- Тай пикале, - нараспев говорила она, отмечая каждый слог прикосновением своего миниатюрного жезла к написанному. - Хуприста…
- Яуверен, она где-то здесь, - доносилось невнятное бормотание из норы. Его сопровождало постукивание и позвякивание каких-то предметов. Гаррик содрогнулся, хотя, скорее всего, Линза Рушиллы достаточно прочный объект, раз для ее создания пришлось взрывать скалу. - В конце концов, не могла же она куда-то исчезнуть.
Камни под ногами покрывали извилистые узоры в бело-серых тонах или, возможно, вместо серого - какой-то другой цвет, неразличимый в лунном освещении. Все было изрядно засыпано песком, хотя и не сплошным слоем.
Неподалеку от проема Гаррик разглядел цепочку следов от какой-то обувки - явно не его собственной.
А может, просто дорожка, оставленная насекомым… В любом случае, возникла цепочка совсем недавно - судя по глубине и четкости следов.
- Конайой! - закончила заклинание Теноктрис.
В центре нарисованного шестиугольника возникло голубое свечение. Размером оно было с кулак, а яркостью могло сравниться с фосфоресцирующей гнилушкой. Поднявшись в воздух, светящийся шар поплыл в сторону проема и скрылся в норе. Гаррик, не теряя времени, нырнул за ним следом.
Он оказался в помещении с каменной кладкой, но таком низком, что, даже стоя на четвереньках, ему приходилось пригибать голову, чтоб не задевать за потолок. Нора ответвлялась в обе стороны. Слева все было засыпано песком, справа же громоздилась куча предметов явно искусственного происхождения: различные емкости, сделанные из дерева, стекла, камня. Некоторые из них сломаны и валяются как попало. Альман копался в своей коллекции, выбрасывая ненужное на кусок ткани, расстеленной на полу.
- Ну, вы видите? - произнес он, не оборачиваясь. Голос эхом разносился по норе. - Вот он, мой атам! А Линза должна быть вместе с ним.
Он протянул перед собой магический кинжал, выкованный из серебряных и железных полос столь искусно, что узором напоминал творения Илны. В голубом магическом свечении оба металла отливали каждый своим блеском.
Гаррик приподнял с земли обрывки материи - бархат, остатки прозрачного шелка - и разложил их, пока волшебник разгребал свои завалы. Еще один жучок вынырнул из кучи и поспешно кинулся в темный угол.
- Не понимаю, - повторял Альман. Он закопался в нору настолько глубоко, насколько позволяла длина рук. - Где же она может быть? Да что же это? Неужели я не взял Линзу с собой?
- Давайте я попробую, - предложил юноша. Он сдвинул мага в сторону, легонько, но кости старика, кажется, вообще не имели веса. Голубой магический шар переместился ко входу норы, затем вплыл внутрь. Гаррик разглядел швы между камнями, которые, сплетаясь в правильные узоры, продолжались до…
Юноша отпрянул, отчаянно моргая. Затем протер глаза, пытаясь прогнать наваждение. Присутствовало что-то гипнотическое в узоре каменной кладки - строители явно не просто соединяли камни между собой. Так или иначе, дальше не было ничего, кроме песка.
Отверстие норы - бледно-матовое - являлось единственным источником освещения в помещении.
- Давайте выбираться, лорд Альман, - предложил Гаррик. - Не думаю, что мы найдем Линзу.
Он стал отползать назад, чувствуя слабость и дурноту. Накатила головная боль, глаза слезились от пыли и сухости.
- Теноктрис, - произнес юноша. - Ее там нет. Думаю, кто-то опередил нас.
Он нахмурился, припомнив цепочку следов, которую заметил у входа. Интересно, насколько они свежие? Он, конечно, не уверен…
- Думаю, кто-то забрал Линзу, пока мы разыскивали лорда Альмана, - сказал Гаррик. - Такое возможно?
- Да, - кивнула Теноктрис. - Так и есть. Этот кто-то следил за мной и проскользнул следом в Алэ. Вполне возможно при наличии известных сил. Не знаю пока, что это означает, но… - она блеснула улыбкой, - но в любом случае думаю, результат нас не порадует.
Альман выкарабкался обратно. Он двигался с осторожностью древней черепахи.
- Лорд Альман, - обратилась к нему волшебница. - Благодарим за попытку помочь нам. Больше мы вас не потревожим.
- Просто не могу придумать, куда она запропастилась, - в недоумении качал головой старик. - Я точно помню, что брал ее с собой в Алэ. Не мог не взять! Ведь Линза Рушилы была предметом моей гордости.
Искрящаяся звезда промелькнула в небе. Она казалась гораздо ближе и ярче тех звезд, что Гаррик наблюдал по ночам на Хафте. Больше всего она напоминала комету.
Альман тоже увидел этот огненный прочерк.
- Линза Рушилы являлась частью глаза существа, которое родилось задолго до нашего мира, - задумчиво произнес старик. - Была старше нашей части космоса… И вот она тоже умерла. Все умирает.
- Для возвращения мне нужно начертать свое заклинание на месте, где мы вошли в этот план, - спокойно сказала Теноктрис, опираясь на руку Лиэйн.
- Господин? - позвал Гаррик. - Лорд Альман? Тот уже медленно шел ко дворцу. Услышав зов, он обернулся. Казалось, присутствие других людей его удивило.
- Господин, вы уверены, что не хотите вернуться с нами? - спросил юноша. Махнув рукой в сторону песочного океана, он добавил: - Здесь не место человеку. И вообще чему-то живому.
- Вернуться? - слабо улыбнулся старик. - Я понимаю, вы хотите быть любезным, но… уверяю вас, вы ошибаетесь. Ведь здесь я могу сидеть на Троне и наблюдать за солнечным рассветом. И я буду продолжать это делать до той самой ночи, когда заведенный порядок нарушится и солнце не взойдет. Либо для мира, либо для меня. На самом деле, это одно и то же. Ведь ничего не существует… ничего, кроме темноты. Или обещания темноты.
И Альман побрел по направлению ко дворцу. Несколько мгновений Гаррик смотрел ему вслед, затем подхватил на руки Теноктрис.
- Я понесу тебя, - сказал юноша. На это у него еще хватало сил. По крайней мере, на короткое расстояние. - Так будет быстрее. А мне хочется как можно скорее покинуть это место. Уж очень неприятно видеть, что оно делает с человеком.

* * *
Когда Шарина вернулась на площадь, возле птицы стояли двое с желтыми нашивками на рукавах. Один из них бросил железный треугольник к тем двум, что уже валялись на подстилке, после чего парни удалились, обсуждая, где бы пообедать.
Прервав танец, птица опустилась на корточки, и Шарина невольно вздрогнула, так как колени у нее сгибались назад. Танцор начал аккуратно складывать ткань с монетами.
- Погоди, - окликнула его девушка. Запустив два пальца в кошель, она подошла поближе. - Я наблюдала за твоим танцем раньше, но тогда у меня не было денег. Вот возьми.
И Шарина достала короткую медную полоску со стертыми от частого употребления краями. Она застыла в нерешительности, не зная то ли передать металл в руки танцору, то ли подождать, пока он снова расстелет свою подстилку, и, таким образом, избежать прямого контакта. Девушка насмотрелась достаточно, чтобы знать: в каждом месте свои обычаи. К тому же, как правило, обычаи блюдутся куда более строго, чем государственные законы и установления.
Птица поднялась, держа сверток в обеих руках. Она была на полголовы выше Шарины, хотя большей частью за счет перьевого гребеня. Перья вокруг глаз у нее напоминали отогнутые наружу лепестки, что зрительно увеличивало их.
- Благодарю вас, госпожа, не надо, - произнесла птица. - На сегодня с меня довольно денег.
Шарина не поверила себе: неужели птица действительно говорила? На слух, ее выговор не сильно отличался от обычного валхоккского - по крайней мере, с точки зрения иностранки. Голос звучал несколько выше, чем, скажем, у ювелира, но вполне укладывался в нормальный человеческий диапазон.
- Но я хочу заплатить тебе, - настаивала Шарина, подняв повыше (чтоб было видно) медную безделицу. - Я же наблюдала твой танец, но не могла тогда заплатить. Теперь я вроде возвращаю долг.
Девушка знала, что ее дар, по крайней мере, втрое превышает заработок птицы за сегодняшний вечер. У ног птицы стояла небольшая плетеная корзинка. Возможно, туда отправились более ранние подаяния, но Шарина сильно сомневалась в этом. Крышка корзинки была наглухо приторочена пеньковой веревкой, побелевшей от времени. Если б ее рассупонивали ежедневно, это, наверное, как-то отразилось бы на цвете.
- Я - Далар, младший сын и страж Роконара, - представился уличный танцор. - Я сопровождал свою сестру во время путешествия к ее жениху Тестигу. Увы, моя сестра погибла - мне не удалось ее спасти во время шторма. Меня же на обломках корабля забросило на этот край земли, о чем я не перестаю сожалеть. Лучше бы я тоже тогда погиб.
Далар запрокинул лицо в небо и заухал, подобно черному орлану, - раз, другой, третий. Зловещее впечатление… Люди на площади опасливо оглядывались на них, одна из уличных торговок - рассыпавшая айву со своей тележки - разразилась проклятиями.
- Поскольку мне надо как-то жить, я унизился до того, что исполняю на улице Боевую Пляску Роконара, - теперь Далар говорил нормальным голосом, глядя прямо в глаза Шарине. - Но я не совсем потерял честь… поэтому беру только то, что необходимо мне на прокорм. Лишнего мне не надо, госпожа.
Он прижал к себе завернутые в тряпку три железки.
- Этого мне хватает. - Он повернулся, чтобы уйти.
- Подожди, - воскликнула Шарина. Птичья голова повернулась на сто восемьдесят градусов, так что круглые глаза смотрели на нее из-за плеча. - Я тоже чужестранка в Валхокке. Мой дом далеко отсюда… гораздо дальше, чем ваш.
Далар развернулся, чтобы снова оказаться лицом к лицу с девушкой, ноги его при этом совершили некое подобие танцевального па.
- Мне ничего неизвестно об этом городе, - продолжила Шарина, облизнув губы. - А также неизвестно, сколько придется здесь пробыть. Мое имя Шарина ос-Рейзе.
Ей удалось сдержаться - не закричать и не отпрыгнуть в ужасе, когда Далар на ее глазах сам себе свернул шею, но повторения этого трюка она не жаждала. Девушка подозревала: птица использовала нечеловеческую гибкость, чтобы ограждать себя от излишне любопытных зевак.
- Вы хотите, чтобы я послужил вам проводником, Шарина ос-Рейзе? - ровным голосом спросил Далар.
- Я хочу нанять вас на службу в качестве телохранителя, - поправила его девушка. Она старалась держаться лицом к собеседнику. Похоже, он привык именно так разговаривать. Янтарные глаза птицы с круглыми черными зрачками неотрывно смотрели на нее. - Раньше у меня не было денег, но теперь они есть, и мне нужна защита в незнакомом городе.
Шарина имела в виду ровно то, что сказала: получить нужного исполнителя и расплатиться с ним частью своих богатств. План созрел в ее мозгу в момент разговора. Она слабо себе представляла, каков боец из Далара - хотя вид когтей на этих лапах внушал невольное уважение, но одно девушка знала точно: воин чести, который не позволяет себе взять лишнего с незнакомца, никогда не перережет ей глотку за пригоршню сребреников.
Солнце садилось. В некоторых окнах на восточной стороне улицы уже зажигались масляные лампы, западная сторона все еще освещалась закатными лучами.
- Я - Далар, сын Роконора, - повторила птица. Она говорила спокойно, хотя в словах ее слышалась законная гордость. - Тридцать дней ветер нес на север обломки, на которых я держался. Временами шел дождь. Я обсасывал собственные перья, чтобы не погибнуть от жажды. Питался сырой рыбой, которую удавалось поймать. Нет никого в Валхокке, кто бы проделал больший путь, чем я, госпожа.
- Есть я, мастер Далар, - сказала Шарина. - Мы с вами оба чужестранцы. Мне может понадобиться ваша сила, но еще больше я нуждаюсь в вашей честности. Согласны ли вы служить мне?
- Если вы беретесь обеспечивать меня наилучшим питанием и жильем, достойным воина, Шарина ос-Рейзе, - ответила птица. - Кроме того, на каждый День Года мне необходимы новые подвязки для моих когтей. Вообще-то говоря, традиции дома Роконаров предполагают, что главный телохранитель в качестве знака уважения получает еще и женщину из гарема нанимателя - после особо крупных побед… Но я думаю…
Далар широко распахнул свой широкий клюв и заквохтал, как рассерженная курица. Шарине потребовалось несколько мгновений, чтобы понять: он так смеется.
- Я думаю, - подытожил Далар, - что мы сможем вместе пережить это.
Шарина с облегчением перевела дух и сама удивилась своей радости. Ей действительно нужен охранник - это правда. Милко проявил себя честным человеком, но девушка не сомневалась, что среди жителей Валхокке сыщется также немало воров и убийц. Как в любом другом городе… А одинокая женщина, вышедшая от ювелира с полным кошельком, наверняка вызовет среди них нездоровый интерес.
Но Шариной двигал не только здравый смысл. Она чувствовала себя чужой в этом городе. И ей было очень важно объединиться с кем-то, кто также не принадлежал Валхокке - гораздо важнее, чем способность птицы защитить ее от разбойников.
- Ну что ж, - заявила она. - Начнем с еды и жилья для моего телохранителя - а также и для меня самой. В первую очередь, еды… Скажи, есть приличная гостиница в Валхокке?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94