– Создатель Королей нанес чудовищный вред, – ответил сир Арис. – И заплатил за это чудовищную цену, но…
– Но возможно тебя сюда привели Семеро, чтобы один белый рыцарь справился с тем, в чем потерпел неудачу другой. Ты знаешь, что мой отец возвращаясь в Водные Сады хочет забрать Мирцеллу с собой?
– Чтобы уберечь ее от тех, кто желает ей зла.
– Нет. Чтобы уберечь ее от тех, кто желает передать ей корону. Принц Оберин Змей лично бы возложил ей на голову корону, если бы не погиб. Но у моего отца не хватает смелости. – Она встала на ноги. – Ты говоришь, что любишь девочку как собственную дочь. А позволил бы ты лишить собственную дочь всех прав и запереть в тюрьме?
– Водные Сады не тюрьма. – Возразил он.
– В тюрьме нет фонтанов и не растут фиговые деревья, это ты имел в виду? Но как только девочка окажется там, она оттуда больше не выйдет. Впрочем, как и ты. Хотах позаботится об этом. Ты не знаешь его так хорошо, как знаю его я. Он становится ужасен, если Сир Арис нахмурился. Огромный норвосский капитан с иссеченным шрамами лицом всегда заставлял его чувствовать себя неуютно. – «Говорят, он спит, положив свой огромный топор рядом». – Чего ты от меня добиваешься?
– Не более того, в чем ты клялся – защищать Мирцеллу ценой собственной жизни. Защити ее… и ее права. Возложи на ее голову корону.
– Я принес обет!
– Джоффри, но не Томмену.
– Да, но Томмен добрый мальчик. Он станет лучшим королем, чем Джоффри.
– Но не лучше Мирцеллы. Она тоже любит мальчишку. Я знаю, она не позволит сделать по отношении к нему ничего дурного. Штормовой Предел его по праву, так как лорд Ренли не оставил наследника, а лорд Станнис лишен всех прав. В свое время, благодаря его матери, и Бобровый Утес отойдет к нему. Он станет одним из самых могущественных лордов королевства… но на Железном Троне по праву должна сидеть именно Мирцелла.
– Закон… я не знаю…
– Я знаю. – Когда она поднялась, копна длинных черных волос опустилась почти до самого копчика. – Эйегон Дракон создал Королевскую гвардию и придумал их клятвы, но то, что узаконил один государь, другой может отменить, или изменить. Прежде Королевская гвардия служила жизни, но Джоффри выгнал сира Барристана ради плаща для своего пса. Мирцелла желала бы, чтобы ты был счастлив, и она любит меня. Она разрешит нам пожениться, если мы попросим. – Арианна обняла его и прижалась лицом к его груди. Ее макушка оказалась как раз под его подбородком. – Ты сможешь оставить себе сразу и свой плащ и меня, если ты этого пожелаешь.
«Она рвет меня на части».
– Ты же знаешь, что да, но…
– Я дорнийская принцесса. – Хрипло произнесла она. – И это означает, что ты не посмеешь просить моей руки.
Сир Арис чувствовал исходящий от волос запах ее духов и чувствовал, как бьется ее сердце, сквозь прижавшееся к нему тело. Его тело отвечало на ее близость, и он был уверен, что она тоже это чувствует. Когда он положил руку на ее плечо, он понял, что он дрожит. – Арианна? Моя принцесса? Что случилось, любовь моя?
– Мне нужно объяснять, сир? Я боюсь. Ты зовешь меня «любовью», и вместе с тем отвергаешь, когда я самым отчаянным образом в тебе нуждаюсь. Разве это противоестественно для женщины искать защиты у рыцаря?
Он никогда еще не видел ее столь беззащитной.
– Нет, – ответил он. – Но у тебя есть отцовская стража, так почему…
– Отцовской стражи я и опасаюсь. – На секунду ее голос прозвучал для него моложе Мирцеллы. – Именно они утащили моих любимых кузин в цепях.
– Без цепей. Я слышал, что у них есть все необходимое.
Она горько улыбнулась.
– Ты их видел? Он запрещает мне свидание с ними, ты об этом знал?
– Они говорили изменческие вещи, разжигали войну…
– Лорезе всего шесть, а Дорее восемь. Какую войну они могли разжечь? Но мой отец запер их вместе с остальными сестрами. Ты его видел. Страх заставляет даже сильнейших поступать так, как они ни за что не поступили бы в других обстоятельствах, а мой отец никогда не отличался сильным характером. Арис, сердце мое. Выслушай меня ради той любви, в которой ты мне клялся. Я никогда не могла похвастаться бесстрашием как мои кузины, потому что сделана из менее прочного материала, но мы с Тиеной одного возраста и с тех пор как были детьми стали близки как родные сестры. Между нами нет секретов. Если ее могли взять под стражу, то и со мной могли поступить так же, и по той же причине… из-за Мирцеллы.
– Твой отец никогда не пойдет на подобный поступок.
– Ты не знаешь моего отца. Я разочаровываю его с самого моего рождения, когда появилась на этот свет лишенная члена. Полдюжины раз он пытался выдать меня замуж за беззубых старцев, и каждый был высокомернее предыдущего. Он никогда не приказывал выйти за них, уверяю тебя, но само подобное предложение уже показывает, насколько мало он меня ценит.
– И все равно, ты его наследница.
– Правда?
– Он оставил тебя править Солнечным Копьем, а сам заперся в Водных Садах, не так ли?
– Править? Нет. Он оставил своего кузена сира Манфрея кастеляном, старого слепого Рикассо сенешалем, его бейлифы собирают налоги для его казначея Элиса Ледибрайта, его шерифы поддерживают порядок на улицах города теней, его судьи вершат правосудие, а мейстер Мильс разбирается со всей корреспонденцией, не требующей личного внимания принца. И над всеми ними он поставил Красного Змея. На мою долю остались празднования и шалости, и развлечение важных гостей. Оберин мог навестить Водные Сады дважды за неделю. Меня он звал всего дважды в год. Я вовсе не тот наследник, которого хочет видеть мой отец, и он отчетливо это показал. Наши законы против него, но я знаю, он предпочитает, чтобы ему наследовал мой брат.
– Твой брат? – Сир Арис приподнял ее голову за подбородок, чтобы лучше видеть ее глаза. – Ты имеешь в виду вовсе не Тристана, он еще мальчик.
– Нет, не Триса. Квентина. – Ее глаза – искренние и черные как грех, смотрели не мигая. – Я узнала правду когда мне было четырнадцать, когда однажды пришла к отцу в его солярий, чтобы поцеловать на ночь, но его не было на месте. Позднее я узнала, что его позвала мать. Он оставил зажженной свечу. Когда я подошла чтобы ее задуть, я нашла рядом незаконченное письмо. Оно было адресовано моему брату Квентину в Айронвуд. Мой отец приказывал брату делать все, что требовали от него его мейстер и мастер над оружием, потому что: «придет день, и ты сядешь на мое место и будешь править всем Дорном, а правитель должен иметь сильные ум и тело». – По мягкой щеке Арианны потекла слеза. – Таковы были слова моего отца написанные его собственной рукой. Они выжгли в моей памяти след. Я проплакала всю ночь напролет, как и другие ночи.
Сир Арис еще не встречал Квентина Мартелла. Принц был на воспитании у лорда Айронвуда с малых лет, служа ему в качестве пажа, потом сквайра, и даже предпочел принять посвящение в рыцари от него, а не от Красного Змея. – «Если б я был отцом, я тоже хотел бы, чтобы моим наследником стал сын», – подумал он, но он не мог смириться с болью в ее голосе, и знал, что если скажет ей то, что думает, он потеряет ее навсегда. – Возможно ты не так его поняла, – попробовал возразить он. – Ты ведь была еще ребенком. Возможно, принц написал это только для того чтобы подбодрить твоего брата заниматься прилежнее.
– Ты так считаешь? Тогда скажи, где сейчас Квентин?
– Принц с войском лорда Айронвуда на Костяном перевале. – Осторожно ответил сир Арис. Это сказал ему престарелый кастелян Солнечного копья, когда он впервые прибыл в Дорн. Мейстер с шелковистой бородкой сказал то же самое.
Арианна фыркнула.
– Мой отец хочет, чтобы мы в это верили, но у меня есть друзья, которые утверждают обратное. Мой брат тайно пересек Узкое море, переодевшись простым купцом. Зачем?
– Откуда мне знать? Этому может быть сотня причин.
– Либо всего одна. Тебе известно, что Золотая Компания разорвала свой контракт с Миром.
– Наемники часто нарушают слово.
– Только не Золотая Компания. Наше слово столь же ценно, как золото. Это их девиз с времен Горькой стали. Мир на грани войны с Лисом и Тирошем. Зачем разрывать контракт, который предоставляет им отличную возможность заработать и поживиться грабежом?
– Возможно, Лис предложил цену выше. Или Тирош.
– Нет. – Отвергла она это предположение. – Я бы в это поверила, будь их отряд кем-то еще. Большинство наемников с легкостью переметнутся на другую сторону. Золотая Компания иное дело. Они представляют собой братство изгнанников и их сыновей, объединенное памятью о Горькой стали. Они мечтают обрести дом, не меньше чем золото. Лорд Айронвуд знает это не хуже меня. Его предок участвовал подряд в трех мятежах Черного пламени, сражаясь вместе с Горькой сталью. – Она взяла сира Ариса за руку, и сплела свои пальцы с его пальцами. – Ты когда-нибудь видел прежде герб дома Толанда с Призрачного Холма.
Он мгновение подумал.
– Дракон, кусающий собственный хвост?
– Дракон символизирует время. У него нет начала и конца, поэтому все рано или поздно случается снова. Андерс Айронвуд это перерожденный Кристон Коул. Он нашептывает моему брату, что после нашего отца править должен он, что негоже мужчине склоняться перед женщиной… и что Арианна особенно не подходит для управления государством, потому что она своенравная распутница. – Она резко отбросила назад волосы. – Поэтому обе твои принцессы оказались в сходных условиях, сир рыцарь… и они разделяют любовь одного рыцаря, который только сотрясает воздух словами, но не желает ради них сражаться.
– Я буду сражаться. – Сир Арис опустился на одно колено. – Мирцелла старшая, и лучше подходит для короны. Кто защитит ее права лучше, чем Королевская гвардия? Мой меч, моя жизнь, моя честь – принадлежат ей… и тебе, услада моего сердца. Клянусь, пока я в силах поднять меч, никто не посмеет посягнуть на твое первородное право. Я – твой. Чего ты желаешь?
– Всего. – Она наклонилась, чтобы поцеловать его в губы. – Всего, мой милый, моя любовь, моя истинная любовь отныне и навсегда. Но сначала…
– Проси, и тотчас получишь.
– Мирцелла…
Бриенна
Каменная стена, идущая через поле, была старой и осыпающейся, но от одного ее вида у Бриенны волосы встали дыбом.
«Это то самое место, где прятались лучники и откуда застрелили бедного Клеоса Фрея…», – подумала она… но через полмили они проехали мимо точно такой же, и она уже не была столь уверена. Избитая дорога то извивалась, то сворачивала, а голые деревья теперь выглядели иначе, чем покрытые зеленой листвой. Она уже проехала то место, где сир Джейме выхватил меч из ножен своего кузена? А где же роща в которой они сражались? И ручей в котором они дрались и плескались, пока их не вытащили оттуда Бравые Ребята?
– Миледи? Сир? – Подрик все никак не мог разобраться, как же к ней обращаться. – Что именно вы ищете?
«Призраков».
– Стену, мимо которой я однажды проезжала. Но это не важно.
«В то время у сира Джейме еще были обе руки. Как я ненавидела его тогда, со всеми его ухмылками и колючками».
– Веди себя тише, Подрик. Здесь в лесу могут быть разбойники.
Мальчишка посмотрел на голые бурые деревья, мокрую опавшую листву, и грязную дорогу впереди. – У меня есть меч. Я могу сражаться.
«Но недостаточно хорошо».
Бриенна не сомневалась отваге парня, только в его подготовке. Он мог быть сквайром, по крайней мере, по названию, но люди, которым он служил, плохо о нем заботились.
Она услышала историю его жизни и о начале его путешествия в Сумеречный дол. Он происходил от младшей ветви рода Пейнов, обедневшей ветви младшего сына. Его отец всю жизнь провел на службе у более богатых кузенов и успел обручить Подрика с дочерью торговца свечами перед тем, как ушел подавлять мятеж Грейджоя, где и погиб. Его мать оставила его в четыре года с одним из кузенов ради странствующего менестреля, который одарил ее другим ребенком. Подрик даже не помнил как она выглядела. Из всех, кого он знал, сир Седрик Пейн был больше всего похож на родителя, хотя исходя из того, что рассказывал парень, Бриенна поняла, что кузен Седрик обращался с Подриком скорее как со слугой, чем с сыном. Когда Бобровый Утес созвал знамена, рыцарь захватил его с собой, чтобы ухаживать за лошадью и чистить кольчугу. Потом сира Седрика зарубили в речных землях в одном из сражений под руководством лорда Тайвина.
Вдали от дома, одинокий, без денег, мальчишка пристал к толстому межевому рыцарю сиру Лоримеру Пузатому, служившему в отряде лорда Леффорда, отряженном для защиты обоза.
– Парни, охраняющие продукты, всегда едят до отвала, – любил повторять сир Лоример, пока его не поймали с салом, украденным из личных запасов лорда Тайвина. Тайвин Ланнистер решил его повесить, в назидание прочим воришкам. Подрику тоже перепало того сала, поэтому он мог разделить виселицу со своим наставником, но его спасло имя. Сир Киван Ланнистер принял над ним покровительство, и немного позже отправил парнишку служить сквайром своему племяннику Тириону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130