Надо проследить, чтобы в участке ничего не затлело и не загорелось.
«Хватит себя скоблить, - он кое-как остановил бурлящие эмоции. - Сделанного не вернёшь. Ты принял их на службу, точка. Вот и заботься. Но если дальше так пойдёт - в какую ещё дыру я залезу по их милости? В приют, в приют обоих! приплатить за них как следует - и дёру, чтобы не висли на горбу вместо рюкзака... »
- Эну!!! - взревел робот.
- Я, отец! - вскочила льешка в кабинет. По лицу её такие пятна плавали, что любой врач срочно назначил бы профилактику от трепетухи и обследование на отсроченную послеродовую лихорадку; даже Форт усомнился - здорова ли она?
- Живо собирай еду, аптечку - все, что понадобится! Тряхани Толстого, где у него клики! Он сказал про любую разумную сумму.
«Это называется ограблением», - напомнила совесть. Но Форт возразил ей: «Я есть главарь, а он обидел мою льешку, вот пусть и расплачивается. Опять же моей красноверке нужно приданое».
Итак, Форт получил катер, заправленный на 20/20, видеокарту региона, шестнадцать кликов с отами и, вежливо говоря, информатора - или языка, как угодно. Осталось до рассвета быстренько воспользоваться скоростью «молики», пока не открылось происшествие в Цементных выселках.
Трезво рассудив, он выбрал в провожатые Муа. Толстый и Канэ Тэинии сильно замараны в шкурных делишках, а этот муун как будто помоложе и не фигурировал в поборах и заточении Эну. Можно ожидать, что он или немного честнее, или слабее духом - оба варианта выгодны.
Под куполом водяной станции собралась порядочная семейка: «отец Фойт», его издёрганные ребятишки и приёмыш в чине второго солдата. Форт энергично распоряжался всеми - велел Муа налепить Эну комплект против таго (не повредит, а то вон как её разукрасило) и перетаскивать на катер имущество, автомату - во все шесть глаз следить за Муа. Шук еле-еле смог разлепить глазищи и понять, что его милая-любимая вернулась невредимая, хотя и в сильнейшем смятении. Пока снадобье и:; нашлёпки не всосалось в Эну как следует, Форт уточнил у неё значение цифр на часах. Туанская двадцатеричная система счисления очень порадовала его тем, что вместо цифр порой использовались буквы; понадобился битый час, чтобы Эну твёрдо разъяснила: закорючка «ло» - это 8, кривулина «ди» - И, и так далее.
Снаружи пошёл дождь - неслышный, слабый ночной дождик. Муа, слегка отупевший от событий продолжающейся ночи, никак не мог собрать в голове мозаику из впечатлений - упаковщица, укол браслета, стрельба, гигантская лысая крыса, затем голос крысы: «Ты будешь меня сопровождать. Я не убью тебя», - и выродок, встретивший катер у купола.
Солдат поверил в то, что спасётся. Звёздный, тем более хороший вор, не оставил бы живых свидетелей, особенно зональных полицейских, а этот - пощадил. Дистанционная (а может быть, автономная) супер-крыса без хвоста стерегла его, не выпуская из поля зрения глазастой головы, и предупредительно стрекотала, если он по неосторожности делал шаг в сторону катера. Памятуя, как робот дрался в участке, Муа старался не делать лишних движений. Но что было удивительнее всего, так это внимание выродка к льешам. На что ему, неплоду, эта в корне безнравственная умви и этот оборванец?! Непостижима извращённая и противоестественная жизнь контуанцев... видимо, бережёт их, чтоб у себя дома продать на вытяжку лимфы.
И уж совсем недостойно поступил выродок, взявшись на руках перенести Шука в катер. Муа, оберегая честь касты, даже лакомую упаковщицу не обнял бы так. «На Небе нет каст», - так это в Пятикнижии сказано о равенстве людей перед законами Судьбы! а контуанцы заповедь до отговорки низвели.
Эну, позёвывая, плелась следом, подворачивая кнутри ступни с поджатыми пальцами - то-то, срамница, задумаешься другой раз босиком по камешкам ходить!..
Катер поднялся, выбирая направление, и полетел вдаль от надвигающегося рассвета.
«Снова лечу куда-то наобум... » - Форт сердито всматривался в карту, по которой ползла зелёная звезда. Перспективы рисовались самые причудливые - маскарад, знакомство с белодворцами... как себя вести в толпе туанцев? Путешествие на грани разоблачения... Опять же автомат. Чертовски жаль расставаться с верным пауком, батареи на замену ещё есть - но не ходить же с ним по улицам! в рюкзак его не спрячешь, крупноват. Разве что найти приют на окраине, а паучину спрятать невдалеке за городом.
И ещё - скверно быть неграмотным. Цифры, их буквенное выражение до сорока и принцип написания чисел Форт кое-как усвоил, но язык, язык!.. Благодаря врачу стала понятна символика пульта, но читать её он не мог. Ло, ти, ми, ог, ал... в туанском алфавите букв ощутимо больше, чем в линго. Стоит плотнее ознакомиться с их жизнью - когда больше знаешь, меньше ошибаешься, а ошибок и так наделано сверх меры.
Муа жевал пилюли. Слабонервный всё-таки народец; чуть что - за таблетки.
- Эй, Муа, подойди-ка.
- Слушаюсь, господин Фойт.
- Из радио-видео здесь хоть что-то встроено? Не связь, другое что-нибудь - например, новости.
- О, есть видео!
«Да-а, богаты воры на КонТуа, - позавидовал Муа, понемногу выходя из страха. - Державной электроники знать не хотят, подавай им чужепланетную - варскую, форскую!»
- Покажи, где, - не мешает ещё раз проверить его на правдивость. Как выглядит передатчик катера, Форту показывал врач, но Муа этот блок не тронул, ткнул в другой.
Экранчик объёмного видения открылся прямо на лобовом стекле, слева, чтобы не мешать вести машину. Отличный ракурс - приземистые, сплюснутые авто неслись в ночи по ярко освещённой трассе; вместо знакомого рёва слышался басовитый, переливчатый рокот; бряцало подобие музыки и частил голос комментатора:
- Вы видите, Смертник обходит Свихнутого, номер 700 обходит 304! они поравнялись, Свихнутый пробует оттеснить Смертника, но есть, есть достаточно места до ограждения, чтобы пройти Смертнику, и он проходит! он проходит!!
- Гонки, - констатировал Форт. Приятно узнать, что кос в чём культуры Федерации и ТуаТоу схожи - скажем, в упоении риском сломать шею на крутом вираже.
- Отборочные. Великая Белая Дорога.
- Покажи мне другой канал.
Картина сменилась: необычайно пышноволосый - куда курчавее, чем Эну! - туанец с парными четырёхлучевыми синими звёздами на щеках обонял крупный, как блюдечко, цветок. Артист был в просторном балахоне почти до пят, тело терялось в складках, на виду оставались лишь лицо и ладони. Обмирая от запаха, он лепетал:
- Это пахнет густой нежной ночью, это пахнет лунной синевой западного ветра, в котором идёт муууууу...
- Мууууууу! - сладостно замычало за кадром.
- Реклама? - не оглянувшись, полюбопытствовал выродок.
«И телевидение державное они не смотрят. Ничего нашего не признают. Правильно, что их бесстыжество запрещено транслировать», - как-то машинально проскочила в голове Муа благочестивая мысль, после чего он зачем-то подумал о приставках, позволяющих ловить контуанские передачи. Говорят, там показывают людей голыми, совершенно без всего. Конечно, после такого звёздные не понимают наши ночные развлекательные программы для взрослых.
- Это им, господин Фойт, - с неловкостью ответил Муа.
- Что значит - им?
- Эротическое шоу.
- Сильная у вас эротика, однако. Зачем у него герб на лице?
- У неё, господин Фойт...
«Неплод, одно слово. Он и не знал-то никогда, что значит - запах».
- Сразу не разберёшь.
- ...и это не герб, - Муа слегка бесило чванливое невежество выродка. Понавезли отсталых «родственничков» из затерянных колоний!
- Как же? двойная синяя звезда, знак ТуаТоу.
- Этот знак... он значит - наилучший, самый лучший.
- Пусть так. Ещё каналы есть?
- Конечно, есть.
Изображение запрыгало, потом кадр выхватил выпуклые фиолетовые тела на сером плиточном полу: застывшие позы, пятна крови, тут же брошен ручной пулемёт Motararms. «Ба! опять наши пушки на службе у туанцев... » - Форту это напомнило дневную хронику преступлений по Сэнтрал-Сити.
- Эти двое неизвестных, - докладывал скороговоркой диктор, - сегодня под видом сотрудников погребальной службы проникли с автоматическим оружием в храм Облачный Чертог, город Гигуэлэ. Оба убиты при невыясненных обстоятельствах. Сообщники их скрылись, выбив врата храма катафалком. В связи с этим олх-настоятель Олу Омании заявил...
В кадре возник важный туанец в белом одеянии, без маски.
- Мы вынуждены отложить назначенное на утро самооправдание Уле Эмэнии...
«Уле Эмэнии... - память подсказала Форту, где и когда он слышал это имя. - Уле Эмэнии?!!»
- ...преступные действия, направленные против убежища, каким является Облачный Чертог, вынуждают нас принять на себя ответственность за судьбу укрывшихся в храме. Все они получат приют в надёжных местах, называть которые мы временно воздержимся. Новый срок самооправдания пока не определён; процедура будет предоставлена видеосети только в записи. Мы сделаем всё, чтобы никто из укрывшихся не пострадал. И да поможет нам Небо.
Экран быстро показал нарисованное лицо Уле вместе с десятком строк текста.
«Выходит, его в покое не оставили. Тёмная история там случилась, в этом храме... Значит, теперь белодворцы его прячут».
Экстренные новости перешли на следующую тему, но Форт не слушал. Горы и рассвет приближались с разных сторон.
«Кто и за что мог прицепиться к моему врачу? не узнаю, разве что увижу запись».
Так думал он, не ведая, что ждёт его за горами.
Блок 8
Чуждый мир звёзд жёстко прикоснулся к Муа; ссадины и ушибы от его хватки обещали ещё пару недель напоминать о себе саднящим жжением и тупой болью. На какое-то время волнение, спешка и страх позволили забыть о содранной коже на запястьях и кровоподтёках от падения, а сейчас отбитые места плотно отекли, осаднения запеклись песочной коркой, и по ним словно скребло напильником. Дыхание отдавалось в боку болезненными волнами, похожими на взмахи маятника. Но и теперь он не мог думать о своих телесных повреждениях. Перед глазами маячила широкая спина выродка, и мысли тревожили, не отступая, - мысли о биологических продуктах, которые изготовляют из живых людей. С точки зрения подпольной медицины человек - кладезь гормонов, литры крови и лимфы, квадратные футы кожи и внутренних оболочек, печёночный экстракт, мышечная суспензия и прочие ценности.
Зачем выродок выбрал его, самого молодого, чтобы увезти с собой? Зачем так печётся о здоровье льешей?
Если ударить его чем-нибудь тяжёлым по затылку...
Но сзади постоянно наблюдает робот.
- Я услышал слово, - заговорил выродок созвучно беспокойным мыслям Муа. - Что значит «крошилка мяса»?
- Так говорят льеши, - Муа испытал невольный спазм ужаса. - Они невежественны, верят во всякую чушь. Слушать их - себя не уважать. Наверное, эту глупость вам сказала Эну?
- Нет, Шук. Он говорил во сне.
- Он и так-то глуп, а после лекарств - вчетверо. Тем более во сне! У него в голове каша.
- Как знать. Он часто повторял это слово. И оно как-то связано с детьми. Разъясни-ка, в чём тут суть. Мне интересно.
- Ну... - Перед Муа калейдоскопом понеслись кошмары - врачи в розовых комбинезонах, толстые иглы лимфатического отсоса, кожа в охлаждающих контейнерах. Ему интересно!.. а кому-то, может, сердце режет и до нервов достаёт! Выискался, провались ты с головой, любитель лёгкой болтовни! Измывается он, что ли?!..
- ...просто льешская брехня. Пустые слухи. Ничего такого нет.
- И всё-таки? Рассказывай, кончай отнекиваться.
- Правительская программа утилизации, - на Муа даже фазная раскраска побледнела. А что, если выродок и впрямь ничего не знает ? Но тогда... тогда зачем ему юнцы с выселок? для компании? как информаторы? Он слишком заботлив с ними. Порой богатые неплоды, чтобы не скучать, нанимают себе семьи, даже человек из шести-семи...
Ножи, остро гладившие Муа по сердцу, отодвинулись и замерли.
- Белая Вера позволяет, - более открытым тоном продолжал он. - «Без имени нет человека», поэтому не наречённые мальки - не люди, а биомасса; их утилизуют по критериям врачей для нужд здравоохранения. Это дёшево. Мать получает двести банов на еду. А наше дурачьё воображает, что их уродиков пускают через шнеки и этим начиняют пирожки. Льеши - люди без смысла, тупицы.
- Переведи в оты, - помолчав, велел выродок.
- Три сто двадцать.
- Недорого.
- Льешкам хватает. Это хорошая программа. Вполне окупает отпуска брюхатым мункэ. Из мальков получается много полезного, всякие препараты...
- Можешь не продолжать.
Однако Муа было что сказать незнайке-звёздному.
- Господин Фойт, я не хотел бы рассердить вас своей дерзостью, но осмелюсь заметить - вы напрасно доверяете ничтожным. Это лжецы и крадуны до последней степени низости. Их только хлыст приводит в ум, а весь умишко их - комочек грязи. Вы держите курс на автономии - задумайтесь, как вы покажетесь там с этими двумя отребьями! Льеши из Буолиа - это позорное посмешище; это клеймо, а не просто название!.. уважающая себя личность рядом с ними даже пройти побрезгует.
- Хм, а я слышал, что в Хинко льеши полицейскими служат, - покосился выродок через плечо;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
«Хватит себя скоблить, - он кое-как остановил бурлящие эмоции. - Сделанного не вернёшь. Ты принял их на службу, точка. Вот и заботься. Но если дальше так пойдёт - в какую ещё дыру я залезу по их милости? В приют, в приют обоих! приплатить за них как следует - и дёру, чтобы не висли на горбу вместо рюкзака... »
- Эну!!! - взревел робот.
- Я, отец! - вскочила льешка в кабинет. По лицу её такие пятна плавали, что любой врач срочно назначил бы профилактику от трепетухи и обследование на отсроченную послеродовую лихорадку; даже Форт усомнился - здорова ли она?
- Живо собирай еду, аптечку - все, что понадобится! Тряхани Толстого, где у него клики! Он сказал про любую разумную сумму.
«Это называется ограблением», - напомнила совесть. Но Форт возразил ей: «Я есть главарь, а он обидел мою льешку, вот пусть и расплачивается. Опять же моей красноверке нужно приданое».
Итак, Форт получил катер, заправленный на 20/20, видеокарту региона, шестнадцать кликов с отами и, вежливо говоря, информатора - или языка, как угодно. Осталось до рассвета быстренько воспользоваться скоростью «молики», пока не открылось происшествие в Цементных выселках.
Трезво рассудив, он выбрал в провожатые Муа. Толстый и Канэ Тэинии сильно замараны в шкурных делишках, а этот муун как будто помоложе и не фигурировал в поборах и заточении Эну. Можно ожидать, что он или немного честнее, или слабее духом - оба варианта выгодны.
Под куполом водяной станции собралась порядочная семейка: «отец Фойт», его издёрганные ребятишки и приёмыш в чине второго солдата. Форт энергично распоряжался всеми - велел Муа налепить Эну комплект против таго (не повредит, а то вон как её разукрасило) и перетаскивать на катер имущество, автомату - во все шесть глаз следить за Муа. Шук еле-еле смог разлепить глазищи и понять, что его милая-любимая вернулась невредимая, хотя и в сильнейшем смятении. Пока снадобье и:; нашлёпки не всосалось в Эну как следует, Форт уточнил у неё значение цифр на часах. Туанская двадцатеричная система счисления очень порадовала его тем, что вместо цифр порой использовались буквы; понадобился битый час, чтобы Эну твёрдо разъяснила: закорючка «ло» - это 8, кривулина «ди» - И, и так далее.
Снаружи пошёл дождь - неслышный, слабый ночной дождик. Муа, слегка отупевший от событий продолжающейся ночи, никак не мог собрать в голове мозаику из впечатлений - упаковщица, укол браслета, стрельба, гигантская лысая крыса, затем голос крысы: «Ты будешь меня сопровождать. Я не убью тебя», - и выродок, встретивший катер у купола.
Солдат поверил в то, что спасётся. Звёздный, тем более хороший вор, не оставил бы живых свидетелей, особенно зональных полицейских, а этот - пощадил. Дистанционная (а может быть, автономная) супер-крыса без хвоста стерегла его, не выпуская из поля зрения глазастой головы, и предупредительно стрекотала, если он по неосторожности делал шаг в сторону катера. Памятуя, как робот дрался в участке, Муа старался не делать лишних движений. Но что было удивительнее всего, так это внимание выродка к льешам. На что ему, неплоду, эта в корне безнравственная умви и этот оборванец?! Непостижима извращённая и противоестественная жизнь контуанцев... видимо, бережёт их, чтоб у себя дома продать на вытяжку лимфы.
И уж совсем недостойно поступил выродок, взявшись на руках перенести Шука в катер. Муа, оберегая честь касты, даже лакомую упаковщицу не обнял бы так. «На Небе нет каст», - так это в Пятикнижии сказано о равенстве людей перед законами Судьбы! а контуанцы заповедь до отговорки низвели.
Эну, позёвывая, плелась следом, подворачивая кнутри ступни с поджатыми пальцами - то-то, срамница, задумаешься другой раз босиком по камешкам ходить!..
Катер поднялся, выбирая направление, и полетел вдаль от надвигающегося рассвета.
«Снова лечу куда-то наобум... » - Форт сердито всматривался в карту, по которой ползла зелёная звезда. Перспективы рисовались самые причудливые - маскарад, знакомство с белодворцами... как себя вести в толпе туанцев? Путешествие на грани разоблачения... Опять же автомат. Чертовски жаль расставаться с верным пауком, батареи на замену ещё есть - но не ходить же с ним по улицам! в рюкзак его не спрячешь, крупноват. Разве что найти приют на окраине, а паучину спрятать невдалеке за городом.
И ещё - скверно быть неграмотным. Цифры, их буквенное выражение до сорока и принцип написания чисел Форт кое-как усвоил, но язык, язык!.. Благодаря врачу стала понятна символика пульта, но читать её он не мог. Ло, ти, ми, ог, ал... в туанском алфавите букв ощутимо больше, чем в линго. Стоит плотнее ознакомиться с их жизнью - когда больше знаешь, меньше ошибаешься, а ошибок и так наделано сверх меры.
Муа жевал пилюли. Слабонервный всё-таки народец; чуть что - за таблетки.
- Эй, Муа, подойди-ка.
- Слушаюсь, господин Фойт.
- Из радио-видео здесь хоть что-то встроено? Не связь, другое что-нибудь - например, новости.
- О, есть видео!
«Да-а, богаты воры на КонТуа, - позавидовал Муа, понемногу выходя из страха. - Державной электроники знать не хотят, подавай им чужепланетную - варскую, форскую!»
- Покажи, где, - не мешает ещё раз проверить его на правдивость. Как выглядит передатчик катера, Форту показывал врач, но Муа этот блок не тронул, ткнул в другой.
Экранчик объёмного видения открылся прямо на лобовом стекле, слева, чтобы не мешать вести машину. Отличный ракурс - приземистые, сплюснутые авто неслись в ночи по ярко освещённой трассе; вместо знакомого рёва слышался басовитый, переливчатый рокот; бряцало подобие музыки и частил голос комментатора:
- Вы видите, Смертник обходит Свихнутого, номер 700 обходит 304! они поравнялись, Свихнутый пробует оттеснить Смертника, но есть, есть достаточно места до ограждения, чтобы пройти Смертнику, и он проходит! он проходит!!
- Гонки, - констатировал Форт. Приятно узнать, что кос в чём культуры Федерации и ТуаТоу схожи - скажем, в упоении риском сломать шею на крутом вираже.
- Отборочные. Великая Белая Дорога.
- Покажи мне другой канал.
Картина сменилась: необычайно пышноволосый - куда курчавее, чем Эну! - туанец с парными четырёхлучевыми синими звёздами на щеках обонял крупный, как блюдечко, цветок. Артист был в просторном балахоне почти до пят, тело терялось в складках, на виду оставались лишь лицо и ладони. Обмирая от запаха, он лепетал:
- Это пахнет густой нежной ночью, это пахнет лунной синевой западного ветра, в котором идёт муууууу...
- Мууууууу! - сладостно замычало за кадром.
- Реклама? - не оглянувшись, полюбопытствовал выродок.
«И телевидение державное они не смотрят. Ничего нашего не признают. Правильно, что их бесстыжество запрещено транслировать», - как-то машинально проскочила в голове Муа благочестивая мысль, после чего он зачем-то подумал о приставках, позволяющих ловить контуанские передачи. Говорят, там показывают людей голыми, совершенно без всего. Конечно, после такого звёздные не понимают наши ночные развлекательные программы для взрослых.
- Это им, господин Фойт, - с неловкостью ответил Муа.
- Что значит - им?
- Эротическое шоу.
- Сильная у вас эротика, однако. Зачем у него герб на лице?
- У неё, господин Фойт...
«Неплод, одно слово. Он и не знал-то никогда, что значит - запах».
- Сразу не разберёшь.
- ...и это не герб, - Муа слегка бесило чванливое невежество выродка. Понавезли отсталых «родственничков» из затерянных колоний!
- Как же? двойная синяя звезда, знак ТуаТоу.
- Этот знак... он значит - наилучший, самый лучший.
- Пусть так. Ещё каналы есть?
- Конечно, есть.
Изображение запрыгало, потом кадр выхватил выпуклые фиолетовые тела на сером плиточном полу: застывшие позы, пятна крови, тут же брошен ручной пулемёт Motararms. «Ба! опять наши пушки на службе у туанцев... » - Форту это напомнило дневную хронику преступлений по Сэнтрал-Сити.
- Эти двое неизвестных, - докладывал скороговоркой диктор, - сегодня под видом сотрудников погребальной службы проникли с автоматическим оружием в храм Облачный Чертог, город Гигуэлэ. Оба убиты при невыясненных обстоятельствах. Сообщники их скрылись, выбив врата храма катафалком. В связи с этим олх-настоятель Олу Омании заявил...
В кадре возник важный туанец в белом одеянии, без маски.
- Мы вынуждены отложить назначенное на утро самооправдание Уле Эмэнии...
«Уле Эмэнии... - память подсказала Форту, где и когда он слышал это имя. - Уле Эмэнии?!!»
- ...преступные действия, направленные против убежища, каким является Облачный Чертог, вынуждают нас принять на себя ответственность за судьбу укрывшихся в храме. Все они получат приют в надёжных местах, называть которые мы временно воздержимся. Новый срок самооправдания пока не определён; процедура будет предоставлена видеосети только в записи. Мы сделаем всё, чтобы никто из укрывшихся не пострадал. И да поможет нам Небо.
Экран быстро показал нарисованное лицо Уле вместе с десятком строк текста.
«Выходит, его в покое не оставили. Тёмная история там случилась, в этом храме... Значит, теперь белодворцы его прячут».
Экстренные новости перешли на следующую тему, но Форт не слушал. Горы и рассвет приближались с разных сторон.
«Кто и за что мог прицепиться к моему врачу? не узнаю, разве что увижу запись».
Так думал он, не ведая, что ждёт его за горами.
Блок 8
Чуждый мир звёзд жёстко прикоснулся к Муа; ссадины и ушибы от его хватки обещали ещё пару недель напоминать о себе саднящим жжением и тупой болью. На какое-то время волнение, спешка и страх позволили забыть о содранной коже на запястьях и кровоподтёках от падения, а сейчас отбитые места плотно отекли, осаднения запеклись песочной коркой, и по ним словно скребло напильником. Дыхание отдавалось в боку болезненными волнами, похожими на взмахи маятника. Но и теперь он не мог думать о своих телесных повреждениях. Перед глазами маячила широкая спина выродка, и мысли тревожили, не отступая, - мысли о биологических продуктах, которые изготовляют из живых людей. С точки зрения подпольной медицины человек - кладезь гормонов, литры крови и лимфы, квадратные футы кожи и внутренних оболочек, печёночный экстракт, мышечная суспензия и прочие ценности.
Зачем выродок выбрал его, самого молодого, чтобы увезти с собой? Зачем так печётся о здоровье льешей?
Если ударить его чем-нибудь тяжёлым по затылку...
Но сзади постоянно наблюдает робот.
- Я услышал слово, - заговорил выродок созвучно беспокойным мыслям Муа. - Что значит «крошилка мяса»?
- Так говорят льеши, - Муа испытал невольный спазм ужаса. - Они невежественны, верят во всякую чушь. Слушать их - себя не уважать. Наверное, эту глупость вам сказала Эну?
- Нет, Шук. Он говорил во сне.
- Он и так-то глуп, а после лекарств - вчетверо. Тем более во сне! У него в голове каша.
- Как знать. Он часто повторял это слово. И оно как-то связано с детьми. Разъясни-ка, в чём тут суть. Мне интересно.
- Ну... - Перед Муа калейдоскопом понеслись кошмары - врачи в розовых комбинезонах, толстые иглы лимфатического отсоса, кожа в охлаждающих контейнерах. Ему интересно!.. а кому-то, может, сердце режет и до нервов достаёт! Выискался, провались ты с головой, любитель лёгкой болтовни! Измывается он, что ли?!..
- ...просто льешская брехня. Пустые слухи. Ничего такого нет.
- И всё-таки? Рассказывай, кончай отнекиваться.
- Правительская программа утилизации, - на Муа даже фазная раскраска побледнела. А что, если выродок и впрямь ничего не знает ? Но тогда... тогда зачем ему юнцы с выселок? для компании? как информаторы? Он слишком заботлив с ними. Порой богатые неплоды, чтобы не скучать, нанимают себе семьи, даже человек из шести-семи...
Ножи, остро гладившие Муа по сердцу, отодвинулись и замерли.
- Белая Вера позволяет, - более открытым тоном продолжал он. - «Без имени нет человека», поэтому не наречённые мальки - не люди, а биомасса; их утилизуют по критериям врачей для нужд здравоохранения. Это дёшево. Мать получает двести банов на еду. А наше дурачьё воображает, что их уродиков пускают через шнеки и этим начиняют пирожки. Льеши - люди без смысла, тупицы.
- Переведи в оты, - помолчав, велел выродок.
- Три сто двадцать.
- Недорого.
- Льешкам хватает. Это хорошая программа. Вполне окупает отпуска брюхатым мункэ. Из мальков получается много полезного, всякие препараты...
- Можешь не продолжать.
Однако Муа было что сказать незнайке-звёздному.
- Господин Фойт, я не хотел бы рассердить вас своей дерзостью, но осмелюсь заметить - вы напрасно доверяете ничтожным. Это лжецы и крадуны до последней степени низости. Их только хлыст приводит в ум, а весь умишко их - комочек грязи. Вы держите курс на автономии - задумайтесь, как вы покажетесь там с этими двумя отребьями! Льеши из Буолиа - это позорное посмешище; это клеймо, а не просто название!.. уважающая себя личность рядом с ними даже пройти побрезгует.
- Хм, а я слышал, что в Хинко льеши полицейскими служат, - покосился выродок через плечо;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54