Сегодня же.
Шут осторожно положил руку мне на плечо.
— Фитц, если они исчезли, может быть уже слишком поздно. А если Том Баджерлок поспешно покинет замок, это наверняка вызовет подозрения и погоню. А вдруг ты приведешь Полукровок прямо к своим записям? Они рассчитывают, что после нападения на дороге ты попытаешься сбежать. Значит, они будут следить за воротами Баккипа. Подумай спокойно. Вполне возможно, что твои опасения беспочвенны.
— Почему они должны сообразить, что Том Баджерлок имеет какое-то отношение к Неду, уже не говоря о том, откуда он явился в Баккип? — продолжал Шут. — Не надо действовать сгоряча. Сначала поговори с Чейдом и расскажи ему, что произошло. А также тебе необходимо встретиться с принцем. Сегодня его помолвка. Мальчик прекрасно держится, но это лишь фасад, который может в любой момент рассыпаться в прах. — Он замолчал, а потом неуверенно добавил: — Возможно, стоит послать кого-нибудь…
— Нет, — твердо перебил его я. — Мне необходимо поехать самому. Кое-что я заберу, остальное уничтожу.
Я вспомнил танцующего оленя, которого Шут вырезал на моей столешнице. Герб Фитца Чивэла Видящего украшал дом Тома Баджерлока. Сейчас даже это казалось мне опасным. Я решил, что должен его сжечь. Вместе с хижиной, чтобы от нее не осталось и следа, указывающего на то, что я там жил. Даже травы, растущие в саду, могли многое обо мне поведать.
Шут погладил меня по плечу.
— Поешь чего-нибудь, — предложил он. — Затем умойся и переоденься. Не принимай скоропалительных решений. Если мы будем идти своей дорогой, мы справимся и с этим испытанием, Фитц.
— Баджерлок, — напомнил я ему и встал на ноги. Я считал, что мы должны продолжать играть наши роли. — Прошу меня простить, милорд. Мне вдруг стало нехорошо, но сейчас уже все в порядке. Извините, что помешал вашему завтраку.
Несколько секунд сострадание наполняло глаза Шута. Затем, не говоря больше ни слова, он уселся на свое место за столом. Я снова наполнил его чашку чаем, и он принялся есть, погрузившись в задумчивое молчание.
Я обошел комнату, но Шут отличался поразительной аккуратностью, и делать мне — как его слуге — было особенно нечего. Неожиданно я подумал, что его стремление к порядку является частью его личности. Он научился не оставлять никаких напоминаний о себе, кроме тех, которые позволительно увидеть посторонним. Мне следовало взять у него несколько уроков.
— Милорд, вы позволите мне ненадолго отлучиться? — спросил я.
Лорд Голден поставил чашку и на мгновение задумался.
— Разумеется, — сказал он наконец. — Я намерен выйти, Баджерлок. Убери поднос с остатками завтрака, принеси свежей воды в кувшины и дров для камина. Затем тебе следует заняться оттачиванием своего мастерства владения мечом — потренироваться со стражниками. Сегодня днем я собираюсь отправиться на прогулку и хочу, чтобы ты меня сопровождал. И не забудь переодеться.
— Слушаюсь, милорд, — тихо проговорил я.
Я оставил его за столом, а сам вошел в свою темную комнату и быстро ее оглядел. Я не стану здесь ничего хранить, кроме вещей, которые могут принадлежать Тому Баджерлоку. Я вымыл лицо и причесал короткие волосы. Надел синий костюм слуги. Потом достал свою старую одежду, дорожную сумку, набор отмычек и специальных инструментов, которые мне подарил Чейд, а еще несколько мелочей, привезенных мной из коего дома в лесу.
Я быстро перебирал свои вещи и вдруг наткнулся на мешочек из кожи, сморщившейся от морской воды. Кожаные завязки высохли и стали ужасно жесткими, и мне пришлось их разрезать. Я вытряхнул на кровать его содержимое — небольшую фигурку, подобранную принцем на берегу моря во время нашего злополучного путешествия при помощи Скилла. Я убрал ее назад в старый мешочек и положил поверх своих вещей, чтобы позже отдать Дьютифулу.
Затем я закрыл дверь своей комнаты, нажал на скрытый механизм в стене и прошел по погрузившейся в полнейший мрак комнате, легко касаясь рукой разных участков стены. Вскоре она бесшумно скользнула в сторону, и я оказался в одном из тайных проходов замка. В потолке были прорублены узкие щели, которые впускали сюда дневной свет. Я спокойно закрыл за собой дверь и начал подниматься по крутой лестнице в башню Чейда.
II
СЛУГА ЧЕЙДА
У Хокина Белого был кролик, которого он очень любил. Он жил в его саду, приходил, когда его звали, и мог часами неподвижно лежать у хозяина на коленях. Изменяющей Хокина была девушка, почти совсем ребенок. Ее звали Редда, но Хокин называл ее «Косоглазка», потому что один ее глаз всегда смотрел в сторону. Ей не нравился кролик, поскольку всякий раз, когда она садилась рядом с Хокином, тот больно кусал ее, стараясь прогнать. Однажды кролик умер и, обнаружив его тельце в саду, Редда освежевала и выпотрошила его, а потом приготовила жаркое. Хокин обнаружил пропажу своего любимца, только когда закончился обед. Редда радостно сообщила ему, что он его съел несколько минут назад. Хокин выругал ее, но она, нисколько не огорчившись, сказала: «Но, господин, вы же сами предвидели такой поворот событий. Разве не вы написали в своем седьмом свитке такие слова: „Пророк испытывал голод по теплу его тела, хотя и знал, что это будет означать его кончину“».
Писарь Катерен о Белом Пророке Хокнне
Я прошел почти половину пути до башни Чейда, когда задумался о том, что делаю. Я спасался бегством, пытаясь спрятаться в потайной норе и надеясь, что мой старый наставник окажется на месте и объяснит, как мне следует поступить, — совсем как во времена, когда я был учеником убийцы.
Я пошел медленнее. То, что годится для семнадцатилетнего мальчишки, совсем не к лицу мужчине тридцати пяти лет. Пришла пора самостоятельно искать свой путь среди придворных интриг. Или навсегда покинуть двор.
Я поравнялся с одной из небольших ниш, встречающихся по всему коридору. Около нее стояла скамейка, и я сразу понял, что здесь расположен глазок, через который можно заглянуть в одну из комнат замка. Я положил на скамейку узел со своими вещами и уселся, чтобы немного подумать. Как разумнее всего поступить?
Убить всех моих врагов.
Отличный план, но я не знаю, кто они. Другой путь гораздо сложнее. Я должен защитить от Полукровок не только себя, но и принца Дьютифула. Я на время отбросил в сторону беспокойство о собственной безопасности и попытался понять, чем они могут угрожать принцу. Самое страшное — объявить, что он обладает Уитом. Правители Шести Герцогств ни за что не согласятся, чтобы над ними стоял монарх, владеющий всеми презираемой магией. Следовательно, не только будет повергнута в прах мечта Кетриккен о мире с Внешними островами, но, скорее всего, Видящие лишатся трона. Однако столь крайние действия не принесут Полукровкам никакой пользы.
Как только Дьютифул лишится власти, им будет нечем его шантажировать. И, что еще хуже, будет низвергнута королева, которая постоянно взывает к своему народу, чтобы он проявил терпимость к наделенным Уитом. Нет. Угроза раскрыть тайну принца полезна только до тех пор, пока он является наследником трона. Полукровкам нет смысла его убивать. Они хотят подчинить его своей воле.
А что это может означать? О чем они попросят? Возможно, выдвинут требование, чтобы королева издала суровый закон, запрещающий убивать обладателей Уита исключительно за то, что они передают этот дар своим детям? Или Полукровки захотят большего? Они будут дураками, если не попытаются захватить побольше власти в свои руки. Если среди герцогов и аристократов есть те, в чьих жилах течет Древняя Кровь, Полукровки могут попробовать добиться для них благосклонности представителей королевской фамилии.
Интересно, прибыли ли в замок Брезинги, чтобы принять участие в церемонии помолвки? Это следует проверить. Мать и сын, вне всякого сомнения, наделены Уитом и действовали заодно с Полукровками, чтобы выманить принца из Баккипа. Постараются ли они предпринять новую, более решительную попытку воздействовать на Дьютифула? И как Полукровки сумеют убедить Кетриккен в том, что их угрозы реальны? Кого или что они могут уничтожить, чтобы продемонстрировать ей серьезность своих намерений?
Ответ напрашивается сам собой. Тома Баджерлока. Для них я всего лишь пешка на игровой доске, слуга, но очень неприятный тин, который уже один раз вмешался в их планы и к тому же сделал инвалидом одного из их главарей. Вчера вечером они показались мне, уверенные в том, что я непременно передам их «послание» тем, кому в Баккипе принадлежит власть. А затем, чтобы продемонстрировать Видящим, насколько они уязвимы, Полукровки загонят меня, как гончие загоняют оленя. Через меня они покажут Кетриккен и Дьютифулу, что не намерены шутить.
Я закрыл лицо руками. Самое разумное для меня — бежать. Однако даже после такого короткого пребывания в Баккипе, я очень не хотел покидать его снова. Замок, выстроенный из холодного камня, когда-то стал для меня домом, а Видящие — моей семьей, хоть я и был незаконнорожденным.
Неожиданно до меня донесся едва различимый звук. Я выпрямился и тут же сообразил, что слышу голос, который долетел до меня через толстые стены. Сам не зная зачем, я наклонился вперед, заглянул в глазок и увидел роскошную спальню. Спиной ко мне стояла темноволосая девушка. Рядом с камином устроился в кресле старый солдат. Некоторые из шрамов на его лице были сделаны нарочно, а чтобы они были более заметны, он втер в них пепел — среди представителей Внешних островов это считалось украшением. Однако другие шрамы говорили о том, что этот человек принял участие не в одном сражении. В бороде и волосах виднелись седые пряди. Он чистил и подравнивал ногти кинжалом, а девушка разучивала перед ним па одного из популярных при дворе танцев.
— … Два в сторону, один назад, затем поворот, — повторяла она, и ноги послушно выполняли ее приказы.
Когда она грациозно повернулась, окутанная облаком вышитых юбок, я успел на мгновение разглядеть ее лицо. Нарческа Эллиана, невеста Дьютифула, репетировала свой первый танец с принцем, который ей придется исполнить сегодня вечером.
— И снова два шага в сторону, и два шага назад и…
— Один шаг назад, Элли, — перебил ее старик. — А потом поворот. Попробуй еще раз.
Она остановилась на месте и что-то быстро проговорила на своем родном языке.
— Эллиана, тебе нужно практиковаться в языке землепашцев. Он неотделим от танца, — совершенно спокойно произнес старик.
— А мне все равно, — капризно заявила девушка. — Их скучный язык ничем не отличается от этого уродливого танца. — Она выпустила юбку, которую придерживала, и сложила на груди руки. — Глупость какая-то! Дурацкие шажки и повороты! Они похожи на голубей, которые кивают головами и щиплют друг друга перед спариванием.
— Именно, — добродушно согласился он. — И по той же самой причине. Давай, учись. Ты должна станцевать безупречно. Если ты в состоянии запомнить упражнения по владению мечом, уж с этим-то ты справишься наверняка. Или ты хочешь, чтобы высокомерные крестьяне думали, будто Божественные Руны выбрали в качестве невесты для их хорошенького принца неуклюжую рабыню-лодочницу?
Девушка продемонстрировала ему ровные белые зубки в сердитой гримасе и резким движением вздернула юбки, да так непристойно высоко, что стали видны ее голые ноги.
— Два-шага-в-сторону-и-один-шаг-назад-и-поворот-и-два-шага-в-сторону-и-один-шаг-назад-и-поворот-и-два-шага-в-сторону…
Ее сердитый голосок превратил изысканный танец в яростную пляску. Старик ухмылялся, глядя на нее, но не вмешивался. Божественные Руны — так жители Внешних островов называли разбросанные острова, входившие в их королевство. А на единственной карте Внешних островов, которую мне довелось видеть, даже самый крошечный кусочек суши, торчавший на поверхности ледяной воды, и в самом деле имел руническое название.
— Достаточно! — неожиданно заявил воин.
Лицо девушки раскраснелось, она тяжело дышала, но не остановилась, пока старик не поднялся на ноги и не схватил ее в объятия.
— Хватит, Эллиана. Хватит. Ты мне доказала, что великолепно справишься со своей задачей. Отдохни немного. Сегодня вечером ты обязана быть милой и очаровательной, и все должны увидеть, что ты прекрасно воспитана. Продемонстрируешь свой огнедышащий характер, и принц вполне может решить взять себе другую жену, поуступчивее. А ты этого не хочешь.
Он поставил ее на ноги и снова уселся в кресло.
— Очень хочу, — мгновенно ответила девушка. Ответ старого воина прозвучал совершенно спокойно.
— Нет, не хочешь. Если только ты не желаешь попробовать еще и моего ремня, который так и плачет по твоей попке.
— Не желаю, — девушка проговорила эти слова таким напряженным голосом, что я сразу понял — угроза была вполне реальной.
— Не желаешь, — утвердительно произнес он. — Мне это не доставило бы никакого удовольствия. Но ты дочь моей сестры, и я никому не позволю позорить род наших матерей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Шут осторожно положил руку мне на плечо.
— Фитц, если они исчезли, может быть уже слишком поздно. А если Том Баджерлок поспешно покинет замок, это наверняка вызовет подозрения и погоню. А вдруг ты приведешь Полукровок прямо к своим записям? Они рассчитывают, что после нападения на дороге ты попытаешься сбежать. Значит, они будут следить за воротами Баккипа. Подумай спокойно. Вполне возможно, что твои опасения беспочвенны.
— Почему они должны сообразить, что Том Баджерлок имеет какое-то отношение к Неду, уже не говоря о том, откуда он явился в Баккип? — продолжал Шут. — Не надо действовать сгоряча. Сначала поговори с Чейдом и расскажи ему, что произошло. А также тебе необходимо встретиться с принцем. Сегодня его помолвка. Мальчик прекрасно держится, но это лишь фасад, который может в любой момент рассыпаться в прах. — Он замолчал, а потом неуверенно добавил: — Возможно, стоит послать кого-нибудь…
— Нет, — твердо перебил его я. — Мне необходимо поехать самому. Кое-что я заберу, остальное уничтожу.
Я вспомнил танцующего оленя, которого Шут вырезал на моей столешнице. Герб Фитца Чивэла Видящего украшал дом Тома Баджерлока. Сейчас даже это казалось мне опасным. Я решил, что должен его сжечь. Вместе с хижиной, чтобы от нее не осталось и следа, указывающего на то, что я там жил. Даже травы, растущие в саду, могли многое обо мне поведать.
Шут погладил меня по плечу.
— Поешь чего-нибудь, — предложил он. — Затем умойся и переоденься. Не принимай скоропалительных решений. Если мы будем идти своей дорогой, мы справимся и с этим испытанием, Фитц.
— Баджерлок, — напомнил я ему и встал на ноги. Я считал, что мы должны продолжать играть наши роли. — Прошу меня простить, милорд. Мне вдруг стало нехорошо, но сейчас уже все в порядке. Извините, что помешал вашему завтраку.
Несколько секунд сострадание наполняло глаза Шута. Затем, не говоря больше ни слова, он уселся на свое место за столом. Я снова наполнил его чашку чаем, и он принялся есть, погрузившись в задумчивое молчание.
Я обошел комнату, но Шут отличался поразительной аккуратностью, и делать мне — как его слуге — было особенно нечего. Неожиданно я подумал, что его стремление к порядку является частью его личности. Он научился не оставлять никаких напоминаний о себе, кроме тех, которые позволительно увидеть посторонним. Мне следовало взять у него несколько уроков.
— Милорд, вы позволите мне ненадолго отлучиться? — спросил я.
Лорд Голден поставил чашку и на мгновение задумался.
— Разумеется, — сказал он наконец. — Я намерен выйти, Баджерлок. Убери поднос с остатками завтрака, принеси свежей воды в кувшины и дров для камина. Затем тебе следует заняться оттачиванием своего мастерства владения мечом — потренироваться со стражниками. Сегодня днем я собираюсь отправиться на прогулку и хочу, чтобы ты меня сопровождал. И не забудь переодеться.
— Слушаюсь, милорд, — тихо проговорил я.
Я оставил его за столом, а сам вошел в свою темную комнату и быстро ее оглядел. Я не стану здесь ничего хранить, кроме вещей, которые могут принадлежать Тому Баджерлоку. Я вымыл лицо и причесал короткие волосы. Надел синий костюм слуги. Потом достал свою старую одежду, дорожную сумку, набор отмычек и специальных инструментов, которые мне подарил Чейд, а еще несколько мелочей, привезенных мной из коего дома в лесу.
Я быстро перебирал свои вещи и вдруг наткнулся на мешочек из кожи, сморщившейся от морской воды. Кожаные завязки высохли и стали ужасно жесткими, и мне пришлось их разрезать. Я вытряхнул на кровать его содержимое — небольшую фигурку, подобранную принцем на берегу моря во время нашего злополучного путешествия при помощи Скилла. Я убрал ее назад в старый мешочек и положил поверх своих вещей, чтобы позже отдать Дьютифулу.
Затем я закрыл дверь своей комнаты, нажал на скрытый механизм в стене и прошел по погрузившейся в полнейший мрак комнате, легко касаясь рукой разных участков стены. Вскоре она бесшумно скользнула в сторону, и я оказался в одном из тайных проходов замка. В потолке были прорублены узкие щели, которые впускали сюда дневной свет. Я спокойно закрыл за собой дверь и начал подниматься по крутой лестнице в башню Чейда.
II
СЛУГА ЧЕЙДА
У Хокина Белого был кролик, которого он очень любил. Он жил в его саду, приходил, когда его звали, и мог часами неподвижно лежать у хозяина на коленях. Изменяющей Хокина была девушка, почти совсем ребенок. Ее звали Редда, но Хокин называл ее «Косоглазка», потому что один ее глаз всегда смотрел в сторону. Ей не нравился кролик, поскольку всякий раз, когда она садилась рядом с Хокином, тот больно кусал ее, стараясь прогнать. Однажды кролик умер и, обнаружив его тельце в саду, Редда освежевала и выпотрошила его, а потом приготовила жаркое. Хокин обнаружил пропажу своего любимца, только когда закончился обед. Редда радостно сообщила ему, что он его съел несколько минут назад. Хокин выругал ее, но она, нисколько не огорчившись, сказала: «Но, господин, вы же сами предвидели такой поворот событий. Разве не вы написали в своем седьмом свитке такие слова: „Пророк испытывал голод по теплу его тела, хотя и знал, что это будет означать его кончину“».
Писарь Катерен о Белом Пророке Хокнне
Я прошел почти половину пути до башни Чейда, когда задумался о том, что делаю. Я спасался бегством, пытаясь спрятаться в потайной норе и надеясь, что мой старый наставник окажется на месте и объяснит, как мне следует поступить, — совсем как во времена, когда я был учеником убийцы.
Я пошел медленнее. То, что годится для семнадцатилетнего мальчишки, совсем не к лицу мужчине тридцати пяти лет. Пришла пора самостоятельно искать свой путь среди придворных интриг. Или навсегда покинуть двор.
Я поравнялся с одной из небольших ниш, встречающихся по всему коридору. Около нее стояла скамейка, и я сразу понял, что здесь расположен глазок, через который можно заглянуть в одну из комнат замка. Я положил на скамейку узел со своими вещами и уселся, чтобы немного подумать. Как разумнее всего поступить?
Убить всех моих врагов.
Отличный план, но я не знаю, кто они. Другой путь гораздо сложнее. Я должен защитить от Полукровок не только себя, но и принца Дьютифула. Я на время отбросил в сторону беспокойство о собственной безопасности и попытался понять, чем они могут угрожать принцу. Самое страшное — объявить, что он обладает Уитом. Правители Шести Герцогств ни за что не согласятся, чтобы над ними стоял монарх, владеющий всеми презираемой магией. Следовательно, не только будет повергнута в прах мечта Кетриккен о мире с Внешними островами, но, скорее всего, Видящие лишатся трона. Однако столь крайние действия не принесут Полукровкам никакой пользы.
Как только Дьютифул лишится власти, им будет нечем его шантажировать. И, что еще хуже, будет низвергнута королева, которая постоянно взывает к своему народу, чтобы он проявил терпимость к наделенным Уитом. Нет. Угроза раскрыть тайну принца полезна только до тех пор, пока он является наследником трона. Полукровкам нет смысла его убивать. Они хотят подчинить его своей воле.
А что это может означать? О чем они попросят? Возможно, выдвинут требование, чтобы королева издала суровый закон, запрещающий убивать обладателей Уита исключительно за то, что они передают этот дар своим детям? Или Полукровки захотят большего? Они будут дураками, если не попытаются захватить побольше власти в свои руки. Если среди герцогов и аристократов есть те, в чьих жилах течет Древняя Кровь, Полукровки могут попробовать добиться для них благосклонности представителей королевской фамилии.
Интересно, прибыли ли в замок Брезинги, чтобы принять участие в церемонии помолвки? Это следует проверить. Мать и сын, вне всякого сомнения, наделены Уитом и действовали заодно с Полукровками, чтобы выманить принца из Баккипа. Постараются ли они предпринять новую, более решительную попытку воздействовать на Дьютифула? И как Полукровки сумеют убедить Кетриккен в том, что их угрозы реальны? Кого или что они могут уничтожить, чтобы продемонстрировать ей серьезность своих намерений?
Ответ напрашивается сам собой. Тома Баджерлока. Для них я всего лишь пешка на игровой доске, слуга, но очень неприятный тин, который уже один раз вмешался в их планы и к тому же сделал инвалидом одного из их главарей. Вчера вечером они показались мне, уверенные в том, что я непременно передам их «послание» тем, кому в Баккипе принадлежит власть. А затем, чтобы продемонстрировать Видящим, насколько они уязвимы, Полукровки загонят меня, как гончие загоняют оленя. Через меня они покажут Кетриккен и Дьютифулу, что не намерены шутить.
Я закрыл лицо руками. Самое разумное для меня — бежать. Однако даже после такого короткого пребывания в Баккипе, я очень не хотел покидать его снова. Замок, выстроенный из холодного камня, когда-то стал для меня домом, а Видящие — моей семьей, хоть я и был незаконнорожденным.
Неожиданно до меня донесся едва различимый звук. Я выпрямился и тут же сообразил, что слышу голос, который долетел до меня через толстые стены. Сам не зная зачем, я наклонился вперед, заглянул в глазок и увидел роскошную спальню. Спиной ко мне стояла темноволосая девушка. Рядом с камином устроился в кресле старый солдат. Некоторые из шрамов на его лице были сделаны нарочно, а чтобы они были более заметны, он втер в них пепел — среди представителей Внешних островов это считалось украшением. Однако другие шрамы говорили о том, что этот человек принял участие не в одном сражении. В бороде и волосах виднелись седые пряди. Он чистил и подравнивал ногти кинжалом, а девушка разучивала перед ним па одного из популярных при дворе танцев.
— … Два в сторону, один назад, затем поворот, — повторяла она, и ноги послушно выполняли ее приказы.
Когда она грациозно повернулась, окутанная облаком вышитых юбок, я успел на мгновение разглядеть ее лицо. Нарческа Эллиана, невеста Дьютифула, репетировала свой первый танец с принцем, который ей придется исполнить сегодня вечером.
— И снова два шага в сторону, и два шага назад и…
— Один шаг назад, Элли, — перебил ее старик. — А потом поворот. Попробуй еще раз.
Она остановилась на месте и что-то быстро проговорила на своем родном языке.
— Эллиана, тебе нужно практиковаться в языке землепашцев. Он неотделим от танца, — совершенно спокойно произнес старик.
— А мне все равно, — капризно заявила девушка. — Их скучный язык ничем не отличается от этого уродливого танца. — Она выпустила юбку, которую придерживала, и сложила на груди руки. — Глупость какая-то! Дурацкие шажки и повороты! Они похожи на голубей, которые кивают головами и щиплют друг друга перед спариванием.
— Именно, — добродушно согласился он. — И по той же самой причине. Давай, учись. Ты должна станцевать безупречно. Если ты в состоянии запомнить упражнения по владению мечом, уж с этим-то ты справишься наверняка. Или ты хочешь, чтобы высокомерные крестьяне думали, будто Божественные Руны выбрали в качестве невесты для их хорошенького принца неуклюжую рабыню-лодочницу?
Девушка продемонстрировала ему ровные белые зубки в сердитой гримасе и резким движением вздернула юбки, да так непристойно высоко, что стали видны ее голые ноги.
— Два-шага-в-сторону-и-один-шаг-назад-и-поворот-и-два-шага-в-сторону-и-один-шаг-назад-и-поворот-и-два-шага-в-сторону…
Ее сердитый голосок превратил изысканный танец в яростную пляску. Старик ухмылялся, глядя на нее, но не вмешивался. Божественные Руны — так жители Внешних островов называли разбросанные острова, входившие в их королевство. А на единственной карте Внешних островов, которую мне довелось видеть, даже самый крошечный кусочек суши, торчавший на поверхности ледяной воды, и в самом деле имел руническое название.
— Достаточно! — неожиданно заявил воин.
Лицо девушки раскраснелось, она тяжело дышала, но не остановилась, пока старик не поднялся на ноги и не схватил ее в объятия.
— Хватит, Эллиана. Хватит. Ты мне доказала, что великолепно справишься со своей задачей. Отдохни немного. Сегодня вечером ты обязана быть милой и очаровательной, и все должны увидеть, что ты прекрасно воспитана. Продемонстрируешь свой огнедышащий характер, и принц вполне может решить взять себе другую жену, поуступчивее. А ты этого не хочешь.
Он поставил ее на ноги и снова уселся в кресло.
— Очень хочу, — мгновенно ответила девушка. Ответ старого воина прозвучал совершенно спокойно.
— Нет, не хочешь. Если только ты не желаешь попробовать еще и моего ремня, который так и плачет по твоей попке.
— Не желаю, — девушка проговорила эти слова таким напряженным голосом, что я сразу понял — угроза была вполне реальной.
— Не желаешь, — утвердительно произнес он. — Мне это не доставило бы никакого удовольствия. Но ты дочь моей сестры, и я никому не позволю позорить род наших матерей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106