В обоих содержались легенды, но мой старый наставник рассчитывал, что мне удастся отыскать в них крупицы правды.
Чейд уже послал на Внешние острова своих шпионов. Один плыл на корабле нарчески, якобы чтобы навестить своих родственников. На самом деле Чейд поручил ему добраться до Аслевджала или, по крайней мере, узнать побольше об этом острове и доложить Чейду. Старик боялся, что, согласившись принять вызов нарчески, принц будет вынужден отправиться в логово Айсфира. Но он хотел, чтобы Дьютифул был готов к тому, что его там ждет, а также собирался позаботиться о достойном сопровождении для наследника престола Видящих.
— Возможно, я поплыву с ним, — сообщил мне Чейд, когда мы в очередной раз случайно встретились в его башне.
Мне удалось сдержать возмущенный стон. И промолчать о том, что он слишком стар для такого путешествия. Я знал, как он отреагирует на мои протесты: «А кого же еще, по-твоему, я могу отправить вместе с принцем?» — скажет он.
Мне хотелось плыть на Аслевджал не больше, чем отпускать туда Чейда, как, впрочем, и принца Дьютифула. Однако меня никто не спрашивал.
Я отложил свиток, посвященный Айсфиру, и потер глаза. Читать было интересно, но я сомневался, что сведения, которые я почерпнул, подготовят принца к предстоящему испытанию. Судя по тому, что я знал про наших каменных драконов, а также из того, что рассказал Шут про драконов Бингтауна, мне представлялось маловероятным, что на одном из Внешних островов в тайном логове среди льдов спит дракон. Скорее всего, это легенда, объясняющая возникновение землетрясений и трещин в ледниках. Да и вообще я решил, что с меня хватит драконов, я начал от них уставать. Чем больше я трудился над свитками, тем чаще меня посещал во сне бингтаунский торговец в вуали. С другой стороны, к сожалению, проблема драконов была не единственной, с которой мне приходилось иметь дело.
Я посмотрел на тяжелый глиняный горшок, перевернутый вверх дном и стоящий на самом углу стола. Под ним лежала дохлая крыса. Точнее, большая ее часть. Вчера ночью я отнял ее у хорька. Меня вырвал из крепкого сна пронзительный вопль боли, переданный Уитом. Он не походил на обычный предсмертный писк маленького существа. Тот, кто обладает Уитом, привыкает к таким крикам, которые раздаются постоянно.
Как правило, когда умирает небольшое животное, раздается звук, похожий на лопнувший пузырь. Для животных смерть это ежедневный риск, сопровождающий их всю жизнь. Только человек, связанный с каким-то существом, мог издать такой крик, исполненный боли, ярости и страдания. Так кричат, когда животное, с которым ты связан, умирает.
В ту ночь я проснулся и понял, что уже больше не засну, ко мне вернулась моя собственная боль, словно кто-то разбередил только начавшую заживать рану. Я встал, но мне не хотелось будить Шута, и потому я отправился в башню. По дороге я встретил хорька, который тащил крысу. Такой большой, откормленной и лоснящейся крысы мне еще не доводилось видеть. После некоторой борьбы мне удалось отобрать ее у Джилли. Я никак не мог доказать, что крыса была связана с кем-то Уитом, но почти не сомневался в этом. Я решил показать ее Чейду. Мы знали, что в замке есть шпион, доказательством тому явилась сломанная ветка лавра, которую нашла Лорел. Теперь же у меня появилось подозрение, что крыса и связанный с ней человек узнали о существовании потайных коридоров. Я очень надеялся, что мой старый наставник придет сегодня в башню.
Я снова занялся двумя старыми манускриптами, посвященными Скиллу, которые мы с Чейдом пытались расшифровать. Они оказались значительно сложнее легенд об Айсфире, однако работать над ними мне нравилось больше. Основываясь на их возрасте и качестве бумаги, Чейд сделал вывод, что они являются частями одного и того же труда. Я же, внимательно изучив стиль и иллюстрации, заключил, что они не имеют друг к другу никакого отношения. Оба потрескались, а буквы практически выцвели, кое-где мы не могли разобрать кусков слов или даже целых предложений. Оба были написаны старинными письменами, от которых у меня отчаянно болела голова.
Рядом с каждым лежала бумага, где мы с Чейдом составляли свой подстрочный перевод. Неожиданно я обратил внимание, что большая часть записей сделана моей рукой. Взглянув на последний вклад Чейда в наш общий труд, я прочитал предложение, которое начиналось со слов: «Использование эльфовской коры». Нахмурившись, я принялся искать нужную строчку в манускрипте. Рядом с ней имелась выцветшая от времени иллюстрация, но я сразу понял, что изображенное на ней растение не имеет к эльфовской коре никакого отношения. Слово, переведенное Чейдом, как «эльфовская кора» было заляпано чернилами, но после внимательного изучения я понял, что он расшифровал его верно. Получалась какая-то бессмыслица. Если только данная картинка не относится к другой части текста. В таком случае я неправильно перевел весь отрывок. Я вздохнул.
Неожиданно в сторону сдвинулась полка для вина и появился Чейд, а следом за ним Олух с подносом, на котором стояло вино и еда.
— Добрый вечер, — сказал я им и отложил работу в сторону.
— Добрый вечер, Том, — ответил Чейд.
— Здравствуйте, хозяин, — сказал Олух и добавил: Песья вонючка.
Не называй меня так.
— Добрый вечер, Олух. Мне казалось, мы с тобой должны были встретиться здесь днем.
Дурачок поставил поднос на стол и почесался.
— Забыл, — заявил он и, прищурив маленькие глазки, пожал плечами.
Я грустно посмотрел на Чейда. Я пытался сделать все, что мог, но мрачный взгляд старика говорил о том, что я старался недостаточно. Я отчаянно искал способ избавиться от Олуха, чтобы рассказать Чейду о крысе.
— Олух… В следующий раз ты не мог бы принести побольше дров? Иногда вечерами здесь бывает холодно. — Я махнул рукой в сторону тлеющих углей.
Песья вонючка.
Услышал я его четко и ясно, хотя он стоял с таким видом, будто не понял ни слова из того, что я сказал.
— Олух, сходи сегодня за дровами два раза. Ты понял? — обратился к нему Чейд, немного громче, чем следовало, и выговаривая каждое слово по отдельности.
Неужели он не чувствует, что его тон раздражает Олуха? Бедняга не отличается умом, но слух у него в полном порядке. И уж если быть до конца справедливым, он не настолько глуп, как кажется.
Олух медленно кивнул.
— Два раза.
— Можешь сходить за дровами прямо сейчас, — велел ему Чейд.
— Сейчас, — не стал спорить Олух. Повернувшись, он краем глаза посмотрел на меня и повторил так, что услышал его только я:
Песья вонючка. Больше работы.
Я дождался, когда он уйдет, и только тогда заговорил с Чейдом, который поставил поднос с едой на стол подальше от свитков.
— Он больше не пытается нападать на меня при помощи Скилла. Но зато оскорбляет. Он знает, что ты его не слышишь. Не понимаю, за что он меня так не любит. Я не сделал ему ничего плохого.
Чейд чуть приподнял одно плечо.
— Ну, вам обоим придется с этим справиться и начать работать вместе. Причем тебе следует начать как можно быстрее. Принца должна сопровождать группа людей, владеющих Скиллом, когда он отправится на Внешние острова. Тебе нужно завоевать симпатию Олуха, Фитц, чтобы он был на нашей стороне. Он нам нужен. — Когда я ничего не сказал в ответ, Чейд вздохнул. Оглядевшись по сторонам, он предложил: — Вина хочешь?
Я показал на свою чашку, стоящую на столе.
— Нет, спасибо. Сегодня я пью чай.
— Хорошо. — Чейд обошел стол, чтобы посмотреть, над чем я работал. — Понятно. Ты закончил со свитками, посвященными Айсфиру?
— Нет еще, — покачав головой, ответил я. — Про самого дракона там почти ничего не говорится. Зато множество историй про землетрясения, доказывающих, что дракон наказывает того, кто поступает против его воли. Идея состоит в том, что люди должны вести себя правильно и тогда все будет в порядке.
— И тем не менее тебе следует дочитать их до конца. А вдруг ты обнаружишь что-нибудь стоящее, какую-нибудь скрытую деталь, которая может оказаться нам полезной…
— Сомневаюсь. Чейд, как ты думаешь, он действительно существует? Или Эллиана старается оттянуть свой брак с принцем, отправив его прикончить чудовище, которого нет в природе?
— Я думаю, во льдах Аслевджала живет какое-то существо. В некоторых очень старых манускриптах я нашел упоминание о том, что его видели разные люди. Несколько зим с сильными снегопадами и сходом лавин скрыли место, о котором идет речь, но до этого путники не раз сворачивали с дороги, чтобы заглянуть в ледник и попытаться понять, что они там видят.
Я откинулся на спинку стула.
— Хорошо. Может быть, чтобы с ним справиться, понадобятся лопаты и пилы для льда, а не принц с мечом.
По губам Чейда скользнула мимолетная улыбка.
— Ну, если речь пойдет о том, чтобы быстро сдвинуть с места большое количество льда, я придумал отличный способ. Но над ним нужно еще немного поработать.
— Ясно. Значит, то, что произошло в прошлом месяце на берегу, твоих рук дело?
До меня дошли слухи о необычной вспышке, которую видели сразу с нескольких кораблей, стоящих в гавани. Взрыв произошел глубокой ночью во время снежной бури. Все, кто о нем рассказывали, не понимали, что это было. Никому не удалось заметить на небе молнии, да и в такие ночи молний не бывает. Зато грохот слышали все. Кроме того, взрыв поднял в воздух и разбросал в разные стороны кучи камней и песка.
— На берегу? — спросил Чейд с таким видом, будто его ужасно заинтересовали мои слова.
— Да ладно тебе… — с облегчением проговорил я. Мне совсем не хотелось принимать участие в его экспериментах со взрывчатыми веществами.
— Ладно так ладно, — согласился Чейд. — У нас полно других забот, поважнее этой. Как у принца дела со Скиллом?
Я поморщился, поскольку еще не сказал Чейду, что принц перестал приходить на занятия. Но для начала я решил ему напомнить:
— Я не хочу заниматься с ним Скиллом, пока здесь находится делегация из Бингтауна. Поэтому мы с Дьютифулом изучали манускрипты и свитки… — Но тут я вдруг понял, что нет никакого смысла скрывать от Чейда правду. — Если честно, он ни разу не пришел на занятия с тех, пор как уехали гости с Внешних островов. Думаю, он по-прежнему злится на меня за то, что я навязал ему свою волю при помощи Скилла.
Услышав не слишком благоприятные новости, Чейд нахмурился.
— Ладно. Я займусь молодым человеком. Недоволен он, подумайте только! Дьютифул обязан выполнять свой долг. Завтра он будет здесь. Я позабочусь о том, чтобы он проводил в башне лишний час каждое утро и никто не заметил его отсутствия. А теперь давай поговорим про Олуха. Тебе необходимо заняться его обучением или, по крайней мере, заставить слушаться. Решай сам, что ты станешь делать, но думаю, небольшие взятки и подарки помогут больше, чем угрозы и наказания. Так, что еще? Как, по-твоему, мы должны действовать, чтобы разыскать других людей, обладающих Скиллом?
Я сел и скрестил на груди руки. Стараясь не поддаваться гневу, я спросил у Чейда:
— Значит, у тебя появился мастер Скилла, который будет учить других кандидатов, когда ты их найдешь?
— У нас есть ты, — нахмурив брови, заявил Чейд.
— Нет, — ответил я, покачав головой. — Я учу принца по его собственной просьбе. А кроме того, ты меня уговорил заняться Скиллом с Олухом. Но я не мастер. Даже если бы я обладал необходимыми знаниями, я бы не взял на себя такую ответственность. Я просто не могу. Ты просишь меня посвятить всю мою жизнь этому делу. Просишь взять ученика, который после моей смерти станет мастером. Я не могу заниматься с целым классом кандидатов, рассказывать им о Скилле и не открыть правды о себе. Я на это никогда не пойду.
Чейд смотрел на меня, чуть приоткрыв рот, так сильно его удивило мое возмущение. Казалось, мои слова стали еще более значимыми и весомыми.
— Далее, я бы предпочел, чтобы ты позволил мне самому уладить наши разногласия с принцем. Так будет лучше. Это касается только его и меня. Что же до того, где и когда я смогу начать заниматься с Олухом — я тебе отвечу: нигде и никогда. Он меня не любит. Он вызывает у меня отвращение, от него воняет, и у него ужасные манеры. Кроме того, если ты еще не заметил, у него не все в порядке с головой. Доверять ему тайны магии Видящих опасно. Но даже если бы он был самым обычным, нормальным человеком, должен тебе напомнить, что он не хочет у меня учиться.
И это правда, утешал я самого себя. Олух категорически отказывался вступать со мной в какие бы то ни было разговоры. Зато охотно швырял в мой адрес оскорбления.
— Олух очень силен. Если я начну его подталкивать, его отвращение ко мне может вылиться в ярость и вспышку насилия. Должен признаться, что он меня пугает.
Наверное, я рассчитывал, что Чейд разозлится, но у меня ничего не вышло. Он медленно сел напротив меня и отпил вина из стакана. Несколько минут Чейд молча разглядывал меня, а затем покачал головой.
— Ничего не выйдет, Фитц, — едва слышно проговорил он. — Я знаю, ты сомневаешься в том, что сможешь как следует научить принца пользоваться Скиллом и создать для него отряд поддержки за то короткое время, что у нас есть, но, поскольку мы должны это сделать, я уверен, ты найдешь способ преодолеть все затруднения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Чейд уже послал на Внешние острова своих шпионов. Один плыл на корабле нарчески, якобы чтобы навестить своих родственников. На самом деле Чейд поручил ему добраться до Аслевджала или, по крайней мере, узнать побольше об этом острове и доложить Чейду. Старик боялся, что, согласившись принять вызов нарчески, принц будет вынужден отправиться в логово Айсфира. Но он хотел, чтобы Дьютифул был готов к тому, что его там ждет, а также собирался позаботиться о достойном сопровождении для наследника престола Видящих.
— Возможно, я поплыву с ним, — сообщил мне Чейд, когда мы в очередной раз случайно встретились в его башне.
Мне удалось сдержать возмущенный стон. И промолчать о том, что он слишком стар для такого путешествия. Я знал, как он отреагирует на мои протесты: «А кого же еще, по-твоему, я могу отправить вместе с принцем?» — скажет он.
Мне хотелось плыть на Аслевджал не больше, чем отпускать туда Чейда, как, впрочем, и принца Дьютифула. Однако меня никто не спрашивал.
Я отложил свиток, посвященный Айсфиру, и потер глаза. Читать было интересно, но я сомневался, что сведения, которые я почерпнул, подготовят принца к предстоящему испытанию. Судя по тому, что я знал про наших каменных драконов, а также из того, что рассказал Шут про драконов Бингтауна, мне представлялось маловероятным, что на одном из Внешних островов в тайном логове среди льдов спит дракон. Скорее всего, это легенда, объясняющая возникновение землетрясений и трещин в ледниках. Да и вообще я решил, что с меня хватит драконов, я начал от них уставать. Чем больше я трудился над свитками, тем чаще меня посещал во сне бингтаунский торговец в вуали. С другой стороны, к сожалению, проблема драконов была не единственной, с которой мне приходилось иметь дело.
Я посмотрел на тяжелый глиняный горшок, перевернутый вверх дном и стоящий на самом углу стола. Под ним лежала дохлая крыса. Точнее, большая ее часть. Вчера ночью я отнял ее у хорька. Меня вырвал из крепкого сна пронзительный вопль боли, переданный Уитом. Он не походил на обычный предсмертный писк маленького существа. Тот, кто обладает Уитом, привыкает к таким крикам, которые раздаются постоянно.
Как правило, когда умирает небольшое животное, раздается звук, похожий на лопнувший пузырь. Для животных смерть это ежедневный риск, сопровождающий их всю жизнь. Только человек, связанный с каким-то существом, мог издать такой крик, исполненный боли, ярости и страдания. Так кричат, когда животное, с которым ты связан, умирает.
В ту ночь я проснулся и понял, что уже больше не засну, ко мне вернулась моя собственная боль, словно кто-то разбередил только начавшую заживать рану. Я встал, но мне не хотелось будить Шута, и потому я отправился в башню. По дороге я встретил хорька, который тащил крысу. Такой большой, откормленной и лоснящейся крысы мне еще не доводилось видеть. После некоторой борьбы мне удалось отобрать ее у Джилли. Я никак не мог доказать, что крыса была связана с кем-то Уитом, но почти не сомневался в этом. Я решил показать ее Чейду. Мы знали, что в замке есть шпион, доказательством тому явилась сломанная ветка лавра, которую нашла Лорел. Теперь же у меня появилось подозрение, что крыса и связанный с ней человек узнали о существовании потайных коридоров. Я очень надеялся, что мой старый наставник придет сегодня в башню.
Я снова занялся двумя старыми манускриптами, посвященными Скиллу, которые мы с Чейдом пытались расшифровать. Они оказались значительно сложнее легенд об Айсфире, однако работать над ними мне нравилось больше. Основываясь на их возрасте и качестве бумаги, Чейд сделал вывод, что они являются частями одного и того же труда. Я же, внимательно изучив стиль и иллюстрации, заключил, что они не имеют друг к другу никакого отношения. Оба потрескались, а буквы практически выцвели, кое-где мы не могли разобрать кусков слов или даже целых предложений. Оба были написаны старинными письменами, от которых у меня отчаянно болела голова.
Рядом с каждым лежала бумага, где мы с Чейдом составляли свой подстрочный перевод. Неожиданно я обратил внимание, что большая часть записей сделана моей рукой. Взглянув на последний вклад Чейда в наш общий труд, я прочитал предложение, которое начиналось со слов: «Использование эльфовской коры». Нахмурившись, я принялся искать нужную строчку в манускрипте. Рядом с ней имелась выцветшая от времени иллюстрация, но я сразу понял, что изображенное на ней растение не имеет к эльфовской коре никакого отношения. Слово, переведенное Чейдом, как «эльфовская кора» было заляпано чернилами, но после внимательного изучения я понял, что он расшифровал его верно. Получалась какая-то бессмыслица. Если только данная картинка не относится к другой части текста. В таком случае я неправильно перевел весь отрывок. Я вздохнул.
Неожиданно в сторону сдвинулась полка для вина и появился Чейд, а следом за ним Олух с подносом, на котором стояло вино и еда.
— Добрый вечер, — сказал я им и отложил работу в сторону.
— Добрый вечер, Том, — ответил Чейд.
— Здравствуйте, хозяин, — сказал Олух и добавил: Песья вонючка.
Не называй меня так.
— Добрый вечер, Олух. Мне казалось, мы с тобой должны были встретиться здесь днем.
Дурачок поставил поднос на стол и почесался.
— Забыл, — заявил он и, прищурив маленькие глазки, пожал плечами.
Я грустно посмотрел на Чейда. Я пытался сделать все, что мог, но мрачный взгляд старика говорил о том, что я старался недостаточно. Я отчаянно искал способ избавиться от Олуха, чтобы рассказать Чейду о крысе.
— Олух… В следующий раз ты не мог бы принести побольше дров? Иногда вечерами здесь бывает холодно. — Я махнул рукой в сторону тлеющих углей.
Песья вонючка.
Услышал я его четко и ясно, хотя он стоял с таким видом, будто не понял ни слова из того, что я сказал.
— Олух, сходи сегодня за дровами два раза. Ты понял? — обратился к нему Чейд, немного громче, чем следовало, и выговаривая каждое слово по отдельности.
Неужели он не чувствует, что его тон раздражает Олуха? Бедняга не отличается умом, но слух у него в полном порядке. И уж если быть до конца справедливым, он не настолько глуп, как кажется.
Олух медленно кивнул.
— Два раза.
— Можешь сходить за дровами прямо сейчас, — велел ему Чейд.
— Сейчас, — не стал спорить Олух. Повернувшись, он краем глаза посмотрел на меня и повторил так, что услышал его только я:
Песья вонючка. Больше работы.
Я дождался, когда он уйдет, и только тогда заговорил с Чейдом, который поставил поднос с едой на стол подальше от свитков.
— Он больше не пытается нападать на меня при помощи Скилла. Но зато оскорбляет. Он знает, что ты его не слышишь. Не понимаю, за что он меня так не любит. Я не сделал ему ничего плохого.
Чейд чуть приподнял одно плечо.
— Ну, вам обоим придется с этим справиться и начать работать вместе. Причем тебе следует начать как можно быстрее. Принца должна сопровождать группа людей, владеющих Скиллом, когда он отправится на Внешние острова. Тебе нужно завоевать симпатию Олуха, Фитц, чтобы он был на нашей стороне. Он нам нужен. — Когда я ничего не сказал в ответ, Чейд вздохнул. Оглядевшись по сторонам, он предложил: — Вина хочешь?
Я показал на свою чашку, стоящую на столе.
— Нет, спасибо. Сегодня я пью чай.
— Хорошо. — Чейд обошел стол, чтобы посмотреть, над чем я работал. — Понятно. Ты закончил со свитками, посвященными Айсфиру?
— Нет еще, — покачав головой, ответил я. — Про самого дракона там почти ничего не говорится. Зато множество историй про землетрясения, доказывающих, что дракон наказывает того, кто поступает против его воли. Идея состоит в том, что люди должны вести себя правильно и тогда все будет в порядке.
— И тем не менее тебе следует дочитать их до конца. А вдруг ты обнаружишь что-нибудь стоящее, какую-нибудь скрытую деталь, которая может оказаться нам полезной…
— Сомневаюсь. Чейд, как ты думаешь, он действительно существует? Или Эллиана старается оттянуть свой брак с принцем, отправив его прикончить чудовище, которого нет в природе?
— Я думаю, во льдах Аслевджала живет какое-то существо. В некоторых очень старых манускриптах я нашел упоминание о том, что его видели разные люди. Несколько зим с сильными снегопадами и сходом лавин скрыли место, о котором идет речь, но до этого путники не раз сворачивали с дороги, чтобы заглянуть в ледник и попытаться понять, что они там видят.
Я откинулся на спинку стула.
— Хорошо. Может быть, чтобы с ним справиться, понадобятся лопаты и пилы для льда, а не принц с мечом.
По губам Чейда скользнула мимолетная улыбка.
— Ну, если речь пойдет о том, чтобы быстро сдвинуть с места большое количество льда, я придумал отличный способ. Но над ним нужно еще немного поработать.
— Ясно. Значит, то, что произошло в прошлом месяце на берегу, твоих рук дело?
До меня дошли слухи о необычной вспышке, которую видели сразу с нескольких кораблей, стоящих в гавани. Взрыв произошел глубокой ночью во время снежной бури. Все, кто о нем рассказывали, не понимали, что это было. Никому не удалось заметить на небе молнии, да и в такие ночи молний не бывает. Зато грохот слышали все. Кроме того, взрыв поднял в воздух и разбросал в разные стороны кучи камней и песка.
— На берегу? — спросил Чейд с таким видом, будто его ужасно заинтересовали мои слова.
— Да ладно тебе… — с облегчением проговорил я. Мне совсем не хотелось принимать участие в его экспериментах со взрывчатыми веществами.
— Ладно так ладно, — согласился Чейд. — У нас полно других забот, поважнее этой. Как у принца дела со Скиллом?
Я поморщился, поскольку еще не сказал Чейду, что принц перестал приходить на занятия. Но для начала я решил ему напомнить:
— Я не хочу заниматься с ним Скиллом, пока здесь находится делегация из Бингтауна. Поэтому мы с Дьютифулом изучали манускрипты и свитки… — Но тут я вдруг понял, что нет никакого смысла скрывать от Чейда правду. — Если честно, он ни разу не пришел на занятия с тех, пор как уехали гости с Внешних островов. Думаю, он по-прежнему злится на меня за то, что я навязал ему свою волю при помощи Скилла.
Услышав не слишком благоприятные новости, Чейд нахмурился.
— Ладно. Я займусь молодым человеком. Недоволен он, подумайте только! Дьютифул обязан выполнять свой долг. Завтра он будет здесь. Я позабочусь о том, чтобы он проводил в башне лишний час каждое утро и никто не заметил его отсутствия. А теперь давай поговорим про Олуха. Тебе необходимо заняться его обучением или, по крайней мере, заставить слушаться. Решай сам, что ты станешь делать, но думаю, небольшие взятки и подарки помогут больше, чем угрозы и наказания. Так, что еще? Как, по-твоему, мы должны действовать, чтобы разыскать других людей, обладающих Скиллом?
Я сел и скрестил на груди руки. Стараясь не поддаваться гневу, я спросил у Чейда:
— Значит, у тебя появился мастер Скилла, который будет учить других кандидатов, когда ты их найдешь?
— У нас есть ты, — нахмурив брови, заявил Чейд.
— Нет, — ответил я, покачав головой. — Я учу принца по его собственной просьбе. А кроме того, ты меня уговорил заняться Скиллом с Олухом. Но я не мастер. Даже если бы я обладал необходимыми знаниями, я бы не взял на себя такую ответственность. Я просто не могу. Ты просишь меня посвятить всю мою жизнь этому делу. Просишь взять ученика, который после моей смерти станет мастером. Я не могу заниматься с целым классом кандидатов, рассказывать им о Скилле и не открыть правды о себе. Я на это никогда не пойду.
Чейд смотрел на меня, чуть приоткрыв рот, так сильно его удивило мое возмущение. Казалось, мои слова стали еще более значимыми и весомыми.
— Далее, я бы предпочел, чтобы ты позволил мне самому уладить наши разногласия с принцем. Так будет лучше. Это касается только его и меня. Что же до того, где и когда я смогу начать заниматься с Олухом — я тебе отвечу: нигде и никогда. Он меня не любит. Он вызывает у меня отвращение, от него воняет, и у него ужасные манеры. Кроме того, если ты еще не заметил, у него не все в порядке с головой. Доверять ему тайны магии Видящих опасно. Но даже если бы он был самым обычным, нормальным человеком, должен тебе напомнить, что он не хочет у меня учиться.
И это правда, утешал я самого себя. Олух категорически отказывался вступать со мной в какие бы то ни было разговоры. Зато охотно швырял в мой адрес оскорбления.
— Олух очень силен. Если я начну его подталкивать, его отвращение ко мне может вылиться в ярость и вспышку насилия. Должен признаться, что он меня пугает.
Наверное, я рассчитывал, что Чейд разозлится, но у меня ничего не вышло. Он медленно сел напротив меня и отпил вина из стакана. Несколько минут Чейд молча разглядывал меня, а затем покачал головой.
— Ничего не выйдет, Фитц, — едва слышно проговорил он. — Я знаю, ты сомневаешься в том, что сможешь как следует научить принца пользоваться Скиллом и создать для него отряд поддержки за то короткое время, что у нас есть, но, поскольку мы должны это сделать, я уверен, ты найдешь способ преодолеть все затруднения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106