Илна быстро встала и подошла к брату. Остальные благоразумно остались на своих местах. Кэшел сжимал колонну двумя руками, словно глотку своего врага. Легонько прикоснувшись к его щекам ладонями, Илна повернула его лицом к себе. Но никакая сила не могла прогнать гнев Кэшела.
- Это из-за меня… - сдавленно прошептал он.
- Если самый страшный твой грех, - жестко сказала Илна, - заключается в том, что некая тварь прокралась у тебя за спиной, пока ты, рискуя жизнью, защищал друзей, - то ты, должно быть, святой! Отвечай, Кэшел ор-Кенсет, считаешь ты себя святым?
Юноша застыл в смущении.
- Нет, мэм, - вынужден был он признать. - И ты конечно, это знаешь, Илна.
Лицо девушки оставалось неумолимым, как лезвие ножа - привычное выражение, хотя оно осветилось легким подобием улыбки. Если понимать святого как человека, который милостью Великих Богов может пройти сквозь огонь и по воде аки по суху - а именно так описываются праведники в гимнах Госпоже, - тогда нет, ее брат не святой. Но на практике праведность определялась суммой пожертвований в пользу Богов - во всяком случае, если судить по ежегодным процессиям по сбору десятины, во время которых священники из Каркозы торжественно проносили изображения Госпожи и Пастыря по городам и весям. Тут, в силу странного совпадения, наиболее добродетельными объявлялись граждане, заплатившие деньги о которых осиротевшие дети Кенсета даже не слышали до отъезда из Барки.
Нельзя и мечтать о более добром и заботливом парне, чем Кэшел, если только вы не умудрились стать его врагом. Они с Илной были близнецами, и порой девушке казалось, что мера чувств, отпущенная каждому, значительно превышает норму, отпущенную среднему человеку. Естественно, речь шла о разных чувствах…
Илна опустила руки и отошла.
- Тогда хватит лупить дом, - сказала она уже мягче. - Ни ему, ни тебе от этого лучше не станет. Лиэйн, будь так добра, посмотри, что у него с рукой? Может, нужно позвать целителя?
- Все в порядке, - пробормотал Кэшел, вконец смутившись.
Илна обхватила его запястье двумя руками и потащила к Лиэйн. Кэшел не сопротивлялся, но всем своим видом выражал недовольство подобным обращением.
Лиэйн повернула его руку ладонью вниз. Она держала окровавленные костяшки Кэшела так, чтобы на них падал свет ближайшей лампы.
- Я знаю, что она могла погибнуть! - продолжал Кэшел, сверля взглядом портик. Темноту снаружи нарушали лишь порхающие желто-зеленые светляки. - Я знаю, что Шарина могла погибнуть…

* * *
А Шарина висела в сероватой дымке, лишенной температуры, Взмах крыльев - и реальность вокруг снова восстановилась. Воздух стал прохладным, в нем ощущался запах недавно прошедшего дождя. Они пролетали над равнинами. Земля широко раскинулась внизу, она казалась такой же безбрежной, как прежде море. И там было так же сложно что-то различить.
Желтели высокие травы, темно-рыжие колосья клонились к земле. Огромная тень Шарининой похитительницы заставляла стайки маленьких птиц испуганно, с недовольным чириканьем разлетаться с осенних полей.
Пасущиеся животные - похожие на лошадей, но размером чуть больше овцы - смотрели высоко вверх, на гигантскую птицу. Несколько смешанных стад бросились врассыпную. Животные блеяли и ржали, их голоса - и поодиночке-то не слишком мелодичные - вместе сливались в омерзительный хор.
Большая птица беззвучно летела дальше. Пейзаж растворился в бесцветной дымке.
Когти так стиснули девушку, что она не могла разглядеть голову птицы. Обладает ли та способностью думать? Могла ли слышать?
- Куда ты меня несешь?! - прокричала девушка. Слова показались плоскими и безжизненными без эха. - Кто ты?!
Звук ее голоса показался страшнее тишины, в которой прозвучал. В этом сером аду Шарина была одинока, как никто на свете.
Затем вместе с птицей она перенеслась в мир светлой весны. Среди прудов и садов выросли сверкающие хрустальные шпили. Шатры были полны света; лишь дрожащие лучи выдавали тонкие, легче паутинки, нити, с помощью которых они натягивались.
Шарина увидела людей, впервые с момента похищения. В свободных, ниспадающих одеждах те прогуливались в садах и смеялись, когда ветер доносил до них брызги фонтанов. Некоторые полулежали в беседках, отхлебывая из кубков. Дюжина молодых ребят танцевала вокруг шеста с лентами, поднимавшегося из узкого извилистого пруда. Их ступни не касались земли.
- Помогите! - закричала Шарина. Она ловила обрывки смеха снизу, значит, и ее услышат. - Помогите мне освободиться!
Кто-то посмотрел вверх. Одна девушка, не старше Шарины, стояла на хрустальном балконе в сотнях футов над землей. Она помахала Шарине алой ленточкой и улыбнулась.
Молодежь продолжала танцевать. Птица снова взмахнула крыльями, набирая высоту и унося Шарину прочь от этой реальности.
- Помогите! - повторила Шарина, однако никто уже не слышал ее слов.

* * *
- Кэшел, - сказал Гаррик, - мне может понадобиться твоя помощь. И не только мне - всему Королевству.
Кэшел смотрел на друга, чувствуя смущение и досаду. Все ведь так просто! Вот только как объяснить это Гаррику, если тот до сих пор не понял.
- Мне нужно найти Шарину, - терпеливо повторил он. - Явернусь, как только смогу. Но сначала мне надо найти ее.
- Но Королевство… - попытался возразить Гаррик. Он хмурился, словно ему предстояла тяжелая работа, а он не знал, с какой стороны за нее взяться. Такое иногда случалось в беседах с Кэшелом.
- Я ничего не знаю про Королевство, - пожал плечами Кэшел. - Я многое знаю про овец, но это все. И еще мне известно, в чем заключается мой долг. Ты король, Гаррик, и тебе приходится думать обо всем сразу. А я - друг Шарины и понимаю, что ей моя помощь сейчас нужнее, чем тебе.
Кэшел оставил свой посох у входа в павильон. Он знал, что в таком гневе лучше не брать его в руки. Теперь, расставив все по местам, он успокоился и заскучал по привычной гладкости орешины в руках.
Но сейчас даже она его не радовала. Ему ничего не нужно, лишь бы вернуть Шарину!
Гаррик внезапно рассмеялся и хлопнул Кэшела по плечу. Они снова превратились в друзей, выросших вместе и знавших друг друга лучше, чем самих себя.
- Даже если бы я был совершенно твердо уверен, что ты ошибаешься, - весело сказал Гаррик, - и то я не смог бы тебя переубедить. А я в этом совсем не уверен…
- У меня тоже случаются моменты, когда я ни в чем не уверена, - откликнулась Лиэйн, сидевшая на центральной скамейке, сложив руки на коленях.
Она дружелюбно улыбнулась Кэшелу. Лиэйн была девушкой, на редкость приятной в общении.
Гаррик снова сел, чуть ближе к Лиэйн, чем до этого. Он устало вздохнул, веселость сошла с его лица, теперь он выглядел почти отчаявшимся.
Он действительно был умен. Никто в Вэллисе не усомнился бы в его интеллекте… Но, что бы ни говорили, далеко не всегда это давало преимущество.
Гаррик и остальные видели все возможные пути и связанные с ними трудности и вопросы. Зачастую именно обилие вариантов мешало им принять решение.
Кэшел в отличие от них попросту целеустремленно шел вперед. Вот и сейчас он решил найти и вернуть Шарину, где бы она ни была. Что по сравнению с этим значит Королевство?
Да Кэшел толком и не знал, что из себя представляет Королевство. Даже их родная Барка, крошечная в сравнении с Вэллисом, не являлась единым понятием: там жило множество семей, куча людей, и у каждого была своя жизнь. Гаррик, наверное, должен больше понимать во всем этом, и Кэшел не сомневался, что видение его друга абсолютно правильно… для Гаррика. Но оно никак не могло помешать Кэшелу отправиться на помощь другу, попавшему в беду.
- Я знаю: ты считаешь, что нам всем важнее сейчас сражаться со злом, - извиняющимся тоном сказал Кэшел. - Но, знаешь, вряд ли какие-то доказательства убедят меня в том, что человек, пославший птицу, служит добру.
Даже Илна не смогла сдержать улыбку. Но затем взгляд ее перескочил на Гаррика, сидящего рядом с Лиэйн, и лицо девушки потемнело. Вслух же она произнесла:
- Конечно, Кэшел прав. Но узор так велик, что если попытаешься охватить его целиком, то утратишь способность, вообще, что-либо делать. А кое-что сделать стоит… - Она усмехнулась: - По крайней мере, с обычной, человеческой точки зрения. Я, например, собираюсь закончить полотно и отправиться в Эрдин. У меня там осталось одно не законченное дельце.
Гаррик поморщился, но промолчал. Он знал не хуже Кэшела: проще научить дерево танцевать, чем заставить Илну поменять решение.
- Лорд Тадай тоже на днях отбывает в Эрдин, - сообщил он. - Хотя ему об этом еще не известно. Он ложится поздно, так что думаю, мы с ним успеем увидеться сегодня же.
Он кисло улыбнулся Кэшелу и пояснил:
- Лучше не откладывать неприятную работу, чтобы она не висела над душой. Хотя - Дузи свидетель! - у короля столько неприятной работы, что уж и не знаю, когда я со всем этим разберусь…
Илна встала и окинула друзей взглядом, давая возможность попросить ее помочь, если им требовалось. Она никогда не навязывала свою помощь, но Кэшел не помнил, чтобы его сестра не откликнулась на чью-то просьбу. Язычок у девушки, конечно, будь здоров! И порой просителю приходилось выслушивать нелицеприятное замечание об идиотах, неспособных обойтись своими силами, но, несмотря на это, помощь всегда гарантировалась. Каждый сам решал, что ему важнее.
Сейчас все промолчали, только Гаррик с Лиэйн поднялись на ноги. Илна кивнула брату, Гаррику, Теноктрис… и быстро обняла Лиэйн. Кэшел моргнул от удивления: неожиданный жест оказался самым большим сюрпризом этой ночи. И куда более приятным, чем все остальные. Правда, при этом на лице у Илны промелькнуло выражение, знакомое юноше еще по Барке, - именно с таким видом его сестра чистила голубятню при мельнице… Но она изо всех сил старалась быть дружелюбной.
Попрощавшись, Илна направилась к выходу. Когда она проходила мимо, Кэшел коснулся ее плеча и сказал:
- Ты… это… береги себя, ладно?
- Ты тоже, Кэшел, - ответила девушка. Она улыбалась, но в уголках глаз блеснули слезы, когда она зашагала к их с Кэшелом жилищу.
Гаррик и Лиэйн тоже собрались уходить. Кэшел задержался и обратился к Теноктрис:
- Госпожа! Вас проводить до дома? Если хотите, я могу понести вас.
- Знаю, не впервой уж, - ответила Теноктрис, вставая. - Но я вполне смогу дойти сама, если ты меня проводишь.
Кэшел подставил старой волшебнице правую руку. Посох стоял, прислоненный к колонне у входа, и он подхватил его левой рукой. Пара слуг ожидала с фонарями наготове - при том, что на небе ясно светила молодая луна.
- Вас тут не хватало, - огрызнулся Кэшел. Грубить он не хотел, но лишние уши были ему ни к чему.
- Я не могу отправиться с тобой на поиски Шарины, Кэшел, - сказала Теноктрис в ответ на вопрос, который он даже не пытался задать. - Мне бы очень хотелось, но я должна оставаться здесь.
- Я знаю! - ответил Кэшел. - Просто надеялся, что вы укажете мне верное направление… Но если вы не можете, я все понимаю…
Они проходили мимо беседки, сплошь заросшей жимолостью. Ее побеги были настоящим бедствием, способным задушить даже дерево… лишь бы им хватило для роста солнечного света. Но Кэшелу нравился запах цветущей жимолости ранним летом, и он обрадовался, что садовники не успели вырубить ее.
- Кажется, вы не одобряете моего решения… Считаете, что я поступаю неправильно, - тихо добавил он. Кэшел ненавидел разочаровывать своих друзей.
Теноктрис весело заквохтала в ответ.
- Думаю, ты всегда поступаешь верно, Кэшел, - ответила она. - Твой выбор всегда оказывается для тебя самым правильным.
Кэшел громко откашлялся. За самшитовой изгородью плескался фонтан. Ему нравились дворцовые фонтаны. Они напоминали ему речушку Паттерн-Крик у южного пастбища в Барке.
- Ну, - признался он, - на самом деле я многих вещей не понимаю…
- Не понимаешь сознанием, - возразила Теноктрис. - Но истинная суть важных вещей никогда от тебя не ускользает. К сожалению, о себе я не могу сказать того же. Помолчав, волшебница добавила:
- Кэшел, если чувствуешь, что должен покинуть нас, - ты наверняка прав. Я не могу объяснить этого, но знаю: все твои решения пойдут нам - а если угодно, то и Добру - на пользу.
- Вы считаете, это Пастырь ведет меня? - тупо спросил Кэшел.
- Я так не считаю, - ответила Теноктрис, - но если б я даже верила в Великих Богов, то могла бы сказать именно так.
Поперек дорожки валялась ручная тележка с гравием, оставленная рабочими там, где их застал заход солнца. Кэшел взял пожилую женщину на руки и осторожно пронес вокруг препятствия. Теноктрис не требовалось просить о помощи: они уже сработались, и Кэшел привык быть ее ногами и сильной рукой.
Подыскивая себе жилище, Теноктрис остановила свой выбор на маленьком домике вдали от суеты центральной части дворца. Восстановительные работы сюда еще не добрались; разросшийся кустарник обеспечивал волшебнице необходимое уединение. Большинство людей - даже таких просвещенных, как придворные, - настороженно относились к магии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94