– Правит – она, и Серсея не собиралась расставаться с властью до совершеннолетия Томмена. – «Я ждала, он тоже может подождать. Я ждала полжизни». – Она разыгрывала из себя послушную дочь, скромную невесту, потом покладистую женушку. Она терпела пьяные выходки Роберта, ревность Джейме, глумление Ренли, хихиканье Вариса и постоянный зубовный скрежет Станниса. Она сражалась с Джоном Арреном, Недом Старком, и с чудовищным, вероломным убийцей, со своим карликом-братом, постоянно обещая себе, что настанет ее черед. – «И если Маргери Тирелл считает, что сможет обставить меня в мой звездный час, то ей нужно подумать дважды».
Тем не менее, это была не лучшая прелюдия к завтраку, и день не задался с самого начала. Она провела остаток утра с лордом Джильсом и его бухгалтерскими книгами, выслушивая его бесконечный кашель о медяках, оленях и золотых драконах. Следом за ним прибыл лорд Вотерс отчитаться о постройке трех первых дромонов и просить еще денег для их украшения. Королева была благосклонна к его просьбе. Во время ее обеда в обществе представителей купеческой гильдии, выслушивая их бесконечные жалобы о наводнивших улицы и ночующих в каждом переулке «воробьях», ее развлекали только выходки Лунатика. – «Возможно, мне нужно на этих бродяг натравить золотых плащей, чтобы вышвырнуть их из моего города», – размышляла она, когда пришел мейстер Пицелль.
На последних советах грандмейстер ее сильно раздражал. В прошлый раз он горько сетовал по поводу выбранных Аураном Вотерсом капитанов новых дромонов. Вотерс собирался передать корабли молодым людям, в то время как Пицель горячо ратовал за опыт, настаивая на том, что командование должно перейти к тем капитанам, которые выжили в огне на Черноводной.
– Они закаленные люди, подтвердившие свою лояльность трону. – Распалялся он. Серсея назвала их стариками и приняла сторону Вотерса.
– Единственное, что они действительно подтвердили своими делами – это то, что хорошо умеют плавать. – Сказала она. – Ни одна мать не должна бросать свое дитя, а капитан – корабль. – Пицель принял упрек с кислой миной на лице.
Сегодня он выглядел менее раздраженным, и даже выдавил из себя дрожащую улыбку.
– Ваше Величество, у меня приятные новости. – Объявил он. – Вайман Мандерли выполнил все, что вы приказывали и обезглавил Станнисовского Лукового рыцаря.
– Вы в этом уверены?
– Его голова и руки украшают стену Белой Гавани. Лорд Вайман поклялся, а Фреи это подтвердили. Они видели голову с луковицей во рту. Что касается рук, то пальцы на них короче, чем обычно.
– Очень хорошо. – Сказала Серсея. – Отправьте Мандерли птицу, и объявите, что теперь, когда он проявил свою преданность, его сын скоро будет ему возвращен. – Белая Гавань скоро вернется под королевскую десницу, а Русе Болтон с его бастардом окружат ров Кайлин с севера и юга. Как только они возьмут ров, они объединят силы и выкинут железных людей из Торрхенова удела и Темнолесья. Это поможет им завоевать поддержку оставшихся знаменосцев Неда Старка, когда придет время выступать против лорда Станниса.
Между тем на юге Мейс Тирелл окружил Штормовой Предел осадным лагерем и построил две дюжины баллист для метания камней за мощные укрепления замка, но никакого эффекта добиться не сумел. – «Лорд Тирелл – настоящий вояка», – улыбалась про себя королева. – «Его гербом должен стать толстяк, сидящий на заднице».
Вечером упрямый браавосский посол напросился на аудиенцию. Серсея уже сумела ранее передвинуть встречу на две недели, и с радостью перенесла бы ее на год, но лорд Джильс заявил, что он не может больше бороться с посланником… что заставило королеву начать сомневаться, может ли Джильс вообще с чем-либо справиться, или умеет только кашлять.
Браавосец назвался Нохо Димиттисом. – «Назойливое имя назойливого человека». – И его голос тоже был назойливым. Выслушивая его речь, Серсея поерзала в кресле, размышляя сколько времени она сможет вытерпеть. За ее спиной возвышался Железный трон, тень его остриев и лезвий создавала на полу причудливый узор. Только сам король или его Десница имели право садиться на трон. Поэтому Серсея разместилась в позолоченном кресле с алыми подушками у его подножия.
Когда браавосец остановился, чтобы передохнуть, она ухватилась за эту возможность:
– Этот вопрос скорее нужно адресовать нашему лорду-казначею.
Похоже, подобный ответ не удовлетворил благородного Нохо.
– Я разговаривал с лордом Джильсом уже шесть раз. Он кашляет на меня, Ваше Величество, извиняется, но золота это не прибавляет.
– Что ж, поговорите с ним в седьмой раз. – Мило посоветовала Серсея. – Семь – священное число наших богов.
– Мне кажется, Ваше Величество изволит шутить.
– Когда я шучу, я улыбаюсь. Вы заметили улыбку? Или слышали мой смех? Уверяю вас, когда я шучу, люди начинают смеяться.
– Король Роберт…
– Он умер. – Резко ответила она. – Железный банк получит свое золото, когда восстание будет подавлено.
Он имел наглость нахмуриться:
– Ваше Величество…
– Аудиенция закончена. – Для одного дня Серсее было довольно. – Сир Мерин, покажите благородному Нохо, где у нас дверь. Сир Осмунд, вы можете сопровождать меня в мои апартаменты. – Скоро прибудут ее гости, а ей еще нужно принять ванну и переодеться. Ужин тоже будет утомительным предприятием. Как тяжело управлять королевством, тем более семью разом.
На лестнице сир Осмунд Кеттлблэк в белом плаще – высокий и худой – пристроился сбоку. Когда Серсея удостоверилась, что они одни, она обвила его руку своей рукой:
– Как там поживает твой маленький братец, а?
Сир Осмунд выглядел неуверенным.
– Э… что ж, довольно хорошо. Вот только…
– Что, «только»? – Королева слегка обозначила словами свое недовольство. – Должна признать, у меня кончается терпение ждать нашего дорогого Осни. Ему уже давно пора оседлать эту молоденькую кобылку. Я назначила его личным стражем Томмена, чтобы он мог проводить каждый день в компании Маргери. Сейчас он уже должен был сорвать эту розочку. Или маленькая королева остается равнодушна к его обаянию?
– С его обаянием все в порядке. Он – Кеттлблэк, не так ли? Прошу прощения. – Сир Осмунд провел ладонью по своим маслянистым черным волосам. – Проблема в ней.
– И почему же? – Ее подозрения на счет сира Осни усилились. Возможно другой придется Маргери больше по вкусу? – «Ауран Вотерс с серебристыми локонами, или могучий здоровяк вроде сира Таллада».
– Может девице нравится кто-то еще? Может лицо твоего братца ей не по нраву?
– Да, она обожает его лицо! Он рассказывал мне, что она даже дотрагивалась до его шрамов два дня назад. «Кто та женщина, что наградила вас ими?» – спросила она его. Осни никогда не рассказывал, что это была женщина, но она знала. Может кто-то ей сказал. Он говорит, что всякий раз, как они разговаривают, она до него дотрагивается. Расправляет складки на плаще или поправляет ему волосы, что-нибудь вроде этого. Один раз на стрельбище она попросила его показать, как правильно держать лук, так что ему пришлось ее обнять. Осни рассказывает ей непристойные анекдоты, а она смеется и рассказывает ему в ответ истории еще непристойнее. Нет, она его хочет, это ясно, вот только…
– Только? – Подсказала Серсея.
– Они никогда не остаются наедине. С ними почти постоянно находится король, а когда его нет, с ними кто-нибудь еще. Две ее дамы всегда делят с ней постель, каждую ночь разные. Две другие приносят завтрак и помогают одеться. Она молится с септой, читает с кузиной Элинор, поет с другой кузиной Аллой, вышивает с третьей кузиной – Меггой. Когда не ездит на соколиную охоту с Жанной Фоссовей и Мерри Крейн, играет с малышкой Балвер в «приходи в мой замок». Собираясь на конную прогулку всегда с четырьмя-пятью спутниками и не меньше дюжины охранников. И рядом с ней всегда находятся другие мужчины, даже в Девичьей Башне.
– Мужчины. – Это было уже чем-то. Открывало возможности. – И что за мужчины, рассказывай?
Сир Осмунд пожал плечами.
– Певцы. Она без ума от певцов, жонглеров и им подобных. Рыцари, приходят восхищаться и увиваться вокруг ее кузин. Осни говорит, сир Таллад хуже прочих. Этот неотесанный великан видно сам не разберется кого он хочет Элинор или Аллу, но твердо знает, что хочет сильно. Близнецов Редвинов тоже зовут. Один слюнтяй тащит цветы и фрукты, а ходячий ужас – играет на лютне. Если верить Осни, приятнее звуков можно добиться, если наступить на хвост кошке. И дикарь с Летних Островов всегда путается под ногами.
– Джалабхар Ксо? – Иронично фыркнула Серсея. – Наверное, выпрашивает деньги и армию чтобы отвоевать свои земли. – Если снять с Ксо все драгоценности и перья, то под ними окажется всего лишь родовитый попрошайка. Роберт мог бы положить конец его докучливой назойливости один раз сказав твердое «нет», но видимо мысль о завоевании Летних Островов пришла ее мужу в пьяном угаре. Без сомнения, в тот момент он мечтал о загорелой шлюшке в перьях с угольно-черными сосками. Поэтому вместо «нет», Роберт всегда говорил Ксо «в будущем году», хотя и в будущем, и в следующем за ним году, происходило то же самое.
– Не могу ручаться, просил ли он что-то, Ваше Величество, – ответил сир Осмунд. – Осни говорит, он учит их языку Летних островов. Не Осни, короле… кобылку и ее кузин.
– Лошадь, разговаривающая на языке Летних Островов будет большой сенсацией. – Сухо сказала королева. – Передай своему брату держать шпоры наготове. Я постараюсь помочь ему оседлать нашу кобылку как можно скорее, можешь на это положиться.
– Я передам, Ваше Величество. Он и сам с нетерпением ждет этой скачки, не думайте, что это не так. Она хорошенькая штучка, эта кобылка.
«Это меня он с нетерпением ждет, глупец», – Подумала королева. – «Все, что ему нужно от Маргери – это его титул у нее между ног». – Уж насколько ей нравился Осмунд, но порой он казался ей таким же тупым, как Роберт. – «Надеюсь, его мечом он орудует шустрее, чем мозгами. Может случиться так, что он понадобится Томмену».
Они проходили под тенью разрушенной башни Десницы, когда до них долетел веселый шум приветствий. Через двор от них какой-то юный сквайр ударил кинтану, заставив крутиться поперечную балку. Приветственные вопли возглавляла Маргери Тирелл вместе со своим курятником. – «Много шума из ничего. Можно подумать, малец выиграл турнир». – Тут только она разглядела, что это был Томмен в золоченых латах верхом на жеребце.
Королеве не оставалось ничего другого кроме, как нацепить улыбку и отправится навстречу к сыну. Она добралась до него как раз в тот момент, когда Рыцарь Цветов помогал ему слезть с лошади. Мальчик едва мог говорить от восторга.
– Вы видели? – спрашивал он всех и каждого. – Я сделал прямо как говорил сир Лорас. Вы видели, сир Осни?
– Видел, – ответил Осни Кеттлблэк. – Отличное зрелище.
– У вас лучшая посадка, чем у меня, сир. – Вставил сир Дермонт.
– А еще я сломал копье. Сир Лорас, вы слышали?
– Так же ясно, как удар грома. – Плащ сира Лораса был закреплен на плече розой из нефрита и золота, и ветерок красочно играл его каштановыми локонами. – Вы сделали отличный заход, но один раз недостаточно. Вам следует повторить его завтра. Вы должны тренироваться каждый день, пока каждый удар не будет попадать точно в цель, а копье не превратится в продолжение руки.
– Я очень хочу.
– Вы были великолепны. – Маргери встала на одно колено, поцеловала короля в щеку и обняла его рукой. – Смотри, братец, – обратилась она к Лорасу. – Думаю, через несколько лет мой доблестный супруг выбьет тебя из седла. – Ее три кузины хором согласились, а скверная девчонка Балверов начала прыгать, повторяя:
– Томмен станет чемпионом, чемпионом, чемпионом!
– Когда станет взрослым. – Сказала Серсея.
Улыбки увяли как розы после заморозков. Рябая септа первая преклонила колени. Остальные последовали ее примеру, за исключением маленькой королевы и ее братца.
Томмен, кажется, даже не заметил повисшей в воздухе напряженности.
– Мама, ты видела? – Взахлеб продолжал делиться впечатлениями он. – Я сломал о щит копье, и мешок меня даже не коснулся!
– Я смотрела с другой стороны двора. Ты был великолепен, Томмен. Я другого от тебя и не ожидала. Турниры у тебя в крови. Когда-нибудь ты, как когда-то твой отец, будешь в первых рядах победителей.
– Никто не сможет перед ним устоять. – Робко улыбнулась королеве Маргери Тирелл. – Но я даже не знала, что король Роберт так прославился на турнирах. Расскажите нам, Ваше Величество, на каких турнирах он побеждал? Каких известных рыцарей выбил из седла? Думаю, король был бы рад услышать о победах своего отца.
Серсея зарделась румянцем смущения. Девчонка ее подловила. Честно говоря, Роберт Баратеон турнирным бойцом был никаким. На турнирах он предпочитал поединки, в которых мог бы жестоко избить своим проклятым топором или молотом. Поэтому во время своей промашки, она думала о Джейме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Тем не менее, это была не лучшая прелюдия к завтраку, и день не задался с самого начала. Она провела остаток утра с лордом Джильсом и его бухгалтерскими книгами, выслушивая его бесконечный кашель о медяках, оленях и золотых драконах. Следом за ним прибыл лорд Вотерс отчитаться о постройке трех первых дромонов и просить еще денег для их украшения. Королева была благосклонна к его просьбе. Во время ее обеда в обществе представителей купеческой гильдии, выслушивая их бесконечные жалобы о наводнивших улицы и ночующих в каждом переулке «воробьях», ее развлекали только выходки Лунатика. – «Возможно, мне нужно на этих бродяг натравить золотых плащей, чтобы вышвырнуть их из моего города», – размышляла она, когда пришел мейстер Пицелль.
На последних советах грандмейстер ее сильно раздражал. В прошлый раз он горько сетовал по поводу выбранных Аураном Вотерсом капитанов новых дромонов. Вотерс собирался передать корабли молодым людям, в то время как Пицель горячо ратовал за опыт, настаивая на том, что командование должно перейти к тем капитанам, которые выжили в огне на Черноводной.
– Они закаленные люди, подтвердившие свою лояльность трону. – Распалялся он. Серсея назвала их стариками и приняла сторону Вотерса.
– Единственное, что они действительно подтвердили своими делами – это то, что хорошо умеют плавать. – Сказала она. – Ни одна мать не должна бросать свое дитя, а капитан – корабль. – Пицель принял упрек с кислой миной на лице.
Сегодня он выглядел менее раздраженным, и даже выдавил из себя дрожащую улыбку.
– Ваше Величество, у меня приятные новости. – Объявил он. – Вайман Мандерли выполнил все, что вы приказывали и обезглавил Станнисовского Лукового рыцаря.
– Вы в этом уверены?
– Его голова и руки украшают стену Белой Гавани. Лорд Вайман поклялся, а Фреи это подтвердили. Они видели голову с луковицей во рту. Что касается рук, то пальцы на них короче, чем обычно.
– Очень хорошо. – Сказала Серсея. – Отправьте Мандерли птицу, и объявите, что теперь, когда он проявил свою преданность, его сын скоро будет ему возвращен. – Белая Гавань скоро вернется под королевскую десницу, а Русе Болтон с его бастардом окружат ров Кайлин с севера и юга. Как только они возьмут ров, они объединят силы и выкинут железных людей из Торрхенова удела и Темнолесья. Это поможет им завоевать поддержку оставшихся знаменосцев Неда Старка, когда придет время выступать против лорда Станниса.
Между тем на юге Мейс Тирелл окружил Штормовой Предел осадным лагерем и построил две дюжины баллист для метания камней за мощные укрепления замка, но никакого эффекта добиться не сумел. – «Лорд Тирелл – настоящий вояка», – улыбалась про себя королева. – «Его гербом должен стать толстяк, сидящий на заднице».
Вечером упрямый браавосский посол напросился на аудиенцию. Серсея уже сумела ранее передвинуть встречу на две недели, и с радостью перенесла бы ее на год, но лорд Джильс заявил, что он не может больше бороться с посланником… что заставило королеву начать сомневаться, может ли Джильс вообще с чем-либо справиться, или умеет только кашлять.
Браавосец назвался Нохо Димиттисом. – «Назойливое имя назойливого человека». – И его голос тоже был назойливым. Выслушивая его речь, Серсея поерзала в кресле, размышляя сколько времени она сможет вытерпеть. За ее спиной возвышался Железный трон, тень его остриев и лезвий создавала на полу причудливый узор. Только сам король или его Десница имели право садиться на трон. Поэтому Серсея разместилась в позолоченном кресле с алыми подушками у его подножия.
Когда браавосец остановился, чтобы передохнуть, она ухватилась за эту возможность:
– Этот вопрос скорее нужно адресовать нашему лорду-казначею.
Похоже, подобный ответ не удовлетворил благородного Нохо.
– Я разговаривал с лордом Джильсом уже шесть раз. Он кашляет на меня, Ваше Величество, извиняется, но золота это не прибавляет.
– Что ж, поговорите с ним в седьмой раз. – Мило посоветовала Серсея. – Семь – священное число наших богов.
– Мне кажется, Ваше Величество изволит шутить.
– Когда я шучу, я улыбаюсь. Вы заметили улыбку? Или слышали мой смех? Уверяю вас, когда я шучу, люди начинают смеяться.
– Король Роберт…
– Он умер. – Резко ответила она. – Железный банк получит свое золото, когда восстание будет подавлено.
Он имел наглость нахмуриться:
– Ваше Величество…
– Аудиенция закончена. – Для одного дня Серсее было довольно. – Сир Мерин, покажите благородному Нохо, где у нас дверь. Сир Осмунд, вы можете сопровождать меня в мои апартаменты. – Скоро прибудут ее гости, а ей еще нужно принять ванну и переодеться. Ужин тоже будет утомительным предприятием. Как тяжело управлять королевством, тем более семью разом.
На лестнице сир Осмунд Кеттлблэк в белом плаще – высокий и худой – пристроился сбоку. Когда Серсея удостоверилась, что они одни, она обвила его руку своей рукой:
– Как там поживает твой маленький братец, а?
Сир Осмунд выглядел неуверенным.
– Э… что ж, довольно хорошо. Вот только…
– Что, «только»? – Королева слегка обозначила словами свое недовольство. – Должна признать, у меня кончается терпение ждать нашего дорогого Осни. Ему уже давно пора оседлать эту молоденькую кобылку. Я назначила его личным стражем Томмена, чтобы он мог проводить каждый день в компании Маргери. Сейчас он уже должен был сорвать эту розочку. Или маленькая королева остается равнодушна к его обаянию?
– С его обаянием все в порядке. Он – Кеттлблэк, не так ли? Прошу прощения. – Сир Осмунд провел ладонью по своим маслянистым черным волосам. – Проблема в ней.
– И почему же? – Ее подозрения на счет сира Осни усилились. Возможно другой придется Маргери больше по вкусу? – «Ауран Вотерс с серебристыми локонами, или могучий здоровяк вроде сира Таллада».
– Может девице нравится кто-то еще? Может лицо твоего братца ей не по нраву?
– Да, она обожает его лицо! Он рассказывал мне, что она даже дотрагивалась до его шрамов два дня назад. «Кто та женщина, что наградила вас ими?» – спросила она его. Осни никогда не рассказывал, что это была женщина, но она знала. Может кто-то ей сказал. Он говорит, что всякий раз, как они разговаривают, она до него дотрагивается. Расправляет складки на плаще или поправляет ему волосы, что-нибудь вроде этого. Один раз на стрельбище она попросила его показать, как правильно держать лук, так что ему пришлось ее обнять. Осни рассказывает ей непристойные анекдоты, а она смеется и рассказывает ему в ответ истории еще непристойнее. Нет, она его хочет, это ясно, вот только…
– Только? – Подсказала Серсея.
– Они никогда не остаются наедине. С ними почти постоянно находится король, а когда его нет, с ними кто-нибудь еще. Две ее дамы всегда делят с ней постель, каждую ночь разные. Две другие приносят завтрак и помогают одеться. Она молится с септой, читает с кузиной Элинор, поет с другой кузиной Аллой, вышивает с третьей кузиной – Меггой. Когда не ездит на соколиную охоту с Жанной Фоссовей и Мерри Крейн, играет с малышкой Балвер в «приходи в мой замок». Собираясь на конную прогулку всегда с четырьмя-пятью спутниками и не меньше дюжины охранников. И рядом с ней всегда находятся другие мужчины, даже в Девичьей Башне.
– Мужчины. – Это было уже чем-то. Открывало возможности. – И что за мужчины, рассказывай?
Сир Осмунд пожал плечами.
– Певцы. Она без ума от певцов, жонглеров и им подобных. Рыцари, приходят восхищаться и увиваться вокруг ее кузин. Осни говорит, сир Таллад хуже прочих. Этот неотесанный великан видно сам не разберется кого он хочет Элинор или Аллу, но твердо знает, что хочет сильно. Близнецов Редвинов тоже зовут. Один слюнтяй тащит цветы и фрукты, а ходячий ужас – играет на лютне. Если верить Осни, приятнее звуков можно добиться, если наступить на хвост кошке. И дикарь с Летних Островов всегда путается под ногами.
– Джалабхар Ксо? – Иронично фыркнула Серсея. – Наверное, выпрашивает деньги и армию чтобы отвоевать свои земли. – Если снять с Ксо все драгоценности и перья, то под ними окажется всего лишь родовитый попрошайка. Роберт мог бы положить конец его докучливой назойливости один раз сказав твердое «нет», но видимо мысль о завоевании Летних Островов пришла ее мужу в пьяном угаре. Без сомнения, в тот момент он мечтал о загорелой шлюшке в перьях с угольно-черными сосками. Поэтому вместо «нет», Роберт всегда говорил Ксо «в будущем году», хотя и в будущем, и в следующем за ним году, происходило то же самое.
– Не могу ручаться, просил ли он что-то, Ваше Величество, – ответил сир Осмунд. – Осни говорит, он учит их языку Летних островов. Не Осни, короле… кобылку и ее кузин.
– Лошадь, разговаривающая на языке Летних Островов будет большой сенсацией. – Сухо сказала королева. – Передай своему брату держать шпоры наготове. Я постараюсь помочь ему оседлать нашу кобылку как можно скорее, можешь на это положиться.
– Я передам, Ваше Величество. Он и сам с нетерпением ждет этой скачки, не думайте, что это не так. Она хорошенькая штучка, эта кобылка.
«Это меня он с нетерпением ждет, глупец», – Подумала королева. – «Все, что ему нужно от Маргери – это его титул у нее между ног». – Уж насколько ей нравился Осмунд, но порой он казался ей таким же тупым, как Роберт. – «Надеюсь, его мечом он орудует шустрее, чем мозгами. Может случиться так, что он понадобится Томмену».
Они проходили под тенью разрушенной башни Десницы, когда до них долетел веселый шум приветствий. Через двор от них какой-то юный сквайр ударил кинтану, заставив крутиться поперечную балку. Приветственные вопли возглавляла Маргери Тирелл вместе со своим курятником. – «Много шума из ничего. Можно подумать, малец выиграл турнир». – Тут только она разглядела, что это был Томмен в золоченых латах верхом на жеребце.
Королеве не оставалось ничего другого кроме, как нацепить улыбку и отправится навстречу к сыну. Она добралась до него как раз в тот момент, когда Рыцарь Цветов помогал ему слезть с лошади. Мальчик едва мог говорить от восторга.
– Вы видели? – спрашивал он всех и каждого. – Я сделал прямо как говорил сир Лорас. Вы видели, сир Осни?
– Видел, – ответил Осни Кеттлблэк. – Отличное зрелище.
– У вас лучшая посадка, чем у меня, сир. – Вставил сир Дермонт.
– А еще я сломал копье. Сир Лорас, вы слышали?
– Так же ясно, как удар грома. – Плащ сира Лораса был закреплен на плече розой из нефрита и золота, и ветерок красочно играл его каштановыми локонами. – Вы сделали отличный заход, но один раз недостаточно. Вам следует повторить его завтра. Вы должны тренироваться каждый день, пока каждый удар не будет попадать точно в цель, а копье не превратится в продолжение руки.
– Я очень хочу.
– Вы были великолепны. – Маргери встала на одно колено, поцеловала короля в щеку и обняла его рукой. – Смотри, братец, – обратилась она к Лорасу. – Думаю, через несколько лет мой доблестный супруг выбьет тебя из седла. – Ее три кузины хором согласились, а скверная девчонка Балверов начала прыгать, повторяя:
– Томмен станет чемпионом, чемпионом, чемпионом!
– Когда станет взрослым. – Сказала Серсея.
Улыбки увяли как розы после заморозков. Рябая септа первая преклонила колени. Остальные последовали ее примеру, за исключением маленькой королевы и ее братца.
Томмен, кажется, даже не заметил повисшей в воздухе напряженности.
– Мама, ты видела? – Взахлеб продолжал делиться впечатлениями он. – Я сломал о щит копье, и мешок меня даже не коснулся!
– Я смотрела с другой стороны двора. Ты был великолепен, Томмен. Я другого от тебя и не ожидала. Турниры у тебя в крови. Когда-нибудь ты, как когда-то твой отец, будешь в первых рядах победителей.
– Никто не сможет перед ним устоять. – Робко улыбнулась королеве Маргери Тирелл. – Но я даже не знала, что король Роберт так прославился на турнирах. Расскажите нам, Ваше Величество, на каких турнирах он побеждал? Каких известных рыцарей выбил из седла? Думаю, король был бы рад услышать о победах своего отца.
Серсея зарделась румянцем смущения. Девчонка ее подловила. Честно говоря, Роберт Баратеон турнирным бойцом был никаким. На турнирах он предпочитал поединки, в которых мог бы жестоко избить своим проклятым топором или молотом. Поэтому во время своей промашки, она думала о Джейме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130