Тогда почему же он не поставил охрану?
Я повел Олуха в сторону от главного входа. Мы приблизились к материнскому дому сзади, пройдя мимо каменных стен и загородок, где находились овцы. За углом сарая, возле кустов, нас уже ждал принц. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, наблюдая за нами. Я поднял руку, чтобы подозвать его к нам, но тут же в моем сознании прозвучал его голос:
Не подходите ко мне. Стойте на месте. Нет, спрячьтесь. Или уйдите.
Я замер на месте, смущенный неожиданным приказом принца. И почти сразу понял, что явилось причиной его поведения. Из-за двери выглядывала Эллиана, которая набросила плащ на ночную рубашку. Я едва успел оттолкнуть Олуха за кусты, чтобы Нарческа его не увидела. Маленький человечек сердито отбросил мою руку в сторону.
— Я его слышал, — пожаловался он, пока я безуспешно уговаривал его молчать.
Мы должны вести себя очень тихо, Олух. Принц не хочет, чтобы Эллиана узнала, что мы здесь.
Почему?
Не хочет, и все. Нам нужно спрятаться и не привлекать к себе внимания.
Я опустился на корточки рядом с кустарником и похлопал по земле рядом с собой, приглашая Олуха присоединиться. Он хмуро посмотрел на меня. Больше всего на — свете мне хотелось забрать его с собой и вернуться в нашу хижину, но не приходилось сомневаться, что Эллиана услышит его шаркающую походку, если мы попытаемся уйти. Лучше немного подождать. Она наверняка скоро отправится спать. Эллиана, по-видимому, собиралась воспользоваться уборной. Я осторожно выглянул через просвет меду ветками кустарника.
Подойди к нам, пока она тебя не видит, — обратился я к принцу при помощи Скилла.
Нет. Она уже меня видела. Уходите. Я поговорю с тобой позднее. — Он неожиданно закрылся от меня.
Дьютифул стал сильнее в Скилле. Когда он поднял стены, я стал ощущать его присутствие только благодаря Уиту. Между тем Эллиана спустилась вниз в тусклых лучах маячившего на горизонте северного солнца, которое отказывалось заходить.
Я встревожился, глядя, как быстро она к нему подошла и осталась стоять совсем рядом. Это явно была не первая их тайная встреча. Мне хотелось отвернуться, однако я продолжал внимательно наблюдать за ними сквозь кусты. Я с трудом разобрал ее слова:
— Я услышала, как открылась и закрылась дверь, выглянула в окно и увидела тебя, — сказала Нарческа.
— Мне не спалось. — Он потянулся к ней, словно хотел взять ее руки в свои ладони, но в следующее мгновение его руки повисли вдоль тела.
Я скорее почувствовал, чем увидел, быстрый взгляд, брошенный принцем в мою сторону.
Уходи. Я поговорю с тобой завтра. — Он посылал мне узко направленный луч Скилла.
Сомневаюсь, что даже Олух что-то услышал. В его тоне слышался королевский приказ. Дьютифул полагал, что я тут же его выполню.
Не могу. Ты знаешь, как это опасно. Отправь ее обратно в дом, Дьютифул.
Кажется, он меня больше не слышал. Принц закрылся от меня, полностью сосредоточившись на девушке. Олух поднялся на ноги у меня за спиной и широко зевнул.
— Я пойду домой, — сонно заявил он.
Тсс! Нет. Мы должны оставаться здесь. Нам нельзя шуметь. Не говори так громко.
Я с тревогой смотрел на юную пару, но если Эллиана и слышала слова Олуха, виду она не подала. Интересно, где сейчас Пиоттр, с тревогой подумал я; что он сделает с Дьютифулом, если застанет их вместе.
Олух тяжело вздохнул и вновь присел на землю.
Ты глупый. Я хочу в кровать.
Эллиана посмотрела на опущенные руки Дьютифул а, потом склонила голову набок и посмотрела ему в лицо.
— Так. И кого ты здесь поджидаешь? — Ее глаза сузились. — Лестру? Она назначила тебе свидание?
На лице Дьютифула появилась странная улыбка. Ему нравилось, что Эллиана его ревнует? Он ответил ей еще тише, но я сумел прочитать его слова по губам.
— Лестра? Зачем мне ждать в лунном свете Лестру?
— Сегодня луны не будет, — резко возразила Эллиана. — Что касается Лестры, то она с радостью предоставит тебе свое тело, если ты пожелаешь. И не только потому, что находит тебя красивым. Для нее это способ унизить меня.
Дьютифул скрестил руки на груди. Интересно, что послужило тому причиной: он хотел скрыть свое удовлетворение или боялся заключить Нарческу в объятия? Эллиана была гибкой и стройной, как ива, ее волосы спадали до бедер. Я почти ощущал тепло, идущее от нее к Дьютифулу.
— Так. Значит, ты полагаешь, что она находит меня красивым?
— Кто знает? Ей нравятся странные вещи. У нее есть кошка с кривым хвостом и уродливыми лапками. Лестра считает, что кошка хорошенькая. — Эллиана пожала плечами. — Но она скажет, что ты красив, чтобы завоевать тебя.
— В самом деле? А может быть, я не хочу, чтобы Лестра меня завоевала. Она хорошенькая, но, пожалуй, вовсе не желанна для меня, — заявил он.
Ночь затаила дыхание, пока Эллиана смотрела на принца. Я видел, как подымается и опадает ее грудь — она набиралась смелости, чтобы задать вопрос.
— Так чего же ты хочешь? — наконец едва слышно спросила она.
Он не попытался ее обнять. Мне кажется, Эллиана стала бы сопротивляться. Он протянул к ней руку и одним пальцем приподнял подбородок. И наклонился вперед, чтобы украсть у нее поцелуй. Украсть? Но она не попыталась убежать. Более того, она привстала на цыпочки, как только их губы соприкоснулись.
Я ощутил себя старым распутником, шпионящим за юной парой. Дьютифул ужасно рисковал, они оба подвергались серьезной опасности, но мое сердце радовалось при мысли, что мальчик узнает любовь, а не только брак по расчету. Когда их губы наконец разомкнулись, я рассчитывал, что Дьютифул отправит Нарческу в спальню. Я не хотел лишать его этих счастливых мгновений, но знал, что обязан вмешаться, если их эксперимент зайдет дальше поцелуев. Сжавшись от подобных мыслей, я приготовился к необходимым действиям.
И с ужасом услышал ее задыхающийся голос: — Поцелуй. Больше ты ничего не хочешь?
— Это все, что я возьму сейчас, — парировал принц. Его грудь вздымалась и опускалась так, словно он только что пробежал большое расстояние. — Я подожду, пока заслужу право на большее.
По лицу Эллианы промелькнула неуверенная улыбка. — Но этого не потребуется, если я решу отдать себя тебе.
— Но… ты сказала, что не станешь моей женой, пока я не принесу голову дракона.
— В моей стране женщина отдает себя тогда, когда пожелает. Это не обязательно связано с браком. Женщина может не быть женой. Как только девушка становится женщиной, она имеет право пустить в свою постель любого мужчину. Но она не обязана выходить за него замуж. — Она посмотрела в сторону и добавила, тщательно подбирая слова: — Ты будешь моим первым мужчиной. Некоторые считают первую ночь более важной, чем обряд обручения. Конечно, я не стану твоей женой. Я не стану твоей супругой до тех пор, пока ты не принесешь голову дракона сюда, в мой материнский дом.
— Я бы хотел, чтобы ты стала моей первой женщиной, — так же медленно проговорил Дьютифул. А потом, словно пытался выдернуть из земли дерево с корнями, добавил: — Но не сейчас. Только после того, как я сделаю то, что обещал.
Она была поражена, но не тем, что он намерен сдержать свое обещание. — Твоей первой женщиной? Правда? Ты до сих пор не знал женщин?
Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы это признать. — Таков обычай моей страны, хотя далеко не все ему следуют. Ждать до тех пор, пока не будет заключен брак. — Он говорил с ожесточением, словно боялся, что Нарческа будет смеяться над его целомудрием.
— Я бы хотела стать твоей первой женщиной, — признала она и сделала шаг к принцу.
На этот раз он ее обнял. Она прижалась к нему, и они вновь принялись целоваться.
Но Уит предупредил меня о появлении Пиоттра еще раньше. Они были так поглощены друг другом, что не заметили бы даже стадо овец, но я поднялся на ноги, как только заметил, как старый воин вышел из-за угла материнского дома. Он держал в руке меч, в его глазах горела ярость.
— Эллиана.
Она выпорхнула из объятий Дьютифул а. Одной рукой она виновато вытерла рот, словно пыталась замести следы. Нужно отдать должное Дьютифулу, который даже не дрогнул. Повернув голову, он спокойно посмотрел на Пиоттра. В его взгляде не было ни раскаяния, ни смущения. Принц выглядел как мужчина, которому помешали целовать принадлежащую ему женщину. Я затаил дыхание, не зная, как будет воспринято мое появление.
Наступило напряженное молчание. Пиоттр и Дьютифул смотрели друг другу в глаза. Нет, они не бросали друг другу вызов, а скорее оценивали. Когда Пиоттр заговорил, его слова были обращены к Эллиане. — Тебе следует вернуться в свою спальню.
Она тут же повернулась и побежала в дом. Ее босые ноги бесшумно касались земли. Даже после того, как она ушла, Дьютифул и Пиоттр продолжали смотреть друг на друга. Наконец Пиоттр заговорил: — Голова дракона. Ты обещал. Ты дал слово как мужчина.
Дьютифул один раз наклонил голову. — Дал. Я обещал как мужчина.
Пиоттр собрался уйти, но Дьютифул вновь заговорил: — То, что предлагала мне Эллиана, она предлагала как женщина, а не как Нарческа. Она свободна так поступить по вашим законам?
Спина Пиоттра напряглась. Он повернулся к принцу и неохотно ответил: — Кто еще, кроме женщины, может сделать такое предложение? Ее тело принадлежит ей. Она может разделить его с тобой. Но она не станет твоей истинной женой до тех пор, пока ты не принесешь голову Айсфира.
— Хм…
И вновь Пиоттр повернулся, чтобы уйти, а Дьютифул его остановил.
— Тогда она обладает большей свободой, чем я. Мое тело и потомство принадлежат Шести Герцогствам. И я не могу разделять его с теми, кого выберу, а лишь со своей женой. Таков наш обычай. — Мне показалось, что я слышу, как он сглотнул. — И я бы хотел, чтобы она это знала. Я не могу принять ее дар и сохранить свою честь. — Он понизил голос, и его следующие слова прозвучали как требование: — И я бы просил, чтобы она больше не предлагала мне то, что я не в силах взять. Я мужчина, но… я. мужчина. — Его объяснение получилось неловким, но честным. Таким же оказался и ответ Пиоттра.
— Я позабочусь о том, чтобы она об этом узнала. — Теперь он даже не пытался скрыть своего уважения. Некоторое время он стоял и смотрел на Дьютифула так, словно увидел его в первый раз. Когда он заговорил, в его голосе прозвучала печаль. — Ты воистину мужчина. И ты будешь достойным супругом для дочери моей сестры. И внучки твоей матери обогатят мой род. — Потом он повернулся и ушел.
Я видел, как Дьютифул глубоко вздохнул. Меньше всего на свете я хотел, чтобы он вошел со мной в контакт. Все обошлось. Склонив голову, принц вернулся в материнский дом Эллианы.
Олух успел заснуть, сидя на земле и свесив голову на грудь. Он тихонько простонал, когда я слегка потряс его, чтобы разбудить, и поставил на ноги.
— Я хочу домой, — пробормотал он. Мы побрели обратно.
— И я тоже, — ответил я.
Но я думал не о Баккипе, перед моими глазами стоял луг, за которым раскинулось море, и девушка в красной юбке, манившая меня к себе. Время, а не место. И не было такой дороги, которая могла привести меня туда.
XII. КУЗЕНЫ
Острые шпили острова дракона вздымаются из чаши ледника. Подобно разверстому рту умирающего, из которого сочится кровь.
Юноша, пойдешь ли ты туда? Поднимешься ли на вершину, чтобы завоевать почет среди воинов? Осмелишься ли преодолеть трещины, видимые и невидимые? Бросишь ли вызов ветрам, что поют об Айсфире, спящем в толще льда?
Он обожжет твои кости холодом, обожжет. Ледяной ветер с огненным дыханием. И почернеет кожа твоего лица, и сойдет она, оставив без защиты алую плоть. Юноша, так хватит ли у тебя храбрости? Чтобы заслужить благосклонность женщины, пойдешь ли ты подо льдом, не видя неба, По влажным черным камням? Найдешь ли ты тайную пещеру, что открывается лишь во время отлива? Станешь ли ты считать биения своего сердца, отмечая течение времени, Пока волны моря не вернутся, чтобы стереть тебя в сгусток крови На синем льду над твоей головой?
«Приветствие дракона», баллада Внешних островов, перевод Баджерлока.
На следующий день нам сказали, что все вопросы, связанные с предстоящим убийством Айсфира, разрешены. Мы вернемся в Зилиг, чтобы принять условия Хетгарда, после чего отправимся на Аслевджал охотиться на дракона. Мне было интересно, связано ли поспешное решение о нашем отплытии с ночной сценой, свидетелем которой я стал. Но потом я увидел, как взлетает в небо птица с вестями о нашем отплытии, и решил, что новость прибыла в Уислингтон на тех же крыльях.
Последовавшая за этим суматоха избавила меня от беседы с принцем, но вызвала к жизни проблемы другого сорта. Олух решительно отказался подняться на борт корабля. На него не производили ни малейшего впечатления слова о том, что нет другого способа вернуться домой. В такие моменты его неспособность мыслить логически становилась очевидной. С тех пор как Олух стал частью нашей группы Скилла, он заметно продвинулся в своем развитии, его речь улучшилась. Словно растение, долгое время росшее во мраке и только недавно узнавшее солнечный свет, он креп с каждым днем и обнаруживал в себе способности, о которых мы и подумать не могли, глядя на полоумного слугу, наводившего порядок в башне Чейда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
Я повел Олуха в сторону от главного входа. Мы приблизились к материнскому дому сзади, пройдя мимо каменных стен и загородок, где находились овцы. За углом сарая, возле кустов, нас уже ждал принц. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, наблюдая за нами. Я поднял руку, чтобы подозвать его к нам, но тут же в моем сознании прозвучал его голос:
Не подходите ко мне. Стойте на месте. Нет, спрячьтесь. Или уйдите.
Я замер на месте, смущенный неожиданным приказом принца. И почти сразу понял, что явилось причиной его поведения. Из-за двери выглядывала Эллиана, которая набросила плащ на ночную рубашку. Я едва успел оттолкнуть Олуха за кусты, чтобы Нарческа его не увидела. Маленький человечек сердито отбросил мою руку в сторону.
— Я его слышал, — пожаловался он, пока я безуспешно уговаривал его молчать.
Мы должны вести себя очень тихо, Олух. Принц не хочет, чтобы Эллиана узнала, что мы здесь.
Почему?
Не хочет, и все. Нам нужно спрятаться и не привлекать к себе внимания.
Я опустился на корточки рядом с кустарником и похлопал по земле рядом с собой, приглашая Олуха присоединиться. Он хмуро посмотрел на меня. Больше всего на — свете мне хотелось забрать его с собой и вернуться в нашу хижину, но не приходилось сомневаться, что Эллиана услышит его шаркающую походку, если мы попытаемся уйти. Лучше немного подождать. Она наверняка скоро отправится спать. Эллиана, по-видимому, собиралась воспользоваться уборной. Я осторожно выглянул через просвет меду ветками кустарника.
Подойди к нам, пока она тебя не видит, — обратился я к принцу при помощи Скилла.
Нет. Она уже меня видела. Уходите. Я поговорю с тобой позднее. — Он неожиданно закрылся от меня.
Дьютифул стал сильнее в Скилле. Когда он поднял стены, я стал ощущать его присутствие только благодаря Уиту. Между тем Эллиана спустилась вниз в тусклых лучах маячившего на горизонте северного солнца, которое отказывалось заходить.
Я встревожился, глядя, как быстро она к нему подошла и осталась стоять совсем рядом. Это явно была не первая их тайная встреча. Мне хотелось отвернуться, однако я продолжал внимательно наблюдать за ними сквозь кусты. Я с трудом разобрал ее слова:
— Я услышала, как открылась и закрылась дверь, выглянула в окно и увидела тебя, — сказала Нарческа.
— Мне не спалось. — Он потянулся к ней, словно хотел взять ее руки в свои ладони, но в следующее мгновение его руки повисли вдоль тела.
Я скорее почувствовал, чем увидел, быстрый взгляд, брошенный принцем в мою сторону.
Уходи. Я поговорю с тобой завтра. — Он посылал мне узко направленный луч Скилла.
Сомневаюсь, что даже Олух что-то услышал. В его тоне слышался королевский приказ. Дьютифул полагал, что я тут же его выполню.
Не могу. Ты знаешь, как это опасно. Отправь ее обратно в дом, Дьютифул.
Кажется, он меня больше не слышал. Принц закрылся от меня, полностью сосредоточившись на девушке. Олух поднялся на ноги у меня за спиной и широко зевнул.
— Я пойду домой, — сонно заявил он.
Тсс! Нет. Мы должны оставаться здесь. Нам нельзя шуметь. Не говори так громко.
Я с тревогой смотрел на юную пару, но если Эллиана и слышала слова Олуха, виду она не подала. Интересно, где сейчас Пиоттр, с тревогой подумал я; что он сделает с Дьютифулом, если застанет их вместе.
Олух тяжело вздохнул и вновь присел на землю.
Ты глупый. Я хочу в кровать.
Эллиана посмотрела на опущенные руки Дьютифул а, потом склонила голову набок и посмотрела ему в лицо.
— Так. И кого ты здесь поджидаешь? — Ее глаза сузились. — Лестру? Она назначила тебе свидание?
На лице Дьютифула появилась странная улыбка. Ему нравилось, что Эллиана его ревнует? Он ответил ей еще тише, но я сумел прочитать его слова по губам.
— Лестра? Зачем мне ждать в лунном свете Лестру?
— Сегодня луны не будет, — резко возразила Эллиана. — Что касается Лестры, то она с радостью предоставит тебе свое тело, если ты пожелаешь. И не только потому, что находит тебя красивым. Для нее это способ унизить меня.
Дьютифул скрестил руки на груди. Интересно, что послужило тому причиной: он хотел скрыть свое удовлетворение или боялся заключить Нарческу в объятия? Эллиана была гибкой и стройной, как ива, ее волосы спадали до бедер. Я почти ощущал тепло, идущее от нее к Дьютифулу.
— Так. Значит, ты полагаешь, что она находит меня красивым?
— Кто знает? Ей нравятся странные вещи. У нее есть кошка с кривым хвостом и уродливыми лапками. Лестра считает, что кошка хорошенькая. — Эллиана пожала плечами. — Но она скажет, что ты красив, чтобы завоевать тебя.
— В самом деле? А может быть, я не хочу, чтобы Лестра меня завоевала. Она хорошенькая, но, пожалуй, вовсе не желанна для меня, — заявил он.
Ночь затаила дыхание, пока Эллиана смотрела на принца. Я видел, как подымается и опадает ее грудь — она набиралась смелости, чтобы задать вопрос.
— Так чего же ты хочешь? — наконец едва слышно спросила она.
Он не попытался ее обнять. Мне кажется, Эллиана стала бы сопротивляться. Он протянул к ней руку и одним пальцем приподнял подбородок. И наклонился вперед, чтобы украсть у нее поцелуй. Украсть? Но она не попыталась убежать. Более того, она привстала на цыпочки, как только их губы соприкоснулись.
Я ощутил себя старым распутником, шпионящим за юной парой. Дьютифул ужасно рисковал, они оба подвергались серьезной опасности, но мое сердце радовалось при мысли, что мальчик узнает любовь, а не только брак по расчету. Когда их губы наконец разомкнулись, я рассчитывал, что Дьютифул отправит Нарческу в спальню. Я не хотел лишать его этих счастливых мгновений, но знал, что обязан вмешаться, если их эксперимент зайдет дальше поцелуев. Сжавшись от подобных мыслей, я приготовился к необходимым действиям.
И с ужасом услышал ее задыхающийся голос: — Поцелуй. Больше ты ничего не хочешь?
— Это все, что я возьму сейчас, — парировал принц. Его грудь вздымалась и опускалась так, словно он только что пробежал большое расстояние. — Я подожду, пока заслужу право на большее.
По лицу Эллианы промелькнула неуверенная улыбка. — Но этого не потребуется, если я решу отдать себя тебе.
— Но… ты сказала, что не станешь моей женой, пока я не принесу голову дракона.
— В моей стране женщина отдает себя тогда, когда пожелает. Это не обязательно связано с браком. Женщина может не быть женой. Как только девушка становится женщиной, она имеет право пустить в свою постель любого мужчину. Но она не обязана выходить за него замуж. — Она посмотрела в сторону и добавила, тщательно подбирая слова: — Ты будешь моим первым мужчиной. Некоторые считают первую ночь более важной, чем обряд обручения. Конечно, я не стану твоей женой. Я не стану твоей супругой до тех пор, пока ты не принесешь голову дракона сюда, в мой материнский дом.
— Я бы хотел, чтобы ты стала моей первой женщиной, — так же медленно проговорил Дьютифул. А потом, словно пытался выдернуть из земли дерево с корнями, добавил: — Но не сейчас. Только после того, как я сделаю то, что обещал.
Она была поражена, но не тем, что он намерен сдержать свое обещание. — Твоей первой женщиной? Правда? Ты до сих пор не знал женщин?
Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы это признать. — Таков обычай моей страны, хотя далеко не все ему следуют. Ждать до тех пор, пока не будет заключен брак. — Он говорил с ожесточением, словно боялся, что Нарческа будет смеяться над его целомудрием.
— Я бы хотела стать твоей первой женщиной, — признала она и сделала шаг к принцу.
На этот раз он ее обнял. Она прижалась к нему, и они вновь принялись целоваться.
Но Уит предупредил меня о появлении Пиоттра еще раньше. Они были так поглощены друг другом, что не заметили бы даже стадо овец, но я поднялся на ноги, как только заметил, как старый воин вышел из-за угла материнского дома. Он держал в руке меч, в его глазах горела ярость.
— Эллиана.
Она выпорхнула из объятий Дьютифул а. Одной рукой она виновато вытерла рот, словно пыталась замести следы. Нужно отдать должное Дьютифулу, который даже не дрогнул. Повернув голову, он спокойно посмотрел на Пиоттра. В его взгляде не было ни раскаяния, ни смущения. Принц выглядел как мужчина, которому помешали целовать принадлежащую ему женщину. Я затаил дыхание, не зная, как будет воспринято мое появление.
Наступило напряженное молчание. Пиоттр и Дьютифул смотрели друг другу в глаза. Нет, они не бросали друг другу вызов, а скорее оценивали. Когда Пиоттр заговорил, его слова были обращены к Эллиане. — Тебе следует вернуться в свою спальню.
Она тут же повернулась и побежала в дом. Ее босые ноги бесшумно касались земли. Даже после того, как она ушла, Дьютифул и Пиоттр продолжали смотреть друг на друга. Наконец Пиоттр заговорил: — Голова дракона. Ты обещал. Ты дал слово как мужчина.
Дьютифул один раз наклонил голову. — Дал. Я обещал как мужчина.
Пиоттр собрался уйти, но Дьютифул вновь заговорил: — То, что предлагала мне Эллиана, она предлагала как женщина, а не как Нарческа. Она свободна так поступить по вашим законам?
Спина Пиоттра напряглась. Он повернулся к принцу и неохотно ответил: — Кто еще, кроме женщины, может сделать такое предложение? Ее тело принадлежит ей. Она может разделить его с тобой. Но она не станет твоей истинной женой до тех пор, пока ты не принесешь голову Айсфира.
— Хм…
И вновь Пиоттр повернулся, чтобы уйти, а Дьютифул его остановил.
— Тогда она обладает большей свободой, чем я. Мое тело и потомство принадлежат Шести Герцогствам. И я не могу разделять его с теми, кого выберу, а лишь со своей женой. Таков наш обычай. — Мне показалось, что я слышу, как он сглотнул. — И я бы хотел, чтобы она это знала. Я не могу принять ее дар и сохранить свою честь. — Он понизил голос, и его следующие слова прозвучали как требование: — И я бы просил, чтобы она больше не предлагала мне то, что я не в силах взять. Я мужчина, но… я. мужчина. — Его объяснение получилось неловким, но честным. Таким же оказался и ответ Пиоттра.
— Я позабочусь о том, чтобы она об этом узнала. — Теперь он даже не пытался скрыть своего уважения. Некоторое время он стоял и смотрел на Дьютифула так, словно увидел его в первый раз. Когда он заговорил, в его голосе прозвучала печаль. — Ты воистину мужчина. И ты будешь достойным супругом для дочери моей сестры. И внучки твоей матери обогатят мой род. — Потом он повернулся и ушел.
Я видел, как Дьютифул глубоко вздохнул. Меньше всего на свете я хотел, чтобы он вошел со мной в контакт. Все обошлось. Склонив голову, принц вернулся в материнский дом Эллианы.
Олух успел заснуть, сидя на земле и свесив голову на грудь. Он тихонько простонал, когда я слегка потряс его, чтобы разбудить, и поставил на ноги.
— Я хочу домой, — пробормотал он. Мы побрели обратно.
— И я тоже, — ответил я.
Но я думал не о Баккипе, перед моими глазами стоял луг, за которым раскинулось море, и девушка в красной юбке, манившая меня к себе. Время, а не место. И не было такой дороги, которая могла привести меня туда.
XII. КУЗЕНЫ
Острые шпили острова дракона вздымаются из чаши ледника. Подобно разверстому рту умирающего, из которого сочится кровь.
Юноша, пойдешь ли ты туда? Поднимешься ли на вершину, чтобы завоевать почет среди воинов? Осмелишься ли преодолеть трещины, видимые и невидимые? Бросишь ли вызов ветрам, что поют об Айсфире, спящем в толще льда?
Он обожжет твои кости холодом, обожжет. Ледяной ветер с огненным дыханием. И почернеет кожа твоего лица, и сойдет она, оставив без защиты алую плоть. Юноша, так хватит ли у тебя храбрости? Чтобы заслужить благосклонность женщины, пойдешь ли ты подо льдом, не видя неба, По влажным черным камням? Найдешь ли ты тайную пещеру, что открывается лишь во время отлива? Станешь ли ты считать биения своего сердца, отмечая течение времени, Пока волны моря не вернутся, чтобы стереть тебя в сгусток крови На синем льду над твоей головой?
«Приветствие дракона», баллада Внешних островов, перевод Баджерлока.
На следующий день нам сказали, что все вопросы, связанные с предстоящим убийством Айсфира, разрешены. Мы вернемся в Зилиг, чтобы принять условия Хетгарда, после чего отправимся на Аслевджал охотиться на дракона. Мне было интересно, связано ли поспешное решение о нашем отплытии с ночной сценой, свидетелем которой я стал. Но потом я увидел, как взлетает в небо птица с вестями о нашем отплытии, и решил, что новость прибыла в Уислингтон на тех же крыльях.
Последовавшая за этим суматоха избавила меня от беседы с принцем, но вызвала к жизни проблемы другого сорта. Олух решительно отказался подняться на борт корабля. На него не производили ни малейшего впечатления слова о том, что нет другого способа вернуться домой. В такие моменты его неспособность мыслить логически становилась очевидной. С тех пор как Олух стал частью нашей группы Скилла, он заметно продвинулся в своем развитии, его речь улучшилась. Словно растение, долгое время росшее во мраке и только недавно узнавшее солнечный свет, он креп с каждым днем и обнаруживал в себе способности, о которых мы и подумать не могли, глядя на полоумного слугу, наводившего порядок в башне Чейда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134