— Не могу.
— Еще одна тайна?
— Нет. Я не могу ничего рассказать, поскольку совсем его не знал. Кажется, я даже никогда его не видел. Возможно, он иногда наблюдал за мной при помощи Скилла глазами Верити.
— Похоже на нас с тобой, — тихо заметила Неттл.
— Да, похоже, — согласился я. — Только у нас появился шанс узнать друг друга. Если нам с тобой хватит смелости.
— Я здесь, — заметила она, усаживаясь в кресле поудобнее. Потом замолчала, словно больше не знала, что сказать. Потом Неттл показала на фигурку, вырезанную Шутом. — Это Ночной Волк?
— Да.
Она улыбнулась. — Он выглядит именно таким, каким я его себе представляла. Расскажи о нем.
И я рассказал.
Риддл вернулся через три дня с жалобами на плохие дороги и холод. Ему пришлось пережидать метель. Я почти его не слушал. Взяв привезенное им письмо, я удалился в свое убежище. Поначалу я думал, что это рисунок, но потом сообразил, что передо мной торопливо начерченная карта. Внизу я обнаружил несколько слов.
«Неттл говорит, что тебе было трудно найти обратный путь ко мне. Быть может, это тебе поможет».
Шел тяжелый влажный снег. Небо закрывали темные тучи; рассчитывать, что снегопад скоро прекратится, не приходилось. Я поднялся в свою комнату и засунул смену одежды в седельные сумки. Потом я связался с Чейдом при помощи Скилла.
Некоторое время меня не будет.
Хорошо. Мы закончим работу над переводом манускрипта вечером.
Ты не понял. Меня не будет по меньшей мере несколько дней. Я отправляюсь к Молли.
Он колебался, и я почувствовал, как сильно ему хочется возразить. Нам еще предстояло многое сделать. Переводы манускриптов, очистка порошка — я активно помогал Чейду — и организация Вызова. В свитках говорилось, что жители королевства должны быть предупреждены о Вызове, чтобы родители и друзья тех, кто услышит голоса, не посчитали их безумцами. Однако в свитках говорилось, что точный день должен оставаться в секрете, чтобы шарлатаны не тратили понапрасну время мастера Скилла.
И все же я решил отбросить в сторону все эти соображения и молча ждал, что скажет Чейд.
Что ж, отправляйся к ней. И удачи тебе. Ты сказал Неттл?
Теперь пришел мой черед колебаться.
Я сказал только тебе. Ты считаешь, что мне следует ее предупредить?
Хорошие вопросы ты мне задаешь! Ты никогда не просишь совета, когда мне хочется, а всегда спрашиваешь… впрочем, не важно. Да. Скажи ей. Но только потому, что в противном случае она подумает, что ты попытался ее обмануть.
И я вошел в контакт с дочерью.
Неттл, я получил записку от Молли. Я намерен ее навестить. — И только тут мне в голову пришла очевидная мысль: — Ты не хочешь составить мне компанию?
Идет снег, скоро начнется настоящая метель. Когда ты собираешься уезжать?
Прямо сейчас.
Это неразумно.
Я всегда был неразумным человеком. — Слова эхом отозвались у меня в голове, и я рассмеялся.
Тогда поезжай. Оденься потеплее.
Обязательно. До свидания.
И я тронулся в путь. Вороная не выказала никакой радости, как только сообразила, что ей придется выйти из теплой конюшни в снежную мглу. Дорога была холодной, мокрой и трудной. Я остановился на постоялом дворе, где было полно застигнутых метелью путешественников, и мне пришлось спать на полу у камина на собственном плаще. Следующую ночь я провел на сеновале у фермера. Метель не унималась, но я продолжал путешествие.
Когда я подъезжал по засыпанной снегом дороге к дому Баррича, снег прекратился и небо очистилось, и мне вдруг показалось, что я попал в сказку. Огромные шапки снега покрывали дом и конюшни. В голубое небо уходила струйка дыма. Однако между домом и конюшней была протоптана дорожка. Я остановил Вороную и некоторое время молча любовался удивительно мирной картиной. Неожиданно дверь конюшни распахнулась, и появился Чивэл с тележкой, наполненной грязной соломой. Я свистнул, чтобы предупредить его о появлении гостя, и Вороная начала спускаться с холма к дому. Сын Баррича молча стоял и смотрел на меня. Во дворе я остановил лошадь и попытался придумать какое-нибудь приветствие. Моя Вороная недовольно вздернула голову.
— С этой лошадью нужно работать, — недовольно заметил Чивэл, подошел поближе и остановился. — А, так это ты!
— Да. — Теперь самое трудное: — Могу я войти? — Ему едва исполнилось пятнадцать, но он оставался старшим мужчиной в доме.
— Конечно. — Но его слова не сопровождались улыбкой. — Я займусь твоей лошадью.
— Я предпочел бы сам о ней позаботиться, если ты не против. Я слишком давно ею не занимался — и это сказывается. Потребуется немало времени, чтобы привести ее в надлежащий вид.
— Как пожелаешь. Сюда.
Я спешился и посмотрел в сторону дома, но если кто-то и заметил меня, вида они не подали. Вслед за Чивэлом, ведя на поводу Вороную, я вошел в конюшню. Здесь царил образцовый порядок. Нимбл и Джаст убирали навоз. Тут же появился Стеди с ведрами воды. Все они застыли на месте, увидев меня. Неожиданно на меня нахлынули далекие воспоминания. Ночной Волк, стоящий поодаль от остальной стаи. Ему ужасно хотелось присоединиться, но он понимал, что его прогонят, если он совершит ошибку.
— Я всюду вижу следы работы твоего отца, — сказал я, и это было правдой.
Я сразу же понял, что Баррич выстроил конюшню в полном соответствии со своим требованиями. Конюшня получилась даже больше, чем в Баккипе. Стоит открыть ставни, как воздух и свет хлынут внутрь. Только Баррич мог так аккуратно разложить щетки. Мне вдруг показалось, что я ощущаю его присутствие. Я заморгал и вернулся в настоящее — Чивэл внимательно наблюдал за мной.
— Ты можешь поставить лошадь сюда, — сказал он, указывая на свободное стойло.
Они вернулись к своей работе, а я занялся Вороной: слегка смочил ее шкуру водой и принялся чистить. Чивэл подошел, чтобы посмотреть на лошадь, — интересно, удовлетворит ли его моя работа?
— Хорошая лошадь. — Больше он ничего не сказал.
— Да. Подарок моего друга. Именно он послал Малту твоему отцу, когда понял, что она ему больше не понадобится.
— О, это замечательная кобыла! — воскликнул Чивэл, и я последовал за ним, чтобы взглянуть на Малту. Мы прошли мимо Грубияна, жеребца-четырехлетки, которого Чивэл хотел скрестить с ней, если бы не воля отца. И еще я подошел к Радди. Мне показалось, что старый жеребец почти меня вспомнил. Он подошел и прижался головой к моему плечу.
— Наверное, это будет его последний жеребенок, — тихо сказал я. — Полагаю, Баррич хотел использовать последний шанс еще раз скрестить две эти линии. В свое время Радди был замечательным жеребцом.
— Я смутно помню, как он у нас появился. Какая-то женщина спустилась с холма с двумя лошадями и передала их отцу. Тогда у нас даже не было хлева, не говоря уж о конюшне. Папа вынес все дрова из сарая в ту ночь, чтобы лошадям не пришлось остаться под открытым небом.
— Могу спорить, что Радди был рад видеть твоего отца. Чивэл недоуменно посмотрел на меня.
— Так ты не знал, что он много лет назад принадлежал Барричу? Верити дал твоему отцу возможность выбрать из двухлеток. И Баррич выбрал Радди. Он знал жеребца с самого рождения. В ту ночь, когда королеве пришлось бежать из Баккипа, спасая свою жизнь, Баррич посадил ее именно на него. И Радди благополучно доставил ее в Горное Королевство.
Мои слова произвели на Чивэл а впечатление. — Я ничего об этом не знал. Папа редко рассказывал о Баккипе.
Кончилось тем, что я остался помогать убирать навоз и кормить лошадей. Я рассказал мальчику о тех его лошадях, которых знал раньше, а Чивэл с вполне объяснимой гордостью показывал мне конюшню. Он отлично справлялся с работой, и я так ему и сказал. Чивэл показал мне кобылу, у которой гноилось копыто, — она уже поправилась, а затем мы добрались до коровы и дюжины цыплят.
К тому моменту, когда мы направились к дому вместе с остальными мальчишками, я успел со всеми познакомиться.
— Мама, у нас гость, — крикнул Чивэл, распахивая дверь.
Я стряхнул снег и навоз с сапог и вошел в дом вслед за ним.
Она уже знала о моем приезде. Щеки Молли раскраснелись, она успела пригладить короткие волосы. Заметив, что я смотрю на нее, она бессознательно подняла руку, чтобы их поправить. Мы оба тут же вспомнили причину, по которой ей пришлось обрезать волосы, и тень Баррича встала между нами.
— Ну, я закончил работу и ухожу к Стаффманам, — заявил Чивэл, прежде чем я успел поздороваться с Молли.
— Я с тобой! Мне так хочется посмотреть на Кип и поиграть со щенками, — вмешался Хирс.
Молли наклонилась к мальчику. — Ты не можешь всякий раз сопровождать Чивэла, когда он идет к своей девушке.
— Сегодня может, — неожиданно предложил Чивэл и бросил на меня быстрый взгляд, словно хотел убедиться, что я понял, какую услугу он мне оказывает. — Я посажу его у себя за спиной; его пони не сможет бежать по такому глубокому снегу. Поторопись Хирс, я не стану тебя ждать.
— Хочешь чая, Фитц? Ты не замерз?
— Честно говоря, работа в конюшне помогает быстро согреться. Но от чая не откажусь.
— Мальчишки заставили тебя работать в конюшне? Ах, Чив, он же гость!
— Он умеет обращаться с лопатой, — заметил Чивэл, и это был комплимент. — Давай скорей, Хирс, я не собираюсь целый день тебя ждать.
Наступило несколько минут суматохи. Должно быть, подобная суета всегда происходит, когда надо отправить куда-нибудь шестилетнего ребенка, поскольку удивила она только меня. По сравнению с этим переполохом даже казармы стражников были спокойным местом. К тому моменту, когда Чивэл и Хирс ушли, Стеди успел сбежать на чердак, а Джаст и Нимбл устроились за столом. Нимбл делал вид, что чистит ногти, а Джаст откровенно меня разглядывал.
— Фитц, пожалуйста, присядь. Нимбл, подвинься немного. Джаст, принеси дров, — раздала указания Молли.
— Ты специально меня отсылаешь!
— Какой ты проницательный! А теперь ступай. Нимбл, ты вполне можешь ему помочь. Отряхни дрова от снега и перенеси их в сарай, чтобы они немного подсохли.
Оба вышли из дома, всем своим видом выражая протест. Когда дверь за ними закрылась, Молли глубоко вздохнула, потом сняла чайник с огня, вылила закипевшую воду в большой сосуд, куда уже успела насыпать чай. Затем она достала чашки и баночку с медом и уселась напротив меня.
— Здравствуй, — сказал я.
— Здравствуй, — с улыбкой ответила она.
— Я спросил Неттл, не хочет ли она поехать со мной, но она отказалась покинуть замок в такую метель.
— Не могу ее винить. И мне кажется, что ей стало трудно возвращаться домой. Здесь все гораздо скромнее, чем в замке.
— Вы можете перебраться в Ивовый Лес. Ты же знаешь, теперь он принадлежит тебе.
— Я знаю. — По ее лицу пробежала тень, и я пожалел, что упомянул о поместье. — Но это будут слишком большие перемены — прошло так мало времени… Мальчики еще только начинают привыкать к мысли, что их отец никогда не вернется. К тому же Чивэл влюблен.
— Мне кажется, он еще слишком юн, — осторожно заметил я.
— Он молодой человек с большими владениями. Еще одна женщина в доме нам не помешает. Да и чего ему ждать, если он нашел девушку, которая его любит? — добавила она.
Я не нашелся что возразить, и Молли сказала: — Если они поженятся, не думаю, что Трифт захочет далеко уезжать от родителей. Она очень близка с сестрой.
— Понятно. — И до меня вдруг дошло, что Молли уже давно не девушка, которую я могу увести к себе из отцовского дома. Она стала центром этого мира, обзавелась многочисленными корнями и связями.
— Жизнь — сложная штука, не так ли? — сказала она, увидев, что я молчу.
Я посмотрел на нее, на унылое темное платье. Руки Молли больше не были гладкими и тонкими; на лице появились морщинки. Годы округлили ее тело. Она перестала быть убегающей от меня по берегу девушкой в красной юбке.
— Ничего в жизни я не хотел так, как тебя.
— Фитц! — воскликнула она, бросив взгляд в сторону чердака, и только тут я сообразил, что произнес эти слова вслух.
Молли густо покраснела и закрыла лицо ладонями.
— Извини, — сказал я. — Еще слишком рано. Ты сама мне об этом говорила. И я буду ждать. Столько, сколько ты посчитаешь нужным. Просто я хочу, чтобы ты знала: я жду.
Я увидел, как она сглотнула.
— Не знаю, сколько тебе придется ждать, — севшим голосом ответила Молли.
— Не имеет значения. — Я протянул к ней руку и положил ладонью вверх на стол.
После некоторых колебаний она накрыла мою руку своей. И мы сидели так до тех пор, пока не вернулись мальчишки с дровами и Молли не принялась их ругать за то, что они не вытерли ноги.
Я провел у них почти весь день. Мы пили чай, и я говорил о Неттл и ее заботах, а мальчикам я рассказал несколько историй о Барриче. Однако еще до возвращения Чивэла и Хирса я оседлал Вороную и распрощался с ними. Молли вышла попрощаться и поцеловать меня. В щеку. На обратную дорогу в Баккип я потратил три дня, Риддл продолжал возить мои письма. Все семейство приехало на Весеннюю ярмарку, и мне удалось потанцевать с Молли. Никогда прежде мы с ней не танцевали, да и сам я не пытался танцевать много лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134