лететь самому! Достаточно иметь в кармане пузырёк с огненными элементалями…
- Ни в коем случае! Вы устроите в башне пожар! - всполошился Риторио, но сухопарый уже извлёк на свет небольшую бутылочку и с громким «чпок!» откупорил её.
Из горлышка сосуда одно за другим вылетели несколько изумительных созданий. Они напоминали ярко светящихся мотыльков - огненно-красных, словно раскалённые угли; прихотливой формы крылья обрамляли бледно-синие и жёлтые язычки пламени. Повинуясь жесту мага, стайка элементалей устремилась вверх.
Подметала, очевидно, понял, что спрятаться ему не удастся. Одним рывком перемахнув через балюстраду, он пролетел несколько метров и приземлился на люстре, сбив вниз пару свечей.
Крепления люстры не выдержали.
Чудовищная махина, с корнем выдрав из трухлявой древесины удерживавшие её здоровенные кованые крючья, рухнула вниз, на головы истошно заоравших магов. Толстяк Эфемерно с перепугу попытался взлететь; к несчастью, это было то единственное, чего делать категорически не следовало. Остальные поступили умнее и бросились на пол, под защиту массивных скамей. Разумеется, это спасло не всех - но большинство упавших отделались синяками и ссадинами. Неизвестно, рассчитывал ли Подметала на такой эффект; во всяком случае, сам он ничуть не пострадал - как только люстра устремилась вниз, над головой ухайдакера раскрылся прорезиненный купол, и он аккуратно спланировал прямо в эпицентр творившегося там безобразия. Одним резким движением сложив зонт, он перехватил своё оружие двумя руками и обрушил крюкообразную рукоять намакушку ближайшего колдуна; в следующий миг острое жало наконечника воткнулось в ухо другому. Крутясь, словно юла, то и дело огрызаясь неожиданными выпадами и ударами, Чаква Шамполамо исполнил безумный танец на спинках скамей, поражая своих врагов одного за другим. Скорость его движений была такова, что фигура ухайдакера временами смазывалась, превращалась в неразличимый взглядом серый вихрь - только полы плаща со свистом рассекали воздух.
Опомнившиеся маги принялись отвечать обидчику. В нескольких сантиметрах от ног Подметалы скамья вдруг взорвалась фонтаном мелкой щепы; оглушительный треск ударил по ушам, но заклятие пропало впустую. Маленький и жутко некрасивый кривоногий волшебник злобно прищурился на Шамполамо из дальнего угла и шумно втянул воздух вывороченными ноздрями; голова его с оттопыренными ушами засветилась вдруг розовым, словно некий экзотический абажур, - и два ослепительных огненных луча вырвались из глаз. Один из них едва не задел ухайдакера, пройдя в каком-то сантиметре от его волос и напрочь откроив кусок шляпы.
- Так его, коллега Пигоманио! - нещадно грассируя, воскликнул кто-то. - Пгижгите мегзавца!
Коллеге Пироманио, однако, было не до того: очевидно, он не рассчитал своих сил и теперь медленно сползал по стенке на пол, тихо подвывая и держась за виски. Из ушей его сочился синий дымок.
- А я неплохо натаскал мерзавца, - с мрачным удовлетворением заметил иерофант, откидываясь на спинку стула. - Пожалуй, он и в самом деле имел шансы пройти Испытание… Лет эдак через пятнадцать-двадцать.
За Подметалу тем временем взялся насекомообразный. Одна рука у него была, по-видимому, сломана, но это не помешало сухопарому бормотологу произвести короткий пасс, натравливая на врага элементалей. Летающие огоньки замелькали вокруг него в стремительном танце - и ухайдакер в первый раз потерял несколько мгновений, отмахиваясь от них зонтом. Элементали с пронзительным шипением дырявили плотную перепонку. Внезапно Подметала заорал - один из мотыльков уселся ему на спину и моментально прожёг в ткани дыру величиной с кулак.
Пользуясь его секундным замешательством, какой-то маг сумел подобраться вплотную и резко выбросил вперёд руку с растопыренными пальцами - указательным и средним, целясь противнику в лицо.
- Секретный приём «детства чистые глазёнки», - пояснил иерофант. - Напрочь лишает зрения.
- Подумаешь! Да этот «секретный приём» вся уличная шпана знает, - фыркнул Иннот.
- Что, правда?! - удивился старец.
Подметала среагировал на удар моментально - рука его метнулась снизу вверх и замерла у переносицы, обращенная ребром ладони к противнику. Наткнувшись на неё нежной складкой кожи между пальцами, маг завопил от боли и схватился за повреждённую конечность. Пальцы Шамполамо вдруг сложились весьма знакомым Инноту способом…
- А вот об этом я даже не подозревал! - хмыкнул верховный метеоролог, наблюдая, как маг совершает сальто через голову и размазывается о стенку, заляпывая её мозгами. - Искусству сверхзвукового щелбана парня не обучали, это точно! Должно быть, он сам тайком подсматривал за тренировками… Хотя как такое возможно - ума не приложу! Ну, техника у него, конечно, хромает…
Огненные элементали вдруг разом облепили фигуру ухайдакера, в воздух взметнулись струйки дыма. Бешено крича, Подметала выдернул из широкого рукава камышинку и поднёс её к губам. Колдун в зелёных очках схватился за кончик носа - из него внезапно выросла крохотная стрелка с ярко-красным оперением. Он вырвал её, сделал несколько шагов назад, сипло вздохнул и опрокинулся навзничь. Элементали беспорядочно заметались в воздухе. Шамполамо, весь в чёрных пятнах ожогов, с рычанием пошатнулся - и тут в дело вступил Риторио. На протяжении всего побоища он стоял за кафедрой, не предпринимая никаких попыток помочь своим коллегам; но вот ладони бакенбардиста медленно разошлись в стороны - и с быстротой молнии метнулись навстречу друг другу.
Оглушительный хлопок эхом заметался между стенами. Подметала охнул. Зонт выпал из его ослабевших рук, и сам ухайдакер вынужден был схватиться за спинку скамьи, чтобы не упасть. Из ушей его показалась кровь и часто закапала на плечи. Риторио отвёл одну руку назад, весь напружинился - и с силой толкнул ладонью воздух перед собой.
В лицо Шамполамо будто врезалось невидимое бревно. Нос ухайдакера сплющился, а самого его перекувырнуло вверх тормашками и припечатало о скамью. Опомнившиеся маги налетели на злосчастного пришельца из будущего, словно стая ворон, и принялись с азартом дубасить его чем ни попадя: руками, ногами, обломками мебели и заклинаниями. Сопровождаемые ужасными воплями, вверх то и дело взлетали клочья одежды и клубы дыма, а в проходе между скамьями сверкали синеватые вспышки, будто там работала электросварка.
Кактус, заворожённо наблюдавший происходящее, шумно перевёл дух.
- Да, круто его этот Риторио уделал! Р-раз в ладоши - и готово! Даже не коснулся ведь, зараза!
- Бесконтактное кенпо! - поднял палец иерофант. - Сейчас так уже никто не умеет.
- Вот и всё! - заключил Громила. - Финита ля комедиа! И никакой коробочки с ?-здюлями не надо…

* * *
На улице шёл дождь.
Джихад сделала несколько шагов и остановилась, с наслаждением запрокинув лицо навстречу холодным струям. Громила нежно обнял её за плечи.
- Всё хорошо, что хорошо кончается, Джи. Поверь, так действительно будет лучше.
- Наверное, ты прав, - очень спокойно сказала каюкерша. - И головой я это понимаю. Но только головой, Гро. Не сердцем.
Обезьянец понимающе вздохнул.
- Сердцу всегда нужно время… Или почти всегда. Много времени…
- Да, это так. Знаешь… Я всё думаю о том, что могла бы спасти его от такой участи. Нет, не сейчас! - она грустно улыбнулась. - Тогда, много лет назад, когда он сбежал из дому… Может, я не сказала тех слов, которые должны были быть сказаны. Или наоборот… Я ведь сразу решила - он не вернётся. Мне так было легче.
- Прошлого не исправить! - неожиданно серьёзно кивнул Кактус. - И сегодня мы лишний раз убедились в этом. Пойдём, Джи, я тебя провожу. Громила, ты как - с нами?
- Да, конечно. Только Хлю с Адиррозкой подождём, оки? Кстати, где они?
- Целуются в подъезде, - усмехнулся подошедший Иннот. - Я так понял, что они сейчас отправляются в Колючий Дом, к родным Хлю, и вообще… Короче, можете никого не ждать. Адиррозка не даст парня в обиду, ежели что. А он - ее.
- Ты тоже к смоукерам?
- Нет, я, наверное, заночую у Афинофоно. Он о чём-то хотел побеседовать.
- А! Тогда понятно. - Громила вдруг внимательно посмотрел на друга и ни с того ни с сего подмигнул ему. - Ты это… Не впадай в уныние, оки? Как бы то ни было, жизнь - штука замечательная!
- Что ты этим хочешь сказать? - удивлённо поднял брови Иннот; но Громила уже уходил - мерцающая влагой шерсть искрилась в свете фонарей.
Недоумённо пожав плечами, каюкер зевнул и сладко потянулся. Его потихоньку начинало клонить в сон.
Афинофоно и иерофант, напротив, казались необычайно бодрыми и оживлёнными. Они весело и с удовольствием обсуждали что-то, жестикулируя и громко смеясь, но каюкер не вслушивался. Ближе к дому Афинофоно волшебники так разошлись, что стали толкать друг друга под струи воды, срывающиеся с крыш.
- Эй, вы бы полегче, что ли! - наконец проворчал Иннот. - Лампу ненароком расколотите… Ценная ж вещь!
Но те продолжали дурачиться и пихаться локтями даже на лестнице. Каюкеру вдруг пришло в голову, что они похожи на расшалившихся школьников, которые только что сотворили какую-то весёлую пакость и всё ещё не могут прийти в себя от удовольствия.
В прихожей к ним выскочил огромный, лоснящийся кот и сразу же принялся тереться о ногу Афинофоно, громко мурлыча… Мурлыча? Иннота вдруг посетило чувство, будто что-то не так; но лишь спустя несколько секунд он понял, что мурлыканье - это, собственно, и не мурлыканье вовсе, а вполне членораздельная речь.
- Я съел всю сметану, понимаешь - всю, а некоторые отдельные жмоты последнее время беспардонно экономят на своём любимом домашнем зверьке и не дают ему сметаны вволю, то есть сколько влезет, полное блюдечко, понимаешь - пол-но-е! - звучало снизу.
- Так это и есть знаменитый кот мадам Перегниды! - понял каюкер. - Вон оно что!
- Сейчас получишь свою сметану, маленький нахал! - рассмеялся Афинофоно. - Ты, по-моему, окончательно и бесповоротно стал котом… Самым наглым и толстым котярой из всех, каких я только знал! А ты ещё боялся, что со смертью ведьмы начнёшь превращаться обратно в человека! По-моему, тебе это не грозит…
- Не превращаться, а деградировать, - поправил кот. - И сколько раз повторять: ничего я не боялся… Мы, коты, всегда живём только сегодняшним днём.
- Ему - сметаны, а нам всем - кофе! - распорядился иерофант. - Ночь будет долгой.
- Долгой? Что это вы задумали? - удивился каюкер.
Иерофант и бормотолог переглянулись.
- Мы хотим показать тебе последние минуты Подметалы! - торжественно заявил старец.
- Но я же их уже видел! Или?..
- То-то и оно, что «или»! Понимаешь, есть такой деликатный момент, напрямую связанный с тобой… Громила и так в курсе, а остальным пока знать не обязательно. Ты можешь рассказать им позже;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53