Всадник вылетел из седла. Второму всаднику удалось обогнуть препятствие, но третий тоже вылетел из седла — его лошадь споткнулась о лежащее тело.
Арута двинулся вперед, чтобы встретить всадника, уже въезжавшего на мост.
— Нет! — закричал Джимми. — Назад! — И побежал.
Один из всадников достиг места, где только что возился Джимми, как вдруг раздалось громкое шипение, завывание и вылетело большое облако дыма. Лошадь испугалась, завертелась на узком мосту и попятилась. Она сшибла поручни, забила ногами, сбросила всадника на камни расщелины и ускакала.
Лошади Аруты и его товарищей были достаточно далеко от места взрыва и не ударились в панику, хотя Лори пришлось удерживать за поводья лошадь Джимми, а Гардану — лошадь Мартина.
Джимми опять побежал к мосту, на этот раз с небольшой флягой в руках. Он вылил содержимое фляги куда-то в дым, и внезапно над ближним концом моста взметнулось пламя. Черные всадники остановились.
Гардан выругался:
— Смотрите, вон тот, застреленный, поднимается!
Сквозь дым и пламя они увидели, как всадник со стрелой в груди, покачиваясь, встает. Поднялся и другой, которого уложила стрела Мартина.
Джимми взобрался на свою лошадь.
— Что это было? — спросил Арута.
— Это дымовая шашка — я всегда их беру с собой. Пересмешники ими пользуются, чтобы прикрыть отход и вызвать панику. От них немного огня и очень много дыма.
— А во фляге что? — спросил Лори.
— Очищенная нафта. Я знаю одного алхимика в Крондоре, который продает ее фермерам, когда они выжигают новые участки под посадки.
— Это очень опасная жидкость, — сказал Гардан. — Ты ее всегда с собой носишь?
— Нет, — ответил Джимми. — Но я нечасто езжу туда, где можно столкнуться с парнями, от которых можно избавиться, только зажарив их. После той забавы в борделе я решил, что не помешает иметь ее с собой. У меня в мешке еще есть.
— Тогда бросай ее! — закричал Лори. — Мост не весь горит!
Джимми вытащил еще одну флягу и послал лошадь вперед. Аккуратно прицелившись, он бросил флягу в огонь.
Языки пламени поднялись на десять футов вверх, загорелся весь деревянный мост. По обеим сторонам расщелины ржали лошади, порываясь убежать от огня, который взвивался все выше.
Арута глянул через мост на своих преследователей: они спокойно ждали, когда огонь догорит. Позади них появилась еще одна фигура — моррел без доспехов с прядью волос на бритом черепе. Он сел, глядя на Аруту и его товарищей. Лицо его ничего не выражало, но Аруте показалось, что синие глаза впиваются в его сердце, он почти физически ощутил ненависть темного существа. Он в первый раз увидел своего врага — одного из тех, кто виноват в несчастье с Анитой. Мартин продолжал стрелять в черных воинов, и моррел, молча махнув рукой, увел их в лес.
Мартин подъехал к брату. Арута смотрел, как моррел уходит все дальше в чащу.
— Он меня знает, — сказал принц. — Мы пускались на такие хитрости, а они все время знали, где я.
— Но как? — спросил Джимми. — Столько было разных уловок…
— Черная магия, — ответил Мартин. — Здесь замешаны магические силы, Джимми.
— Поехали, — сказал Арута. — Они от нас не отвяжутся. Мы выиграли совсем немного времени.
Лори показывал путь к дороге, ведущей в Сарт. За их спинами громко потрескивало горящее дерево, но они больше не оборачивались.
Остаток дня они ехали, почти не останавливаясь. Преследователей больше не было видно, но Арута знал, что те где-то близко. Ближе к закату они снова приблизились к морю — здесь дорога, следуя изгибу берега Залива Кораблей, поворачивала на восток. В воздухе начал собираться легкий туман. По словам Лори, сразу после заката они уже должны были добраться до аббатства.
Мартин нагнал Гардана и Аруту, который задумчиво смотрел вперед, рассеянно правя лошадью.
— Вспоминаешь прошлое?
Арута взглянул на брата.
— Тогда было проще, Мартин. Я вспоминаю времена, когда жизнь была проста. Мне не терпится покончить с загадкой терна серебристого и вернуть Аниту. Я готов на что угодно! — страстно сказал он. Вздохнув, он тихо добавил: — Я все думаю: что бы на моем месте стал делать отец?
Мартин посмотрел на Гардана. Капитан сказал:
— То же, что делаешь сейчас ты, Арута. Знавал я милорда Боуррика мальчиком, знавал его и мужем, и должен сказать тебе, что никто так не походит на него характером, как ты. Все вы так или иначе напоминаете его: Мартин — дотошностью, с которой стремится во всем разобраться, Лиам напоминает мне его таким, каким он был во дни веселья, пока не потерял госпожу свою Кэтрин.
—А я? — спросил Арута.
Ответил Мартин:
— Ну а ты, братец, рассуждаешь совсем, как он. Ни у меня, ни у Лиама так не получается. Я — твой старший брат. Я подчиняюсь тебе не только потому, что ты носишь титул принца. И следую за тобой, потому что знаю — кроме отца, только ты способен сделать правильный выбор.
— Спасибо. Это высокая похвала, — ответил Арута, глядя куда-то вдаль.
Позади раздался шум — недостаточно, впрочем, близко, чтобы можно было его распознать. Лори старался ехать как можно быстрее, но сумерки и туман обманывали его. Солнце уже почти село, и сквозь густые кроны деревьев проникало совсем немного света. Впереди он видел только небольшую часть дороги. Раз или два ему приходилось замедлять ход, чтобы разобраться, где поворот дороги, а где тупик. К нему подъехал Арута:
— Не дергайся. Лучше продвигаться медленно, чем совсем остановиться.
Гардан, приотстав, поравнялся с Джимми. Парнишка вглядывался в заросли, выискивая тех, кто мог прятаться за стволами деревьев, но ничего, кроме полос серого тумана, не мог разглядеть.
Вдруг из густого подлеска выскочила лошадь и чуть не вышибла Джимми из седла. Гардан взмахнул мечом, но, немного запоздав, промахнулся.
— Сюда! — закричал Арута. Он попытался прорваться мимо другого всадника, загородившего дорогу, и наскочил на моррела. Он успел рассмотреть шрамы, избороздившие щеки моррела, — по три на каждой щеке. Казалось, само время остановилось, пока они смотрели друг на друга. Наконец-то Арута встретился со своим врагом лицом к лицу. Теперь борьба, которую он вел, уже не была схваткой в темноте с невидимым убийцей или магическими силами, не имеющими телесного воплощения, — перед ним было уязвимое существо, на которого можно было обратить весь свой гнев. Не издав ни звука, моррел нацелил на голову Аруты сокрушительный удар. Принц пригнулся к самой шее лошади и одновременно взмахнул рапирой. Он почувствовал, какое острие воткнулось в тело врага. Выпрямившись, Арута увидел, что нанес моррелу глубокую рану поперек шрамов на щеке. Моррел застонал, и Арута понял, что у него нет языка. Еще миг — и лошадь унесла его прочь.
— Постарайтесь вырваться! — крикнул Арута. Он бросился вперед, остальные — за ним.
Преследование возобновилось. Арута гнал лошадь изо всех сил. Они неслись по лесной дороге, которая была едва ли шире простой тропы, сквозь туман и ночной мрак, каким-то образом избегая роковой ошибки, какой могла бы оказаться потеря дороги. Но вот Лори крикнул:
— Дорога к аббатству!
Всадники едва успели повернуть. Направляя лошадей по новому пути, они неслись по хорошо наезженной дороге, проложенной среди полей, залитых бледным светом восходящей большой луны. Лошади покрылись пеной и тяжело дышали, а они все подгоняли и подгоняли их — черные всадники позади не отставали.
Дорога пошла вверх, взбираясь на один из невысоких холмов, окружавших широкое плато. Дорога стала уже, и путникам пришлось вытянуться в одну линию. Вперед вырвался Мартин. Путь стал более извилистым и крутым, и маленький отряд замедлил движение, но их преследователи тоже теперь ехали медленнее. Арута бил пятками по бокам лошади, но благородное животное и без того отдавало все силы.
Вечерний воздух, тяжелый от тумана, был непривычно холодным для такого времени года. По обеим сторонам дороги, как волны, плавно поднимаясь и опадая, расстилались пологие холмы. Они были покрыты травой и кустарником, но деревья здесь не росли — когда-то это были пастбища.
Аббатство Сарта стояло на высоком каменистом холме, больше напоминавшем скалу, — по краям отовсюду торчали острые углы утесов, а верхушка была ровной, как стол.
Гардан заметил:
— На этой дороге я не рискнул бы нападать, ваше высочество, — полдюжины бабушек с вениками вполне могут оборонять ее… и очень долго.
Джимми оглянулся, но в сгустившейся темноте не смог разглядеть погоню.
— Так позови этих бабушек, чтобы они задержали черных всадников, — крикнул он.
Арута тоже оглянулся: в любой момент преследователи могли настичь их. Они миновали очередной поворот и внезапно оказались перед сводчатыми воротами аббатства.
За стеной в лунном свете виднелась какая-то башня.
— Эй! Помогите! — закричал Арута и стукнул кулаком в ворота. И тут все услышали то, чего ждали, — удары копыт по каменистой дороге. Вытаскивая оружие, отряд Аруты повернулся, чтобы встретить тех, кто гнался за ними.
Из-за поворота выскочили черные всадники, и опять завязалась схватка. Похоже, нападавшими владело некое безумие — они во что бы то ни стало стремились покончить с Арутой и его отрядом. Моррел со шрамами на лице едва не опрокинул лошадь Джимми, пытаясь добраться до Аруты, и только его безразличие к юному сквайру спасло тому жизнь. Гардан, Лори и Мартин сдерживали натиск черных воинов, но было похоже, что их сил надолго не хватит.
Внезапно сгусток света в десять раз ярче, чем дневной, взорвался у ворот, окружив сражающихся ослепительном сиянием. Все были вынуждены закрыть слезящиеся глаза руками. Послышались приглушенные стоны черных воинов и удары падающих на землю тел. Арута, слегка раздвинув пальцы, видел, как преследователи мешками валились из седел на землю. Удержались на лошадях только трое всадников и моррел, тоже закрывший лицо. Махнув рукой, немой отозвал своих уцелевших воинов, и они ускакали. Как только черные всадники скрылись из виду, ослепительный свет потускнел.
Арута, утерев слезы, кинулся в погоню, но Мартин крикнул:
— Стой! Ты что, хочешь, чтоб тебя убили? Ведь мы уже у цели!
Арута натянул поводья, посылая проклятья своим противникам, и вернулся к остальным. Мартин, спешившись, подошел к упавшему черному всаднику и снял с него шлем.
— Это моррел, и он воняет так, словно давно уже мертв, — сказал Мартин и указал на грудь воина: — Это тот, которого я убил на мосту. Обломок моей стрелы до сих пор торчит у него из груди.
Арута огляделся.
— Свет погас. Кто бы ни был наш неизвестный благодетель, он понял, что мы больше в нем не нуждаемся.
Мартин протянул шлем Аруте. Это был странный шлем: он имел форму дракона, распростертые крылья которого закрывали голову с боков. Две узких щели на уровне глаз позволяли его владельцу смотреть вперед, а четыре маленьких круглых дырочки внизу давали возможность дышать. Арута вернул шлем Мартину.
— От этого образчика кузнечного искусства ничего хорошего не жди. Возьми его с собой. А сейчас давайте пройдем в аббатство.
Ворота медленно распахнулись.
— Ничего себе аббатство! — воскликнул Гардан, въезжая. — Это, скорее, крепость.
Высокие створки из крепкого дерева были обиты железом. Направо тянулась каменная стена высотой более десяти футов — кажется, она огораживала всю площадку на вершине холма. Слева стена была ниже, открывая вид на отвесный склон; в сотне футов внизу вилась дорога. Снаружи из-за стены была видна только высокая башня.
— Если это не старая крепость, значит, я вообще ничего в военном деле не понимаю, — сказал капитан. — Не хотелось бы мне брать это аббатство приступом, ваше высочество. Я никогда не видел более выгодной позиции для обороны. Посмотрите, здесь со всех сторон от стены до обрыва — не более пяти футов. -Он вскинул голову, выражая восторг по поводу отличных оборонительных качеств аббатства.
Арута подстегнул лошадь. Ворота были открыты, и он во главе своего маленького отряда вступил в Ишапианское аббатство в Сарте.
Глава десятая. САРТ
Аббатство казалось пустынным. Вид двора не противоречил тому, что они заметили снаружи. Когда-то здесь была крепость. Вокруг древней главной башни выросло большое одноэтажное здание, а позади него, можно было заметить еще две надворных постройки. Одно выглядело как конюшня. Но нигде не было видно ни единого человека.
— Добро пожаловать в аббатство Ишапа в Сарте, — раздался голос.
Арута наполовину вытянул рапиру из ножен, но услышал: — Вам нечего здесь бояться.
Из-за створки ворот вышел мужчина. Арута убрал оружие. Пока его товарищи спешивались, Арута разглядывал встретившего их монаха — невысокого роста, плотного, среднего возраста, но с юношеской улыбкой. Его каштановые волосы были коротко подстрижены, а лицо — чисто выбрито. На нем была простая коричневая ряса, подпоясанная тонким кожаным ремешком. К ремешку был подвязан кошелек и еще какой-то культовый предмет. Монах не был вооружен, но Арута подумал, что он ходит как человек, получивший военное воспитание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Арута двинулся вперед, чтобы встретить всадника, уже въезжавшего на мост.
— Нет! — закричал Джимми. — Назад! — И побежал.
Один из всадников достиг места, где только что возился Джимми, как вдруг раздалось громкое шипение, завывание и вылетело большое облако дыма. Лошадь испугалась, завертелась на узком мосту и попятилась. Она сшибла поручни, забила ногами, сбросила всадника на камни расщелины и ускакала.
Лошади Аруты и его товарищей были достаточно далеко от места взрыва и не ударились в панику, хотя Лори пришлось удерживать за поводья лошадь Джимми, а Гардану — лошадь Мартина.
Джимми опять побежал к мосту, на этот раз с небольшой флягой в руках. Он вылил содержимое фляги куда-то в дым, и внезапно над ближним концом моста взметнулось пламя. Черные всадники остановились.
Гардан выругался:
— Смотрите, вон тот, застреленный, поднимается!
Сквозь дым и пламя они увидели, как всадник со стрелой в груди, покачиваясь, встает. Поднялся и другой, которого уложила стрела Мартина.
Джимми взобрался на свою лошадь.
— Что это было? — спросил Арута.
— Это дымовая шашка — я всегда их беру с собой. Пересмешники ими пользуются, чтобы прикрыть отход и вызвать панику. От них немного огня и очень много дыма.
— А во фляге что? — спросил Лори.
— Очищенная нафта. Я знаю одного алхимика в Крондоре, который продает ее фермерам, когда они выжигают новые участки под посадки.
— Это очень опасная жидкость, — сказал Гардан. — Ты ее всегда с собой носишь?
— Нет, — ответил Джимми. — Но я нечасто езжу туда, где можно столкнуться с парнями, от которых можно избавиться, только зажарив их. После той забавы в борделе я решил, что не помешает иметь ее с собой. У меня в мешке еще есть.
— Тогда бросай ее! — закричал Лори. — Мост не весь горит!
Джимми вытащил еще одну флягу и послал лошадь вперед. Аккуратно прицелившись, он бросил флягу в огонь.
Языки пламени поднялись на десять футов вверх, загорелся весь деревянный мост. По обеим сторонам расщелины ржали лошади, порываясь убежать от огня, который взвивался все выше.
Арута глянул через мост на своих преследователей: они спокойно ждали, когда огонь догорит. Позади них появилась еще одна фигура — моррел без доспехов с прядью волос на бритом черепе. Он сел, глядя на Аруту и его товарищей. Лицо его ничего не выражало, но Аруте показалось, что синие глаза впиваются в его сердце, он почти физически ощутил ненависть темного существа. Он в первый раз увидел своего врага — одного из тех, кто виноват в несчастье с Анитой. Мартин продолжал стрелять в черных воинов, и моррел, молча махнув рукой, увел их в лес.
Мартин подъехал к брату. Арута смотрел, как моррел уходит все дальше в чащу.
— Он меня знает, — сказал принц. — Мы пускались на такие хитрости, а они все время знали, где я.
— Но как? — спросил Джимми. — Столько было разных уловок…
— Черная магия, — ответил Мартин. — Здесь замешаны магические силы, Джимми.
— Поехали, — сказал Арута. — Они от нас не отвяжутся. Мы выиграли совсем немного времени.
Лори показывал путь к дороге, ведущей в Сарт. За их спинами громко потрескивало горящее дерево, но они больше не оборачивались.
Остаток дня они ехали, почти не останавливаясь. Преследователей больше не было видно, но Арута знал, что те где-то близко. Ближе к закату они снова приблизились к морю — здесь дорога, следуя изгибу берега Залива Кораблей, поворачивала на восток. В воздухе начал собираться легкий туман. По словам Лори, сразу после заката они уже должны были добраться до аббатства.
Мартин нагнал Гардана и Аруту, который задумчиво смотрел вперед, рассеянно правя лошадью.
— Вспоминаешь прошлое?
Арута взглянул на брата.
— Тогда было проще, Мартин. Я вспоминаю времена, когда жизнь была проста. Мне не терпится покончить с загадкой терна серебристого и вернуть Аниту. Я готов на что угодно! — страстно сказал он. Вздохнув, он тихо добавил: — Я все думаю: что бы на моем месте стал делать отец?
Мартин посмотрел на Гардана. Капитан сказал:
— То же, что делаешь сейчас ты, Арута. Знавал я милорда Боуррика мальчиком, знавал его и мужем, и должен сказать тебе, что никто так не походит на него характером, как ты. Все вы так или иначе напоминаете его: Мартин — дотошностью, с которой стремится во всем разобраться, Лиам напоминает мне его таким, каким он был во дни веселья, пока не потерял госпожу свою Кэтрин.
—А я? — спросил Арута.
Ответил Мартин:
— Ну а ты, братец, рассуждаешь совсем, как он. Ни у меня, ни у Лиама так не получается. Я — твой старший брат. Я подчиняюсь тебе не только потому, что ты носишь титул принца. И следую за тобой, потому что знаю — кроме отца, только ты способен сделать правильный выбор.
— Спасибо. Это высокая похвала, — ответил Арута, глядя куда-то вдаль.
Позади раздался шум — недостаточно, впрочем, близко, чтобы можно было его распознать. Лори старался ехать как можно быстрее, но сумерки и туман обманывали его. Солнце уже почти село, и сквозь густые кроны деревьев проникало совсем немного света. Впереди он видел только небольшую часть дороги. Раз или два ему приходилось замедлять ход, чтобы разобраться, где поворот дороги, а где тупик. К нему подъехал Арута:
— Не дергайся. Лучше продвигаться медленно, чем совсем остановиться.
Гардан, приотстав, поравнялся с Джимми. Парнишка вглядывался в заросли, выискивая тех, кто мог прятаться за стволами деревьев, но ничего, кроме полос серого тумана, не мог разглядеть.
Вдруг из густого подлеска выскочила лошадь и чуть не вышибла Джимми из седла. Гардан взмахнул мечом, но, немного запоздав, промахнулся.
— Сюда! — закричал Арута. Он попытался прорваться мимо другого всадника, загородившего дорогу, и наскочил на моррела. Он успел рассмотреть шрамы, избороздившие щеки моррела, — по три на каждой щеке. Казалось, само время остановилось, пока они смотрели друг на друга. Наконец-то Арута встретился со своим врагом лицом к лицу. Теперь борьба, которую он вел, уже не была схваткой в темноте с невидимым убийцей или магическими силами, не имеющими телесного воплощения, — перед ним было уязвимое существо, на которого можно было обратить весь свой гнев. Не издав ни звука, моррел нацелил на голову Аруты сокрушительный удар. Принц пригнулся к самой шее лошади и одновременно взмахнул рапирой. Он почувствовал, какое острие воткнулось в тело врага. Выпрямившись, Арута увидел, что нанес моррелу глубокую рану поперек шрамов на щеке. Моррел застонал, и Арута понял, что у него нет языка. Еще миг — и лошадь унесла его прочь.
— Постарайтесь вырваться! — крикнул Арута. Он бросился вперед, остальные — за ним.
Преследование возобновилось. Арута гнал лошадь изо всех сил. Они неслись по лесной дороге, которая была едва ли шире простой тропы, сквозь туман и ночной мрак, каким-то образом избегая роковой ошибки, какой могла бы оказаться потеря дороги. Но вот Лори крикнул:
— Дорога к аббатству!
Всадники едва успели повернуть. Направляя лошадей по новому пути, они неслись по хорошо наезженной дороге, проложенной среди полей, залитых бледным светом восходящей большой луны. Лошади покрылись пеной и тяжело дышали, а они все подгоняли и подгоняли их — черные всадники позади не отставали.
Дорога пошла вверх, взбираясь на один из невысоких холмов, окружавших широкое плато. Дорога стала уже, и путникам пришлось вытянуться в одну линию. Вперед вырвался Мартин. Путь стал более извилистым и крутым, и маленький отряд замедлил движение, но их преследователи тоже теперь ехали медленнее. Арута бил пятками по бокам лошади, но благородное животное и без того отдавало все силы.
Вечерний воздух, тяжелый от тумана, был непривычно холодным для такого времени года. По обеим сторонам дороги, как волны, плавно поднимаясь и опадая, расстилались пологие холмы. Они были покрыты травой и кустарником, но деревья здесь не росли — когда-то это были пастбища.
Аббатство Сарта стояло на высоком каменистом холме, больше напоминавшем скалу, — по краям отовсюду торчали острые углы утесов, а верхушка была ровной, как стол.
Гардан заметил:
— На этой дороге я не рискнул бы нападать, ваше высочество, — полдюжины бабушек с вениками вполне могут оборонять ее… и очень долго.
Джимми оглянулся, но в сгустившейся темноте не смог разглядеть погоню.
— Так позови этих бабушек, чтобы они задержали черных всадников, — крикнул он.
Арута тоже оглянулся: в любой момент преследователи могли настичь их. Они миновали очередной поворот и внезапно оказались перед сводчатыми воротами аббатства.
За стеной в лунном свете виднелась какая-то башня.
— Эй! Помогите! — закричал Арута и стукнул кулаком в ворота. И тут все услышали то, чего ждали, — удары копыт по каменистой дороге. Вытаскивая оружие, отряд Аруты повернулся, чтобы встретить тех, кто гнался за ними.
Из-за поворота выскочили черные всадники, и опять завязалась схватка. Похоже, нападавшими владело некое безумие — они во что бы то ни стало стремились покончить с Арутой и его отрядом. Моррел со шрамами на лице едва не опрокинул лошадь Джимми, пытаясь добраться до Аруты, и только его безразличие к юному сквайру спасло тому жизнь. Гардан, Лори и Мартин сдерживали натиск черных воинов, но было похоже, что их сил надолго не хватит.
Внезапно сгусток света в десять раз ярче, чем дневной, взорвался у ворот, окружив сражающихся ослепительном сиянием. Все были вынуждены закрыть слезящиеся глаза руками. Послышались приглушенные стоны черных воинов и удары падающих на землю тел. Арута, слегка раздвинув пальцы, видел, как преследователи мешками валились из седел на землю. Удержались на лошадях только трое всадников и моррел, тоже закрывший лицо. Махнув рукой, немой отозвал своих уцелевших воинов, и они ускакали. Как только черные всадники скрылись из виду, ослепительный свет потускнел.
Арута, утерев слезы, кинулся в погоню, но Мартин крикнул:
— Стой! Ты что, хочешь, чтоб тебя убили? Ведь мы уже у цели!
Арута натянул поводья, посылая проклятья своим противникам, и вернулся к остальным. Мартин, спешившись, подошел к упавшему черному всаднику и снял с него шлем.
— Это моррел, и он воняет так, словно давно уже мертв, — сказал Мартин и указал на грудь воина: — Это тот, которого я убил на мосту. Обломок моей стрелы до сих пор торчит у него из груди.
Арута огляделся.
— Свет погас. Кто бы ни был наш неизвестный благодетель, он понял, что мы больше в нем не нуждаемся.
Мартин протянул шлем Аруте. Это был странный шлем: он имел форму дракона, распростертые крылья которого закрывали голову с боков. Две узких щели на уровне глаз позволяли его владельцу смотреть вперед, а четыре маленьких круглых дырочки внизу давали возможность дышать. Арута вернул шлем Мартину.
— От этого образчика кузнечного искусства ничего хорошего не жди. Возьми его с собой. А сейчас давайте пройдем в аббатство.
Ворота медленно распахнулись.
— Ничего себе аббатство! — воскликнул Гардан, въезжая. — Это, скорее, крепость.
Высокие створки из крепкого дерева были обиты железом. Направо тянулась каменная стена высотой более десяти футов — кажется, она огораживала всю площадку на вершине холма. Слева стена была ниже, открывая вид на отвесный склон; в сотне футов внизу вилась дорога. Снаружи из-за стены была видна только высокая башня.
— Если это не старая крепость, значит, я вообще ничего в военном деле не понимаю, — сказал капитан. — Не хотелось бы мне брать это аббатство приступом, ваше высочество. Я никогда не видел более выгодной позиции для обороны. Посмотрите, здесь со всех сторон от стены до обрыва — не более пяти футов. -Он вскинул голову, выражая восторг по поводу отличных оборонительных качеств аббатства.
Арута подстегнул лошадь. Ворота были открыты, и он во главе своего маленького отряда вступил в Ишапианское аббатство в Сарте.
Глава десятая. САРТ
Аббатство казалось пустынным. Вид двора не противоречил тому, что они заметили снаружи. Когда-то здесь была крепость. Вокруг древней главной башни выросло большое одноэтажное здание, а позади него, можно было заметить еще две надворных постройки. Одно выглядело как конюшня. Но нигде не было видно ни единого человека.
— Добро пожаловать в аббатство Ишапа в Сарте, — раздался голос.
Арута наполовину вытянул рапиру из ножен, но услышал: — Вам нечего здесь бояться.
Из-за створки ворот вышел мужчина. Арута убрал оружие. Пока его товарищи спешивались, Арута разглядывал встретившего их монаха — невысокого роста, плотного, среднего возраста, но с юношеской улыбкой. Его каштановые волосы были коротко подстрижены, а лицо — чисто выбрито. На нем была простая коричневая ряса, подпоясанная тонким кожаным ремешком. К ремешку был подвязан кошелек и еще какой-то культовый предмет. Монах не был вооружен, но Арута подумал, что он ходит как человек, получивший военное воспитание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54