— Уильям, ты слышишь Фантуса?
Уильям озадаченно посмотрел на Кулгана:
— Конечно. А ты разве нет?
—
.
— Удивительно! А я и не догадывался! Теперь ясно, почему вы так дружите. Уильям, и давно ты можешь разговаривать с Фантусом?
Мальчик пожал плечами:
— Сколько себя помню. Фантус всегда разговаривал со мной.
— А ты можешь слышать, как они разговаривают друг с другом?
Гамина кивнула.
— А сама ты можешь разговаривать с Фантусом?
—
.
Гардан был изумлен. Ответы Гамины появлялись так, словно он слышал ее. По ее замечаниям Гардан понял, что она могла разговаривать со всяким, кого выберет.
Уильям повернулся к дракону.
— Хорошо! — сказал он громко и обратился к Кулгану: — Я пойду на кухню, посмотрю для него чего-нибудь. Можно Гамине остаться здесь?
Кулган опять обнял Гамину, а она устроилась удобнее у него на коленях.
— Конечно.
Уильям выбежал из комнаты, за ним устремился Фантус, которому перспектива поесть придала изрядную скорость. Когда они ушли, Кулган спросил:
— Гамина, а с другими существами Уильям умеет разговаривать?
—
.
Глядя на Кулгана, можно было подумать, что он получил подарок.
— Вот это да! Ну и дар! Мы и не слышали никогда, чтобы человек мог разговаривать с животными. Некоторые маги намекали на такие способности — якобы они существовали в прошлом. Надо будет изучить их.
Гамина, широко раскрыла глаза, словно ждала чего-то. Она выпрямилась и повернула голову к двери, а через мгновение вошли Паг и Доминик. Оба выглядели усталыми, но на их лицах не было скорби, которую так боялись увидеть те, кто сидел в комнате.
Прежде чем был задан вопрос, Паг объявил:
— Он жив, хотя и очень пострадал.
Он заметил Гамину на коленях Кулгана — девочке было очень уютно на руках у старика.
— Тебе лучше? — спросил Паг. Гамина отважилась на слабую улыбку и кивок. Похоже, они о чем-то поговорили, потому что Паг ответил: — Думаю, он поправится. Кейтала останется с ним. Нам очень помог брат Доминик — он настоящий искусник во всем, что касается лечения. Но Роуген очень стар, и если он не поправится, ты должна принять это и смириться.
Глаза Гамины повлажнели, но все же она опять кивнула. Паг наконец заметил Мичема и познакомил его с Домиником.
— Гамина, если захочешь, ты можешь помочь нам, — обратился он к девочке.
—
— Я должен знать, почему ты так испугалась за Роугена.
На лице Гамины опять появился испуг. Она покачала головой и что-то мысленно сказала Пагу.
— Что бы это ни было , оно может помочь Роугену. Здесь замешано что-то нам непонятное, и мы должны узнать, что именно, — ответил ей Паг.
Гамина прикусила губу. Гардана удивляло мужество малышки. Судя по тому, что он о ней узнал, судьба у нее была нелегкой. Расти в мире, где люди относятся к тебе подозрительно и враждебно, а мысли их всегда понятны
— это тяжелое испытание для рассудка. То, что она вообще доверяла людям, собравшимся в комнате, уже было отчаянной смелостью. Любовь и нежность Роугена должны были быть неисчерпаемы, чтобы перевесить те обиды, что познал этот ребенок. Гардан подумал, что если кто из живущих и заслуживает звания святого, которым храмы награждали своих героев и мучеников, так это Роуген.
Паг и Гамина опять начали мысленно переговариваться. Наконец Паг сказал:
— Говори, чтобы мы все слышали. Дитя, все эти люди — твои друзья, и всем им надо услышать твой рассказ, чтобы не дать больше в обиду ни Роугена, ни других.
—
.
— Где? — спросил Паг.
—
.
— Как? — удивился Кулган.
—
.
Кулган внимательно посмотрел на девочку.
— Ну и чудесный же ты ребенок! Два чуда в один день!
Гамина улыбнулась — все впервые увидели радость на ее лице. Паг вопросительно посмотрел на Кулгана, и старик объяснил:
— Твой сын умеет разговаривать с животными. — Паг раскрыл рот от изумления, а маг продолжал: — Но сейчас это не очень важно. Гамина, что увидел Роуген, что так сильно подействовало на него?
Гамина задрожала, и Кулган обнял ее покрепче.
—
.
— Ты знаешь, что это за город? Вы с Роугеном там были? — спросил Паг.
Гамина покачала головой, глядя на него большими, как блюдца, глазами.
—
.
— Что еще? — терпеливо спросил Паг. Девочка вздрогнула.
—
— Все ощутили ее замешательство, словно она пыталась выразить то, что не очень хорошо понимала.
— Как может то, что ты видишь, причинять боль? — тихо спросил Доминик. — Ведь это только взгляд в будущее, которое может произойти. Что за чувство может ощутить ясновидящий через барьер времени и вероятности?
Паг спросил:
— Гамина, что этот
сделал Роугену?
—
.
В комнату вошла Кейтала, и девочка выжидательно посмотрела на нее.
— Он уснул крепким здоровым сном. Думаю, теперь он поправится, — сказала Кейтала. Она подошла к креслу, в котором сидел Кулган, и облокотилась на спинку. Взяв Гамину за подбородок, она напомнила: — Тебе пора спать, детка.
— Попозже, — ответил Паг. Кейтала поняла, что ее муж чем-то озабочен, и кивнула в ответ. Паг продолжал: — Перед тем, как впасть в беспамятство, Роуген сказал одно слово. Мне очень важно знать, где он слышал это слово. Мне кажется, что это то самое слово, которое ему сказало существо из его видения. Ты помнишь, что он говорил, Гамина?
—
.
— Как? — спросил Паг.
—
. — ответила она.
— Всем? — спросил Кулган. Она кивнула. Маленькая девочка выпрямилась на коленях у Кулгана, вдохнула поглубже и закрыла глаза. И все вместе с ней оказались в темноте.
По небу неслись черные облака, подгоняемые злым ветром. На город шла буря. Огромные ворота были выбиты — могучие осадные машины расправились и с железом, и с деревом. Город умирал, кругом плясали огни пожаров. Какието существа уничтожали людей, которые прятались от них по чердакам и подвалам; кровь рекой лилась по сточным канавам. На центральной площади была навалена гора тел высотой футов в двадцать. Поверх тел располагалась платформа из темного дерева, а на ней стоял трон. Наблюдая за тем, как его слуги разрушают город, на троне сидел моррел необычайной внешности. Рядом с ним стояла некая фигура в черном одеянии, большой капюшон и длинные рукава не позволяли разглядеть ее.
Но внимание Пата и всех остальных было привлечено к чему-то, что находилось позади этих двух, — сгустку зла, странной субстанции, которой не было видно, но все ощутили ее присутствие. Оставаясь на заднем плане, это нечто тем не менее являлось истинным источником темных сил. Фигура в черном указала куда-то, из-под плаща появилась рука в зеленой чешуе. Каким-то непостижимым образом тьма, что находилась за спинами моррела и змеечеловека, поняла, что за ней наблюдают, и вступила в контакт с наблюдателем. Она заговорила, вселяя во всех, кто находился в комнате, безысходное отчаяние.
Видение, передаваемое девочкой, потрясло всех. Доминик, Кулган, Гардан и Мичем были встревожены угрозой, которую они увидели при помощи Гамины, хотя это была только тень того, что могло ожидать их в будущем.
Но Касами, Кейтала и Паг обеспокоились гораздо сильнее других. По лицу Кейталы текли слезы, а Касами утратил обычную невозмутимость, и его лицо было изможденным, пепельно-серым. Пагу, по-видимому, было хуже всех — он без сил опустился на пол и, склонив голову, пытался прийти в себя.
Кулган огляделся. Гамина, казалось, была больше расстроена общей реакцией окружающих, чем воспоминаниями. Кейтала, ощутив ее настроение, взяла ее с колен Кулгана и крепко обняла.
— Что это? — спросил Доминик.
Паг поднял голову, и все поняли, что он страшно устал, словно вес двух миров опять покоился на его плечах. Наконец он медленно заговорил:
— Когда Роуген терял сознание, последними его словами были такие:
Вот что он увидел за этими двумя фигурами. Вот что сказала ему тьма, которую он увидел:
. Оно или он, каким-то образом добравшись до Роугена, внушил ему ужас и боль.
— Как такое может быть? — спросил Кулган.
— Не знаю, друг мой, -медленно, хриплым голосом ответил Паг. — Но к загадке тех, кто ищет смерти Аруты, добавилось новое измерение. Новая глубина открылась за черной магией, при помощи которой пытались навредить Аруте и его спутникам.
Паг на минуту спрятал лицо в ладонях, потом оглядел комнату. Гамина прижалась к Кейтале, все смотрели на него.
— Но это еще не все, — сказал Доминик. Он посмотрел на Касами и Кейталу. — Я слышал его так же хорошо, как и вы, я слышал, что говорил Роуген, но ничего не понял.
Ему ответил Касами:
— Эти слова… на древнем языке. На этом языке говорят жрецы храмов. Я понял совсем немного. Это древний язык цурани.
Глава четырнадцатая. ЭЛЬВАНДАР
В лесу было тихо. Над головой арками изгибались огромные ветви, такие древние, что никто не помнил их молодыми; они заслоняли свет дня, и лес наполняло темно-зеленое сияние, в котором тонули тени, и непонятно было, куда ведут многочисленные тропинки, разбегавшиеся во все стороны.
Они ехали по лесам эльфов с рассвета, уже больше двух часов, но ни одного эльфа пока не встретили, хотя Мартин ожидал, что эльфы выйдут к ним сразу, как только отряд пересечет реку Крайди.
Бару, пришпорив лошадь, догнал Мартина и Аруту.
— Кажется, за нами наблюдают, — сказал хадати.
— Уже несколько минут, — подтвердил Мартин.
— Если это эльфы, почему они к нам не выйдут? — спросил Джимми.
— Может быть, это не эльфы, — ответил Мартин. — Мы не можем считать себя в безопасности, пока не доберемся до границ Эльвандара. Будьте настороже.
Они проехали еще немного, и вот уже и певчие птицы замолкли. Казалось, лес затаил дыхание. Мартин и Арута направили лошадей по тропке, такой узкой, что по ней едва мог пройти пеший человек. Внезапно тишину нарушили хриплое уханье и крики. Мимо головы Бару просвистел камень, а за ним последовал целый град камней, веток и палок. Десятки маленьких волосатых человечков повыскакивали изза деревьев и кустов.
Арута рванулся вперед, пытаясь удержать лошадь в повиновении, его спутники бросились за ним. Принц лавировал между деревьями, пригибаясь, чтобы не задеть за низкие ветви. Когда он направился в сторону нескольких нападавших, они закричали и в страхе разбежались в разные стороны. Арута погнался за одним из них и загнал в угол между поваленным ветром огромным деревом и скалой. И тут неизвестное существо повернулось лицом к принцу.
Вытащив из ножен рапиру, Арута уже натягивал поводья, готовясь к удару. Человечек не сделал попытки напасть на него, наоборот, он попятился, забиваясь как можно дальше в гущу ветвей упавшего дерева, и на его лице отразился ужас.
Лицо было очень похоже на человеческое — с большими карими глазами, широким ртом и маленьким, но тоже вполне человеческим носом, губы растянуты в насмешливом оскале, обнажая два ряда острых зубов, но глаза округлились от страха, а по заросшим шерстью щекам бежали слезы. Если бы не слезы, существо было бы очень похоже на мартышку.
Вокруг Аруты и его противника поднялся шум — их окружили другие маленькие человекоподобные создания. Они злобно завывали, угрожающе топали, но Арута понял, что это все больше для устрашения, в их действиях не было настоящей опасности. Они несколько раз делали вид, что хотят напасть, но стоило Аруте повернуться к ним, как все тут же разбегались.
Подъехали товарищи Аруты, и существо, которое поймал принц, жалобно заплакало в голос. Бару, остановившись рядом с принцем, сказал:
— Как только ты погнался за ним, все остальные побежали за тобой.
Люди увидели, что собравшиеся человечки, отбросив напускную свирепость, обеспокоено смотрят по сторонам. Между собой они переговаривались на непонятном людям языке.
Арута спрятал рапиру в ножны:
— Мы не обидим вас.
Существа, словно поняв его, успокоились. Тот, которого Арута загнал в угол, стал озираться по сторонам.
— Кто это? — спросил Джимми.
— Не знаю, — ответил Мартин. — Я много лет охотился в этих лесах, но никогда их не встречал.
— Это гвали, Мартин Длинный Лук.
Всадники повернулись и увидели пятерых эльфов. Одно из существ, подбежав, встало у них на пути. Оно указало пальцем на всадников и пропело:
— Калин, пришли люди. Они обижают Ралалу. Скажи им.
Мартин спешился.
— Хорошая встреча, Калин! — Он обнялся с эльфом. Остальные эльфы тоже приветствовали его. Потом Мартин подвел их к своим спутникам:
— Калин, ты же помнишь моего брата?
— Здравствуй, принц Крондорский.
— Здравствуй, принц эльфов. — Бросив взгляд на окруживших их гвали, Арута добавил: — Ты спас нас от поражения.
— Сомневаюсь, — улыбнулся Калин. — Вы выглядите достаточно внушительно. — Он подошел к Аруте. — Немало времени прошло с тех пор, как мы встречались. Что привело тебя в леса, Арута, да еще с такими странными спутниками. Где твоя стража и где знамена?
— Это долгая история. Калин, и я хотел бы рассказать ее твоей матери и Томасу.
Калин согласился. Терпение было для эльфов образом жизни.
Обстановка разрядилась; гвали, которого поймал Арута, выбрался из западни и побежал к своим соплеменникам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54