Я ничего не помню.
Он прикрыл рот рукой и стоял, глядя на меня сверху вниз.
— Чейд… — Он замолчал, но потом принял какое-то решение и продолжал, теперь он говорил почти как Шут: — Мне кажется, лорд Чейд почувствовал… нет, я не могу утверждать наверняка. Мне кажется, он думает, будто ты знал, как это делается, но скрывал от него.
— Эда и Эль… — простонал я.
Чейд был прав. Я никогда не понимал чувств других людей. Да, я уловил в нем напряжение, но мне и в голову не приходило, какие подозрения мучают старика. Даже если бы я знал, что все мои шрамы исчезли, подобная реакция была бы для меня полнейшим сюрпризом. Вот почему он ушел таким обиженным: он твердо решил самостоятельно выяснить все, что я от него скрываю. Я вздохнул и с трудом поднялся на ноги. Лорд Голден не пытался мне помочь. Я протянул ему зеркало и вернулся в свою спальню.
— Ты передумал бриться, Том Баджерлок? — спросил лорд Голден.
— Во всяком случае, не сейчас. Я поднимусь в прежние покои Чейда. Буду благодарен, если ты сообщишь ему, что я хотел бы с ним побеседовать. — Я говорил так, словно он снова стал Шутом, но не рассчитывал на ответ.
Он молча закрыл дверь моей спальни. Оказалось, что у меня почти нет сил, и мне пришлось останавливаться множество раз и отдыхать, я даже опасался, что догорит свеча, которую я прихватил из спальни, и я останусь в темноте. Когда я, наконец, поднялся наверх, то потерял всякий интерес к свиткам. У двери меня поджидал хорек. Он исполнил боевой танец, приглашая сразиться.
— Считай, что ты уже победил, — проворчал я.
Не обращая внимания на Джилли, я добрел до постели, улегся и почти сразу же заснул.
Проснувшись, я обнаружил, что хорек спит у меня на груди. Как только я пошевелился, Джилли сбежал. Я сразу же увидел, что кто-то приходил, пока я спал. Меня это сильно встревожило. Когда я был связан с волком, он всегда предупреждал меня о появлении других живых существ. За долгие годы нашей дружбы я привык полагаться на его восприятие окружающего мира и теперь понял, что пришла пора рассчитывать только на себя.
На краю стола стояли тарелки и бутылка вина. Возле камина — котелок с супом, кто-то заботливо подбросил поленья в огонь. Я встал и подошел к столу. Поел, выпил вина и стал ждать. Чейд оставил для меня несколько свитков, и я принялся их просматривать. Среди них мне попался отчет об Айсфире и драконах Внешних островов. Другой шпион докладывал о ходе войны между Бингтауном и Чалседом. В старый свиток с изображением мышц спины человека были внесены изменения, рукой Чейда.
Что ж, мое путешествие к вратам смерти принесло пользу. Рядом лежало еще три свитка, связанных вместе, — старые, потускневшие от времени, написанные одной рукой. Набор упражнений для индивидуального овладения Скиллом. Я нахмурился, пытаясь понять, что все это значит, и довольно быстро сообразил, в чем дело. В свитках описывались упражнения для мага, у которого нет группы. Мне и в голову не приходило, что такое возможно, но, немного поразмыслив, я пришел к выводу, что в этом нет ничего удивительного. Как насчет меня самого? Всегда существовали люди, не склонные к общению, предпочитающие одиночество. Когда формировались группы, кто-то в них не входил. Для таких исключительных случаев и были написаны свитки, которые я держал в руках.
Изучая их, я обнаружил, что одиноких магов чаще всего использовали в качестве шпионов и целителей. В первом свитке описывались приемы для подслушивания чужих мыслей и незаметных подсказок, которые могли повлиять на принятие важных решений. Во втором речь шла об исцелении. Он показался мне особенно интересным, поскольку подтвердил мои подозрения. Когда Скилл начинает процесс восстановления, тело само его продолжает. Оно знает, что делать дальше. Однако в свитке говорилось, что важнее закрыть рану, чем добиться идеально здоровой кожи. Тело склонно экономить силы, чтобы оставался резерв на будущее. Автор предупреждал, что не следует увлекаться Скиллом, не обращая внимания на реакцию больного, и стараться все делать как можно осторожнее. Хотелось бы знать, насколько внимательно Чейд прочитал эту часть свитка.
В третьем свитке шла речь о том, как следить за собственным телом. В нем я нашел несколько свежих пометок Чейда. Он описывал свои первые неудачные попытки, а также недавние, более успешные. Вот что он решил мне показать, оставив на виду именно эти свитки. Чейд хотел, чтобы я знал: с тех самых пор, как он получил доступ к древним манускриптам, он продолжает неустанные попытки привести в порядок собственное тело. Но успех к нему пришел только после того, как он увидел мое исцеление и обнаружил, что может использовать Олуха, без которого его собственные усилия ни к чему не приводили.
Я читал дневник его долгих разочарований и понял, как постепенно в нем рос страх. Я хорошо знал ощущения человека, тело которого плохо ему подчиняется. Наблюдая за закатом Ночного Волка, я осознал, что такое наступающая старость. Лишь в последние десять лет Чейд снова стал вести нормальную жизнь. Лучшие свои годы он провел здесь, в полнейшем одиночестве, постоянно оставаясь в тени, лишенный человеческого общения. И каким же горьким оказалось его возвращение в мир, где люди слушают музыку, танцуют и беседуют о пустяках, в мир, где он получил власть и богатство, но где стареющее тело уже не могло насладиться прекрасными дарами! Как хорошо я его понимал. Наступит время, когда я сам встану перед таким же выбором — весьма возможно, что мое решение окажется таким же.
Я несколько раз внимательно прочитал свиток, в котором шла речь об исцелении при помощи Скилла. Мне удалось извлечь много полезного, но я нашел ответы далеко не на все вопросы, которые у меня возникли. И я с грустью понял, почему Чейд скрывал от меня свитки. Если бы я их увидел, я бы сразу понял, что Чейд уже давно пытается овладеть Скиллом и начал этим заниматься задолго до того, как меня вынудили вернуться в Баккип.
Я откинулся на спинку кресла и попытался поставить себя на место старика. О чем он думал, о чем мечтал? Я погрузился в прошлое. Наконец завершилась война красных кораблей. Драконы Шести Герцогств заставили врага отступить. Воцарился мир, королева носила в своем чреве наследника трона Видящих, Регал не только вернул библиотеку со свитками о Скилле, но и очень вовремя умер, объявив о своей верности короне. А Чейд, который столько лет провел в тени, стал доверенным советником королевы. Теперь он мог свободно перемещаться по замку, наслаждаться изысканной пищей и вином, посещать балы. Чего еще он мог желать? Только того, чего был лишен долгие годы.
Королевских бастардов не обучали Скиллу, даже если они имели к нему способности. Некоторые короли безжалостно заставляли бастардов пить настои из эльфовской коры, чтобы уничтожить их способности к Скиллу. Не сомневаюсь, что другие не тратили время понапрасну и попросту убивали всех бастардов. Меня стали учить Скиллу только из-за того, что за меня просили Пейшенс и Чейд. Но если бы не отчаянная нужда в группе, я не сомневаюсь, что король Шрюд им бы отказал.
Чейда никто не учил. И как многие другие юноши, я просто принял это как факт. Я никогда не спрашивал у него: «Проверяли ли тебя на способности к Скиллу? Просил ли ты, чтобы тебе разрешили учиться, отказывал ли король Шрюд, или вопрос так и не был задан вслух?» Подробности остались для меня тайной. Однако теперь я знал, что Чейд всегда стремился овладеть недоступной ему магией. Он приложил все силы, чтобы я прошел обучение и добился успеха. Мои неудачи он неизменно принимал близко к сердцу.
Однако я даже не пытался представить, что почувствовал Чейд, когда свитки, посвященные Скиллу, попали к нему в руки. С тех самых пор, как он побывал в моей хижине, я знал, что Чейд читает свитки, и мог бы сразу сообразить, что он попытается овладеть Скиллом — будет у него учитель или нет. Мне следовало предложить ему свою помощь. Быть может, всякий раз, когда Чейд заводил разговоры о кандидатах для занятий Скиллом, он тайно рассчитал, что я обращусь к нему? Почему же я никогда всерьез не рассматривал его в качестве ученика? О да, однажды я сделал ему предложение, как швыряют кость голодному псу. Однако я никогда не считал его способным овладеть Скиллом. Почему?
У меня возникло гораздо больше вопросов к себе, чем к Чейду. Продолжая размышлять на эти темы, я поставил на огонь воду и нашел зеркало. Среди прочих инструментов старого убийцы имелся богатый выбор острых ножей. Я взял подходящий и тщательно побрился. Постепенно в зеркале появлялось мое новое лицо. Я сидел и изучал его, когда появился Чейд.
— Я не знал, что все мои старые шрамы исчезли, — заговорил я, как только он вошел. — Наверное, вы дали толчок, а потом тележка моего исцеления помчалась под уклон. Ситуация вышла из-под контроля. Я понятия не имею, как все произошло.
Он отвечал мне с таким же смирением.
— Лорд Голден сказал примерно то же самое. — Чейд подошел поближе и, склонив голову набок, принялся внимательно изучать мое лицо. Потом на его губах появилась задумчивая улыбка. — Ах, мой мальчик. Ты так похож на своего отца. Настолько, что это может нам помешать. Тебе не следовало бриться; борода скрывала то, как сильно ты изменился. Теперь придется подождать, пока она снова отрастет, чтобы ты мог свободно перемещаться по замку.
Я покачал головой.
— Этого будет недостаточно. Даже густая борода не поможет.
Я бросил последний взгляд на свое лицо — каким оно могло быть, — рассмеялся и отодвинул зеркало в сторону.
— Присядь. Мы оба знаем, что необходимо сделать. Я прочитал твои свитки, но не нашел в них того, что требуется. Сегодня мы постараемся отыскать нужные ходы сами.
У нас получалось не слишком хорошо. По природе мы оба были одиночками, но нам требовалось научиться работать вместе, как членам группы Дьютифула. Мы несколько раз неудачно начинали, принимались проклинать Галена, эльфовскую кору и недалеких людей, которые не позволили Чейду в юном возрасте изучать Скилл. Но наступил момент, когда Скилл свободно потек между нами, и, как уже не раз бывало раньше, я доверился его рукам с длинными тонкими пальцами. Я подпитывал его Скиллом, поскольку он обладал лишь слабой струйкой магии. Нам очень пригодились знания Чейда о строении человеческого тела, которые мы объединили с представлениями моего тела о себе. В некотором смысле, данная процедура оказалась даже более сложной, чем мое исцеление, поскольку каждый шаг приходилось делать отдельно, принимая в расчет желания моего тела. Но мы добились успеха.
Когда мы закончили, я вновь посмотрел в зеркало. Мой новый шрам был не таким заметным, как прежний, а нос не таким кривым. Но я знал, что теперь мое лицо не будет привлекать к себе внимание. Мы восстановили прежние отметки — след укуса на предплечье, шрам от стрелы на спине и затянувшуюся рану от меча Лодвайна. Однако новые шрамы затрагивали только кожу, оставив в полном порядке мышцы и сухожилия. И все же они вызывали у меня неприятные ощущения. Но я знал, что пройдет время, и я к ним привыкну. Чейд заметил, что моя седая прядь потемнела у корней. Он лишь покачал головой.
— Не знаю, что делать. В свитках не говорится о том, как изменить цвет волос. Я советую тебе выкрасить седую прядь. Тогда все решат, что ты стал тщеславным. А это легко объяснить.
Я кивнул и отставил зеркало в сторону.
— Но этим я займусь позднее. А сейчас я ужасно устал, — совершенно честно признался я.
Чейд с сомнением посмотрел на меня.
— А как твоя головная боль?
Я нахмурился и провел ладонью по лбу.
— Обычная головная боль, несмотря на то что мы довольно долго занимались Скиллом. Быть может, ты прав. Впрочем, головные боли могут вернуться.
Он задумчиво покачал головой, обошел стол и положил ладони мне на голову.
— Здесь, — сказал Чейд, проводя пальцами по исчезнувшему шраму, породившему прядь седых волос — И здесь. — Он нажал на точку, которая находилась под глазом.
Я по привычке поморщился, но тут же удивленно улыбнулся.
— Мне не больно. Всякий раз, когда я причесывал волосы, у меня начинала раскалываться голова, а когда становилось холодно, болело лицо. Раньше я никогда об этом не думал.
— Болевая точка под глазом возникла после того, как Гален попытался убить тебя в башне, когда ты у него учился. Баррич сказал, что ты едва не ослеп на один глаз. Неужели ты забыл, как он тебя тогда избрал?
Я молча покачал головой.
— Мне удалось изучить всего тебя изнутри, Фитц. Я видел, какие повреждения остались после того, как ты просидел в темнице Регала, и другие раны на лице и спине. Скилл излечил тебя. Но гораздо любопытнее тот факт, что прекратились головные боли после занятий Скиллом. А меня больше всего интересуют приступы страха — неужели и они больше не будут повторяться?
Он подошел к полке со свитками и вернулся с одной из самых своих жутких книг — «Человеческая плоть» Вердада Живодера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Он прикрыл рот рукой и стоял, глядя на меня сверху вниз.
— Чейд… — Он замолчал, но потом принял какое-то решение и продолжал, теперь он говорил почти как Шут: — Мне кажется, лорд Чейд почувствовал… нет, я не могу утверждать наверняка. Мне кажется, он думает, будто ты знал, как это делается, но скрывал от него.
— Эда и Эль… — простонал я.
Чейд был прав. Я никогда не понимал чувств других людей. Да, я уловил в нем напряжение, но мне и в голову не приходило, какие подозрения мучают старика. Даже если бы я знал, что все мои шрамы исчезли, подобная реакция была бы для меня полнейшим сюрпризом. Вот почему он ушел таким обиженным: он твердо решил самостоятельно выяснить все, что я от него скрываю. Я вздохнул и с трудом поднялся на ноги. Лорд Голден не пытался мне помочь. Я протянул ему зеркало и вернулся в свою спальню.
— Ты передумал бриться, Том Баджерлок? — спросил лорд Голден.
— Во всяком случае, не сейчас. Я поднимусь в прежние покои Чейда. Буду благодарен, если ты сообщишь ему, что я хотел бы с ним побеседовать. — Я говорил так, словно он снова стал Шутом, но не рассчитывал на ответ.
Он молча закрыл дверь моей спальни. Оказалось, что у меня почти нет сил, и мне пришлось останавливаться множество раз и отдыхать, я даже опасался, что догорит свеча, которую я прихватил из спальни, и я останусь в темноте. Когда я, наконец, поднялся наверх, то потерял всякий интерес к свиткам. У двери меня поджидал хорек. Он исполнил боевой танец, приглашая сразиться.
— Считай, что ты уже победил, — проворчал я.
Не обращая внимания на Джилли, я добрел до постели, улегся и почти сразу же заснул.
Проснувшись, я обнаружил, что хорек спит у меня на груди. Как только я пошевелился, Джилли сбежал. Я сразу же увидел, что кто-то приходил, пока я спал. Меня это сильно встревожило. Когда я был связан с волком, он всегда предупреждал меня о появлении других живых существ. За долгие годы нашей дружбы я привык полагаться на его восприятие окружающего мира и теперь понял, что пришла пора рассчитывать только на себя.
На краю стола стояли тарелки и бутылка вина. Возле камина — котелок с супом, кто-то заботливо подбросил поленья в огонь. Я встал и подошел к столу. Поел, выпил вина и стал ждать. Чейд оставил для меня несколько свитков, и я принялся их просматривать. Среди них мне попался отчет об Айсфире и драконах Внешних островов. Другой шпион докладывал о ходе войны между Бингтауном и Чалседом. В старый свиток с изображением мышц спины человека были внесены изменения, рукой Чейда.
Что ж, мое путешествие к вратам смерти принесло пользу. Рядом лежало еще три свитка, связанных вместе, — старые, потускневшие от времени, написанные одной рукой. Набор упражнений для индивидуального овладения Скиллом. Я нахмурился, пытаясь понять, что все это значит, и довольно быстро сообразил, в чем дело. В свитках описывались упражнения для мага, у которого нет группы. Мне и в голову не приходило, что такое возможно, но, немного поразмыслив, я пришел к выводу, что в этом нет ничего удивительного. Как насчет меня самого? Всегда существовали люди, не склонные к общению, предпочитающие одиночество. Когда формировались группы, кто-то в них не входил. Для таких исключительных случаев и были написаны свитки, которые я держал в руках.
Изучая их, я обнаружил, что одиноких магов чаще всего использовали в качестве шпионов и целителей. В первом свитке описывались приемы для подслушивания чужих мыслей и незаметных подсказок, которые могли повлиять на принятие важных решений. Во втором речь шла об исцелении. Он показался мне особенно интересным, поскольку подтвердил мои подозрения. Когда Скилл начинает процесс восстановления, тело само его продолжает. Оно знает, что делать дальше. Однако в свитке говорилось, что важнее закрыть рану, чем добиться идеально здоровой кожи. Тело склонно экономить силы, чтобы оставался резерв на будущее. Автор предупреждал, что не следует увлекаться Скиллом, не обращая внимания на реакцию больного, и стараться все делать как можно осторожнее. Хотелось бы знать, насколько внимательно Чейд прочитал эту часть свитка.
В третьем свитке шла речь о том, как следить за собственным телом. В нем я нашел несколько свежих пометок Чейда. Он описывал свои первые неудачные попытки, а также недавние, более успешные. Вот что он решил мне показать, оставив на виду именно эти свитки. Чейд хотел, чтобы я знал: с тех самых пор, как он получил доступ к древним манускриптам, он продолжает неустанные попытки привести в порядок собственное тело. Но успех к нему пришел только после того, как он увидел мое исцеление и обнаружил, что может использовать Олуха, без которого его собственные усилия ни к чему не приводили.
Я читал дневник его долгих разочарований и понял, как постепенно в нем рос страх. Я хорошо знал ощущения человека, тело которого плохо ему подчиняется. Наблюдая за закатом Ночного Волка, я осознал, что такое наступающая старость. Лишь в последние десять лет Чейд снова стал вести нормальную жизнь. Лучшие свои годы он провел здесь, в полнейшем одиночестве, постоянно оставаясь в тени, лишенный человеческого общения. И каким же горьким оказалось его возвращение в мир, где люди слушают музыку, танцуют и беседуют о пустяках, в мир, где он получил власть и богатство, но где стареющее тело уже не могло насладиться прекрасными дарами! Как хорошо я его понимал. Наступит время, когда я сам встану перед таким же выбором — весьма возможно, что мое решение окажется таким же.
Я несколько раз внимательно прочитал свиток, в котором шла речь об исцелении при помощи Скилла. Мне удалось извлечь много полезного, но я нашел ответы далеко не на все вопросы, которые у меня возникли. И я с грустью понял, почему Чейд скрывал от меня свитки. Если бы я их увидел, я бы сразу понял, что Чейд уже давно пытается овладеть Скиллом и начал этим заниматься задолго до того, как меня вынудили вернуться в Баккип.
Я откинулся на спинку кресла и попытался поставить себя на место старика. О чем он думал, о чем мечтал? Я погрузился в прошлое. Наконец завершилась война красных кораблей. Драконы Шести Герцогств заставили врага отступить. Воцарился мир, королева носила в своем чреве наследника трона Видящих, Регал не только вернул библиотеку со свитками о Скилле, но и очень вовремя умер, объявив о своей верности короне. А Чейд, который столько лет провел в тени, стал доверенным советником королевы. Теперь он мог свободно перемещаться по замку, наслаждаться изысканной пищей и вином, посещать балы. Чего еще он мог желать? Только того, чего был лишен долгие годы.
Королевских бастардов не обучали Скиллу, даже если они имели к нему способности. Некоторые короли безжалостно заставляли бастардов пить настои из эльфовской коры, чтобы уничтожить их способности к Скиллу. Не сомневаюсь, что другие не тратили время понапрасну и попросту убивали всех бастардов. Меня стали учить Скиллу только из-за того, что за меня просили Пейшенс и Чейд. Но если бы не отчаянная нужда в группе, я не сомневаюсь, что король Шрюд им бы отказал.
Чейда никто не учил. И как многие другие юноши, я просто принял это как факт. Я никогда не спрашивал у него: «Проверяли ли тебя на способности к Скиллу? Просил ли ты, чтобы тебе разрешили учиться, отказывал ли король Шрюд, или вопрос так и не был задан вслух?» Подробности остались для меня тайной. Однако теперь я знал, что Чейд всегда стремился овладеть недоступной ему магией. Он приложил все силы, чтобы я прошел обучение и добился успеха. Мои неудачи он неизменно принимал близко к сердцу.
Однако я даже не пытался представить, что почувствовал Чейд, когда свитки, посвященные Скиллу, попали к нему в руки. С тех самых пор, как он побывал в моей хижине, я знал, что Чейд читает свитки, и мог бы сразу сообразить, что он попытается овладеть Скиллом — будет у него учитель или нет. Мне следовало предложить ему свою помощь. Быть может, всякий раз, когда Чейд заводил разговоры о кандидатах для занятий Скиллом, он тайно рассчитал, что я обращусь к нему? Почему же я никогда всерьез не рассматривал его в качестве ученика? О да, однажды я сделал ему предложение, как швыряют кость голодному псу. Однако я никогда не считал его способным овладеть Скиллом. Почему?
У меня возникло гораздо больше вопросов к себе, чем к Чейду. Продолжая размышлять на эти темы, я поставил на огонь воду и нашел зеркало. Среди прочих инструментов старого убийцы имелся богатый выбор острых ножей. Я взял подходящий и тщательно побрился. Постепенно в зеркале появлялось мое новое лицо. Я сидел и изучал его, когда появился Чейд.
— Я не знал, что все мои старые шрамы исчезли, — заговорил я, как только он вошел. — Наверное, вы дали толчок, а потом тележка моего исцеления помчалась под уклон. Ситуация вышла из-под контроля. Я понятия не имею, как все произошло.
Он отвечал мне с таким же смирением.
— Лорд Голден сказал примерно то же самое. — Чейд подошел поближе и, склонив голову набок, принялся внимательно изучать мое лицо. Потом на его губах появилась задумчивая улыбка. — Ах, мой мальчик. Ты так похож на своего отца. Настолько, что это может нам помешать. Тебе не следовало бриться; борода скрывала то, как сильно ты изменился. Теперь придется подождать, пока она снова отрастет, чтобы ты мог свободно перемещаться по замку.
Я покачал головой.
— Этого будет недостаточно. Даже густая борода не поможет.
Я бросил последний взгляд на свое лицо — каким оно могло быть, — рассмеялся и отодвинул зеркало в сторону.
— Присядь. Мы оба знаем, что необходимо сделать. Я прочитал твои свитки, но не нашел в них того, что требуется. Сегодня мы постараемся отыскать нужные ходы сами.
У нас получалось не слишком хорошо. По природе мы оба были одиночками, но нам требовалось научиться работать вместе, как членам группы Дьютифула. Мы несколько раз неудачно начинали, принимались проклинать Галена, эльфовскую кору и недалеких людей, которые не позволили Чейду в юном возрасте изучать Скилл. Но наступил момент, когда Скилл свободно потек между нами, и, как уже не раз бывало раньше, я доверился его рукам с длинными тонкими пальцами. Я подпитывал его Скиллом, поскольку он обладал лишь слабой струйкой магии. Нам очень пригодились знания Чейда о строении человеческого тела, которые мы объединили с представлениями моего тела о себе. В некотором смысле, данная процедура оказалась даже более сложной, чем мое исцеление, поскольку каждый шаг приходилось делать отдельно, принимая в расчет желания моего тела. Но мы добились успеха.
Когда мы закончили, я вновь посмотрел в зеркало. Мой новый шрам был не таким заметным, как прежний, а нос не таким кривым. Но я знал, что теперь мое лицо не будет привлекать к себе внимание. Мы восстановили прежние отметки — след укуса на предплечье, шрам от стрелы на спине и затянувшуюся рану от меча Лодвайна. Однако новые шрамы затрагивали только кожу, оставив в полном порядке мышцы и сухожилия. И все же они вызывали у меня неприятные ощущения. Но я знал, что пройдет время, и я к ним привыкну. Чейд заметил, что моя седая прядь потемнела у корней. Он лишь покачал головой.
— Не знаю, что делать. В свитках не говорится о том, как изменить цвет волос. Я советую тебе выкрасить седую прядь. Тогда все решат, что ты стал тщеславным. А это легко объяснить.
Я кивнул и отставил зеркало в сторону.
— Но этим я займусь позднее. А сейчас я ужасно устал, — совершенно честно признался я.
Чейд с сомнением посмотрел на меня.
— А как твоя головная боль?
Я нахмурился и провел ладонью по лбу.
— Обычная головная боль, несмотря на то что мы довольно долго занимались Скиллом. Быть может, ты прав. Впрочем, головные боли могут вернуться.
Он задумчиво покачал головой, обошел стол и положил ладони мне на голову.
— Здесь, — сказал Чейд, проводя пальцами по исчезнувшему шраму, породившему прядь седых волос — И здесь. — Он нажал на точку, которая находилась под глазом.
Я по привычке поморщился, но тут же удивленно улыбнулся.
— Мне не больно. Всякий раз, когда я причесывал волосы, у меня начинала раскалываться голова, а когда становилось холодно, болело лицо. Раньше я никогда об этом не думал.
— Болевая точка под глазом возникла после того, как Гален попытался убить тебя в башне, когда ты у него учился. Баррич сказал, что ты едва не ослеп на один глаз. Неужели ты забыл, как он тебя тогда избрал?
Я молча покачал головой.
— Мне удалось изучить всего тебя изнутри, Фитц. Я видел, какие повреждения остались после того, как ты просидел в темнице Регала, и другие раны на лице и спине. Скилл излечил тебя. Но гораздо любопытнее тот факт, что прекратились головные боли после занятий Скиллом. А меня больше всего интересуют приступы страха — неужели и они больше не будут повторяться?
Он подошел к полке со свитками и вернулся с одной из самых своих жутких книг — «Человеческая плоть» Вердада Живодера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106