и другими современ-
ными кристалломантиками; среди них только единичные случаи самопроизволь-
лых галлюцинаций и кристальных видений остаются неразъясненными. Наконец,
в знаменитом труде Джёрнея, Мейерса и Подмора и в вышесказанном отчете ко-
митета Сиджвика: Phantasms of the living, мы находим отдельные факты
самопроизвольных галлюцинаций, имевших пророческий характер. Общее во всех
этих случаях - явление известных лиц другим в форме зрительных и слуховых
галлюцинаций, в течение 12 часов до или после смерти, и далеко от места события.
Как объяснить такие факты? Основаны они на случайном совпадении, или на са-
мом деле существует какая-то способность предвидения? Прежде всего надо усло-
виться о том, когда мы имеем право говорить о случайном совпадении. Строго
говоря, случайности не существует: все имеет причину; но если два события со-
впадают в известных пунктах, то они могут и не иметь общей причины, обыкновен-
но между ними нет никакой причинной связи, хотя она и возможна. Так, напр., два
лица А, и В. сходны друг с другом. Это явление может иметь общую причину, если,
напр., они братья, но может быть и случайно. Если произойдет на улице встреча
двух лиц, то присутствие их в одном месте может иметь одну общую причину, если
340
они уговорились там встретиться, но может иметь две совершенно независимые
друг от друга причины, и тогда мы называем встречу случайной. Итак, если мы го-
ворим о случайном совпадении, то это не значит, что это совпадение было вообще
безо всякой причины, а только то, что для данных двух фактов нет одной общей
причины. Если А. имеет пророческий сон как раз в то время, когда вдали умирает
его друг В., то совпадение между галлюцинацией и смертью может быть случай-
ной, или иметь причинную зависимость в том, напр., смысле, что А. имел дурные
вести о В., эти вести вызвали его образ, который и получил пророческий смысл
вследствие естественной, причинной связи. Однако в таких исполнившихся пред-
вещаниях, где невозможно найти естественной причинной связи между предвеща-
нием и событием, приходится ставить вопрос: имеет ли исполнение предсказания
случайный характер или, может быть, существуют неизвестные нам факты, об-
условившие причинную зависимость между предсказанием и событием, к кото-
рому оно может быть отнесено?
Прежде всего заметим, что решение вопроса носит числовой характер. По-
ясним примером. Если мы возьмем обыкновенную игральную кость, на сторонах
которой обозначены точки 1, 2, З... до б, бросим ее 100 раз, и при этом получим
17 раз 6 очков, то здесь нет ничего, чтобы не объяснялось простой случайностью.
Так как очевидно, что для всех цифр вероятность выпадения одинакова, то мы го-
ворим, что она равна 1/6, т.е. можно ожидать, что каждая цифра очков выпадает
16-17 раз. Но если при стократном бросании число 6 выпадает 40 раз, то очень
вероятно, что существует особая причина, благоприятствующая числу б, т. е. кость
неправильна: центр тяжести ее расположен ближе к одной стороне. Если при 100
бросаниях число 6 получится 80 раз, то это может считаться почти достоверным.
Вообще, можно сказать, что насколько фактическое совпадение превышает сред-
нюю вероятность, настолько более мы в праве утверждать, что существует спе-
циальная причина этого явления. Но хотя этот принцип очень прост и ясен, однако
применение его к вопросу о предсказаниях очень затруднительно. Невозможно
определить среднюю вероятность случайного исполнения снов, предчувствий,
галлюцинаций и т. д., пока они касаются всего, что есть под луной. Однако, когда
дело ограничивается смертью человека, то можно установить некоторую вероят-
ность. В отчете комитета Сиджвика мы читаем: <Тот факт, что каждый из нас уми-
рает только однажды, дает нам возможность вычислить среднюю вероятность со-
впадения смерти с каким-нибудь другим событием, напр., с явившимся другому
лицу галлюцинаторным образом умершего. За основание вычисления возьмем,
напр., коэффициент смертности в Англии и в Уэльсе, 19,15 на 1 000 в год, т.е.
19 на 365 000 в день, или 1 из 19 000 в день. Таким образом 1/19000 есть средняя
вероятность, что какой-либо человек умрет именно в тот день, когда другой увидит
его в галлюцинации, если между этими двумя фактами нет причинной связи. Итак,
из 19 000 галлюцинаций можно ожидать, что одна выпадет на 24 часа, ближайших
к смерти известного лица.
После того, как комитет отбросил все сомнительные случаи и внес поправку
на необходимое число забытых галлюцинаций он пришел к заключению, что при
1300 случаях галлюцинаций, 30 раз было совпадение видения со смертью соответ-
ствующего лица в течение 12 часов, до или после ее. Действительное отношение
30 к 1300 есть 1:43, тогда как вероятное вычислено 1:19000, т. е. первое превышает
второе в 440 раз. Следовательно, должна быть какая-нибудь особая причина для
такого совпадения, и оно не может быть случайным. Если предположить, что во
всех описанных случаях между галлюцинирующим и умирающим не существует
естественной связи, т. е. первый не знает о близкой смерти последнего, то, оче-
видно, в таком случае нужно допустить наличность какой-то иной, неизвестной
зависимости. Назовите ее телепатией, воздействием на расстоянии и т. д.
Для признания такого предположения нужно, однако, предварительно дока-
зать самое существование телепатии, хотя бы, например, при передаче мыслей.
Однако мы знаем, что последнее явление основано на незаметном шепоте и обна-
341
руживается только на небольших расстояниях, вследствие чего возможность теле-
патического воздействия с одного полушария на другое оказывается крайне
невероятной. Конечно, можно было бы допустить, что в такой важный момент, как
смерть, обнаруживаются такие силы, которые вовсе не проявляются в обыкновен-
ное время, но, к сожалению, точно констатированные случаи этого явления не
могут быть объяснены телепатией между живым и умирающим. Вспомним,
напр., галлюцинации мисс X. о красном человеке. Здесь речь идет не о смерти.
Следовало бы, значит, допустить взаимодействие на расстоянии между нею и со-
вершенно незнакомым ей человеком, написавшим письмо. Возьмем другой случай:
ее видение в зеркале человека, смотрящего в окно (см. стр. 335). Каким образом
мажет быть здесь приложена телепатия? Ни пожарный, и никто на свете не мог
знать, что через три дня загорится в комнате. Если таким образом признать, что
видение не только казалось, но и на самом деле было пророческим, то значит
мисс X. в ту минуту была ясновидящей. Но что же это значит?
Когда астроном предсказывает лунное затмение в известный день года, то он
делает это, опираясь на точное знание положения небесных светил и законов их
движения, из чего он может заключить, каково будет их положение в известный
день. По аналогии нужно думать, что ясновидящий имеет настолько точное по-
нятие о положении вещей во всей Вселенной, что бессознательно выводит заклю-
чение о том, что должно случиться в известное время, в известном месте. Но такое
знание положения в данную минуту всех вещей во Вселенной есть не что иное, как
всеведение; значит, ясновидящий оказывается временно всеведущим. Но так как
даже спириты своих духов не решаются наградить такими свойствами, то ясно-
видящий не может сослаться на содействие дружественного духа. Таким образом
приписывать человеку ясновидение, есть чистая бессмыслица. К счастью нам и не
требуется такого несообразного признания. Из истории с пожарным мы знаем, что
мисс X. сначала считала видение естественным последствием разговора, и только
потом, когда произошел пожар, а воспоминание сна несколько потускнело, она на-
шла такое сходство между галлюцинацией и последующим событием, что приписа-
ла ей пророческий характер. Так бывает обыкновенно в большей части подобных
случаев. Видение получает пророческий характер только вследствие некоторых
ошибок памяти. Те немногие факты, которые не подходят под это объяснение,
могут оказаться случайным совпадением. Необыкновенные случаи бывают иногда,
но мы уже видели, когда говорили о вещих снах, что только очень небольшое число
их не может быть объяснено естественными причинами. Вопрос о галлюцинациях
и смертях приходится пока оставить открытым. По существу своему телепатиче-
ские силы не заключают в себе нелепости, и всегда можно допустить существо-
вание чего-нибудь подобного. Но если принять во внимание, что статистические
сведения о галлюцинациях, и выводимые из них вычисления основаны на таком
шатком основании, как человеческая память, то нет ничего невозможного и даже
вероятного, что вся эта статистика в будущем окажется неверной. Когда интерес к
подобным явлениям будет возбужден на всем земном шаре, то может быть, бу-
дущая статистика даст тот любопытный результат, что действительное число ве-
щих галлюцинаций не превышает средней вероятности. Нельзя поэтому говорить
о телепатических силах, пока статистика, которая должна их доказать, сама еще
не доказала своей верности.
НОРМАЛЬНАЯ СПОСОБНОСТЬ ВОСПРИНИМАТЬ
ВНУШЕНИЯ
I. Сущность и свойства этой способности
Направление внимания определяется двумя группами причин; с одной сто-
роны, внешними впечатлениями, передаваемыми органами чувств, с другой -
внутренним содержанием сознания, представлениями, проникнутыми сильными
342
чувствами. В первом случае говорят, что внимание привлекается невольно, во вто-
ром - что оно направляется на данные представления по произволу самого лица.
При обыкновенных условиях, а следовательно, в обыденной жизни оба фактора
всегда действуют попеременно. Иногда внимание наше помимо воли привлекается
внешними раздражениями, иногда же мы по произволу направляем его на свои
собственные мысли или наблюдения и углубляемся в них. Опыт доказывает, что
в этом отношении существует большая индивидуальная разница. Одни очень мало
владеют своим вниманием, и потому оно у них привлекается внешними раздра-
жениями - так бывает у детей, у дикарей. Произвольное направление внимания
всегда зависит от содержимого сознания индивидуума, т. е. от состава мыслей
и чувств, которые дают вниманию то или иное желательное направление. Чем ме-
нее данных для этого в содержании сознания, тем менее может быть речи и о
произвольном управлении вниманием. У ребенка вся деятельность внимания не-
произвольна; если ребенок заплачет о чем-нибудь, то не перестает до полного
утомления или пока его внимание не перейдет на другие предметы. В содержании
своего собственного сознания ребенок не находит материала для подавления
аффекта. Если же извне явится представление противоположного характера, то
он не может сохранить существующего настроения и плач сейчас же переходит
в смех. По мере развития ребенка и обогащения его сознания способность про-
извольного управления вниманием увеличивается. Наибольшую противополож-
ность ребенку мы имеем в зрелом образованном и рассудительном человеке, вни-
мание которого только изредка поглощается внешними раздражениями, и то толь-
ко в тех случаях, когда эти последние слишком сильны или когда он допускает
это по своему желанию.
Чем меньше власть человека над его вниманием и чем чаще и сильнее им за-
владевают внешние впечатления, тем больше его <восприимчивость к внушению>.
Внушением же называется внешнее раздражение, вторгающееся в сознание и с
особой силой приковывающее к себе внимание. Таким образом, дикари и дети осо-
бенно восприимчивы к внушению, т. е. особенно чувствительны к раздражениям,
идущим из внешнего мира. Чем, напротив, богаче и разнообразнее содержание
духовной жизни человека, тем менее влияния имеют на него внушения со стороны.
Итак, способность воспринимать внушения есть нормальная способность, более
или менее присущая всякому человеку. Так как произвольное управление внима-
нием требует волевого акта, а непроизвольное сосредоточение его происходит
без усилия со стороны индивидуума, то всегда бывает легче отдаться во власть
внешних влияний, т. е. подвергнуться внушению. Вследствие этого восприимчи-
вость к внушению у детей развита в высшей степени; с течением лет она умень-
шается, но никогда не покидает человека вполне.
Из всего сказанного о внушении мы легко можем понять и самое его действие.
Если внимание приковано к какому-нибудь одному представлению, то ничто не
проникает в сознание извне, кроме того, что прочно ассоциировано с этим пред-
ставлением; таковыми могут быть другие представления, движения или органи-
ческие изменения. Поэтому внушение может иметь последствием возникновение
определенных состояний сознания или вызывает соответственные движения и по-
ступки или, наконец, изменения в организме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
ными кристалломантиками; среди них только единичные случаи самопроизволь-
лых галлюцинаций и кристальных видений остаются неразъясненными. Наконец,
в знаменитом труде Джёрнея, Мейерса и Подмора и в вышесказанном отчете ко-
митета Сиджвика: Phantasms of the living, мы находим отдельные факты
самопроизвольных галлюцинаций, имевших пророческий характер. Общее во всех
этих случаях - явление известных лиц другим в форме зрительных и слуховых
галлюцинаций, в течение 12 часов до или после смерти, и далеко от места события.
Как объяснить такие факты? Основаны они на случайном совпадении, или на са-
мом деле существует какая-то способность предвидения? Прежде всего надо усло-
виться о том, когда мы имеем право говорить о случайном совпадении. Строго
говоря, случайности не существует: все имеет причину; но если два события со-
впадают в известных пунктах, то они могут и не иметь общей причины, обыкновен-
но между ними нет никакой причинной связи, хотя она и возможна. Так, напр., два
лица А, и В. сходны друг с другом. Это явление может иметь общую причину, если,
напр., они братья, но может быть и случайно. Если произойдет на улице встреча
двух лиц, то присутствие их в одном месте может иметь одну общую причину, если
340
они уговорились там встретиться, но может иметь две совершенно независимые
друг от друга причины, и тогда мы называем встречу случайной. Итак, если мы го-
ворим о случайном совпадении, то это не значит, что это совпадение было вообще
безо всякой причины, а только то, что для данных двух фактов нет одной общей
причины. Если А. имеет пророческий сон как раз в то время, когда вдали умирает
его друг В., то совпадение между галлюцинацией и смертью может быть случай-
ной, или иметь причинную зависимость в том, напр., смысле, что А. имел дурные
вести о В., эти вести вызвали его образ, который и получил пророческий смысл
вследствие естественной, причинной связи. Однако в таких исполнившихся пред-
вещаниях, где невозможно найти естественной причинной связи между предвеща-
нием и событием, приходится ставить вопрос: имеет ли исполнение предсказания
случайный характер или, может быть, существуют неизвестные нам факты, об-
условившие причинную зависимость между предсказанием и событием, к кото-
рому оно может быть отнесено?
Прежде всего заметим, что решение вопроса носит числовой характер. По-
ясним примером. Если мы возьмем обыкновенную игральную кость, на сторонах
которой обозначены точки 1, 2, З... до б, бросим ее 100 раз, и при этом получим
17 раз 6 очков, то здесь нет ничего, чтобы не объяснялось простой случайностью.
Так как очевидно, что для всех цифр вероятность выпадения одинакова, то мы го-
ворим, что она равна 1/6, т.е. можно ожидать, что каждая цифра очков выпадает
16-17 раз. Но если при стократном бросании число 6 выпадает 40 раз, то очень
вероятно, что существует особая причина, благоприятствующая числу б, т. е. кость
неправильна: центр тяжести ее расположен ближе к одной стороне. Если при 100
бросаниях число 6 получится 80 раз, то это может считаться почти достоверным.
Вообще, можно сказать, что насколько фактическое совпадение превышает сред-
нюю вероятность, настолько более мы в праве утверждать, что существует спе-
циальная причина этого явления. Но хотя этот принцип очень прост и ясен, однако
применение его к вопросу о предсказаниях очень затруднительно. Невозможно
определить среднюю вероятность случайного исполнения снов, предчувствий,
галлюцинаций и т. д., пока они касаются всего, что есть под луной. Однако, когда
дело ограничивается смертью человека, то можно установить некоторую вероят-
ность. В отчете комитета Сиджвика мы читаем: <Тот факт, что каждый из нас уми-
рает только однажды, дает нам возможность вычислить среднюю вероятность со-
впадения смерти с каким-нибудь другим событием, напр., с явившимся другому
лицу галлюцинаторным образом умершего. За основание вычисления возьмем,
напр., коэффициент смертности в Англии и в Уэльсе, 19,15 на 1 000 в год, т.е.
19 на 365 000 в день, или 1 из 19 000 в день. Таким образом 1/19000 есть средняя
вероятность, что какой-либо человек умрет именно в тот день, когда другой увидит
его в галлюцинации, если между этими двумя фактами нет причинной связи. Итак,
из 19 000 галлюцинаций можно ожидать, что одна выпадет на 24 часа, ближайших
к смерти известного лица.
После того, как комитет отбросил все сомнительные случаи и внес поправку
на необходимое число забытых галлюцинаций он пришел к заключению, что при
1300 случаях галлюцинаций, 30 раз было совпадение видения со смертью соответ-
ствующего лица в течение 12 часов, до или после ее. Действительное отношение
30 к 1300 есть 1:43, тогда как вероятное вычислено 1:19000, т. е. первое превышает
второе в 440 раз. Следовательно, должна быть какая-нибудь особая причина для
такого совпадения, и оно не может быть случайным. Если предположить, что во
всех описанных случаях между галлюцинирующим и умирающим не существует
естественной связи, т. е. первый не знает о близкой смерти последнего, то, оче-
видно, в таком случае нужно допустить наличность какой-то иной, неизвестной
зависимости. Назовите ее телепатией, воздействием на расстоянии и т. д.
Для признания такого предположения нужно, однако, предварительно дока-
зать самое существование телепатии, хотя бы, например, при передаче мыслей.
Однако мы знаем, что последнее явление основано на незаметном шепоте и обна-
341
руживается только на небольших расстояниях, вследствие чего возможность теле-
патического воздействия с одного полушария на другое оказывается крайне
невероятной. Конечно, можно было бы допустить, что в такой важный момент, как
смерть, обнаруживаются такие силы, которые вовсе не проявляются в обыкновен-
ное время, но, к сожалению, точно констатированные случаи этого явления не
могут быть объяснены телепатией между живым и умирающим. Вспомним,
напр., галлюцинации мисс X. о красном человеке. Здесь речь идет не о смерти.
Следовало бы, значит, допустить взаимодействие на расстоянии между нею и со-
вершенно незнакомым ей человеком, написавшим письмо. Возьмем другой случай:
ее видение в зеркале человека, смотрящего в окно (см. стр. 335). Каким образом
мажет быть здесь приложена телепатия? Ни пожарный, и никто на свете не мог
знать, что через три дня загорится в комнате. Если таким образом признать, что
видение не только казалось, но и на самом деле было пророческим, то значит
мисс X. в ту минуту была ясновидящей. Но что же это значит?
Когда астроном предсказывает лунное затмение в известный день года, то он
делает это, опираясь на точное знание положения небесных светил и законов их
движения, из чего он может заключить, каково будет их положение в известный
день. По аналогии нужно думать, что ясновидящий имеет настолько точное по-
нятие о положении вещей во всей Вселенной, что бессознательно выводит заклю-
чение о том, что должно случиться в известное время, в известном месте. Но такое
знание положения в данную минуту всех вещей во Вселенной есть не что иное, как
всеведение; значит, ясновидящий оказывается временно всеведущим. Но так как
даже спириты своих духов не решаются наградить такими свойствами, то ясно-
видящий не может сослаться на содействие дружественного духа. Таким образом
приписывать человеку ясновидение, есть чистая бессмыслица. К счастью нам и не
требуется такого несообразного признания. Из истории с пожарным мы знаем, что
мисс X. сначала считала видение естественным последствием разговора, и только
потом, когда произошел пожар, а воспоминание сна несколько потускнело, она на-
шла такое сходство между галлюцинацией и последующим событием, что приписа-
ла ей пророческий характер. Так бывает обыкновенно в большей части подобных
случаев. Видение получает пророческий характер только вследствие некоторых
ошибок памяти. Те немногие факты, которые не подходят под это объяснение,
могут оказаться случайным совпадением. Необыкновенные случаи бывают иногда,
но мы уже видели, когда говорили о вещих снах, что только очень небольшое число
их не может быть объяснено естественными причинами. Вопрос о галлюцинациях
и смертях приходится пока оставить открытым. По существу своему телепатиче-
ские силы не заключают в себе нелепости, и всегда можно допустить существо-
вание чего-нибудь подобного. Но если принять во внимание, что статистические
сведения о галлюцинациях, и выводимые из них вычисления основаны на таком
шатком основании, как человеческая память, то нет ничего невозможного и даже
вероятного, что вся эта статистика в будущем окажется неверной. Когда интерес к
подобным явлениям будет возбужден на всем земном шаре, то может быть, бу-
дущая статистика даст тот любопытный результат, что действительное число ве-
щих галлюцинаций не превышает средней вероятности. Нельзя поэтому говорить
о телепатических силах, пока статистика, которая должна их доказать, сама еще
не доказала своей верности.
НОРМАЛЬНАЯ СПОСОБНОСТЬ ВОСПРИНИМАТЬ
ВНУШЕНИЯ
I. Сущность и свойства этой способности
Направление внимания определяется двумя группами причин; с одной сто-
роны, внешними впечатлениями, передаваемыми органами чувств, с другой -
внутренним содержанием сознания, представлениями, проникнутыми сильными
342
чувствами. В первом случае говорят, что внимание привлекается невольно, во вто-
ром - что оно направляется на данные представления по произволу самого лица.
При обыкновенных условиях, а следовательно, в обыденной жизни оба фактора
всегда действуют попеременно. Иногда внимание наше помимо воли привлекается
внешними раздражениями, иногда же мы по произволу направляем его на свои
собственные мысли или наблюдения и углубляемся в них. Опыт доказывает, что
в этом отношении существует большая индивидуальная разница. Одни очень мало
владеют своим вниманием, и потому оно у них привлекается внешними раздра-
жениями - так бывает у детей, у дикарей. Произвольное направление внимания
всегда зависит от содержимого сознания индивидуума, т. е. от состава мыслей
и чувств, которые дают вниманию то или иное желательное направление. Чем ме-
нее данных для этого в содержании сознания, тем менее может быть речи и о
произвольном управлении вниманием. У ребенка вся деятельность внимания не-
произвольна; если ребенок заплачет о чем-нибудь, то не перестает до полного
утомления или пока его внимание не перейдет на другие предметы. В содержании
своего собственного сознания ребенок не находит материала для подавления
аффекта. Если же извне явится представление противоположного характера, то
он не может сохранить существующего настроения и плач сейчас же переходит
в смех. По мере развития ребенка и обогащения его сознания способность про-
извольного управления вниманием увеличивается. Наибольшую противополож-
ность ребенку мы имеем в зрелом образованном и рассудительном человеке, вни-
мание которого только изредка поглощается внешними раздражениями, и то толь-
ко в тех случаях, когда эти последние слишком сильны или когда он допускает
это по своему желанию.
Чем меньше власть человека над его вниманием и чем чаще и сильнее им за-
владевают внешние впечатления, тем больше его <восприимчивость к внушению>.
Внушением же называется внешнее раздражение, вторгающееся в сознание и с
особой силой приковывающее к себе внимание. Таким образом, дикари и дети осо-
бенно восприимчивы к внушению, т. е. особенно чувствительны к раздражениям,
идущим из внешнего мира. Чем, напротив, богаче и разнообразнее содержание
духовной жизни человека, тем менее влияния имеют на него внушения со стороны.
Итак, способность воспринимать внушения есть нормальная способность, более
или менее присущая всякому человеку. Так как произвольное управление внима-
нием требует волевого акта, а непроизвольное сосредоточение его происходит
без усилия со стороны индивидуума, то всегда бывает легче отдаться во власть
внешних влияний, т. е. подвергнуться внушению. Вследствие этого восприимчи-
вость к внушению у детей развита в высшей степени; с течением лет она умень-
шается, но никогда не покидает человека вполне.
Из всего сказанного о внушении мы легко можем понять и самое его действие.
Если внимание приковано к какому-нибудь одному представлению, то ничто не
проникает в сознание извне, кроме того, что прочно ассоциировано с этим пред-
ставлением; таковыми могут быть другие представления, движения или органи-
ческие изменения. Поэтому внушение может иметь последствием возникновение
определенных состояний сознания или вызывает соответственные движения и по-
ступки или, наконец, изменения в организме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120