Остальные гномы выхватили оружие с явным намерением продырявить нас и бросились вперед. Тох мигом перевернул стол, загородив, таким образом, им дорогу, и вошел в боевую форму, взревел словно лев. Новая рубаха расползлась на клочки под напором тугих мускулов. Когти со свистом перекрестили воздух, а глаза вспыхнули зловещим демоническим огнем. Аш тоже не остался в стороне. Он пинками разогнал шлюшек и вооружился тяжелой колченогой табуреткой.
- Повеселимся! - заорал Аш.
Крик стал командой к всеобщей драке. Изрядно подпившие работяги, подскочили со своих мест и с энтузиазмом начали мутузить друг друга. Темные личности воровской наружности присоединились к ним, скорее не из бредового желания показать свою удаль, а просто, чтобы не затоптали в пылу драки. В бой пошло все - от глиняных кружек до кинжалов и боевых топоров. Зал трактира наполнился грохотом, азартными криками и стонами пострадавших.
Гномы, лишенные возможности добраться до нас, начали рубить стол. Не знаю, почему они не решились обойти. Гномы вообще-то довольно сообразительный народ. Может, опьянели настолько, что потеряли способность здраво рассуждать? Аш с дикими воплями начал азартно метать мебель и посуду. Тох зарычал и пошел вперед. Стол разлетелся в щепки под ударами могучих медведистых лапищ. Гномы заорали и бросились на него.
- Ах, вы ж гады! - пробормотал я. Кричать просто не оставалось сил, - Брата моего обижать… Да я вас…
На подкашивающихся ногах я бросился в самую гущу драки. Все смешалось вокруг, крики превратились в ровный постепенно нарастающий вой. Перед глазами замельтешили перекошенные от злости лица, чьи-то кулаки, кухонная утварь… Я отмахнулся сковородой, которую так и не выпустил из рук, закричал злобно и торжествующе. Пару раз меня сильно задевали чем-то по голове, боли не чувствую, но из глаз сыплются искры, а сознание тухнет. Но я каждый раз вскакивал на ноги и продолжал драться. Перед глазами сплошной туман, зал трактира кружится вокруг меня, пол норовит прыгнуть и задавить собой. Летят щепки, брызги пива и чего-то алого, наверное, крови…
А потом меня настиг мощный удар в затылок. Все вокруг потонуло в яркой болезненной вспышке, грязный пол быстро полетел навстречу. Откуда-то издалека до меня донесся чудовищный грохот. И в этот момент мир наконец-то померк.
Просыпаться не хочется. Даже сквозь сон я чувствую боль от ушибов, ссадин и синяков. Голова так вообще напоминает гудящий колокол. «Если проснусь, то станет совсем плохо», - понял я и решил спать дальше. Тьма зашевелилась, вновь стала окутывать меня мягким покрывалом забытья.
- А ну вставай, пьяница! - услышал я голос Тоха.
Боль вернулась и стальными молотками ворвалась в виски. Я замычал и попробовал отмахнуться.
- Давай-давай! - не отставал брат, - Ишь, разлегся тут! Делать мне больше нечего - у тебя сиделкой работать.
На меня дохнуло запахом большого хищного зверя, и в тот же миг чья-то сильная рука ухватила за плечо, придала моему многострадальному телу сидячее положение. Боль огненной волной прокатилась от пяток до макушки. Я почувствовал каждый синяк и каждую шишку, что украшали меня. Тупо ноют виски, тошнота мягким пушистым мячиком то и дело подкатывается к горлу.
- Тох, отстань, а! - простонал я.
- Обойдешься! - хмыкнул двоюродный брат, - Отрывай задницу от перины, день на дворе. Да и женушка моя обед приготовила. Потом разогревать ничего для тебя не будет.
- Я без обеда обойдусь, - заныл я, хотя уже понял, что отвертеться не получится, - дайте поспать.
- Так не пойдет! Вставай! Или водой из ведра окочу…
Угроза подействовала. Я продрал глаза и огляделся.
- Хороший мальчик, - оскалился в улыбке Тох.
Сижу на мягкой кровати, укрытый чистыми, пахнущими травами простынями. Комната большая и светлая. Спальня, по всей видимости. Золотистые пылинки танцуют в ярких лучах солнца, льющихся из огромного затянутого прозрачным стеклом окна. По углам стоят комоды и тумбочки грубой работы, на столе у стены - ваза с яркими полевыми цветами. В комнате очень чисто и уютно - видна женская рука.
- Где я? - прошептал я.
- Очень умный вопрос, - съязвил Тох, - Дома у меня, где ж еще…
Он возвышается надо мной, словно гора. Одет в простую льняную рубашку и широкие кожаные штаны, щеки отливают синевой - побрился недавно. Весь свежий и живой, карие глаза светятся сытостью и довольством. Еще и улыбается, зараза.
Я застонал. Как же все-таки больно! Тошнит. Еще и во рту как будто стая кошек в туалет сходила. Ненавижу похмелье!
- На, выпей! - Тох сунул мне в руки большую кружку с каким-то вонючим отваром.
Я тупо посмотрел в нее. Отхлебнул с опаской, закашлялся.
- Что за гадость! - скривился я, - Ты отравить меня решил?!
- Пей! - рявкнул брат, - Это лечебный чай. Рецепт в умных друидских книжках подсмотрел. Полегчает, обещаю.
- А на себе испытывал? - поинтересовался я, но все же послушался и стал потихоньку прихлебывать горячее варево.
- А мне это ни к чему, - хохотнул Тох, - У меня похмелья не бывает, и раны как на собаке заживают. Сам знаешь.
- Моя смерть будет на твоей совести! - пригрозил я.
- Мы похороним тебя с почестями, - фыркнул Тох.
- Хорошее утешение… - буркнул я, давясь и обжигаясь чаем.
Хотя ворчал я зря. Отвар и в самом деле помог. С каждым глотком в голове становится все чище, боль и тошнота отступает, в тело вливается свежесть и бодрость. Допив, я недоверчиво улыбнулся и поставил кружку на тумбочку.
- Ну, как?
- Рецептик дашь? - с надеждой спросил я.
- О чем разговор, - хохотнул брат, - Только он мало чем тебе поможет. Тут столько всяких редких травок намешано, тебе два года собирать придется.
- Жалко, - вздохнул я, - Полезная вещь - твой чаек.
- Я же говорил. Если легче стало, то выбирайся из постели. Дара уже есть приготовила.
В желудке болезненно квакнуло, громко забурчало. Рот наполнился слюной, а челюсти сделали хватательное движение, словно уже вцепились в сочный кусок мяса. Я завозился, откинул простыню и тут заметил, что совершенно голый.
- Одежда на тумбочке, - подсказал Тох, выходя из комнаты.
Я встал, оделся. Рубашка и штаны выстираны и аккуратно зашиты. От них приятно пахнет травами и свежестью. Поискал взглядом башмаки, нашел под кроватью.
Двор встретил меня ярким солнечным светом, зеленью травы, кудахтаньем кур и чириканьем воробьев. Я потянулся, захрустел костями, сладко зевнул и пошел к стоящему неподалеку корыту. Вода оказалась теплая, чуть зеленоватая, пахнущая тиной. Я поплескал на лицо, смочил волосы и встряхнулся словно пес.
Никогда раньше не был у Тоха дома. Знаю, что его ферма находится неподалеку от Гента, в паре часов ходу, но побывать не приходилось. Времени не было. Я с интересом осмотрелся.
Дом старенький, со следами недавней починки, но большой и просторный, очень светлый. За домом зеленеет ухоженный фруктовый сад, вдалеке виднеются пшеничные поля. Рядом стоит конюшня, амбар, маленькая кузница. Чуть дальше виднеются длинные постройки, видимо свинарник. Все ухоженное, аккуратное, чистое. Я присвистнул - и как брат справляется со всем этим? Слуг и работников вроде не видно, значит, сам батрачит. Но как у него получается? Ведь если в одиночку, то тут круглые сутки надо пахать.
Из-за дома появился Тох и помахал мне рукой.
- Пошли в сад! - позвал он, - Дара там на стол накрыла.
Мы обогнули дом и вошли под сень яблонь и груш. Над небольшим колченогим столом хлопочет пухленькая светловолосая женщина. Дара, жена моего брата.
- Хорошо же ты спишь, Эскер! - приветливо сказала она и махнула мне рукой, - Так все на свете можно пропустить.
- Ага! - согласился я, сглатывая слюну, - Ты права. Ведь мог такое чудо проспать.
Стол заставлен тарелками, мисками и мисочками, на которых исходят паром кушанья. Аромат гречневой каши с мясом щекочет ноздри, сводит с ума. Посреди стола взгромоздился огромный каравай. Утки и гуси, запеченные целиком, соблазняют золотистой корочкой. Капельки жира сверкают в солнечных лучах, словно янтарные слезы, сочатся сквозь плотную корочку. На длинных блюдах припорошенные зеленью лежат ломти вареной свинины и говядины. А еще - грибочки, сметанка, свежий сыр… Мням-м-м…
- Ты преувеличиваешь, - усмехнулась Дара, - Скромненько все.
- Я тоже хочу так скромненько! - заявил я, поедая взглядом гуся, - И чтоб каждый день!
- Ну, так женись! - захохотал Тох, - Хорошая жена - залог хорошего обеда! Ты же вроде собирался… Как там твою пассию звали? Флори, если мне не изменяет память…
- Ага, Флори… - сразу поскучнел я. В груди заныло. Перед глазами вспыхнул яркий образ - длинные рыжие волосы, светло-зеленые, почти желтые кошачьи глаза, нежный голос… Я усилием воли отогнал, тяжело вздохнул.
Тох остро взглянул на меня, покачал головой.
- Что, другого нашла?
- Угу, - пробормотал я, - Боевого мага из Лугара.
- Ну тогда все понятно, - хмыкнул братец, - А я тебе еще тогда говорил, что бросит тебя… Такие девицы ищут только выгоду. Но ты же и слушать не хотел.
- Ну да, - вздохнул я, - Кто я? Маг-механик, ремесленник… И что меня ждет? Максимум - своя мастерская и стабильный, но небольшой доход. А боевые маги - это элита. Деньги, власть, уважение - все для них.
- Глупец, - пожал плечами Тох, - во всяком деле можно быть лучшим. И получить все, о чем ты мечтаешь. И деньги, и власть, и уважение…
- Наверное, ты прав, - уныло согласился я.
- Мальчишки, вы есть будете? - угрожающе спросила Дара, уперев руки в талию, - Стынет все.
Мы опомнились, уселись на табуреты, стали усиленно работать ложками. Нежнейшее мясо тает во рту, растворяется, еще не долетая до желудка. Осклизлые соленые грибочки кидаем в пасти горстями, заедаем сыром и горячим хлебом с хрустящей сдобной корочкой, черпаем нежную гречневую кашу с маслом. Потом дошли до уток и гусей. Не церемонясь, разрываем на части, горячий сок стекает по рукам, капает с пальцев и даже локтей. Вгрызаемся в мякоть, утробно рычим. Все мужчины хищники, а если и не хищники, то какие же это мужчины? Когда утолили первый голод, стали есть медленнее, но все равно спешим, жадничаем. Желудки уже полные, но инстинкт заставляет наедаться впрок, про запас.
Дара ушла, вернулась через минуту с подносом, на нем стоят чашки с черным горячим напитком. Вот это да! Меня реши побаловать кофе. Дорогое удовольствие. Кофе в Свободные земли привозят с юга торговцы-тарки, темные от загара люди, со странным выговором. Говорят, что в далеких заморских странах кофе растет на деревьях или даже на кустах наподобие наших яблок… Но а у нас продают почти на вес серебра.
Мы наелись, откинулись на табуретах, жаль не стулья - спинок нет. Я прихлебнул густого черного варева. Горькое, но да и Мрон с ним, я сладкое не люблю. Зато вкус необычный и мозги хорошо прочищает. Тох достал трубку, забил табаком. Я создал маленькое плетение, толкнул в его сторону. Табак ярко вспыхнул, но лишь на секунду, потом стал тлеть. Брат глубоко затянулся, выдохнул белый вонючий дым через ноздри.
- Благодарю, - степенно кивнул он, - А то уже хотел за угольком бежать.
- Плетение простое, - хмыкнул я, - хочешь, схему потоков покажу?
- Не получится, - отмахнулся Тох, - перевертыши чистой энергией пользоваться не могут.
- А… ну тогда ладно, - пожал я плечами.
Мы помолчали, наслаждаясь напитком. Легкий ветерок приятно холодит кожу. Шелестят листья, поют птицы. Тишина и покой. Хорошо тут. Не то, что грязь и шум большого города.
- Ты все еще занимаешься своей мазней? - поинтересовался Тох.
- Угу, рисую, - поморщился я. Брат никогда не выбирал выражения.
- И зачем тебе это? - хмыкнул он, - Занялся бы нормальным делом. А то распыляешь силы.
- Тебе захотелось поучить меня жизни? - невинно спросил я.
- Просто считаю, что ты занимаешься глупостями, - фыркнул он, - но если не хочешь слушать добрые советы, то не буду тебе надоедать.
- Да уж, держи свое мнение при себе, - попросил я.
Тох нахмурился, выбил потухшую трубку о шершавый ствол яблони.
- Ну, чего ты окрысился? - буркнул он, - Вроде тихий и смирный парень, но иногда находит на тебя что-то эдакое… Может по пивку?
Я вспомнил вчерашний вечер, и меня едва не стошнило. Увидев мою позеленевшую физиономию, Тох расхохотался.
- Да я пошутил! - воскликнул он, смеясь, - Тебе я больше никогда наливать не стану. Ты буйный.
- Ложь! Причем наглая, - возмутился я, - По пьяне я смирный и тихий.
- Ага, смирный… тихий… - захлебнулся хохотом Тох, - Вчера с пеной у рта на добропорядочных шахтеров кидался, берсеркер хренов. А сегодня уже смирный.
- Да не было такого! - изумился я.
Тох внезапно перестал смеяться, глаза распахнулись в изумлении.
- Ты что, вообще ничего не помнишь? - восхитился он, даже привстав с табурета.
- А я что-то должен помнить? - замялся я. Страшная догадка вкралась в мозг.
- Дык, мы же нормально отдыхали тогда, с гномами подружились… - стал рассказывать Тох, - Правда, ты к тому времени уже готовый был. Не выдержала душа поэта забористого гномьего самогона! Я думал, ты под стол свалишься и поспишь, а как уходить будем - я тебя заберу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49