– Значит, солярий. – Ей следовало остановиться, но слова вырвались помимо желания: – Если вы отдадите им Роберта…
– …и Долину?
– Но Долина и так принадлежит им.
– О! Большей частью, это верно. Но не совсем. Меня любят в Чаячьем городе, и у меня есть могущественные друзья: Графтоны, Линдерли, Лионель Корбрей… хотя, гарантирую, что они не выступят против лордов Истцов. С другой стороны, Алейна, куда нам податься? Обратно в мой замок на Пальцах?
Она уже думала об этом.
– Джоффри подарил вам Харренхол. Вы там полноправный правитель.
– Только по званию. Мне нужен был титул, чтобы жениться на Лизе, а Ланнистеры не были готовы отдать мне Бобровый Утес.
– Да, но замок-то твой.
– Ах да, замок! Похожие на пещеры залы и наполовину развалившиеся башни, которые невозможно защищать, приведения и сквозняки, от которых нельзя укрыться… а, и еще маленькая неприятность в виде проклятья.
– Проклятья бывают только в сказках и балладах.
Подобное заявление его развеселило.
– А что, кто-то уже спел балладу о Грегоре Клигане, умирающем от отравленного копья? Или о наемнике, погибшем до него? О том, которому сир Грегор обрубил одним махом все конечности? А ему замок достался от сира Амори Лорха, которому его вручил лично лорд Тайвин. Одного убил медведь, другого карлик. Леди Вент тоже умерла, как мне приходилось слышать. Лотстоны, Стронгсы, Харровейи, опять Стронгсы… Харренхол уничтожает все, кто к нему прикасается.
– Тогда подари его Фреям.
Петир расхохотался.
– Возможно, я так и сделаю. Или еще лучше, верну нашей дорогой Серсее. Хотя мне не следует плохо о ней отзываться, она же прислала мне такие прекрасные гобелены. Разве не мило с ее стороны?
Упоминание королевы заставило ее ожесточиться.
– Она вовсе не милая. Она меня пугает. Если она узнает, где я…
– …мне придется вывести ее из игры раньше, чем я планировал. Только если она сама себя не устранит раньше. – Петир усмехнулся. – В игре престолов даже у ничтожных фигур есть собственная воля. Иногда они отказываются двигаться туда, куда ты планируешь их переместить. Запомни это, Алейна. Это урок, который еще предстоит усвоить Серсее Ланнистер. А теперь, разве у тебя нет важных дел?
Точно, были. Сперва она проконтролировала приготовление вина, потом выбрала подходящий круг сыра, приказала повару испечь хлеба на двадцать человек, на случай, если лорды Истцы приведут с собой больше людей, чем планировалось. – «Если они испробуют нашего хлеба и соли, они станут нашими гостями и не посмеют нам причинить зла». – Правда Фреи нарушили обычаи гостеприимства, когда убили ее матушку и брата в Близнецах, но она не могла поверить, что такой блистательный лорд как Джон Ройс способен на подобный поступок.
Следующей задачей был солярий. На полу в нем был расстелен мирийский ковер, поэтому никаких других циновок или половиков было не нужно. Алейна попросила двух слуг поставить раскладной стол и принести восемь тяжелых дубовых кресел, обитых кожей. Если бы это был пир, она бы поставила одно из них во главу стола, одно у его подножия, и по три с каждой стороны. Но это был не пир. Поэтому она приказала мужчинам поставить шесть кресел с одной стороны, и два с другой. К этому времени лорды Истцы уже должны были добраться до Снежного замка. Подъем, даже на спине мула, занимает почти весь день. А если идти пешком, то это может занять несколько суток.
Судя по всему переговоры начнутся уже затемно. Им понадобятся свежие свечи. После того как Мадди развела огонь в очаге, она отправила ее вниз найти благовонные восковые свечи, подаренные леди Лизе лордом Ваксом, когда он просил ее руки. Потом она снова навестила кухню, чтобы проверить, что происходит с вином и хлебом. Все было отлично, и у нее еще осталось время чтобы принять ванну, вымыть голову и переодеться.
Она выбирала между платьем из пурпурного шелка и синего бархата с серебряными вставками, которые ей бы отлично подошли по цвету, но потом вспомнила, что Алейна все-таки незаконнорожденная, и должна одеваться подобающим ее положению образом. Поэтому она надела простенькое темно-коричневое платье из овечьей шерсти, с расшитым виноградными листьями и гроздями корсажем и золотой каймой. Оно было скромным и подобающим, но гораздо богаче, чем платье какой-нибудь служанки. Кроме того Петир отдал ей все драгоценности Лизы, из которых она попыталась выбрать какое-нибудь ожерелье, но все оказались слишком вычурными. Наконец она остановила свой выбор на простенькой бархатной ленте золотисто-осеннего цвета. Когда Гретчель поднесла ей полированное серебряное зеркальце Лизы, оказалось, что цвет ленты очень удачно сочетается с ее темно-каштановыми волосами. – «Лорд Ройс никогда меня не узнает», – решила она. – «Даже я сама себя с трудом узнаю».
Почувствовав в себе почти столько же смелости, как у Петира Бейлиша, Алейна Стоун улыбнулась самой себе, и отправилась встречать гостей.
Гнездо был единственным замком в Семи Королевствах, парадный вход которого располагался под темницами. Каменные ступени, вырубленные в толще скалы, проходили через Снежный и Скальный замки, но в Небесном дорога обрывалась. Последние шесть сотен футов шли строго вертикально, вынуждая посетителей спуститься с мулов и определиться. Им либо предстояло прокатиться в деревянной корзине, которую использовали для снабжения продуктами, либо взбираться по каменной трубе, используя каменные ступеньки в скале.
Лорд Редфорт и леди Уэйнвуд были самыми пожилыми из лордов Истцов, поэтому они выбрали подъемник, после чего корзина еще раз спустилась чтобы забрать очень полного лорда Белмора. Прочие лорды решили карабкаться самостоятельно. Алейн приветствуя их от лица лорда Роберта в Лунном зале возле разложенного теплого очага, и предлагала хлеб, сыр и горячее вино в серебряных кубках.
Петир показал ей свиток с их гербами, поэтому она различала их по родовым знакам, а не по лицам. Герб с красным замком очевидно принадлежал Редфорту – коротышке с тонкой седой бородкой и кротким взглядом. Леди Анья оказалась единственной женщиной. Она была в темно-зеленой мантилье, на которой капельками янтаря было изображено сломанное колесо рода Уэйнвудов. Шесть серебряных колокольчиков на пурпурном поле, это без сомнения Белмор – мужчина с выпирающим, словно груша, брюхом и покатыми плечами. Его борода была чем-то невообразимым – седое ужасное нечто, торчащее из складок нескольких подбородков. В отличие от него Саймонд Темплтон был чисто выбрит и не имел ни единого седого волоса. Голубые глаза и крючковатый нос делали рыцаря Девяти звезд похожим на хищную птицу. На его дублете крестом были вышиты девять звезд его герба. Горностаевый плащ Младшего лорда Хантера смутил ее только на секунду, пока она не заметила, что он заколот пряжкой в виде веера из пяти серебряных стрел. Алейн сказала бы, что ему не сорок лет, а скорее под пятьдесят. Его отец управлял Лонбоухоллом почти шестьдесят лет и скончался столь внезапно, что люди шептались будто новый лорд ускорил получение своего наследства. Щеки и нос Хантера были красными словно спелые яблоки, что ясно указывало на тягу к выпивке. Она постаралась подливать ему, едва он осушал свой кубок.
Самый младший из прибывшей компании носил на груди герб с тремя воронами, каждый из которых сжимал в когтях кроваво-красное сердце. Его каштановые волосы доходили ему до плеч, один непокорный локон спадал на лоб. – «Это Сир Лин Корбрей», – решила Алейна, осторожно разглядывая его жесткий рот и неспокойные глаза.
Позже всех появились Ройсы – лорд Нестор и Бронзовый Джон. Лорд Рунстона оказался высоким как Пес. Несмотря на седину и морщины, украсившие лицо, лорд Джон казался способным сломать своими бугристыми ручищами более молодых соперников словно пучок веток. При виде его обветренного и загорелого лица к ней вернулись все воспоминания Сансы о проведенном времени в Винтерфелле. Она вспомнила, как он сидел за столом, тихо беседуя с ее матерью. Она слышала его грохочущий голос, отражающийся от стен, когда он возвращался с охоты с оленем на седле за спиной. Она видела его во дворе, упражняющимся с мечом, сбивающим с ног отца и принуждающим сдаться сира Родрика. – «Он узнает меня. Как же иначе?» – Она решила, что бросится ему в ноги и будет умолять о защите. – «Он не стал сражаться на стороне Робба, ради чего ему защищать меня? Война окончена. Винтерфелл пал».
– Лорд Ройс, – застенчиво спросила она. – Не желаете ли кубок вина, чтобы согреться?
У Бронзового Джона были синевато-серые глаза, прикрытые самыми лохматыми бровями, который ей приходилось видеть. Они взвились вверх, когда он обратил на нее внимание:
– Я тебя знаю, девочка?
Алейна почувствовала, что язык присох к гортани, но тут ее выручил лорд Нестор:
– Это Алейна, родная дочка лорда Защитника. – Грубо объяснил он родственнику.
– Мизинчик нашего Мизинца не скучал без дела, – с кривой ухмылкой заметил Лин Корбрей. Белмор рассмеялся, а Алейна почувствовала, как запылали ее щеки.
– Сколько тебе лет, дитя? – спросила леди Уэйнвуд.
– Четы… четырнадцать, миледи. – На какое-то мгновение она забыла сколько Алейне лет. – И я уже не ребенок, а девушка.
– И надеюсь, девственница. – Пышные усы Молодого Хантера почти полностью скрыли под собой его рот.
– Пока, – Откликнулся лорд Корбрей, словно ее здесь не было. – Но я бы сказал, плод созрел, чтобы его сорвали.
– Это так понимают законы учтивости у вас в доме? – Волосы Аньи Уэйнвуд поседели, вокруг глаз появились гусиные лапки, и кожа на шее отвисла, но вокруг нее определенно витал дух благородства. – Девочка молода, хорошо воспитана и натерпелась страхов. Придержите свой язык, сир.
– Мой язык – это моя забота. – Откликнулся Корбрей. – А вам леди стоит побеспокоиться о своем. Мне не нравятся поучения, можете справиться у тех мертвяков, что я убил.
Леди Уэйнвуд повернулась к нему спиной.
– Лучше, если ты отведешь нас к своему отцу, Алейна. Чем раньше мы покончим с этим делом, тем лучше.
– Лорд Защитник ожидает вас в солярии. Не будет ли угодно вам проследовать за мной? – Из Лунного зала они поднялись вверх по мраморной лестнице, которая проходила мимо подвалов и темниц, прошли мимо трех бойниц, которые гости предпочли не заметить. Белмор скоро стал пыхтеть словно кузнечный мех, а лицо Редфорта из красного стало серым как его волосы. При их приближении стражники наверху лестницы подняли подъемную решетку – порткулиссу.
– Сюда, господа. – Алейна повела их по галерее мимо дюжины прекрасных гобеленов. Сир Лотор Боюн стоял у двери солярия. Он распахнул перед ними дверь и зашел следом.
Петир с кубком вина в руке уже сидел за столом, разглядывая свиток белого пергамента. Едва лорда Истцы вошли, он поднял голову:
– Добро пожаловать, милорды. И вы так же, миледи. Я уверен, подъем вас утомил. Пожалуйста присаживайтесь. Алейн, дорогая, подай еще вина нашим дорогим гостям.
– Как прикажете, батюшка. – Ей было приятно отметить, что свечи были зажжены. В солярии пахло мускатом и другими дорогими пряностями. Пока гости рассаживались, она отправилась за бутылью вина. Они садились рядом… все кроме Нестора Ройса, который, немного помедлив, обошел стол и сел рядом с лордом Петиром, а Лин Корбрей остался стоять у камина. Когда он протянул руки к огню, рубин в виде сердца на рукояти его меча стал как будто ярче. Алейна заметила, что он улыбнулся сиру Лотору Брюну. – «Сир Лин очень симпатичный для старика», – подумала она. – «Но мне не нравится его улыбка».
– Я прочел ваш великолепный иск, господа. – Начал Петир. – Отменно написано. Кто бы ни был тот мейстер, что написал его для вас, он явно одарен талантом. Я только хотел бы, чтобы и меня пригласили на его подписание.
Это застало их врасплох.
– Вас? – Переспросил Белмор. – На подписание?
– Я владею пером не хуже любого другого, и никто не любит лорда Роберта сильнее меня. Что же до ложных друзей и дурных советников, то давайте вместе от них избавимся. Милорды, я всей душой с вами. Покажите, где подписаться, умоляю!
Разливая вино Алейна услышала смешок Лина Корбрея. Остальные, видимо, были ошеломлены, пока Бронзовый Джон, щелкнув костяшками пальцев, не сказал:
– Мы явились сюда не ради вашей подписи. И не для того, чтобы обмениваться витиеватостями, Мизинец.
– Какая жалость. А я так люблю витиеватости. – Петир отложил пергамент в сторону. – Как пожелаете. Тогда начистоту. Чего вы от меня хотите, дорогие лорды и леди?
– Нам от вас ничего не нужно. – Саймонд Темплтон пришпилил лорда Защитника взглядом своих ледяных голубых глаз. – Нам нужно, чтобы вы убрались.
– Убрался? – Петир изобразил удивление. – И куда же?
– Король сделал вас лордом Харренхола. – Напомнил Молодой Хантер. – Этого было бы достаточно каждому.
– Речным землям нужен правитель. – Добавил старый Хортон Редфорт. – Риверран в осаде, Бракен и Блэквуд сражаются друг с другом, а по обеим берегам Трезубца открыто разгуливают разбойники, убивая и забирая, что им вздумается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130