- Для остальных это неплохая тренировка памяти, - откликнулся иерофант. - Ибо для дисциплинированного ума ничего не стоит удержать в голове карту башни.
Комната, в которой они оказались, была совсем небольшой. В отличие от прочих помещений, все плоскости здесь покрывала керамическая плитка - терракотово-жёлтые миниатюрные квадратики. Светильники почему-то были устроены прямо в полу - два круглых окошка, забранные матовым стеклом. В ярком луче одного из них парила, ничего не касаясь, круглая голова демона, искусно вырезанная из кости, с выпученными чёрными глазами - словно негатив талисмана, подаренного каюкеру Джихад. Иннот, не веря своим глазам, подошел ближе.
- Сейчас она не слишком-то похожа на палочку, верно? - раздался за спиной Иннота довольный голос иерофанта. - На эту вещь наложено трансформирующее заклятие; в данном случае она преобразована в антикварный разрезатель для бумаги и конвертов. Моя причуда, если честно… Нажимаешь на глаза, и изо рта выскакивает язык - острый, как бритва!
* * *
Просыпаться после наркоза - не самое приятное дело; в худшем случае недосчитываешься какой-нибудь части тела, в лучшем - испытываешь головокружение и рвотные позывы. С трудом преодолев тошноту, Адирроза разомкнула веки. «Хлороформировали, гады!» Руки и ноги были на месте, хотя затекли изрядно. Уже хорошо… Из-за приоткрытой двери слышался раздраженный голос Каракозо:
- А это меня не интересует; это твоя проблема. Захочешь - успеешь. Условия именно такие, как я сказал: через три часа я перезвоню и назначу место встречи. Нет - пеняй на себя. Что? А я буду разговаривать в таком тоне, в котором считаю нужным, милейший. Да, я знаю, что ты не привык… И что каюкер не из последних, мне тоже известно. Мне про тебя вообще известно многое: кто ты такой, твой телефон, адрес, кто твои родственники, где они живут и так далее. Я не запугиваю, я хочу, чтобы ты уяснил ситуацию… Да. Именно так. Кстати, учти: он нужен мне живым и здоровым; в каком виде мне его сдашь - в таком получишь свою подружку… Ну, всё, хватит болтать. Время пошло.
Брякнула брошенная на рычаги трубка. Адирроза попыталась шевельнуться - и обнаружила, что не может этого сделать. Тело девушки было надёжно зафиксировано в специальном кресле. Руки, ноги и талию охватывали прочные ремни; даже голову повернуть было невозможно - в виски упирались обтянутые войлоком фиксаторы. Послышались шаги. Бывший шеф Адиррозы, он же - бессменный директор «Веспа Крабро», одной из самых таинственных и зловещих организаций Вавилона, аккуратно прикрыл за собой дверь, уселся напротив пленницы и скорбно вздохнул.
- Если бы ты только знала, девочка, как ты меня огорчила!
- В самом деле? - Усилием воли сипапоккула заставила себя говорить спокойно, ледяным тоном. - Спасибо за букет, очень красивый. Жаль только, ваза разбилась.
- У нас был выбор: либо панцирник, либо несколько капель растительного алкалоида тебе в пищу. Я остановился на первом варианте: на мой взгляд, ты вполне заслуживала того, чтобы увидеть напоследок нечто красивое.
- Зачем вы так, шеф? - тихо спросила Адирроза.
- Потому что покинуть нашу организацию можно тремя способами: умереть от старости, умереть, исполняя свой долг, или… Просто умереть. Я пытался тебя предупредить, но ты, видно, совсем не понимаешь намёков. Кстати, если не секрет: как ты догадалась, что это ловушка?
- Запах… - Адирроза попыталась сесть удобнее, но ничего не получилось. - Эфир не до конца испарился, я почуяла странный запах и насторожилась.
- Этот Чырвен с его микофобией… - поморщился Каракозо. - Перестраховался, понимаешь! Ничего никому уже нельзя поручить. Всё приходится делать лично, да и то… - Он махнул рукой.
- Нельзя ли меня развязать? - осведомилась сипапоккула.
- Ну, это вряд ли! Ты же всё понимаешь, девочка: я не буду рисковать, оставаясь наедине с прекрасно обученной убийцей, зачем мне это!
- Позовите Таубе и Брауде делов-то! - хмыкнула Адирроза.
- Увы! Оба нынче нетрудоспособны; я, конечно, очень надеюсь, что временно.
- Оба? - удивилась девушка.
- Да… Собственно, любой другой на их месте давно отправился бы на тот свет. Счастье, что у горри такие крепкие черепа; но бедняга Таубе до сих пор в коме, да и Брауде очень плох.
- Как это случилось? - полюбопытствовала Адирроза, затем взгляд её метнулся в угол. Клетка была пуста. - Где Фракомбрасс? Неужели?..
- Удрал прямо у меня из-под носа. В оправдание могу лишь сказать, что ему помогли, причём весьма оригинальным способом.
Сипапоккула улыбнулась, потом хихикнула и, наконец, расхохоталась во весь голос - несмотря на отчаянное положение, её распирало веселье.
- Да, можешь посмеяться над стариком. - Каракозо без улыбки смотрел на свою пленницу. - Я это заслужил, наверное.
- Извините… Шеф… Но это и впрямь смешно! Надо же, какой везучий засранец… Я-то думала, что уж если он попал в лапы наш… Вашей фирме, то больше не вырвется…
- К сожалению, это не так. - Каракозо придвинул свой стул вплотную к креслу. - Однако, думаю, тебе гораздо интереснее узнать собственную участь, а? Вообще ты молодец, хорошо держишься.
- Ну, если я до сих пор жива, значит, вы решили использовать меня в какой-то своей комбинации, - рассудительно промолвила Адирроза. - Верно? Я ведь знаю, как это обычно делается.
- Да, ты права. Если честно, я даже рад, что всё так получилось. В смысле, что ты осталась в живых. Теперь у нас есть реальный шанс обменять тебя на Фракомбрасса, девочка. Ты веришь в предопределённость судьбы? Я - нет, но такое впечатление, что ваши с Ёкарным Глазом пути переплелись в единое целое.
- Кто же предложил такую странную сделку? - удивилась сипапоккула.
- Это моя идея. Ты не совсем верно ставишь вопрос, душа моя: ключевое слово здесь не «кто», а «кому».
- И кому же?
- Одному из твоих знакомых, известному в определённых кругах под кличкой Громила. Собственно, с моей стороны это было жестом отчаяния; я бил наугад… Но, похоже, попал-таки в цель!
- Вы считаете, что за побегом стоял он? Но почему именно здесь и сейчас?.. В джунглях возможностей было куда больше!
- Об этом ты сможешь расспросить его лично. Я всего лишь хочу получить пирата обратно; у меня были некоторые основания полагать, что гориллоиду известно его нынешнее местонахождение. Так что я позвонил ему и предложил обмен.
- А что это за «основания»?
- Ну, например, я сильно подозреваю, что у твоего друга имеются связи с обезьянским подпольем.
- С подпольем? Вы имеете в виду все эти экстремистские организации?
- И это тоже… Нет, на самом деле ничего конкретного, иначе бы мы давно его взяли; впрочем, если сделка состоится, это будет означать, что я прав.
- Значит, обмен… А почему вы вообще решили, что я ему нужна?
- Из твоего собственного отчёта предельно ясно, что ты сдружилась с этой странной компанией. Логично было предположить, что симпатия возникла обоюдная…
- Ну и сволочь же вы! - процедила сквозь зубы Адирроза.
- Специфика работы, только и всего… Кстати, ты и сама поступала в точности так же; тебе это разонравилось, лишь когда дело коснулось твоей драгоценной персоны.
- Вы ведь не оставите меня в покое, верно? Если не сумеете пришить нас обоих во время обмена, то сделаете это потом. Что это будет, шеф: яд, выстрел одного из моих соплеменников или просто хороший удар дубинкой в тёмной подворотне?
Каракозо выразительно пожал плечами и вышел, аккуратно притворив за собой дверь. В комнате повисла ватная тишина; пробковые панели поглощали все звуки.
Сипапоккула тихонько шмыгнула носом, но тут же стиснула зубы. «Громила! Ты же хитрый! Пожалуйста, придумай что-нибудь! Ты обязательно подстрахуешься, я ведь знаю!»
* * *
Среди коротко знавших Громилу ходили самые разные истории о том, как именно мохнатый увалень стал грозным каюкером. Большинство склонялось к мнению, что гориллоида ещё в детстве взял на воспитание некий старый сенсей, обезьянский мастер каюкиндо, обучив секретным каюкерским приёмам. Сам Громила, стоило такому разговору возникнуть в его присутствии, только ухмылялся с таинственным видом, чем ещё больше убеждал приятелей в правоте этой версии.
Оставим дикий термин «каюкиндо» на совести придумавших его; тем не менее определённая доля истинытут присутствовала. Предпенсионного возраста обезьянец, известный под прозвищем «дед Гамовер», действительно был в своё время наставником молодого гориллоида. Позже Громила превзошёл своего учителя практически во всём, однако полученные уроки глубоко врезались ему в память. «Выходя из дома - неважно, идёшь ли ты работать или просто за пивом в ближайший ларёк, первым делом проверь, не следит ли за тобой кто-нибудь, - учил Гамовер. - Возьми это за правило. Одним лишь предкам известно, сколько дел провалено из-за того, что всякие олухи вроде тебя были чересчур самонадеянны. Поэтому, прежде чем начнёшь действовать, позаботься о том, чтобы обрубить все хвосты».
Выйдя из парадной, обезьянец чисто по привычке бросил взгляд по сторонам, запоминая облик находившихся поблизости прохожих. Свернув за угол, он остановился, глядя в зеркальную витрину парикмахерской и поправляя взъерошенные волосы на макушке. Внезапно на противоположной стороне тротуара появилась фигура в неброском пончо - вроде бы только что виденная. «Так-так», - оживился гориллоид, но не подал виду и неспешным шагом направился по улице. Спустя минуту в лохматой голове уже нарисовался план действий. Громила стал путать следы. Делал он это нарочито неуклюже, стараясь, чтобы преследователь не потерял его из виду, и вдруг резко свернул в тёмную подворотню. Он уже давно присмотрел это место: в стене здесь неизвестно для каких надобностей была сделана узкая и довольно глубокая ниша, более чем подходящая для того трюка, который он намеревался провернуть. Втиснувшись в неё, Громила затаил дыхание.
Шпик свернул под арку и замедлил шаги, давая глазам привыкнуть к полумраку. Огромная мохнатая лапа, в тот же миг сцапавшая его за шкирку, явилась для бедняги полнейшей неожиданностью: она словно выросла прямо из стены! Пойманный, безусловно, был профи: ему понадобилось всего мгновение, чтобы осознать случившееся, но Громиле хватило и этого. Он буквально впечатал свою добычу туда, где секунду назад прятался сам, и прижал к сырой кирпичной стене, лишив возможности двигаться.
- А ну, тихо, любезный! - проворчал каюкер, вплотную приблизив лицо и оскалившись: он знал, какой эффект это способно произвести. - Можешь не рыпаться, ты уже попался. Предупреждаю сразу: реакция у меня отменная, так что давай попробуем обойтись без глупостей, оки? Сейчас ты мне ответишь на пару вопросов; ну а если у тебя хватит безрассудства шевельнуться, узнаешь, что такое перелом шейных позвонков.
- Отпустите! Ради всех предков, деньги в бумажнике! - просипел пойманный.
- Не надо, не надо, - покачал головой Громила. - Не надо изображать из себя невинного прохожего. Времени у меня мало, поэтому сделаем так… - Он вдруг резко развернул шпика спиной к себе, вывернул ему руку и перехватил запястье. - За каждый неправильный ответ я буду ломать тебе один палец. Следовательно, у тебя будет десять попыток; ну, а потом травмы станут уже серьёзнее. Да, чуть не забыл: отвечать нужно быстро. Секунда промедления - пальцем меньше. Итак, слушай внимательно: вопрос первый. На кого ты работаешь?
Шея пойманного покрылась крупными каплями пота.
- Вы делаете ошибку… Громила чуть усилил нажим.
- А ты, похоже, из непонятливых, сынок…
- Ладно! Отпустите! Я скажу! Он не представился… А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!
- Я ведь предупреждал, - укоризненно покачал головой Громила. - Ну почему некоторые не перестают мухлевать даже на смертном одре? Вопрос тот же, дорогуша… А вот палец теперь другой.
- Его имя тебе всё равно ничего не скажет! - со слезами на глазах выкрикнула жертва.
- Но это тот, кто звонил мне и предлагал обмен?
- Да! Да! Отпусти, больно!
- Твоя задача? - жёстко спросил гориллоид.
- Проследить, куда ты пойдёшь!
- И только?
- Да! Клянусь! Только это! Пожалуйста… - Голос говорившего вдруг сорвался на пронзительный фальцет.
- Адрес!
- Горбатый переулок, дом четырнадцать, квартира сорок один!
- А не врёшь? Слушай внимательно, сынок: это очень важно. Как раз адрес я легко могу проверить, и если ты мне сейчас солгал, то лучше признайся сразу.
- Нет! Я сказал правду!
- Ладно… Тогда прогуляемся, - гориллоид рывком развернул шпика. - Правила будут следующие: идёшь рядом со мной, плечом к плечу. Оторвёшься хотя бы на шаг - каюк; попробуешь позвать на помощь или заговорить с кем-нибудь - каюк; любое твоё движение, не понятое мною, - каюк. Я доступно излагаю? А чтобы нам не было скучно во время этой прогулки, ты расскажешь мне, как дошёл до жизни такой, с кем работал, что знаешь обо мне и моих друзьях, ну, и так далее.
- Меня убьют…
- Нет, если будешь слушать меня. Кстати, учти: я прекрасно знаю, как можно оборвать речь на полуслове и заехать локтем под дых;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53