– Посмотри, в каком состоянии твой шкаф! Ты неделями ничего не вешаешь на место! Посмотри, какие складки появились на этом…
Посмотри на то, посмотри на это… Не хотела Лайра смотреть. Она вообще закрыла глаза, вытирая лицо тонким полотенцем.
– Придется тебе одеть это как есть. Утюжить уже нет времени. Боже милостивый, твои коленки, дитя, посмотри, в каком они состоянии…
– Не хочу никуда смотреть, – пробормотала Лайра.
Миссис Лонсдейл шлепнула ее по ноге.
– Вымой, – безжалостно сказала она. – Ототри всю эту грязь.
– Зачем? – Наконец спросила Лайра. – Я обычно не мою колени. Никто не собирается на них смотреть. Зачем мне все это делать? Роджер заботит Вас не больше, чем Шеф-повариху. Только я одна… – она заработала еще один шлепок по другой ноге.
– Не городи чепухи! Моя фамилия Парслоу, как и у отца Роджера. Он мой троюродный брат. Думаю, ты этого не знала, потому что никогда не спрашивала, мисс Лайра. Думаю, это никогда не приходило тебе в голову. Не смей обвинять меня в том, что я не забочусь о мальчике. Видит Бог, я забочусь даже о тебе, и даже без всякой на то причины и не получая никакой благодарности.
Она схватила мочалку и стала тереть коленки Лайры до тех пор, пока кожа на них не стала ярко-розовой и воспаленной, но чистой.
– А все это делается потому, что сегодня ты ужинаешь с Мастером и его гостями. Я надеюсь, ты будешь пристойно себя вести. Говори только тогда, когда должна, веди себя тихо и вежливо, мило улыбайся и никогда не отвечай “не знаю”, если кто-нибудь задаст тебе вопрос.
Она натянула лучшее платье на тощее тело Лайры, поправила его, выудила из захламленного ящика стола обрезок красной ленты и принялась расчесывать ее волосы жестким гребнем.
– Если бы меня предупредили пораньше, я бы потщательнее вымыла твои волосы. М-да, это скверно. Если они не будут приглядываться… Вот так. Теперь постой ровно. Где твои лакированные туфли?
Пять минут спустя Лайра стучалась в двери жилища Мастера, мрачного величественного здания, обращенного фасадом на Четырехугольник Йексли, а задней стороной – в Библиотечный Сад. Пантелеймон, превратившись в горностая, тоже для вежливости постучался где-то на уровне ее ноги. Дверь открыл личный слуга Мастера Коузинс, давний враг Лайры; но сейчас оба понимали, что настало время перемирия.
– Миссис Лонсдейл сказала, что мне велено прийти, – проговорила Лайра.
– Да, – ответствовал Коузинс, делая шаг в сторону. – Мастер сейчас в гостиной.
Он провел ее в просторную комнату, из которой открывался вид на Библиотечный Сад. Последние лучи солнца проникали в комнату через просвет между Библиотекой и Башней Палмера и освещали мрачные картины и темное серебро, которое коллекционировал Мастер. Гости тоже были освещены, и Лайра поняла, почему они не отправились ужинать в Зал: трое из них были женщинами.
– А, Лайра, – молвил Мастер. – Я очень рад, что ты пришла. Коузинс, нельзя ли принести каких-нибудь некрепких напитков? Госпожа Ханна, думаю, вы с Лайрой незнакомы… Это кузина Лорда Азраэля.
Госпожа Ханна Рельф была главой женских колледжей, престарелой седовласой леди, чьим демоном была мартышка. Лайра как можно вежливее пожала ей руку, а затем была представлена другим гостям, которые, как и госпожа Ханна, были Мудрецами из других колледжей и не представляли особого интереса. Наконец, Мастер подошел к последнему гостю.
– Миссис Коултер, – сказал он, – это наша Лайра. Лайра, подойди и поздоровайся с госпожой Коултер.
– Здравствуй, Лайра, – произнесла миссис Коултер.
Она была молодой и красивой. Ее щеки обрамляли блестящие черные волосы, а демоном была золотистая обезьянка.
ЧЕТЫРЕ. Алетиометр
– Надеюсь, за обедом ты сядешь рядом со мной, – сказала госпожа Коултер, освобождая Лайре место на диване. – Я не привыкла к великолепию жилья Мастера. Ты должна научить меня держать нож и вилку.
– Вы – женщина-Мудрец? – спросила Лайра. Она относилась женщинам-Мудрецам со свойственным обитателю Джордана презрением: есть такие люди, но, к ним, бедняжкам, невозможно относится более серьезно, чем к ряженым. С другой стороны, госпожа Коултер не была похожа на женщин-Мудрецов, которых Лайра видела раньше, и, конечно же, не была похожа на двух других серьезных пожилых посетительниц. Лайра задала вопрос, ожидая услышать «нет» в ответ, ведь госпожа Коултер излучала такое обаяние, что Лайра была совершенно очарована. Она не могла отвести от неё глаз.
– Не совсем, – ответила госпожа Коултер. – Я – член колледжа госпожи Ханны, но, как правило, вся моя работа идёт вне Оксфорда... Расскажи мне о себе, Лайра. Ты всегда жила в Джорданском колледже?
За пять минут Лайра рассказала ей всю свою полудикую жизнь: любимые маршруты по крышам, сражение на глиняных склонах, о том, как она и Роджер поймали и зажарили грача, и что они хотят угнать бродяжью узкодонку и поплыть на ней к Абингтону, и так далее. И (осмотревшись вокруг и понизив голос) она рассказала об их проделке с черепами в склепе.
– А призраки явились, правда-правда, они явились в мою спальню без голов! Они не могли говорить, только булькали, но я и так знала, чего они хотят. На следующий день я спустилась и положила монеты на место. Иначе они, скорее всего, убили бы меня.
– Тебя не страшат опасности, верно? – восхищенно спросила госпожа Коултер. Они уже сидели за столом, как Лайра и надеялась, рядом. На Библиотекаря, сидевшего с другой стороны, Лайра не обращала никакого внимания и говорила только с госпожой Коултер.
Когда дамы отправились пить кофе, Госпожа Ханна спросила:
– Скажите мне, Лайра, собираются ли они посылать Вас в школу?
Лайра смутилась.
– Я не… Я не знаю, – сказала она, и добавила для надежности. – Наверное, нет.
– Я не хочу доставлять им неудобства, – продолжала она, добавив уважения в голосе, – или вовлечь их в расходы. Думаю, будет лучше, если я буду жить в Джордане и заниматься с Мудрецами, когда у них выпадет свободная минутка. У них иногда бывает свободное время.
– А ваш дядя, Лорд Азраэль, имеет какие-либо планы на Вас? – спросила вторая леди, которая была Мудрецом в другом женском колледже.
– Да, – ответила Лайра, – надеюсь. Только не в школу. Он собирается взять меня на Север, когда он отправиться туда в следующий раз.
– Я помню, он говорил мне, – сказала госпожа Коултер.
Лайра моргнула. Женщины-Мудрецы едва заметно напряглись, однако их демоны, видно хорошо выдрессированные или просто ленивые, лишь обменялись взглядами.
– Я встретила его в Королевском Арктическом институте, – продолжала госпожа Коултер. – Отчасти эта встреча стала причиной, по которой я сегодня здесь.
– Вы тоже исследователь? – удивилась Лайра.
– В некотором роде. Я была на Севере несколько раз. В прошлом году я провела три месяца на Острове Гренландия, изучая Аврору.
После этих слов, весь мир для Лайры перестал существовать. Она благоговейно глядела на госпожу Коултер и с увлечением слушала её рассказы о постройке иглу, охоте на тюленей, переговорах с Лапландскими ведьмами. Две других дамы не могли рассказать что-нибудь настолько захватывающее и сидели молча, пока не вошли мужчины.
Позже, когда гости уезжали, Мастер попросил Лайру остаться.
– Я хотел сказать тебе пару слов. Иди в мой кабинет, дитя, садись там, и жди меня.
Озадаченная, усталая и возбуждённая одновременно, Лайра послушалась. Дворецкий Коузинс впустил её и многозначительно оставил дверь открытой так, чтобы её было видно из зала, где он помогал гостям надевать пальто. Лайра хотела посмотреть на госпожу Коултер, но ей не повезло. Мастер вошёл в кабинет и закрыл дверь.
Он тяжело сел в кресло у камина. Его демон перепорхнул на спинку кресла и уселся в изголовье, уставив свои старые, с набрякшими веками глаза на Лайру. Лампа мягко зашипела, и Мастер начал говорить:
– Лайра, ты разговаривала с госпожой Коултер. Тебе понравилось то, что она говорила?
– Да!
– Она – прекрасная леди.
– Она супер. Лучше всех, кого я знаю.
Мастер вздохнул. В черном костюме и черном галстуке он был ужасно похож на своего демона, и внезапно Лайре пришла в голову мысль, что однажды, очень скоро, он будет похоронен в склепе под часовней, и художник выгравирует его демона на медной пластинке гроба, и их имена будут написаны рядом.
– Я должен был поговорить с тобой раньше, Лайра, – сказал он, помолчав. – Я собирался сделать это когда-нибудь, но оказалось, что время идёт быстрее, чем я думал. Ты была в безопасности здесь, в Джордане, моя дорогая. Я надеюсь, что ты была счастлива. Тебе было трудно повиноваться нам, но мы очень тебя любим, и никогда не считали тебя плохим ребенком. В твоем характере много добродетели и чистоты, и решительности тоже. Тебе понадобятся все эти качества. Я хотел бы защитить тебя от событий, происходящих в большом мире, удерживая тебя здесь – я имею в виду, в Джордане – но отныне это невозможно.
Она уставилась на него. Он, что, хочет её отослать?
– Ты знаешь, что когда-нибудь тебе придется идти в школу, – продолжал Мастер. – Кое-чему мы тебя научили, но не хорошо и не систематически. Наше знание – другого рода. Ты должна знать вещи, которым не способны научить пожилые люди, особенно в том возрасте, в котором ты теперь находишься. Ты должна иметь это в виду. Кроме того, ты не ребенок слуги; мы не можем отдать тебя на воспитание в городское семейство. Они могли бы позаботится о тебе, но тебе нужно другое воспитание. Как видишь, Лайра, часть твоей жизни, принадлежащая колледжу Джордан, заканчивается.
– Нет, – сказала Лайра, – я не покину Джордан. Мне здесь нравится. Я хочу остаться здесь навсегда.
– В молодости считаешь, что всё будет длиться вечно. К сожалению, это не так. Лайра, пройдет пара лет, и ты станешь девушкой. Молодой леди. И поверь мне, тогда ты не будешь думать, что колледж Джордана – самое лучшее место.
– Но это – мой дом!
– Это был твой дом. Но теперь тебе нужно другое.
– Только не школа. Я не пойду в школу.
– Тебе нужно женское общество. Женское руководство.
Слово «женский» ассоциировалось у Лайры только с женщинами-Мудрецами, и она непреднамеренно скорчила гримасу. Быть сосланной из великолепия Джордана, блеска и известности его мудрости, в мрачный кирпичный пансион колледжа в северный конец Оксфорда, с неряшливыми женщинами-Мудрецами, пахнущими капустой и нафталином, как те две на обеде!
Мастер заметил выражение ее лица, и обратил внимание на красную вспышку глаз Пантелеймона, принявшего форму хорька.
– А если это будет госпожа Коултер?
Мех Пантелеймона сменил цвет с коричневого на белый. Глаза Лайры расширились.
– Правда?
– Она, между прочим, знакома с Лордом Азраэлем. Твой дядя, конечно же, очень обеспокоен твоим благополучием, и когда госпожа Коултер услышала о тебе, она сразу предложила помощь. Между прочим, никакого господина Коултера нет, она вдова. Ее муж погиб от несчастного случая несколько лет назад, имей это в виду, прежде чем спрашивать.
Лайра нетерпеливо кивнула и спросила:
– И она действительно... Позаботится обо мне?
– Тебе бы это понравилось?
– Да!
Лайра едва могла усидеть спокойно. Мастер улыбнулся. Он улыбался так редко, что отвык от этого, и со стороны (Лайра была так рада, что не обратила внимания) его улыбка показалась бы гримасой печали.
– Хорошо, попросим лучше её рассказать, что она думает об этом.
Он вышел, и, когда он вернулся минутой позже, с ним была госпожа Коултер. Лайра подпрыгнула от радости. Госпожа Коултер улыбнулась, и её демон оскалил свои белые зубы в подобии довольной дьявольской усмешки. На пути к креслу, проходя мимо Лайры, госпожа Коултер легко коснулась её волос. Лайра почувствовала поток теплоты и покраснела.
После того, как Мастер налил госпоже Коултер немного брентвейна, она сказала:
– Мне нужен помощник, как ты думаешь, Лайра?
– Да, – ответила Лайра. Она ответила бы «да» на что угодно.
– И у меня полно работы, для которой мне нужен помощник.
– Я могу работать!
– И, наверное, нам придется путешествовать.
– Здорово! Я поеду куда угодно.
– Скорей всего, это будет опасно. Скорей всего, мы отправимся на Север.
Лайра на мгновение утратила голос. А потом ей удалось выдавить:
– Скоро?
Госпожа Коултер засмеялась:
– Возможно. Но знай, у тебя будет сложная работа. Придется изучить математику, навигацию и астрономическую географию.
– Вы меня научите?
– Да. И ты будешь помогать, делать заметки, разбирать мои бумаги, производить частичные вычисления и тому подобное. А поскольку мы будем посещать некоторых важных людей, нам нужно найти для тебя немного хорошей одежды. Тебе нужно многому научиться, Лайра.
– Я согласна. Я хочу научиться всему этому.
– Уверена, ты научишься. Ты вернешься в колледж Джордан известной путешественницей. Мы выезжаем очень рано, на утреннем цеппелине, так что беги скорее в постель. Мы встретимся на завтраке. Спокойной ночи!
– Спокойной ночи, – сказала Лайра, и, вспомнив те немногие хорошие манеры, которые у неё были, обернулась в дверях и добавила, – спокойной ночи, Мастер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51