– Очень удобная клятва, сир.
Лицо Джейме потемнело.
– Вы назвали меня трусом, сир?
– Нет. Я назвал тебя калекой. – Черная Рыба кивнул на золотой протез. – Мы оба знаем, что ты не сможешь сражаться этим.
– У меня две руки.
«Отринешь ли ты свою жизнь ради гордости?» – прошептал внутри него чей-то голос.
– Можно сказать, что калека и старик стоят один другого. Освободи меня от клятвы, данной леди Кейтлин, и мы встретимся лицом к лицу. Если побеждаю я, Риверран наш. Если ты, мы снимем осаду.
Сир Бринден расхохотался во весь голос.
– Даже если мне больше всего на свете хочется выбить золотой меч из твоих рук и вырезать твое черное сердце, твои обещания все равно ничего не стоят! Я ничего не выиграю от твоей смерти, кроме удовольствия от твоего убийства, но я не стану ради этого рисковать своей жизнью… даже если риск невелик.
Хорошо, что Джейме не взял с собой оружия, иначе он бы выхватил меч, и если его не зарубил бы сир Бринден, то уж лучники на башнях точно не промахнулись бы.
– Есть что-то, о чем мы могли бы договориться? – спросил он у Черной Рыбы.
– С тобой? – Сир Бринден пожал плечами. – Нет.
– За чем же ты вообще пришел на переговоры?
– Осада – занятие скучное. Мне захотелось своими глазами посмотреть на твою культю, и послушать какие ты придумаешь оправдания своим последним гнусностям. Они ничтожнее, чем я смел надеяться. Ты все время меня разочаровываешь, Цареубийца. – Черная Рыба развернул коня и направился обратно к замку. За ним с громким стуком опустилась порткулиса, ее железные зубья глубоко врезались в глинистый грунт.
Джейме развернул Честь и двинулся в долгий обратный путь к осадным порядкам в лагерь ланнистеров. Спиной он чувствовал направленные на него взгляды: людей Талли с укреплений, и Фреев – с другой стороны реки. – «Если они не окончательно слепы, то они понимают, что он наплевал на все мои предложения». – Придется штурмовать замок. – «Что ж, что для Цареубийцы еще одна нарушенная клятва? Так, немного дерьма до кучи». – Джейме решил первым оказаться на стене. – «И при своей золотой руке, скорее всего, буду первым трупом».
В лагере Малыш Лью перехватил уздечку коня, а Пек помог спешиться. – «Они что, считают, что я полный калека, что не могу самостоятельно слезть с лошади?»
– Насколько преуспели, милорд? – спросил его кузен, сир Давен.
– Никто не выстрелил в зад моей лошади. В остальном мои успехи мало отличаются от достижений сира Римана. – Он поморщился. – Теперь ему придется сделать Красный Зубец еще краснее. – «Вини за это себя, Черная Рыба. Ты не оставил мне выбора». – Созывай военный совет: сира Аддама, Вепря, Форлея Фостера, своих речных лордов… и наших друзей Фрейев. Сира Римана, лорда Эммона, и всех, кого они вздумают притащить за собой.
Они быстро собрались. Лорд Пайпер и оба лорда Венса явились от лица всех лордов Трезубца, чья верность скоро потребует подтверждения. Запад был представлен сиром Давеном, Могучим Вепрем, Аддамом Марбрандом и Форлеем Фостером. Лорд Эммон Фрей привел с собой супругу. Леди Дженна потребовала себе стул с таким видом, словно напрашиваясь на возражение собственному присутствию на совете. Но никто не возразил. Фреи прислали сира Уолдера Риверса, прозванного Бастардом Уолдером, и первенца сира Римана Эдвина – мертвенно бледного, худого человека с тонким носом и прямыми темными волосами. Под голубым плащом из овечьей шерсти Эдвин носил камзол из прекрасно выделанной серой телячьей кожи с прекрасно выполненными узорами.
– Я буду представлять всех Фреев, – объявил он. – Мой отец сегодня утром нездоров.
Сир Давен фыркнул.
– Уже пьян или еще тошнит от выпитого вчера?
Эдвин состроил обиженную мину:
– Лорд Джейме, – обратился он. – Разве я должен выслушивать подобные оскорбления?
– А это правда? – Поинтересовался в свою очередь Джейме. – Ваш отец пьян?
Фрей сжал губы и покосился на сира Илина Пейна в ржавой кольчуге, стоявшего у входа в шатер. Его двуручник выглядывал из-за плеча.
– Он… у моего отца больной желудок, милорд. А красное вино помогает пищеварению.
– Да он может переварить даже проклятого мамонта, – буркнул сир Давен. Вепрь расхохотался, а леди Дженна захихикала.
– Довольно, – сказал Джейме. – Нам нужно взять замок. – Когда советы возглавлял его отец, он позволял вначале высказываться своим военачальникам. Он решил последовать этому же принципу.
– Кто начнет?
– Для начала, надо повесить Эдмура Талли, – заявил лорд Эммон Фрей. – Так до сира Бриндена дойдет, что мы хотим ему сказать. Если отправим дяде его голову, это поможет подтолкнуть его к сдаче.
– Бриндена Талли не так-то легко к чему-то подтолкнуть, – у Кэрила Венса, лорда Приюта Странника, был меланхоличный вид. Половину его лица и шеи покрывало багровое родимое пятно. – Его собственный брат так и не сумел подтолкнуть его к брачному ложу.
Сир Давен покачал лохматой головой.
– Нам нужно штурмовать стены, как я и говорил с самого начала. Осадные башни и лестницы, а тараном ломаем ворота, вот и все, что нам нужно.
– Я возглавлю атаку, – пообещал Могучий Вепрь. – Путь рыбка попробует стали и огня. Вот, что говорю я.
– Но это же мои стены! – Возразил лорд Эммон. – И ломать собираются мои ворота. – Он снова выхватил из рукава пергамент. – Король Томмен пообещал мне…
– Мы все видели твою бумагу, дядюшка. – Рявкнул Эдвин Фрей. – Почему бы тебе не пойти помахать ею перед Черной Рыбой?
– Штурм стен – очень кровавое предприятие. – Вставил Аддам Марбранд. – Предлагаю дождаться безлунной ночи и отправить дюжину отборных людей за реку в лодке, предварительно обмотав весла тряпками. Они могут забраться на стену с помощью веревок с крюками и открыть ворота изнутри. Я могу пойти с ними, если так решит совет.
– Это глупо, – объявил бастард Уолдер Риверс. – Сир Бринден не из тех, кто попадается на подобные трюки.
– Черная Рыба – главная помеха, – согласился Эдвин Фрей. – На его шлеме изображена черная форель, поэтому его хорошо заметно издалека. Предлагаю подобраться на осадных башнях поближе, набить их лучниками и изобразить атаку ворот. Это выманит Бриндена на укрепления. Нужно велеть всем лучникам испачкать наконечники в испражнениях и целиться в шлем. Когда сир Бринден умрет – Риверран тут же станет нашим.
– Моим, – поправил лорд Эммон. – Риверран мой.
Родимое пятно лорда Кэрила потемнело.
– А испражняться станешь сам, Эдвин? Не сомневаюсь, у тебя – чистый яд.
– Черная Рыба заслуживает благородной смерти, и я могу дать ее ему. – Треснул кулаком по столу Вепрь. – Я вызову его на поединок. На булавах, топорах, мечах – все равно. Старик станет легкой закуской.
– А с какой радости ему принимать ваш вызов, сир? – Поинтересовался сир Форлей Престер. – Что он выиграет от этой дуэли? Сможет он в случае победы снять осаду? Не верю. Он тоже не поверит. Поединок бы ему ничего не дал.
– Я знаю Бриндена Талли с тех пор, как мы вместе были оруженосцами у лорда Дарри. – Поведал Норберт Вэнс, слепой лорд Атранта. – Если позволите, милорды, я отправлюсь к нему и уговорю его понять безнадежность его положения.
– Он это отлично понимает. – Ответил лорд Пайпер. Он был низкого роста, толстый, кривоногий с густой непослушной рыжей шевелюрой. Он приходился отцом одному из оруженосцев Джейме, и их родство невозможно было не увидеть. – Он не тупой, Норберт. У него есть глаза… и достаточно ума, чтобы не сдаваться таким, как эти. – Он грубо махнул в сторону Эдвина Фрея и Уолдера Риверса.
Эдвин вспыхнул.
– Если милорд Пайпер намекает…
– Я не намекаю, Фрей. Я, как честный человек, прямо говорю то, что думаю. Но вот что ты знаешь о том, как ведут себя честные люди? Ты – лживый вероломный хорек, как и вся твоя родня. И я скорее выпью пинту мочи, чем поверю единому слову любого Фрея. – Он склонился к столу. – Где Марк, ответь? Что вы сделали с моим сыном? Он был гостем на вашей проклятой свадьбе!
– И должен остаться нашим почетным гостем. – Ответил Эдвин. – Пока вы не удостоверите свою верность Его Величеству, королю Томмену.
– В Близнецы с Марком отправились пять рыцарей и двадцать воинов, – продолжил Пайпер. – Они тоже гостят у вас, Фрей?
– Некоторые из рыцарей возможно. Остальные не заслужили такой участи. А тебе лучше поберечь свой предательский язык, если не хочешь, чтобы твой наследник вернулся тебе по частям.
«Советы моего отца никогда не шли подобным образом». – Подумал Джейме, когда Пайпер вскочил на ноги.
– Повтори это с мечом в руке, Фрей. – Выпалил коротышка. – Или ты можешь воевать только дерьмом?
Сплюснутое лицо Фрея стало белым как мел. Рядом поднялся на ноги Уолдер Риверс.
– Эдвин не привык к мечу… а я – да, Пайпер. Если тебе еще есть, что сказать – может, выйдем и послушаем?
– Здесь военный совет, а не война. – Напомнил им Джейме. – Сядьте оба. – Никто и с места не двинулся. – Сейчас же!
Уолдер Риверс сел. Лорд Пайпер так просто не успокоился. Он пробормотал себе под нос проклятье и выскочил из шатра наружу.
– Мне послать за ним людей, притащить его обратно, милорд? – спросил сир Давен.
– Отправьте сира Илина, – предложил Эдфин Фрей. – Нам всего-то нужна его голова.
Кэрил Вэнс обернулся к Джейме.
– Лорд Пайпер обезумел от горя. Марк его первенец. А сопровождавшие его рыцари все были его племянниками и кузенами.
– Вы подразумеваете, предателями и мятежниками, – вставил Эдвин Фрей.
Джейме смерил его холодным взглядом.
– Близнецы тоже в этом участвовали на стороне Юного Волка, – напомнил он Фреям. – Потом вы его предали. Это, по сравнению с Пайпером, делает вас вдвойне предателями. – Он насладился видом как тонкая улыбочка Эдвина увяла и вовсе умерла. – «Для одного дня достаточно совещаний». – Решил он:
– Совет закончен. Проверьте ваши приготовления, милорды. Мы атакуем на рассвете.
Когда люди покидали его шатер, дул северный ветер. Джейме чувствовал вонь от лагеря Фреев за потоком Камнегонки. За рекой, на высокой серой виселице с петлей на шее стоял жалкий Эдмур Талли.
Тетка Джейме выходила последней вслед за мужем.
– Лорд племянник, – снова запротестовал Эммон. – Вы собираетесь штурмовать мою резиденцию… вам не следует этого делать. – Он сглотнул, вверх-вниз прыгнула гортань. – Не должны. Я… я запрещаю. – Он вновь жевал кислолист. На его губах блестела розовая пена. – Этот замок мой. У меня есть пергамент. Он подписан королем. Малюткой Томменом. Я законный лорд Риверрана, и я…
– Нет, пока жив Эдмур Талли, – возразила леди Дженна. – Я знаю, у него мягкое сердце и жидкие мозги, но он жив. А живой он опасен. Что ты намерен делать по этому поводу, племянник?
«Опасен Черная Рыба, а не Эдмур».
– Оставьте Эдмура мне. Сир Лиль, сир Илин. Составьте мне компанию, если вы не против. Пришло время взглянуть на эту виселицу поближе.
Камнегонка была глубже и быстрее Красного Зубца, а ближайший брод был в лиге вверх по течению. Когда Джейме со спутниками добрался до реки, паром с Уолдером Риверсом и Эдвином Фреем только отчалил. Пока они ждали его возвращения, Джейме объяснил им, что он задумал. В ответ сир Илин плюнул в реку.
Когда они сошли с парома на северный берег, к ним пристала пьяная проститутка, предложившая удовлетворить Вепря ртом.
– Вон иди, ублажи моего друга. – Сир Лиль махнул в сторону сира Илина. Рассмеявшись женщина потянулась поцеловать Пейна в губы, но, увидев его глаза, в ужасе убежала.
Тропа между походными кострами превратилась в коричневое болото из глины перемешанной с конским навозом копытами и людскими ногами. Повсюду Джейме видел фреевские две башни: на щитах, на знаменах. Голубые на сером фоне, вместе с гербами младших домов, присягнувших лорду Переправы: цапля Эренфордов, вилы Хайгов, три веточки омелы лорда Чарльтона. Прибытие Цареубийцы не осталось незамеченным. Старушка, продававшая поросят, замерла, уставившись на него с открытым ртом. Рыцарь с полузабытой физиономией встал на одно колено, а двое солдат, опустошавших мочевые пузыри в канаву, повернулись и обмочили друг друга.
– Сир Джейме, – крикнул кто-то вслед, но он проехал мимо, не обернувшись. Вокруг он замечал лица людей, которых он старался убить в Шепчущем лесу, в котором Фреи сражались под знаменами с лютоволком Робба Старка. Золотая рука на правом боку налилась тяжестью.
Огромный квадратный шатер Римана Фрея был самым большим в лагере. Его серые стенки из холста были сшиты из прямоугольных кусков, отчего они были похожи на каменную кладку, а двойной купол напоминал о башнях Близнецов. Сир Риман вовсе не выглядел больным, а просто развлекался. Изнутри шатра раздавался пьяный женский смех, прерывающийся звуками арфы и пением менестреля. – «С вами я разберусь позднее, сир», – решил Джейме. Уолдер Риверс стоял рядом со своим скромным шатром, беседуя с двумя солдатами. На его щите родовые цвета Фреев были перевернуты, а между башнями наискось была проведена красная черта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130