— Я Арута, принц Крондора.
Человека, казалось, это позабавило, хотя он и не улыбнулся.
— Тогда — добро пожаловать в аббатство Ишапа в Сарте, ваше высочество.
— Вы смеетесь надо мной?
— Ничуть, ваше высочество. Мы, братья ордена Ишапа, почти не связаны с внешним миром, и мало кто посещает нас, а уж о членах королевской семьи и говорить не приходится. Пожалуйста, простите обиду, если ваша честь позволяет, — никакого намерения обидеть вас не было.
— Может быть, это мне надо просить прощения у… — спешившись, устало сказал Арута.
— Брат Доминик. Но, пожалуйста, не извиняйтесь. Судя по обстоятельствам вашего прибытия, вас преследовали.
— Не вас ли мы должны благодарить за тот волшебный свет? — спросил Мартин.
Монах кивнул.
— Похоже, нам есть о чем поговорить с вами, брат Доминик, — сказал Арута.
— Всегда есть о чем поговорить. Но вам придется подождать, пока отец аббат ответит на большинство ваших вопросов. А сейчас идемте, я покажу вам конюшню.
Нетерпение Аруты не давало ему спокойно стоять на месте.
— Я приехал по делу чрезвычайной важности. Мне необходимо говорить с вашим аббатом немедленно.
Монах развел руками, показывая, что не в его власти решать такие вопросы.
— Отец аббат не сможет уделить вам внимания еще часа два — он молится в часовне с остальными братьями нашего ордена, почему я и приветствую вас один. Пожалуйста, идемте со мной.
Арута, кажется, хотел возразить, но Мартин положил ему руку на плечо.
— Да, брат Доминик, я опять вынужден просить у вас прощения. Конечно, мы ваши гости.
Выражение лица Доминика показало, что характер Аруты здесь ничего не значил. Монах отвел их к дальней надворной постройке позади бывшей оборонительной башни. В постройке действительно была устроена конюшня. Единственными обитателями ее в данный момент были лошадь и толстый ослик, бросивший на вновь прибывших безразличный взгляд. Расседлывая лошадей, Арута рассказывал о том, что происходило с ним в последние несколько недель. Закончив рассказ, он спросил:
— Как же вам удалось обратить в бегство черных всадников?
— Звание мое — хранитель врат, ваше высочество. Я могу впустить в аббатство любого, но никто, лелеющий дурные намерения, не сможет войти без моего позволения. Те, кто хотел отнять твою жизнь, были обращены в бегство моей силой. Они очень рисковали, нападая на вас под стенами аббатства. И рисковали напрасно. Но дальнейший разговор об этом и остальных ваших делах может подождать до появления отца аббата.
— Если все остальные в часовне, — сказал Мартин, — тебе может понадобиться помощь, когда будешь убирать трупы. У них есть неприятное свойство оживать.
— Благодарю за предложение, но, думаю, я справлюсь. Магия, которая уложила их, освободила их тела от злых сил, управлявших ими. А сейчас вы должны отдохнуть.
Они вышли из конюшни, и монах отвел их ко второму строению, которое очень напоминало казарму.
— Это место выглядит очень по-военному, брат, — заметил Гардан.
Войдя в комнату, где в один ряд стояли кровати, монах сказал:
— В давние времена эта крепость была домом баронаразбойника. Королевство и Кеш лежали достаточно далеко, и он решил, что можно быть самому себе законом, насилуя, грабя и убивая, и не бояться возмездия. Через некоторое время люди соседних городов, которым его тирания придала отчаянную храбрость, прогнали его. Земли у подножия холма всегда обрабатывались, но так велика была ненависть людей к барону, что поля эти так и остались заброшенными. Когда нищенствующий монах из ордена Странников обнаружил крепость, он отправил весточку в свой храм в Кеше. Мы решили, что здесь будет аббатство, и потомки тех, кто когдато прогнал барона, не возражали. Ныне же только те из нас, кто служит здесь, знают историю этих мест. Для всех же прочих жителей городов и деревень вдоль всего Залива Кораблей это место всегда было аббатством Ишапа в Сарте.
— Кажется, здесь раньше была казарма, — сказал Арута.
— Да, ваше высочество, — ответил Доминик. — Теперь у нас здесь лазарет и гостиница для редких гостей. Располагайтесь, а я должен вернуться к своим обязанностям. Отец аббат скоро освободится.
Доминик вышел, и Джимми с громким стоном рухнул на кровать. Мартин увидел печь в углу комнаты и обнаружил, что в ней горит огонь, а рядом приготовлено все, что необходимо для чая. Он поставил чайник на огонь. Под тряпицей нашлись фрукты, хлеб, сыр — и все тут же приступили к еде. Лори, осмотрев лютню, начал ее настраивать. Гардан уселся напротив принца.
Арута глубоко вздохнул:
— Я не нахожу себе места. А вдруг эти монахи ничего не знают про терн серебристый? — На мгновение в его взгляде появилась тревога.
— Кажется, Тулли считал, что они многое знают, — отозвался Мартин.
Лори отложил лютню:
— Как только я сталкиваюсь с магией или со жрецами, так тут же жди неприятностей.
— А этот Паг, кажется, очень неплохой парень для чародея, — сказал Джимми, обращаясь к Лори. — Я хотел с ним еще поговорить, но… — Он не стал рассказывать, при каких обстоятельствах они встретились. — На вид он мало чем выделяется, но, похоже, цурани его боятся, а по дворцу о нем ходят всякие слухи.
— Хочу спеть одну сагу, — сказал Лори и поведал Джимми о пленении Пага и его возвышении среди цурани. — Те на Келеване, кому подвластны тайные силы, сами себе правители, и все, что они говорят, исполняется без промедления. Поэтому цурани относятся к Пагу с благоговением. Старые привычки долго отмирают.
— Значит, чтобы вернуться, ему пришлось от многого отказаться?
Лори рассмеялся:
— Нельзя сказать, что у него был выбор.
— А что такое Келеван? — не унимался Джимми.
Лори развернул многословное красочное повествование о своих приключениях в чужом мире. Остальные устроились вокруг них, попивая чай и отдыхая. Все знали историю Пага и Лори и их роль в Войне Врат, но всякий раз, когда Лори рассказывал ее, слушатели заново переживали их приключения, ставшие почти легендарными.
— Здорово, должно быть, побывать на Келеване, — сказал Джимми, когда Лори закончил.
— Это невозможно, — ответил Гардан, — и я этому рад.
— Если раньше можно было, почему сейчас нельзя? — спросил Джимми.
В разговор вступил Мартин:
— Арута, ты вместе с Пагом и Кулганом читал письмо Макроса, в котором тот объяснял, почему он закрыл Врата.
— Врата непредсказуемы. Они разворачивают между мирами места, которых просто не может быть. И между разными временами. И что-то в них не дает узнать, когда они снова появятся. Когда появились одни, за ними следуют и другие. Но первые — это как раз те, которыми никто не может управлять. Вот так я понял. Тебе надо расспросить Кулгана или Пага.
— Спроси лучше Пага, — посоветовал Гардан. — Если спросишь Кулгана, он тебе прочтет длинную лекцию.
— Значит, Паг и Макрос закрыли первые Врата, чтобы остановить войну?
— спросил Джимми.
— И не только, — ответил Арута.
Джимми огляделся, чувствуя, что все знали что-то такое, чего ему знать пока не полагалось.
— По словам Пага, — сказал Лори, — в древние времена была великая злая сила, которую цурани называли просто Враг. Макрос сказал, что этот Враг вполне мог найти выход в оба мира, если врата будут открыты. Эти миры будут притягивать его, как магнит притягивает железо. А существо это обладало невиданной мощью, оно уничтожало армии и сокрушало даже самых могущественных волшебников. Так мне Паг говорил.
— Значит, этот Паг — могущественный чародей? — спросил Джимми с любопытством.
Лори рассмеялся:
— Послушать Кулгана, так Паг — самый сильный чародей из всех, кто остался после смерти Макроса. Кстати, он приемный брат герцога, принца и короля.
Глаза Джимми стали круглыми от удивления.
— Верно, -сказал Мартин. -Отец принял Пага в нашу семью.
— Джимми, ты говоришь о чародеях так, словно никогда не имел с ними дела, — заметил Мартин.
— Имел. В Крондоре есть несколько таких, кто знает заклинания, они все очень загадочные ребята. Был среди пересмешников вор по прозвищу Серый Кот — никто не мог с ним сравниться в умении притаиться и ждать. Он занимался только воровством и стащил у одного чародея кое-что, а тому, понятно, такое дело очень не понравилось.
— И что с ним стало? — спросил Лори.
— Теперь он — серый кот.
Его слушатели немного посидели молча, а когда сообразили — Гардан, Лори и Мартин расхохотались. Даже Арута улыбнулся.
Разговор продолжался — легкий и беззаботный; маленький отряд путешественников впервые после того, как покинул Крондор, почувствовал себя в безопасности.
От главного здания раздался звон колоколов, и в комнату вошел какой-то монах. Он молча сделал им знак подойти.
Арута спросил:
— Нам надо идти за вами? — Монах кивнул. — Чтобы повстречаться с аббатом? — И снова монах кивнул.
Арута вскочил со своей кровати, позабыв про усталость. Он первым вышел из комнаты.
Обстановка кельи аббата как раз подходила лицу, предающемуся религиозным созерцаниям. Самым удивительным предметом обстановки в ней были полки — десятки томов теснились на них. Сам аббат, отец Джон, оказался доброжелательным человеком изрядных лет аскетичной внешности. Его седые волосы и борода казались ослепительно белыми по контрасту со смуглой кожей, которая была изборождена морщинами, словно изделие красного дерева
— тщательной резьбой. За его спиной стояли двое — брат Доминик и брат Антоний — тощий сутулый мужчина неопределенного возраста; он все время щурился, разглядывая принца.
Аббат улыбнулся, и в уголках его глаз собрались морщинки, а Аруте вдруг вспомнились картинки, изображающие старого Ледяного Дядюшку, сказочного персонажа, который раздает детям сладости на празднике середины зимы. Глубоким, молодым голосом аббат приветствовал прибывших:
— Добро пожаловать в аббатство Ишапа, ваше высочество. Чем мы можем помочь вам?
Арута коротко пересказал события последних двух недель.
Аббат, слушая рассказ Аруты, перестал улыбаться. Когда принц закочил, аббат произнес:
— Ваше высочество, мы очень обеспокоены новостью о том, что во дворце был случай некромантии. Но что касается несчастья, происшедшего с вашей невестой, — чем мы можем помочь вам?
Арута вдруг понял — ему не хочется говорить, словно страх, что ему ничем здесь не смогут помочь, наконец взял над ним верх. Почувствовав затруднение брата, Мартин пришел к нему на выручку:
— Неудавшийся убийца заявил, что какой-то моррел дал ему яд, приготовленный при помощи черных сил. Он сказал, что там был использован сок терна серебристого.
Аббат откинулся на спинку стула:
— Брат Антоний!
— Терн серебристый? Я сейчас же начну искать в архивах. — Шаркая ногами, он быстро вышел из комнаты аббата.
Арута и остальные посмотрели ему вслед.
— Сколько времени это займет? — спросил Арута.
— Пока неизвестно. У брата Антония есть замечательное свойство вытаскивать факты, кажется, прямо из воздуха — он помнит то, что прочел всего один раз десять лет назад. Вот почему он и занял пост старшего архивариуса, нашего хранителя знаний. Но поиск может занять несколько дней. — Арута явно не понимал, о чем говорит аббат, и старик предложил: — Брат Доминик, почему бы тебе не показать принцу и его друзьям хоть немногое из того, что есть у нас здесь, в Сарте? — Аббат поднялся и слегка поклонился Аруте, а брат Доминик уже шел к двери. — Тогда отведи их в подвал башни. А с вами я скоро встречусь, ваше высочество, — добавил он, обращаясь к Аруте.
Они вышли вслед за монахом в главный зал.
— Сюда, — показал Доминик и, войдя в дверь, повел их по лестнице вниз к площадке, от которой расходились четыре коридора. Они прошли через несколько дверей. Брат Доминик пояснил на ходу: — Этот холм не такой, как остальные вокруг — вы, наверное, заметили это по дороге сюда. Он почти целиком состоит из камня. Когда в Сарте появились первые монахи, под главной башней они обнаружили туннели и комнаты.
— А зачем они? — спросил Джимми.
Они подошли к какой-то двери, и Доминик, вытащив большую связку ключей, открыл тяжелый замок. Дверь нехотя отворилась, а когда они вошли, монах снова запер ее.
— Первый владелец, барон-грабитель, использовал эти помещения как кладовые — хранил здесь припасы на случай осады и складывал награбленное. Наверное, он не уделял обороне должного внимания, раз окрестным селянам удалось выкурить его отсюда. Здесь хватило бы места, чтобы разместить запасы не на один год. Мы прибавили к этим пещерам новые, и теперь весь холм, изрытый переходами и помещениями, напоминает пчелиные соты.
— Куда теперь? — спросил Арута.
Доминик показал, что они должны следовать за ним сквозь другую дверь, на сей раз незапертую. Они вошли в большую сводчатую комнату — по ее стенам тянулись полки, середина комнаты тоже была занята полками и на всех плотно стояли книги. Доминик подошел и, взяв одну из книг, протянул ее Аруте.
Арута стал разглядывать древний фолиант.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54