Спустя некоторое время усталость взяла свое, и она отдалась медленному, размеренному шагу лошади.
На этот раз сон перенес ее домой, в Закатный замок. Сквозь высокие арочные окна отцовского замка она заметила, что солнце готовилось зайти за горизонт. – «Здесь я была в безопасности. Я была в безопасности».
На ней было одето шелковое платье, разделенное на четыре части – голубые и красные, украшенные золотыми солнечными дисками и серебряными полумесяцами. На какой-нибудь другой девочке это платье смотрелось бы великолепно, но только не на ней. Ей было двенадцать, несуразная и неловкая, она ожидала встречи с юным рыцарем ее отца, которого прочили ей в мужья. Мальчик был на шесть лет ее старше, и когда-нибудь, без сомнения, станет прославленным рыцарем. Его прибытие ее пугало. Грудь ее была слишком маленькой, а руки и ноги слишком большими. Ее волосы были туго забраны назад, а под носом образовался прыщ.
– Он принесет тебе розу, – пообещал ей отец, но роза бесполезна, она не сможет ее защитить. Ей нужен меч. – «Верный Клятве. Я должна разыскать девочку. Мне нужно вернуть его честь».
Наконец двери открылись, и ее суженный вошел в зал. Она пыталась поприветствовать, как ее учили, но у нее во рту была кровь. Во время ожидания она прикусила себе язык. Она сплюнула кровь ему под ноги и увидела на его лице отвращение.
– Бриенна-Красотка, – произнес он насмешливо. – Я видел свиней куда краше тебя. – Он бросил розу ей в лицо. Пока он шел назад, грифоны на его плаще задрожали, расплылись и превратились во львов. – «Джейме!» – хотела крикнуть она. – «Джейме! Вернись ко мне!» – Но ее язык остался лежать на полу рядом с розой, утопая в крови.
Бриенна внезапно проснулась, шумно вдохнув воздух.
Она не знала, где оказалась. Воздух был холоден и затхл, пахло землей, плесенью и червями. Она лежала на подстилке, накрытая овечьей шкурой. Над головой нависал камень, из окружающих ее стен торчали корни. Единственным источником света оказалась сальная свеча, коптящая в озерце расплавленного жира.
Она отпихнула шкуру в сторону. Она увидела, что кто-то снял с нее всю одежду и доспехи. На ней осталась только чужая шерстяная рубашка коричневого цвета, тонкая, зато свежевыстиранная. Но ее предплечье было уложено в лубок и плотно прибинтовано. Порванное лицо было влажным и липким. Когда она попробовала его на ощупь, то обнаружила, что щеку, челюсть и ухо покрывает какая-то мазь. – «Кусака…»
Бриенна попыталась подняться. Ноги были ватными, а голова легкой будто ветер. – Эй, есть тут кто-нибудь?
В одном из альковов за свечой шевельнулась какая-то тень. Это был старый седой мужчина в обносках. Одеяло, лежавшее на нем, сползло на пол. Он сел и протер глаза.
– Леди Бриенна? Вы меня напугали. Я спал.
«Нет», – подумалось ей. – «Это я сплю».
– Где я? Это какое-то подземелье?
– Пещера. Мы как крысы – когда появляются собаки, вынюхивающие наши следы, должны прятаться по норам. А собак с каждым днем становится все больше. – Обноски оказались старой, розово-белой рясой. У него были длинные, спутанные седые волосы. Обвисшая кожа на щеках и подбородке была покрыта жесткой щетиной. – Вы голодны? Сможете выпить чашу молока? Или может хлеба с медом?
– Я хочу назад мою одежду. И мой меч. – Без кольчуги она чувствовала себя голой, и ей страстно хотелось вернуть «Верного клятве» обратно на пояс. – Выход. Покажите мне, где здесь выход. – Пол пещеры оказался покрыт грязью и камнями, которые были очень острыми для ее голых ступней. Она все еще чувствовала головокружение, словно плыла. Неровный свет отбрасывал удивительные тени. – «Это духи убитых», – пронеслось у нее в голове. – «Они пляшут вокруг меня, прячась, когда я оборачиваюсь». – Повсюду она видела дыры, трещины и борозды, но не имела понятия, каким путем идти – не забредет ли она еще глубже или в тупик? Все казались одинаковыми черными дырами.
– Можно потрогать ваш лоб, миледи? – Ладонь ее тюремщика была в шрамах и мозолях, но все же удивительно нежной. – Лихорадка прошла, – объявил он с легким акцентом Вольных Городов. – Ну и прекрасно. Всего лишь вчера ваше тело горело словно его подогревал огонь. Джейн боялась, что может вас потерять.
– Джейн. Та высокая девочка?
– Она самая. Хотя и не такая высокая, как вы, миледи. Ее прозвали Длинной Джейн. Раздевала вас и накладывала перевязки именно она, впрочем, у нее получилось не хуже любого мейстера. И она сделала все, что было в ее силах с вашим лицом, промыла раны кипящим элем, чтобы остановить нагноение. И даже после этого… человеческие зубы очень грязные. Я уверен, именно из-за этого началась лихорадка. – Седой старик прикоснулся к ее перебинтованному лицу. – Нам пришлось срезать часть плоти. Боюсь, ваше лицо никогда больше не будет красивым.
«Оно никогда таким и не было».
– Вы имеете в виду шрамы?
– Миледи, эта тварь откусила вам половину лица.
Бриенна не смогла ничего ответить, только стояла, моргая. – «У каждого рыцаря есть шрамы», – предупреждал ее сир Гудвин, когда она просила его научить ее владеть мечом. – «Ты этого хочешь, дитя мое?» – Но ее старый мастер над оружием имел в виду порезы от меча, и никогда не мог предположить, что оружием могут послужить гнилые зубы Кусаки.
– Для чего перевязывать мои раны и вправлять кости, если вы все равно собираетесь меня вздернуть?
– Действительно, для чего? – Он поглядел на свечу, словно больше не мог выдерживать ее взгляд. – Мне сказали, в гостинице вы храбро сражались. Лемму не стоило оставлять перекресток без присмотра. Ему приказали оставаться поблизости, спрятавшись, и немедленно выступать, едва он заметит дым из трубы… но когда до него дошел слух, что у Зеленого Зубца видели направляющегося на север Бешенного Пса из Солеварен, он проглотил наживку. Мы так давно охотились за этой бандой… и все же, ему следовало дважды подумать. Вот так и вышло, что пока до него дошло, что скоморохи прошли по ручью, чтобы запутать следы, и оказались далеко позади него, прошло полдня, а потом он потратил еще больше времени, обходя походную колонну Фреев. Если б не вы, к тому времени, когда Лем с ребятами добрался бы до гостиницы, в ней остались бы лишь трупы. Вот, возможно, почему Джейн перевязала вам раны. Что бы вы там ни натворили, вы храбро их заслужили, что бы вами ни двигало.
«Что бы вы там ни натворили».
– А что вы думаете, я натворила? – спросила она. – Кто вы вообще такой?
– Когда все начиналось, мы все были людьми короля, – ответил ей человек. – Но люди короля должны иметь короля, а у нас его не оказалось. Когда-то у нас были братья, но теперь наше братство распалось. Если честно, я не знаю, ни кто мы, ни кем становимся. Единственное, что мне известно – наш путь темен. И огонь не в силах открыть мне, что лежит в конце пути.
«Я знаю, что там. Я видела повешенных на деревьях».
– Огонь, – повторила она. И сразу все встало на свои места. – Вы мирийский жрец. Красный чародей.
Он оглядел свою обносившуюся рясу и жалко улыбнулся.
– Теперь скорее розовый. Я – Торос, прибывший из Мира, да… плохой жрец и еще худший чародей.
– Вы сражались вместе с Дондарионом. Молниеносным лордом.
– Молния появляется и исчезает, и более ее не видно. Так же с людьми. Боюсь, огонь лорда Берика покинул наш мир. Теперь вместо него нас возглавляет жуткая тень.
– Пес?
Жрец наморщил губы.
– Пес умер и сожжен.
– Я видела его. В лесу.
– Это был горячечный бред, миледи.
– Он сказал, что вздернет меня.
– Даже сны могут лгать. Миледи, как давно вы не ели? Вы верно проголодались?
Она поняла, что так и было. В желудке ощущалась пустота.
– Еда… да, еда пришлась бы кстати, спасибо.
– Тогда садитесь. Мы еще поговорим, но сперва поедим. Ждите здесь. – Торос от свечи зажег факел и пропал в черной дыре под камнем. Бриенна поняла, что осталась в одиночестве в крохотной пещере. – «Вот только насколько?»
Она обшарила ее в поисках оружия. Ей сгодилось бы все, что угодно: посох, дубина, кинжал. Но она нашла только камни. Один великолепно подошел к ее руке… но она вспомнила Шепот и что случилось с Шагвеллом, когда он попытался бороться камнем против кинжала. Когда она услышала шаги возвращающегося жреца, она уронила камень на пол и села на место.
Торос принес хлеб, сыр и немного похлебки.
– Прошу прощения, – сказал он. – Молоко прокисло, а мед кончился. Провизии постоянно не хватает. И все же, это поможет вам подкрепиться.
Похлебка остыла и была жирной, хлеб черствым, а сыр засох. Но Бриенна никогда в жизни не ела ничего вкуснее.
– Мои товарищи тоже тут? – спросила она у жреца, проглотив последнюю ложку похлебки.
– Септона отпустили с миром. От него никакого вреда. Остальные здесь, ждут суда.
– Суда? – она нахмурилась. – Подрик Пейн всего лишь мальчишка.
– Он говорит, что он оруженосец.
– Вы же знаете, какие мальчишки хвастуны и выдумщики.
– Оруженосец Беса. С его собственных слов, он сражался в битвах. И даже убивал, если его послушать.
– Мальчишка. – Повторила она. – Имейте сострадание.
– Миледи, – начал Торос – я не сомневаюсь, что где-то в Семи Королевствах еще можно отыскать доброту, милосердие и прощение, но не ищите их тут. Это пещера, а не храм. Когда люди вынуждены жить подобно крысам в темноте подземелья, очень скоро в них не остается жалости, как и молока и меда.
– А как же правосудие? Разве его можно найти в пещерах?
– Правосудие… – Торос горько улыбнулся. – Я помню правосудие. У него приятный вкус. Мы сами были правосудием, когда нас повел Берик, или в этом мы сами себя убедили. Мы были людьми короля, рыцарями и героями… но некоторые рыцари темны и полны страхов, миледи. Война из всех порождает чудовищ.
– Вы говорите, что вы – чудовища?
– Я говорю, что мы люди. И не вы одна получили раны, леди Бриенна. Некоторые из моих братьев, когда все начиналось, были хорошими людьми. Другие были… менее хорошими, можно так выразиться? Хотя, говорят: неважно, как человек начинает жизнь, важно только, как он заканчивает. Полагаю, это же верно и для женщин. – Жрец поднялся на ноги. – Боюсь, наше время истекает. Я слышу, как возвращаются мои братья. Наша хозяйка пошлет за вами.
Бриенна услышала их шаги и увидела в лазе отблеск факела.
– Вы говорили, что она отправилась к Ярмарочному полю.
– Так и было. Она вернулась, пока мы спали. Сама она никогда не спит.
«Я не испугаюсь», – сказала она себе, но было поздно. – «Я не позволю им увидеть мой страх». – Вместо этого пообещала она себе. Их было четверо, жестких мужчин с осунувшимися лицами, в кольчугах, в чешуйчатом доспехе и коже. Она узнала одного из них, из своего сна – одноглазого.
Самый рослый из них был в грязном, рваном желтом плаще.
– Понравилась жратва? – спросил он. – Надеюсь, что да. Это твоя последняя жратва в жизни. – Он был мускулистый, с каштановыми волосами, бородой и неправильно сросшимся сломанным носом. – «Я его знаю», – подумала Бриенна. – Ты – Пес!
Он осклабился. У него были ужасные зубы, кривые с коричневой гнилью.
– Думаю, теперь это я. Поскольку я видел, как миледи завалила прошлого. – Он отвернулся и плюнул.
Она вспомнила блеск молний, грязь под ногами.
– Я убила Роржа. Он забрал шлем Клигана с его могилы, а ты украл его с трупа.
– Не заметил, чтобы он возражал.
Торос вздохнул с возмущением.
– Это правда? Ты взял шлем мертвеца? Ты пал так низко?
Здоровяк скорчил кислую рожу.
– Сталь отличная.
– Ни в этом шлеме нет ни песчинки хорошего, ни в человеке, который его носил. – Ответил жрец. – Сандор Клиган был источником мучений, а Рорж настоящим чудовищем в человеческом обличье.
– Но я-то не он.
– Тогда зачем ты собираешься вновь показать миру их лицо? Жестокое, оскаленное, извращенное… таким ты хочешь стать, Лем?
– Один вид его будет повергать моих врагов в страх.
– Да я сам боюсь на него смотреть.
– Тогда закрой глаза. – Здоровяк в желтом плаще сделал неприличный жест. – Хватайте шлюху.
Бриенна не сопротивлялась. Их было четверо, а она была слаба и ранена, и почти голой – в одной шерстяной сорочке. Она пригнула голову, пока шла по извилистому туннелю, чтобы не удариться о низкий потолок. Впереди туннель внезапно расширился, стал выше, и, вильнув пару раз, распахнулся просторным залом, битком набитым разбойниками.
По центру пещеры в полу была вырыта яма для костра, воздух здесь был голубоватым от дыма. Люди жались к огню, спасаясь от холода пещеры. Другие стояли вдоль стен или сидели, скрестив ноги, на соломенных подстилках. Здесь были и женщины тоже, и даже несколько детей, выглядывающих из-за материнских подолов. Одну из женщин Бриенна узнала – это была Длинная Джейн Хеддл.
Поперек пещеры в углублении в камне на козлах был установлен стол. За ним сидела женщина в сером, закутанная в плащ с опущенным капюшоном. В ее руках была корона – бронзовый обруч с железными мечами. Она внимательно ее изучала, ее пальцы ощупывали острия мечей, словно испытывая их остроту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
На этот раз сон перенес ее домой, в Закатный замок. Сквозь высокие арочные окна отцовского замка она заметила, что солнце готовилось зайти за горизонт. – «Здесь я была в безопасности. Я была в безопасности».
На ней было одето шелковое платье, разделенное на четыре части – голубые и красные, украшенные золотыми солнечными дисками и серебряными полумесяцами. На какой-нибудь другой девочке это платье смотрелось бы великолепно, но только не на ней. Ей было двенадцать, несуразная и неловкая, она ожидала встречи с юным рыцарем ее отца, которого прочили ей в мужья. Мальчик был на шесть лет ее старше, и когда-нибудь, без сомнения, станет прославленным рыцарем. Его прибытие ее пугало. Грудь ее была слишком маленькой, а руки и ноги слишком большими. Ее волосы были туго забраны назад, а под носом образовался прыщ.
– Он принесет тебе розу, – пообещал ей отец, но роза бесполезна, она не сможет ее защитить. Ей нужен меч. – «Верный Клятве. Я должна разыскать девочку. Мне нужно вернуть его честь».
Наконец двери открылись, и ее суженный вошел в зал. Она пыталась поприветствовать, как ее учили, но у нее во рту была кровь. Во время ожидания она прикусила себе язык. Она сплюнула кровь ему под ноги и увидела на его лице отвращение.
– Бриенна-Красотка, – произнес он насмешливо. – Я видел свиней куда краше тебя. – Он бросил розу ей в лицо. Пока он шел назад, грифоны на его плаще задрожали, расплылись и превратились во львов. – «Джейме!» – хотела крикнуть она. – «Джейме! Вернись ко мне!» – Но ее язык остался лежать на полу рядом с розой, утопая в крови.
Бриенна внезапно проснулась, шумно вдохнув воздух.
Она не знала, где оказалась. Воздух был холоден и затхл, пахло землей, плесенью и червями. Она лежала на подстилке, накрытая овечьей шкурой. Над головой нависал камень, из окружающих ее стен торчали корни. Единственным источником света оказалась сальная свеча, коптящая в озерце расплавленного жира.
Она отпихнула шкуру в сторону. Она увидела, что кто-то снял с нее всю одежду и доспехи. На ней осталась только чужая шерстяная рубашка коричневого цвета, тонкая, зато свежевыстиранная. Но ее предплечье было уложено в лубок и плотно прибинтовано. Порванное лицо было влажным и липким. Когда она попробовала его на ощупь, то обнаружила, что щеку, челюсть и ухо покрывает какая-то мазь. – «Кусака…»
Бриенна попыталась подняться. Ноги были ватными, а голова легкой будто ветер. – Эй, есть тут кто-нибудь?
В одном из альковов за свечой шевельнулась какая-то тень. Это был старый седой мужчина в обносках. Одеяло, лежавшее на нем, сползло на пол. Он сел и протер глаза.
– Леди Бриенна? Вы меня напугали. Я спал.
«Нет», – подумалось ей. – «Это я сплю».
– Где я? Это какое-то подземелье?
– Пещера. Мы как крысы – когда появляются собаки, вынюхивающие наши следы, должны прятаться по норам. А собак с каждым днем становится все больше. – Обноски оказались старой, розово-белой рясой. У него были длинные, спутанные седые волосы. Обвисшая кожа на щеках и подбородке была покрыта жесткой щетиной. – Вы голодны? Сможете выпить чашу молока? Или может хлеба с медом?
– Я хочу назад мою одежду. И мой меч. – Без кольчуги она чувствовала себя голой, и ей страстно хотелось вернуть «Верного клятве» обратно на пояс. – Выход. Покажите мне, где здесь выход. – Пол пещеры оказался покрыт грязью и камнями, которые были очень острыми для ее голых ступней. Она все еще чувствовала головокружение, словно плыла. Неровный свет отбрасывал удивительные тени. – «Это духи убитых», – пронеслось у нее в голове. – «Они пляшут вокруг меня, прячась, когда я оборачиваюсь». – Повсюду она видела дыры, трещины и борозды, но не имела понятия, каким путем идти – не забредет ли она еще глубже или в тупик? Все казались одинаковыми черными дырами.
– Можно потрогать ваш лоб, миледи? – Ладонь ее тюремщика была в шрамах и мозолях, но все же удивительно нежной. – Лихорадка прошла, – объявил он с легким акцентом Вольных Городов. – Ну и прекрасно. Всего лишь вчера ваше тело горело словно его подогревал огонь. Джейн боялась, что может вас потерять.
– Джейн. Та высокая девочка?
– Она самая. Хотя и не такая высокая, как вы, миледи. Ее прозвали Длинной Джейн. Раздевала вас и накладывала перевязки именно она, впрочем, у нее получилось не хуже любого мейстера. И она сделала все, что было в ее силах с вашим лицом, промыла раны кипящим элем, чтобы остановить нагноение. И даже после этого… человеческие зубы очень грязные. Я уверен, именно из-за этого началась лихорадка. – Седой старик прикоснулся к ее перебинтованному лицу. – Нам пришлось срезать часть плоти. Боюсь, ваше лицо никогда больше не будет красивым.
«Оно никогда таким и не было».
– Вы имеете в виду шрамы?
– Миледи, эта тварь откусила вам половину лица.
Бриенна не смогла ничего ответить, только стояла, моргая. – «У каждого рыцаря есть шрамы», – предупреждал ее сир Гудвин, когда она просила его научить ее владеть мечом. – «Ты этого хочешь, дитя мое?» – Но ее старый мастер над оружием имел в виду порезы от меча, и никогда не мог предположить, что оружием могут послужить гнилые зубы Кусаки.
– Для чего перевязывать мои раны и вправлять кости, если вы все равно собираетесь меня вздернуть?
– Действительно, для чего? – Он поглядел на свечу, словно больше не мог выдерживать ее взгляд. – Мне сказали, в гостинице вы храбро сражались. Лемму не стоило оставлять перекресток без присмотра. Ему приказали оставаться поблизости, спрятавшись, и немедленно выступать, едва он заметит дым из трубы… но когда до него дошел слух, что у Зеленого Зубца видели направляющегося на север Бешенного Пса из Солеварен, он проглотил наживку. Мы так давно охотились за этой бандой… и все же, ему следовало дважды подумать. Вот так и вышло, что пока до него дошло, что скоморохи прошли по ручью, чтобы запутать следы, и оказались далеко позади него, прошло полдня, а потом он потратил еще больше времени, обходя походную колонну Фреев. Если б не вы, к тому времени, когда Лем с ребятами добрался бы до гостиницы, в ней остались бы лишь трупы. Вот, возможно, почему Джейн перевязала вам раны. Что бы вы там ни натворили, вы храбро их заслужили, что бы вами ни двигало.
«Что бы вы там ни натворили».
– А что вы думаете, я натворила? – спросила она. – Кто вы вообще такой?
– Когда все начиналось, мы все были людьми короля, – ответил ей человек. – Но люди короля должны иметь короля, а у нас его не оказалось. Когда-то у нас были братья, но теперь наше братство распалось. Если честно, я не знаю, ни кто мы, ни кем становимся. Единственное, что мне известно – наш путь темен. И огонь не в силах открыть мне, что лежит в конце пути.
«Я знаю, что там. Я видела повешенных на деревьях».
– Огонь, – повторила она. И сразу все встало на свои места. – Вы мирийский жрец. Красный чародей.
Он оглядел свою обносившуюся рясу и жалко улыбнулся.
– Теперь скорее розовый. Я – Торос, прибывший из Мира, да… плохой жрец и еще худший чародей.
– Вы сражались вместе с Дондарионом. Молниеносным лордом.
– Молния появляется и исчезает, и более ее не видно. Так же с людьми. Боюсь, огонь лорда Берика покинул наш мир. Теперь вместо него нас возглавляет жуткая тень.
– Пес?
Жрец наморщил губы.
– Пес умер и сожжен.
– Я видела его. В лесу.
– Это был горячечный бред, миледи.
– Он сказал, что вздернет меня.
– Даже сны могут лгать. Миледи, как давно вы не ели? Вы верно проголодались?
Она поняла, что так и было. В желудке ощущалась пустота.
– Еда… да, еда пришлась бы кстати, спасибо.
– Тогда садитесь. Мы еще поговорим, но сперва поедим. Ждите здесь. – Торос от свечи зажег факел и пропал в черной дыре под камнем. Бриенна поняла, что осталась в одиночестве в крохотной пещере. – «Вот только насколько?»
Она обшарила ее в поисках оружия. Ей сгодилось бы все, что угодно: посох, дубина, кинжал. Но она нашла только камни. Один великолепно подошел к ее руке… но она вспомнила Шепот и что случилось с Шагвеллом, когда он попытался бороться камнем против кинжала. Когда она услышала шаги возвращающегося жреца, она уронила камень на пол и села на место.
Торос принес хлеб, сыр и немного похлебки.
– Прошу прощения, – сказал он. – Молоко прокисло, а мед кончился. Провизии постоянно не хватает. И все же, это поможет вам подкрепиться.
Похлебка остыла и была жирной, хлеб черствым, а сыр засох. Но Бриенна никогда в жизни не ела ничего вкуснее.
– Мои товарищи тоже тут? – спросила она у жреца, проглотив последнюю ложку похлебки.
– Септона отпустили с миром. От него никакого вреда. Остальные здесь, ждут суда.
– Суда? – она нахмурилась. – Подрик Пейн всего лишь мальчишка.
– Он говорит, что он оруженосец.
– Вы же знаете, какие мальчишки хвастуны и выдумщики.
– Оруженосец Беса. С его собственных слов, он сражался в битвах. И даже убивал, если его послушать.
– Мальчишка. – Повторила она. – Имейте сострадание.
– Миледи, – начал Торос – я не сомневаюсь, что где-то в Семи Королевствах еще можно отыскать доброту, милосердие и прощение, но не ищите их тут. Это пещера, а не храм. Когда люди вынуждены жить подобно крысам в темноте подземелья, очень скоро в них не остается жалости, как и молока и меда.
– А как же правосудие? Разве его можно найти в пещерах?
– Правосудие… – Торос горько улыбнулся. – Я помню правосудие. У него приятный вкус. Мы сами были правосудием, когда нас повел Берик, или в этом мы сами себя убедили. Мы были людьми короля, рыцарями и героями… но некоторые рыцари темны и полны страхов, миледи. Война из всех порождает чудовищ.
– Вы говорите, что вы – чудовища?
– Я говорю, что мы люди. И не вы одна получили раны, леди Бриенна. Некоторые из моих братьев, когда все начиналось, были хорошими людьми. Другие были… менее хорошими, можно так выразиться? Хотя, говорят: неважно, как человек начинает жизнь, важно только, как он заканчивает. Полагаю, это же верно и для женщин. – Жрец поднялся на ноги. – Боюсь, наше время истекает. Я слышу, как возвращаются мои братья. Наша хозяйка пошлет за вами.
Бриенна услышала их шаги и увидела в лазе отблеск факела.
– Вы говорили, что она отправилась к Ярмарочному полю.
– Так и было. Она вернулась, пока мы спали. Сама она никогда не спит.
«Я не испугаюсь», – сказала она себе, но было поздно. – «Я не позволю им увидеть мой страх». – Вместо этого пообещала она себе. Их было четверо, жестких мужчин с осунувшимися лицами, в кольчугах, в чешуйчатом доспехе и коже. Она узнала одного из них, из своего сна – одноглазого.
Самый рослый из них был в грязном, рваном желтом плаще.
– Понравилась жратва? – спросил он. – Надеюсь, что да. Это твоя последняя жратва в жизни. – Он был мускулистый, с каштановыми волосами, бородой и неправильно сросшимся сломанным носом. – «Я его знаю», – подумала Бриенна. – Ты – Пес!
Он осклабился. У него были ужасные зубы, кривые с коричневой гнилью.
– Думаю, теперь это я. Поскольку я видел, как миледи завалила прошлого. – Он отвернулся и плюнул.
Она вспомнила блеск молний, грязь под ногами.
– Я убила Роржа. Он забрал шлем Клигана с его могилы, а ты украл его с трупа.
– Не заметил, чтобы он возражал.
Торос вздохнул с возмущением.
– Это правда? Ты взял шлем мертвеца? Ты пал так низко?
Здоровяк скорчил кислую рожу.
– Сталь отличная.
– Ни в этом шлеме нет ни песчинки хорошего, ни в человеке, который его носил. – Ответил жрец. – Сандор Клиган был источником мучений, а Рорж настоящим чудовищем в человеческом обличье.
– Но я-то не он.
– Тогда зачем ты собираешься вновь показать миру их лицо? Жестокое, оскаленное, извращенное… таким ты хочешь стать, Лем?
– Один вид его будет повергать моих врагов в страх.
– Да я сам боюсь на него смотреть.
– Тогда закрой глаза. – Здоровяк в желтом плаще сделал неприличный жест. – Хватайте шлюху.
Бриенна не сопротивлялась. Их было четверо, а она была слаба и ранена, и почти голой – в одной шерстяной сорочке. Она пригнула голову, пока шла по извилистому туннелю, чтобы не удариться о низкий потолок. Впереди туннель внезапно расширился, стал выше, и, вильнув пару раз, распахнулся просторным залом, битком набитым разбойниками.
По центру пещеры в полу была вырыта яма для костра, воздух здесь был голубоватым от дыма. Люди жались к огню, спасаясь от холода пещеры. Другие стояли вдоль стен или сидели, скрестив ноги, на соломенных подстилках. Здесь были и женщины тоже, и даже несколько детей, выглядывающих из-за материнских подолов. Одну из женщин Бриенна узнала – это была Длинная Джейн Хеддл.
Поперек пещеры в углублении в камне на козлах был установлен стол. За ним сидела женщина в сером, закутанная в плащ с опущенным капюшоном. В ее руках была корона – бронзовый обруч с железными мечами. Она внимательно ее изучала, ее пальцы ощупывали острия мечей, словно испытывая их остроту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130