Не с ним. Вчера у меня побывал один человек из Мизены. Владелец ткацкой мануфактуры. Не слишком важная персона, быть может, но я люблю ткани, которые он поставляет.
Конюший молчал. Сердце больно стучало в его груди. Он даже не знал, что может так испугаться за племянников – неважно, за Эмери или Ренье. Должно быть, после смерти Оггуль он сделался слишком чувствительным.
– Вам нехорошо? – спросила королева, прерывая рассказ.
– Вовсе нет. Продолжайте, ваше величество. – Адобекк перевел дыхание и улыбнулся.
Женщина, которая некогда дозволяла ему любить себя, сделала вид, будто не замечает бледности, разлившейся по щекам Адобекка, всегда таким румяным.
– Этот человек утверждает, что его дочь, которую он отправил учиться в Академию, пропала.
– Как такое возможно?
– Просто исчезла.
– Вероятно, девушка уехала с возлюбленным, о котором ее родителям ничего не известно, – предположил Адобекк.
Королева медленно покачала головой.
– Этот человек утверждает, что дочь его – слепая. Привлекательная девушка, но ничего не видит от рождения.
– Тем более, – Адобекк говорил все увереннее, – если она богата, всегда может подвернуться молодой прохвост. Что ему стоит закружить ей голову! Юные девушки бывают слишком доверчивы.
– У нее имелся телохранитель.
– Пфа! – высказался Адобекк.
– И он тоже пропал.
– Отцу девушки не приходило в голову, что ее мог похитить сам телохранитель? Небось, молодого наняли, крепкого?
– Вы невозможны, Адобекк! Кто же станет нанимать старого и дряхлого? – сказала королева и в досаде топнула ногой, подняв тучу пыли.
Неожиданно она чихнула.
– Уйдем отсюда, – предложил конюший. – Поговорим в комнатах.
– Я не хочу, чтобы нас подслушали... – Королева уткнула лицо в платок и принялась безудержно чихать. Лошадь косилась на нее с изумлением.
Адобекк решительно подошел к ее величеству и подал ей крохотный флакончик с ароматическим порошком.
– Возможно, это смягчит ваш... э... ваше состояние.
Мгновение королева смотрела на него полными слез глазами. Адобекк вынул из манжета собственный платочек, обтер лицо ее величества, поводил открытым флаконом перед ее носом, а затем решительно взял за руку и вывел во двор.
– Давайте болтать здесь. Надеюсь, вы не боитесь сплетен? – Адобекк тихонько засмеялся. – Учтите, скоро по всей стране расползутся невероятные слухи: королева любезничает с конюшим на заднем дворе...
Ее величеству явно стало лучше, хотя ноздри ее покраснели.
– Неуместный гнев, ваше величество, обычно имеет дурные последствия, – назидательным тоном продолжал Адобекк. – Гневайтесь на меня, если вам угодно. Можете даже побить собственными ручками – но только на свежем воздухе.
Она вздохнула, догладила его по виску.
– Все такой же... И кожа до сих пор как шелк. Сколько вам лет?
– Достаточно, чтобы быть вам полезным, – ответил Адобекк.
– Пропавшую девушку звали Фейнне. Она училась вместе с вашим племянником Эмери. Парня, которого наняли, чтобы охранять ее, звали Элизахар. Одно время он был сержантом в армии герцога Ларренса. Кроме того, за девушкой присматривала ее няня.
– Исчезли все трое? – недоверчиво переспросил Адобекк.
Королева кивнула.
– В Академии ничего не знают, – добавила она. – Сперва там произошла некрасивая история: один студен погиб на дуэли, убийца бросил учебу и уехал... И почти сразу исчезла эта Фейнне. Профессора дружно уверяют, что девушка объявила им о своем решении покинуть Академию. Студенты не знают вообще ничего. Власти Коммарши бессильны... В конце концов отчаявшийся отец обратился ко мне.
– И поступил совершенно правильно, – заметил Адобекк.
– Почему-то мне не кажется, что эта Фейнне сбежала с возлюбленным. Нет, творятся очень странные вещи... Скажите, друг мой, ваш племянник – он ничего не слышал о пропавшей слепой девушке?
– Недавно я послал за ним, – сказал Адобекк. – И как только мы увидимся, я непременно расспрошу его о Фейнне. Он должен знать кое-какие подробности.
Королева вздохнула, заложила руки за спину, словно прилежная ученица, готовая отвечать урок, прошлась перед Адобекком. Едва заметный румянец проступил на ее щеках. Затем она остановилась и поймала внимательный взгляд Адобекка.
– Что? – спросила королева, насторожившись.
– Ты очень красива, – сказал он.
Она погрозила ему пальцем.
– Мы с вами здесь не для этого...
Королевский конюший церемонно поклонился.
– Прошу меня извинить.
Она мимолетно улыбнулась и снова сделалась печальной.
– Страсть, как и страх, – дурной советчик, а я уже забыла те времена, когда не испытывала страха... Мой сын почти утратил свойства Древней Крови. – Теперь королева заговорила о том, что беспокоило ее на самом деле. – Я постоянно думаю о том, что ему угрожает опасность. Ему и той эльфийской девушке, которая даст жизнь новому поколению Эльсион Лакар на королевском престоле.
– Неужели невесту для принца уже отыскали? – удивился конюший.
– Вы не хуже меня знаете, что распознать эльфа среди людей невозможно. Если только он сам этого не захочет. А дорогу в те края, где живут настоящие эльфы, мы давно утратили, – ответила королева. – Кого бы я ни отправила на розыски, я не могу не думать о том, что Вейенто постоянно следит за нами.
– И это отнюдь не секрет. Как и то, что мы следим за ним.
– Любой, кому я дам такое задание, окажется в смертельной опасности. Герцог тотчас пустит за ним по следу своих псов.
Адобекк на мгновение задумался.
– А если этого человека, вашего посыльного, как бы не существует? – спросил он.
– Вы хотите сказать, герцог не будет знать о его существовании?
– Нет. Не совсем. Этого человека попросту нет на свете. Он никогда не рождался. Во всяком случае, так считается.
– Как можно отправить с поручением несуществующего человека? – удивилась королева. – Вы меня дурачите?
Адобекк рассмеялся, и взгляд королевы потеплел и смягчился.
– Увидите! – обещал главный конюший. – Игра с двойниками – одна из самых увлекательных.
– В таком случае, жаль, что у меня нет сестры-близнеца.
– Я отличил бы вас даже от сестры-близнеца, – сказал Адобекк. – И не только я.
– Вас это огорчает, мой верный конюший?
Он медленно растянул губы в улыбке.
– Неважно.
– В таком случае, буду ждать ваших двойников, – только и произнесла королева, поцеловала Адобекка в висок и удалилась.
И вот теперь Адобекк и двое юношей направляются в столицу. Интрига, затеянная королевским конюшим, была достаточно сложной, чтобы сбить с толку врагов ее величества. Уж чего-чего, а того, что затеял Адобекк, они никак не ожидают. Да и ни один человек в здравом уме не может подозревать, что такое вообще возможно: отправить с тайным поручением человека, который вместе с тем постоянно будет находиться на виду у всего королевского двора. Он благословлял дворянскую спесь Ронуэн, которая в свое время настояла на том, чтобы скрыть рождение бастарда. Даже королева пока не знает, что у главного конюшего не один внучатый племянник, а двое.
Адобекк принялся мечтать о том, какие будут лица у недругов королевы, когда они поймут, что их затея провалилась самым позорным образом. Мысли эти были так приятны, что постепенно сонливость взяла свое, и королевский конюший погрузился в ласковую пучину забвения.
Ренье проснулся с первыми лучами солнца. Какая-то беспечная птаха, устроившись на окне, вывела пронзительную трель прямо ему в ухо, вот Ренье и вскочил. Настроение у него было великолепное. День занимался чудесный, и сегодня к вечеру они уже будут в столице. А завтра предстанут перед ее величеством и поклянутся ей в вечной преданности.
Ей и наследному принцу. В мыслях Ренье появился Талиессин – диковатый мальчик, державшийся за пышные юбки матери. Сейчас наследнику шестнадцать лет. Я у него нет брата – бедняга.
Ренье быстро оделся и выскочил во двор. Заспанная служанка вытаскивала воду из колодца. Она бросила на молодого господина хмурый взор, но, увидев сияющее лицо Ренье, невольно расплылась в улыбке и пошла с тяжелым ведром, чуть покачиваясь при каждом шаге. Ренье понял, что она напевает на ходу.
Ренье всегда оказывал на людей такое действие. Они начинали улыбаться. Им становилось легко и весело, как будто впереди их ждали только подарки и объятия.
Молодой человек достал воды, скинул рубашку и облился прямо у колодца. Сладкая чистая вода, главная драгоценность страны, ради которой раз в году проливается эльфийская кровь.
Фыркая, Ренье побежал обратно в комнату. Старший брат проснулся, а дядя все еще похрапывал.
Эмери сел на кровати.
– Уже умылся?
Ренье тряхнул мокрыми волосами.
– Прекрасное утро, – сообщил он.
– Дай мне рубашку, – попросил Эмери.
Ренье бросил ему на кровать белоснежную рубашку из тонкого полотна.
Оба брата даже в дороге одевались щегольски. Их рубашки с огромными разрезными рукавами подвязывались десятками атласных лент. Штаны, напротив, были совсем простыми и тесно облегали ноги, а верхняя одежда представляла собой длинные камзолы весьма причудливого покроя.
Пока Эмери одевался, Ренье успел сбегать вниз и узнать, что готовится на завтрак. Затем опять поднялся в комнату. Теперь проснулся и дядя.
– Я посмотрю, как там лошади, – сказал Ренье, – а вы спускайтесь к столу. Я скоро вернусь.
Естественно, с лошадьми ничего случиться не могло. Для этого таверна «Сердце и гвоздь» была слишком респектабельной. Но Ренье не сиделось на месте, и Адобекк не видел смысла его обуздывать. Мальчишки подобного нрава от тупого сидения на месте прокисают и становятся невыносимыми.
Когда Ренье в очередной раз проходил по двору, он заметил нового постояльца. Видимо, тот прибыл ночью. Это был невысокий, крепкий человек в очень простой кожаной одежде. В первую минуту Ренье подумал, что он похож на слугу.
Незнакомец держал в руках почтовую птицу. Она быстро моргала желтыми глазами, а он гладил ее перья и что-то шептал, склоняясь над ее круглой вертлявой головкой.
Затем высоко вскинул руки и подбросил птицу в воздух. Она забила крыльями и быстро взлетела навстречу солнцу. На миг яркий свет как будто поглотил ее, но вот вдали мелькнула темная точка – птица стремительно удалялась на север.
– Красивая, – проговорил Ренье восхищенно.
Незнакомец повернулся на звук голоса, и в это мгновение Ренье наконец-то узнал его.
– Господин Клоджис! – воскликнул юноша радостно. – Простите, что не сразу понял, кто вы... Как вы здесь оказались? Почему вы не в Академии?
Клоджис отшатнулся от Ренье с таким ужасом, как будто увидел змею, а затем метнулся в сторону и бросился бежать к постоялому двору. Миг – и тяжелая входная дверь уже закрылась за ним. Быстрый топот обутых в сапоги ног по лестнице, хлопок двери, лязг задвижки, а затем – тишина.
Случившееся было так неожиданно и. странно, что Ренье смутился почти до слез. Стоило ли вообще лезть со своими щенячьими восторгами к преподавателю? Всем известно, каким скрытным и замкнутым человеком был всегда господин Клоджис. Вероятно, он небогат. А Ренье разодет как важная персона... Может быть, учитель фехтования должен встретиться здесь с тайной возлюбленной? Может быть, Ренье коснулся какого-то важного интимного секрета?
Ему было неловко. Яркое утро померкло, жизнь стала казаться Ренье мрачной. Он медленно побрел к дому, чтобы присоединиться к брату и дяде за завтраком.
– Что это с тобой? – осведомился Адобекк, завидев младшего племянника. – Ты как будто перепуган.
– Правда? – Ренье отвел взгляд.
– Покушай, – предложил старший брат. – Еда всегда действует на тебя целительно.
Ренье придвинул к себе горшочек с тушеными овощами и поковырял в них ложкой. Потом вдруг спросил:
– Скажи, Эмери, со мной что-то не так?
– Ты смазлив и жизнерадостен, как щенок гончей собаки. По обыкновению.
Ренье через силу поглотил несколько ложек, запил глотком холодного молока и наконец сообщил:
– Во дворе я видел какого-то странного человека.
– Вот как? – вмешался Адобекк. – Почему же он показался тебе странным?
– Должно быть, этот злодей не пришел в восторг при виде моего брата, – пояснил Эмери. – И его поведение повергло бедного Ренье в такую печаль, что он лишился аппетита.
– Расскажи подробнее, – велел Адобекк.
– Сперва мне показалось, что я с ним знаком, – начал Ренье, – но теперь сомневаюсь. Не поверишь, Эмери! Я был уверен, что это господин Клоджис.
– Клоджис? – перебил Адобекк.
Ренье кивнул.
– Наш учитель фехтования из Академии. Кстати, дядя, вы должны были его знать – о нем говорили, будто он одно время находился при дворе...
– Что же он делает здесь, этот твой Клоджис?
– Не знаю. У него была почтовая птица. Он разговаривал с нею, гладил перья. А потом выпустил... Когда я смотрел на него со спины, то почему-то думал: вот слуга, которого господин отправил в путь по какой-то важной надобности. Но потом он повернулся, и мне показалось... в общем, я вообразил, что узнал в нем Клоджиса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61